И только сейчас, глядя в ее бледное, измученное лицо, Надя поняла, что она совершила. Конечно, в том, что рассказал ей Леон, была доля правды – Надя в этом не сомневалась. Но была и другая правда… «Алька – мой друг, мой самый лучший, верный друг, а я решила стать любовницей ее мужа… Я! О чем я думала?! Глупая игра с Данаей, музыкой, картинами, чертовым золотым дождем…»

– Я тебе сейчас все объясню! – в отчаянии закричала Надя. – Это были только слова… Кроме слов – ничего и не было!

– Надя, не надо ничего говорить, – сказал Леон, пытаясь взять Альбину за руку. – Об этом потом… Аля, где твое лекарство? Аля, дай сумочку…

– Как ты могла… – прошептала Альбина, и ее бледное, неподвижное лицо вдруг стало расползаться – брови страдальчески сдвинулись, углы губ съехали вниз, покатились градом слезы по щекам. – Слова? Только слова? Я видела… Я шла за вами – а вы оба ничего не замечали! Слова…

– Алечка, милая… – заплакала и Надя.

– Аля, дай сумочку, там лекарство.

– Ах, отстань! – отмахнулась Альбина от мужа и рукой задела Надины бусы.

Оранжево-красно-коричневые камешки, похожие на отблески огня, вдруг запрыгали по асфальту в разные стороны – бусы порвались. Но не до бус сейчас было… Альбина закрыла глаза и стала крениться на бок.

Леон едва успел ее подхватить. Прохожие на другой стороне дороги замедлили шаг, наблюдая за происходящим…

– «Скорую», – сказал Леон без всякого выражения. – Надо срочно «Скорую»!

Надя полезла к себе в сумочку и прыгающими руками достала телефон.

– Да-да, сейчас… Алло, «Скорая»? Человеку плохо… Моей подруге – у нее сердце. Тридцать один год… Адрес? Мы на набережной…

Машина «Скорой помощи» прибыла неожиданно быстро – буквально через десять минут.

– Езжай домой, – сказал Леон. – А я – с ней…

Он был тоже бледный и печальный. И очень встревоженный.

– Хорошо… – сказала Надя, хотя на самом деле все было очень плохо.

* * *

Каким образом о произошедшем узнали Рая и Лиля, Надя не поняла. У нее была мысль – позвонить подругам и сообщить им, что у Альбины приступ, но она так и не сделала этого…

Но тем не менее она не удивилась, когда внизу, в больничном коридоре перед приемным отделением, вдруг увидела Раю и Лилю. Все естественно, все логично – если одной подруге плохо, то и остальные непременно рядом…

– Надька! – сказала Лиля и промокнула большим платком красные, ненакрашенные глаза. – Алечка-то наша…

– Что?.. – прошептала Надя, которая только что приехала в больницу. Она упала на дерматиновую скамью перед окошком регистратуры. – Неужели?

Если Алька умерла, то и ей незачем жить – убийце…

– Да что вы людей-то пугаете! – сердито закричала женщина в белом колпаке из окошка регистратуры. – Я ж вам только что сказала, дамочка, что Велехова Альбина жива и динамика вполне положительная. Обычный сердечный приступ, у нас в кардиологии люди и с более серьезными диагнозами лежат!

– Лилька – дура… – сказала Надя. И тихонько засмеялась. Рая смотрела на них темными, круглыми, непроницаемыми глазами. Наде показалось, что она ее осуждает. Ну и правильно…

Лиля высморкалась. Поправила свои локоны, глядя в стеклянную входную дверь.

– К ней пускают? – спросила Надя.

– Пока нет, – сказала Рая. – Ты что, думаешь, мы не пытались к ней пробиться?..

В холл больницы вдруг ввалилась целая толпа народу – наступило время «приемных часов». Все шумели, галдели, жаждали сделать передачу болящим родственникам и знакомым, спрашивали у дежурной, когда принимает лечащий врач…

– Идемте на улицу, – поморщилась Лиля. – Все равно тут делать нечего.

Они вышли в больничный двор. Встали возле клумбы с ярко-розовыми цветами бегонии, Лиля достала длинную тонкую сигарету, щелкнула зажигалкой.

– И мне дай, – неожиданно заявила Рая.

– Ты ж такие не куришь! – удивилась Лиля, но послушно достала вторую сигарету из пачки.

– И мне, – протянула руку Надя.

– Шелестова, ты же вообще не куришь!

– Все равно – дай…

Они стояли возле клумбы и молча дымили, стряхивая пепел на землю.

– Вы уже все знаете? – наконец решилась спросить Надя.

– Ну, в общем… – пробормотала Лиля, эффектно держа в длинных тонких пальцах тлеющую сигарету. – В общем, кое-что знаем.

Рая молчала. Она докурила свою сигарету и ловко бросила ее в урну неподалеку.

– Это я во всем виновата, – сказала Надя. – Да, я чуть Альку не убила. Никогда себе не прощу!

– Очень нехорошо… – пробормотала Лиля, глядя в сторону. – Очень-очень нехорошо, когда себе в любовники берут мужей подруг. Можно сказать, это последнее дело.

– Мы не были любовниками с Леоном Велеховым, – покачала Надя головой. – Мы… Если можно так выразиться, наш роман находился в начальной стадии.

Рая саркастически усмехнулась.

– Да, именно так, – упрямо продолжила Надя. – Хотя это меня и не оправдывает.

– Тебе ли не знать, Надежда, что чувствует женщина, когда ее муж уходит к другой, – вздохнула Рая.

– Альбина меня никогда не простит, – обреченно произнесла Надя. – Все-таки я одного не понимаю…

– Чего ты не понимаешь? – прищурилась Лиля.

– Откуда она могла узнать?

– Кто?

– Да Альбина же! Мы с Леоном шли по улице, и вдруг – она. Она шла за нами и видела, как мы…

– Как вы милуетесь, – кисло закончила Лиля. – Следила за вами, значит. Обычное дело.

Лиля с Раей переглянулись.

– Не могла она за нами следить, – упрямо возразила Надя, – это не в ее характере. И вообще, она ничего не знала и даже не подозревала… Вот ты, Райка, можешь своего Колесова выслеживать, но Алька до такого не опустится.

– Что ты привязалась к моему Колесову? – разозлилась Рая. – Колесов, Колесов… Ты – порочная женщина, Надька. Ты до сих пор Генке пытаешься голову закружить! Две недели он не пил, каждый вечер был дома, весь такой образцово-показательный. А стоило ему позавчера тебя увидеть – и все, словно подменил его кто!

– Это не мои, это его проблемы! – с досадой сказала Надя.

– Да, Рая, ты напрасно на Надюшку нашу наезжаешь, – вступила Лиля. – Твой Колесов известный бабник, за каждой юбкой волочится…

– Но к тебе-то он не лезет! – вызывающе произнесла Рая.

– Потому что я – не для него! – усмехнулась Лиля. – Не по зубам ягодка… У меня любовники на иномарках представительского класса ездят, очень мне нужен какой-то пьющий автослесарь.

Рая страшно обиделась.

– Уж лучше муж-автослесарь, чем любовник-банкир. И вообще я женщина замужняя, а ты, Лилька, не в обиду тебе будет сказано, – содержанка.

– Что? – страшным шепотом произнесла Лиля. – Ну-ка, повтори, кто я…

Надя, которая до того пребывала в некотором оцепенении, неожиданно встрепенулась.

– Брейк! – сказала она, толкнув их в разные стороны. – Сейчас не время такой ерундой заниматься. Я вот что думаю… – она посмотрела на Раю.

Рая нахмурилась, а Лиля, в свою очередь, посмотрела на Надю и покраснела – словно она знала что-то, но не могла в этом признаться.

– Райка, ведь именно ты сказала Альбине про меня с Леоном? – спросила Надя.

– Что ты выдумываешь! – возмутилась Рая, но как-то формально. – Откуда я могла знать? Ты только намекала – «я не права, это преступная любовь» и все такое прочее…

– Вот именно! Ты подслушала мой телефонный разговор с Леоном, – с отчаянием произнесла Надя, – а потом доложила Альбине. Потому что тебя задело, что Колесов приставал ко мне…

– Да ничего я не подслушивала…

– У них в соседнем помещении параллельный телефон стоит, – произнесла в пространство Лиля. – Ты стала звонить, Надюша, а Раечка сняла трубку. И весь твой разговор с Леоном от начала до конца запомнила.

– Но должна же я была узнать, что у нее за «преступная любовь» такая! – ожесточенно пробормотала Рая. – Очень она меня заинтриговала…

– Подслушала – и ладно, но Альбине-то зачем все рассказала! – закричала Надя.

– А нечего было Колесову глазки строить! – мстительно заявила Рая. – Пусть Алька знает, какую она змею на груди пригрела…

– Все мы хороши… – с тоской протянула Лиля. – Ладно, девочки, вы-то хоть не ссорьтесь…

– Лилька, ты что, не понимаешь? – едва не плача, сказала Надя. – Это Райка во всем виновата! Райка, ты едва не убила Альбину!

– Я?! Я чуть не убила Альбину?!

– Лиля, да объясни хоть ты ей! – закричала Надя. – Она не понимает…

– Да, объясни и ты ей, Лиля, что встречаться с чужими мужьями – нехорошо, – ехидно сказала Рая.

Лиля, которая оказалась между двух огней, страдальчески застонала и полезла в сумочку за следующей сигаретой.

– Лиля! – топнула ногой Рая.

– Отстаньте вы от меня, обе! – взвизгнула Лиля. – Я тут вообще ни при чем! И… и хватит, прекратите ругаться. Лучше давайте подумаем, как нам дальше жить.

– Алька меня не простит… – с тоской протянула Надя.

– Это уж точно! – хмыкнула Рая.

Лиля сломала сигарету.

– Надоело слушать ваши причитания… – нервно сказала она. – В общем, так. Что следует сделать в этой ситуации? Ведь необходимо что-то сделать, конструктивное…

– Я должна попросить у Альбины прощения, – тихо ответила Надя.

– Детский сад какой-то! – презрительно фыркнула Рая. – Очень нужно ей твое прощение – как мертвому припарки…

– Никаких упоминаний о мертвых! – передернула плечами Лиля. – Это неуместно. А просить прощения, между прочим, всегда уместно, в любом возрасте. Да, Надюша, ты должна попросить у Альбины прощения.

– Ага, она попросит прощения, а потом с ее мужем сбежит, – пробормотала Рая.

– Надя, твои планы? – коротко спросила Лиля. – Ты собираешься продолжать свои отношения с Леонтием Велеховым?

– Нет, – твердо ответила Надя. – Он замечательный, и я его… ну, словом, он мне нравится, но никаких отношений между нами больше не будет! Я так раскаиваюсь, что вчера решила встретиться с ним… Конечно, у них есть проблемы – у Альбины и Леона, но…