– Ну, тогда не говори с ней. Говори с Ником, например.

Рэй всплеснул руками.

– Господи, Брайан, какой Ник? Ему до нас уже нет никакого дела.

– Могу уверить тебя в том, что ты ошибаешься.

– Ты и так наломал дров, Брайан! Тебе скучно жить?

Я подняла и прошёлся по дощатому полу беседки, разглядывая носки своих туфель. И только сейчас заметил, какие они пыльные.

– Ты что, в песочнице играл? – осведомился Рэй, посмотрев на мою обувь. – Говорил же я тебе – не покупай всякую дрянь. И вообще, что это за туфли? У тебя испортился вкус!

– На себя бы посмотрел.

Рэй, на котором был довольно-таки домашний наряд – тёплый халат и тапочки – печально опустил голову.

– Слушай, Брайан, может, найдём более жизнеутверждающую тему для разговора? Нас и так тут заперли – а ты мне втираешь что-то непонятное. Позвони Надье, чёрт побери!

– Я оставил сотовый телефон в машине.

– Просто великолепно! И что мы теперь будем делать? Обсуждать арабо-израильский конфликт?

– Знаешь, а я бы не отказался перекусить.

Рэй в изнеможении откинулся на спинку стула.

– Да. И выпить было бы неплохо.

– Думаю, пить тебе не надо. Да и причин для этого нет. У тебя есть любимая жена и двое детей. А через некоторое время будут ещё дети. Эта жизнь – странная штука.

Она чередует хорошие сюрпризы с плохими.

– А ты не знаешь, каков принцип этого чередования?

– Увы, нет. Но хотелось бы его знать.

Я достал из пачки две последние сигареты и протянул одну из них Рэю.

– Ну что, ты хочешь вернуться на работу?

– А ты думаешь, что это возможно?

– Во всяком случае, я попытаюсь что-то сделать.

Рэй вгляделся в моё лицо.

– Прошу тебя, Брайан, не вмешивай сюда Ника. Он тут не при чём. Ты только разозлишь полковника.

– Кстати, у неё сейчас тоже не лучшие времена. Её мужа отправляют в Ирак.

Рэй нахмурился и замолчал на пару минут.

– У неё есть дети? – наконец, спросил он.

– Да. Дочь. Насколько я знаю, ей чуть больше десяти.

– Так, значит, она всё-таки замужем. А я тебе тогда не поверил. Но это странно.

Почему-то я всегда думал, что у неё есть только работа. Двадцать четыре часа в сутки – и никакой личной жизни.

– И про то, что у неё в прошлом году был роман с Ником, ты тоже ничего не знаешь?

Рэй подпрыгнул на стуле от неожиданности.

– Да ладно! Вот сейчас ты точно врёшь, Брайан!

– Не думаю, что кому-то, кроме меня, было об этом известно. Я ведь проводил довольно много времени в их обществе.

– Постой-постой. Разве Ник не женат?

– Ник вдовец. Его жена умерла много лет назад. Она была неизлечимо больна. У него есть сын. Он где-то учится. С отцом не общается – винит его в смерти матери.

– Тебе надо было пойти в разведку, Брайан. Может, есть ещё что-то, о чём я не знаю?

Замок в двери снова щёлкнул – и на пороге появилась Надья.

– Вы успокоились? – спросила она, после чего посмотрела на Рэя. – Напомни-ка – чем ты мне угрожал?

– Мои угрозы слишком страшны, – сообщил Рэй, сделав трагическое лицо. – У меня просто не хватит духу повторить это ещё раз!

– Посмотрим, что ты скажешь вечером. Еда на столе. Ты присоединишься к нам, Брайан?

– С удовольствием. Но ненадолго – у меня есть кое-какие дела.

– Тебе не помешало бы подкрепиться. У тебя очень… голодный вид.

– В каком это смысле? – тут же прищурился Рэй.

– Во всех смыслах, – отпарировала Надья. – Думаю, нам лучше поспешить. Лично я не люблю жевать холодное мясо.

На этот раз в приёмной полковника всё было штатно. Роуз мирно сидела за своим столом, склонившись над очередным любовным романом.

– Полковник у себя? – поинтересовался я.

– Вы разминулись – она ушла полчаса назад.

– Ах, чёрт! Так я и знал…

– Может, я смогу чем-то помочь?- спросила Роуз с надеждой в голосе.

– Мне нужен телефон Ника. Срочно. Сейчас.

Роуз удивлённо округлила глаза.

– Ника? Но ведь он…

Я раздражённо махнул рукой.

– Знаю! Да, я знаю, что он уже тут не работает! Просто найди мне его телефон, хорошо? Желательно, побыстрее.

Роуз достала из ящика стола внушительных размеров справочник в кожаной обложке и начала листать его.

– Полковник сегодня очень злилась на тебя, – сообщила она доверительным тоном. – И даже ругалась… ну. Плохими словами… представляешь?

– Представляю, – вздохнул я, подумав, что это меня ничуть не удивляет.

– Но она, разумеется, пошутила насчёт увольнения. Тебя никто не уволит, и Рэя тоже. Просто у неё плохое настроение – только и всего.

– Когда у неё будет плохое настроение, ты узнаешь об этом первая. Впрочем, лучше тебе вообще этого не знать.

Роуз со вздохом отложила справочник.

– Тут нет номера Ника, – проговорила она печально.

Я налил себе стакан воды и вернулся в кресло.

– Полковник разрешает тебе трогать её вещи?

– Да, конечно. – На лице Роуз снова появилась улыбка. – Она меня очень любит. И доверяет мне.

– Отлично. У неё в столе есть небольшой зелёный блокнот. Там номера некоторых… избранных сотрудников. Если там нет номера Ника, то они вообще не общаются. Чего просто не может быть.

Роуз посмотрела на меня немного неуверенно.

– А ты уверен, что это понравится полковнику? Ведь это её личные вещи…

– Мы ничего не расскажем полковнику. Это будет нашим маленьким секретом, дорогая, хорошо? Кроме того, неподчинение приказу вышестоящего лица не повлечёт за собой ничего хорошего.

Роуз растерянно помотала головой, после чего поднялась и отправилась в кабинет полковника.

Я подошёл к большому окну, приоткрыл его и стал наблюдать за медленно пустеющей стоянкой – в эти часы большинство сотрудников отправлялись домой.

Десятая (двадцатая?) попытка дозвониться до Мадены снова закончилась ничем – правда, на этот раз я просто слушал длинные гудки в трубке. Что же, лучше, чем автоответчик.

– Нашла! – радостно завопила Роуз, вылетая в приёмную. – Вот. Держи.

– Спасибо.

Я подошёл к столу и снял трубку телефона.

На кусочке бумаги было два номера – домашний и рабочий. Я задумался над тем, какой сейчас час в славном городе Тегеране – и решил позвонить Нику домой.

Трубку подняла женщина. Она заговорила скороговоркой, но я, извинившись, перебил её.

– Простите, мэм, но я не говорю на фарси. Вероятно, вы знаете английский?

– Да, немного, – ответила женщина прохладным тоном. – Чем могу быть полезна?

– Мне очень нужно поговорить с Ником, мэм. Надеюсь, он дома?

– Глупый вопрос, сэр. Посмотрите на часы. Хозяин отдыхает. Я могу что-то передать ему?

– Нет, мэм. Это личный разговор.

Женщина тяжело вздохнула.

– Хорошо, сэр. Подождите минуту.

За долгие годы службы у Ника выработалась привычка адекватно реагировать на ночные звонки. И сейчас он ответил ровным, спокойным и совсем не сонным голосом.

– Добрая ночь. С кем имею честь говорить?

– Это Брайан, Ник. Прости за поздний звонок.

– Рад тебя слышать. А я уже грешным делом подумал, что началась война с Ираном, – продолжил он всё тем же спокойным тоном – будто войну с Ираном он ожидал со дня на день. – Что стряслось? Судя по твоему голосу, это что-то действительно серьёзное. Говори, друг мой. А я пока закурю – всё равно сегодня уже не удастся уснуть. Где моя трубка, дорогая? – обратился он к экономке.

Мой рассказ занял всего несколько минут. Ник на том конце провода сосредоточенно молчал.

– Я не могу поверить, – произнёс он наконец ледяным тоном – этот тон заставлял его подчинённых дрожать от страха. Ник злился очень редко, но никогда не кричал.

Он прекрасно знал, что угрозы, сказанные спокойно, действуют лучше любого крика.

– Я просто не могу поверить, что три взрослых и умных человека попали в такую ситуацию.

Я молчал, ожидая вопросов. Они последовали незамедлительно.

– Почему ты ничего не сказал ей, когда она решила уволить Рэя?

– Я пытался, но она меня не послушала. У неё было такое лицо… -… и ты решил, что это будет наилучшим выходом из ситуации? Ты ведь знаешь, что ей всегда не хватало гибкости. Хороша, – переключился Ник на привычный для аналитика разговор с самим собой. – Сначала уволила консультанта советника, потом – самого советника. Теперь осталось уволиться самой.

– Ещё есть Саймон, Джо…

– Твои шутки сейчас неуместны, Брайан. Когда твоя карьера висит на волоске, нужно собрать остатки мозгов и подумать о спасении своей задницы. Ну, что ты молчишь? Кричать на меня у тебя смелости явно не хватит.

– Я хочу, чтобы ты помог мне, Ник. Только и всего.

– Чем же я могу тебе помочь? Я уже не всемогущий господин советник. Я даже не посол. – Он помолчал. – И тебе давно пора выучить фарси, Брайан. Моя экономка ненавидит английский.

– Выучу обязательно, – честно пообещал я.

– Надеюсь. Она, разумеется, уже уехала. Что же. Позвоню на домашний. Передавай всем привет.

И он положил трубку.

Роуз, до этого внимавшая разговору (точнее, тому, что она слышала), неожиданно вскочила и взволнованно забегала по комнате.

– Что случилось?- спросил я. – Никак не можешь решить, что мне приготовить – чай или кофе?

– Не надо было рыться в её вещах, Брайан. А вдруг она узнает?

– Если тебя не затруднит – чай. Только зелёный, если можно. Вдруг ужасно захотелось зелёного чая.

– Есть и зелёный.

Роуз наполнила чайник и, включив его, присела на угол стола.

– Вот увидишь, она ничего не заметит, – заговорил я. – У неё в столе всегда страшный бардак. А если заметит – скажи, что это я. Ведь ты ничего не знала про этот блокнот.

Моя собеседница задумчиво поджала губы.

– Это нехорошо – рыться в вещах начальника, – уведомила меня она тоном строгой учительницы.

– Конечно, милая, с этим никто не спорит. Но подумай о другом – вероятно, ты спасла меня и Рэя.