Сколько времени прошло с тех пор, когда ко мне кто-то прикасался?

Воспоминания больно кольнули, когда она вспомнила, как Эрин целовалась. Голодно. Требовательно. Страстно. Она мысленно вернулась к той ночи, на год назад, когда они растворились друг в друге на несколько кратких, но удивительных мгновений.

«Что ты здесь делаешь?» — спросила Эрин и реальность вернула ее в действительность.

Патрисия посмотрела на нее.

«Что ты имеешь в виду?» — Из-за музыки им приходилось говорить громко. Она узнала песню из своих школьных дней. Oingo Boingo пели «Dead Man’s Party».

«Ты здесь для того, чтобы беспокоить ее, не так ли?»

Патрисия покачала головой. Эрин была не только обвинителем, но и защитником. За это Патрисия возненавидела Адамс еще больше.

«Я наслаждаюсь вечером». — Она посмотрела на бар, откуда Мэд помахала ей рукой. Патрисия помахала ей в ответ.

«Да, я видела, что ты завела нового друга».

«О, понятно. Ты и твоя пассия не любите, когда я разговариваю с наемным персоналом».

«Да разговаривай ради Бога. Если бы мы возражали, мы бы вмешались». — Эрин опустила взгляд, как — будто сказала лишнее. — «Послушай, мы обе знаем, что ты здесь не для развлечения, так что не лги мне, Патрисия».

«Не лгать тебе? И у тебя хватает мужества, говорить это мне, после всей твоей чуши о Джей».

Эрин отказалась от своих показаний, где заявляла, что знала о существовании Джей Адамс во время расследования убийств Соблазнительницы. Она поставила свои отношения с Лиз выше своей работы и общего дела. Патрисия до сих пор не могла поверить в то, что она сделала это. Хотя и понимала истинную причину.

«Послушай, если ты здесь для того, чтобы задавать вопросы, так делай это и не задерживайся».

Патрисия посмотрела в прекрасные зеленые глаза Эрин. Однажды, она уже потерялась в них.

«Что с тобой случилось?» — спросила она, размышляя вслух.

«Со мной?» — ответила Эрин с недоверием. — «Просто я не та, кто обвиняет невинных людей в убийстве. И не та, кто беспокоит невинных женщин».

«Я делаю свою работу. Ты знаешь… ту, которую ты оставила. И все из-за нее».

«Меня уволили».

«Это произошло не без причины. Ты сделала свой выбор задолго до этого».

«Да, и я вижу, как хорошо отдел справляется без меня».

«И что ты хочешь этим сказать?»

Тон Эрин смягчился.

«Убийства на шоссе. Джо Джиллетт».

«Что ты знаешь об этих убийствах?»

«У вас нет ни одного подозреваемого, не так ли?»

Патрисия не ответила. Она просто не могла.

«Я провела кое-какое собственное расследование». — Эрин колебалась. — «Если ты только дашь мне шанс, возможно, я смогу вам помочь».

«Ты шутишь?»

«Что ты теряешь?»

«Поверить не могу. Сначала ты наезжаешь на меня из-за твоей, не особо благородной, возлюбленной, а теперь пытаешься втереться в расследование. И это после того, как ты врала и скрывала факты от отдела».

«Втираюсь?» — Лицо Эрин омрачилось болью. — «Я думала, что мы были друзьями».

Патрисия глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться.

«Мак, я всегда буду беспокоиться о тебе. Я всегда буду твоим другом». — И это было правдой. Она знала, что Эрин была хорошим человеком. Более чувствительным, чем большинство людей. Даже если она не могла быть с ней, она всегда будет рядом.

«Тогда, почему ты здесь? Скажи честно», — потребовала Эрин. Ее голос сорвался на крик.

Патрисия встретилась с ней взглядом.

«Мы пытаемся найти Джей».

«Но мы не знаем, где она».

Патрисия не ответила. Она посмотрела на большое бриллиантовое обручальное кольцо на пальце Эрин. Насколько хорошо в действительности Эрин знала Адамс?

Неужели она настолько доверяет Лиз, чтобы жениться на ней? Патрисия прекрасно знала, что Элизабет Адамс не заслуживала доверия. Едва ли она была достойна этого брака.

«Почему ты так уверена, что Лиз не знает где она?»

Эрин отвернулась. Прежде, чем она смогла ответить, знакомый голос прервал их обсуждение:

«Детектив Эндерсон».

Не имело значения, сколько раз Патрисия слышала низкий, спокойный тон, он всегда вызывал в ней волну ненависти и волнения. Она ненавидела обе эти эмоции. Ей бы хотелось, вообще, ничего не чувствовать.

«Лиз». — Она равнодушно посмотрела на Адамс. — «Давненько не виделись».

Лиз посмотрела на Эрин, игнорируя Патрисию.

«Я вас прервала?»

«Не все ли равно?» — отрезала Патрисия.

«Нет, все хорошо». — Хотя, выражение Эрин было виноватым. — «Мы просто обсуждали некоторые вопросы».

Патрисия поймала недружелюбный взгляд, которым Адамс одарила ее.

«Наслаждаешься своим вечером?» — снисходительно спросила Лиз.

Патрисия попыталась выдавить улыбку.

«О, да». — Она огляделась вокруг, на полуголых танцовщиц, извивающихся на приподнятых площадках. — «Что это, ночь проституток?»

Лиз рассмеялась.

«Нет, это — безысходная ночь одинокой писательницы».

Патрисия задержала дыхание. Комментарий ужалил ее. Глубоко.

Эрин что-то прошептала Лиз. Она была подавленна и смущенна, а вот Адамс продолжала улыбаться.

«Поскольку, ты сидишь здесь уже несколько часов, я предполагаю, что ты развлекаешься по — полной».

«Знаешь, есть одна вещь, которую я не могу понять», — словно, не слыша ее, продолжала Патрисия.

Взгляд Лиз стал холоднее, чем лед и тяжелее, чем камень.

«Зачем эти колото-резаные раны в паху?»

Услышав этот вопрос, Лиз напряглась еще больше.

«Прекрати», — выдохнула она.

«Думаю, Джей стала жертвой сексуального насилия. Поскольку, это, несомненно, объяснило бы данный факт».

«Все, что касается моей сестры — это не твое дело».

«Ты ошибаешься, это — мое дело. Поскольку, она, явно, причастна к убийствам».

«Ты не права. Причем, абсолютно».

«Хорошо, если это не Джей, тогда кто же? Ты? Все мы знаем, как ты относишься к мужчинам».

«Хватит», — прервала их Эрин, которая, явно, была испугана.

«Прекрасно». — Патрисия пожала плечами. — «Ты хочешь меня уверить, что некто просто ненавидел этого человека? И у этого некто есть сексуальные проблемы? Ну, не знаю… Я, просто, не верю в это. Думаю, что мне следует глубже копнуть вашу Джей. Что-то подсказывает мне, что это еще не вся ее история».

Лиз рванулась к детективу, но Эрин удержала ее.

«Убирайся из моего клуба».

Патрисия должна была радоваться одержанной победе. Ведь Адамс, определенно, так бы и сделала. Но, почему-то, сейчас она не чувствовала себя победителем. И у нее не было намерения отомстить Адамс и заставить ее страдать. У нее была совершенно другая причина. Она хотела добраться до сути убийств, определить для себя абсолютную истину. Чтобы не было никаких сомнений, лишь только голые факты.

Детектив наблюдала, как продвигаясь к лестнице, пара разделяла толпу на две части, словно волнорез. Эрин что-то говорила Лиз, без сомнения, успокаивая ее. А Патрисия, все еще, кипя из-за этой ссоры, дрожала от сдерживаемого гнева. Общение с Адамс всегда выводило ее из себя. Она прерывисто вздохнула и подумала: Что, черт возьми, такого в этой Элизабет Адамс? Почему она так действует на меня?

* * *

Эрин беспомощно стояла, пока Лиз в панике носилась по дому в поисках прослушивающих устройств. Спокойное безразличие, которое она демонстрировала в клубе, внезапно сменилось раздражительной паранойей.

«Они бы не стали ставить жучки в доме», — произнесла Эрин, когда Лиз распихала в разные стороны все, что стояло на полках в гостиной.

Лиз повернулась к ней с дикими глазами.

«Как ты можешь такое говорить? Ведь, работая под прикрытием, ты пришла в мой дом с передатчиком на теле?»

Эрин почувствовала, как кровь схлынула с ее лица. У нее не было на это ответа.

«Кроме того», — продолжала Лиз, сфокусировавшись на своей задаче, — «полицейские могут быть не единственными, кто следит за мной».

«Лиз, дом находится в безопасности. Сигнализация исправно работает, а на мониторах нет никаких признаков движения», — успокаивающе произнесла Эрин. — «Почему, вдруг, ты так забеспокоилась?»

Лиз отступила, осматривая комнату, выискивая последние укромные уголки, которые она пропустила.

«Ты думаешь, что я только сейчас начала беспокоиться?» — Она не стала ждать ответа. — «Полицейские уже допрашивали меня, и, тем не менее, они, все же, пришли в мой куб. Это означает, что у них нет ни одной другой версии и другого подозреваемого. Полиция не унимается. Они не могут найти Джей, так что я, как всегда, нахожусь в центре их пристального внимания».

«Ты боишься, что они попытаются свалить все на тебя, точно так же, как это было раньше?»

Тяжело дыша, Лиз проигнорировала вопрос и направилась к спальне. Через несколько минут, Эрин медленно прошла небольшой путь по длинному коридору и услышала, как Лиз перерывала комнату. Она приблизилась к ней, пытаясь решить, что ей сказать и как ее успокоить. Ведь, постороннему человеку было довольно сложно прокрасться в дом и поставить прослушку. Во всяком случае, не со всеми камерами и системой безопасности, которую установила Лиз. Это было одной из причин, почему Эрин пришла к ней в первый раз, работая под прикрытием. Лиз так хорошо охранялась, что полицейские не могли подобраться к ней.

Эрин вошла в комнату, когда Лиз что-то сердито бросила в ящик.

«Милая, дом в безопасности».

«Ничто не может быть в безопасности!» — Лицо Лиз было искажено от гнева.

«Успокойся. Все будет хорошо».

Лиз пронеслась мимо нее. — «Не пытайся меня успокоить».

«Почему ты разговариваешь со мной подобным образом?» — Эрин была расстроена и травмирована ее поведением. С тех пор, как они покинули клуб, Лиз только и делала, что огрызалась на нее.