— Ты с ним?

Я посмотрела на Хантера, который слегка покачивался.

— Да, я с ним. Он пьян в стельку, но я с ним.

Мейсон вздохнул.

— Не будь слишком строга к нему. У него был шок сегодня.

— Я ничего не знаю. Никто мне еще ничего не рассказал.

— Ты еще не знаешь?

Я глубоко вздохнула.

— Нет.

Мейсон умолк на мгновение.

— Ну, я уверен, что Хантер скоро тебе все расскажет. Прости, что ты не могла дозвониться до меня. Мой телефон разрядился, а я был в далеко от городского телефона.

Я сжала переносицу; голова начинала дико болеть.

— Не беспокойся об этом, Мейсон. Главное, что я нашла его.

— Да. Тогда я дам вам время поговорить. Ты уверена, что с ним все будет хорошо?

Я кивнула.

— Да, уверена.

— Позвони мне, если понадоблюсь.

— Так и сделаю.

Мы оба повесили трубки, и я посмотрел на Хантера.

— Может, пожалуйста, хоть кто-нибудь сказать мне, какого черта происходит?

— Моя мать умерла.

У меня отвисла челюсть, и я шагнула к нему.

— Что?

Я увидела, как гнев разгорается в его глазах.

— Она мертва, Эйджей. М.Е.Р.Т.В.А. Мертва. Она использовала те деньги, что я ей дал, и половину из них пустила себе в вену. Она умерла от передозировки. Разве это не чудесно? — он вскинул руки вверх и посмотрел на океан.

— Хантер, я сожалею.

Он впал в бешенство.

— Сожалеешь? Почему ты должна сожалеть? Она была чертовой наркоманкой. Это просто... ирония всего этого заключается в том, что именно я убил ее.

Я подошла к нему.

— Хантер, ты не знал. Ты не покупал наркотики или не давал ей иглу. Она сама все это делала. Она сделала этот выбор, не ты. Ты не виноват в этом.

Он повернулся ко мне лицом.

— Действительно, Эйджей? Я мог с таким же успехом воткнуть ей иглу.

Слезы стали наворачиваться на глаза. Как иронично было то, что у нас обоих были родители, которые умерли, и мы оба чувствовали вину за это. У Хантера не было никаких причин чувствовать себя виноватым за то, что сделала его мать.

— Хантер, если бы не ты дал ей те деньги, то она бы нашла их где-нибудь еще. Она была наркоманкой. Она бы приняла наркотики, несмотря на то, снабдил бы ты ее деньгами или нет. Ты ведь отдал ей их под ложным предлогом. Она солгала тебе. Это не твоя вина.

Хантер покачал головой.

— Тебе не стоило связываться со мной, Эйджей. Я не хороший. Я отравлен.

Я подошла и схватила его за руку.

— Это не правда. Ты мог бы прийти ко мне сегодня вечером. Ты мог бы рассказать мне. Я бы хотела помочь тебе. Нет необходимости нестись в бар, напиваться и...

— И что, Эйджей? Трахать какую-нибудь случайную телку? Вот кто я. Это то, что я делаю.

Я покачала головой, слезы скатились по моему лицу.

— Это не правда. Я отказываюсь в это верить. Ты значишь намного больше, чем это. Ты значишь намного больше для меня.

Хантер не мог смотреть на меня. Вместо этого он смотрел прямо на луну. Хоть он и был пьян, но все равно оставался красивым. Мне было больно от того, как он чувствовал себя. Я хотела забрать его боль. Хотела быть в состоянии утешить его.

— Я люблю тебя, Хантер.

Это просто поразило меня в тот момент. Я пыталась убедить себя, что Хантер был моим мимолетным увлечением, но я прекратила эту борьбу, и он должен был знать, что я чувствовала к нему.

Сперва Хантер ничего не сказал, и я начала немного паниковать. Собиралась задать ему вопрос, но потом он сказал:

— Ты не можешь любить меня, Эйджей. Я не хороший мужчина, которого стоит любить.

Я всхлипнула, вытирая слезы с глаз.

— Я не верю в это. Не верю тебе.

Я подошла к нему, чтобы прикоснуться к его руке, а он повернулся и посмотрел мне в глаза.

— Я бы трахнул ее сегодня ночью.

Я ахнула, делая шаг назад.

— Я не верю тебе.

Он наклонился вперед.

— Это правда. В этом великий Хантер Дэвенпорт хорош, милая. Я говорил тебе это с самого начала. Ты не можешь любить кого-то, как я. Я бы трахнул эту гребаную Лизу, Лейлу, или хрен знает как там ее звали, в задней части бара. Развел бы ее ноги и грубо трахнул. Ты это хотела услышать? Ты все еще любишь меня?

Он увидел шок в моих глазах и снова повернул голову и посмотрел на луну. Сперва я не могла пошевелиться. Я просто стояла и не могла поверить в то, что он только что сказал.

Выдохнув, я вышла из транса. Моя рука была прижата к груди. Черт возьми, это больно. Что это было? Как он мог мне это сказать? Я думала, что значила для него больше.

С этой мыслью в голове, я побежала. Я бежала так быстро, как могла, чтобы вернуться в отель. Слезы текли по моему лицу, но меня это не волновало. Люди смотрели, но мне было все равно. Меня ничего не волновало.

Добравшись до отеля, я понеслась в наш номер, упаковала свои сумки и спустилась на пятый этаж в комнату Линдси. Постучала, надеясь, что она внутри. К счастью, она открыла достаточно быстро, и ее глаза округлились, когда она увидела мое состояние.

— Не возражаешь, если я останусь у тебя сегодня?

Линдси быстро покачала головой и отошла в сторону, пропуская меня.

Я всегда знала, что наши отношения с Хантером рано или поздно закончатся. Всегда знала, что это не сможет продлиться долго.

Я просто не знала, что все закончится именно так.

Глава 26


Линдси сидела со мной всю ночь, пока я изливала душу. Она внимательно слушала меня и в нужное время правильно отвечала. Но ничто не могло унять эту зияющую дыру в моем сердце. Слова Хантера причинили боль. Я ничего такого раньше не испытывала. Это было хуже, чем рука моей матери и даже хуже ножа, которым она порезала меня.

Хантер был моей бедой с большой буквы «Б». И, более того, ирония заключалась в том, что после того, как я проснулась на рассвете, переоделась и заказала такси, чтобы поехать в аэропорт, именно в такси заиграла песня Тэйлор Свифт «Trouble». (Примеч. «Trouble» — в переводе с английского означает «Беда»). А я просто сидела со слезами на глазах и смеялась про себя из-за того, насколько глупой была, потому что влюбилась в него. Да... позор мне.

Я не знала, что собираюсь делать после того, как вернусь домой. Сидя в аэропорту и ожидая обмена билета, я размышляла над тем, чтобы позвонить Кристиану и напроситься переехать к нему немного раньше, чем планировалось. Единственное, что я знала точно — так это то, что не смогу жить под одной крышей с этим мужчиной. Это, откровенно говоря, убьет меня.

— Сеньорита, у нас есть рейс через два часа. Хотите, чтобы я забронировала вам место?

Я вздохнула с облегчением и улыбнулась.

— Да, пожалуйста.

Он смотрел на меня лишь мгновение, и я знала — он что-то увидел. Что это было, мне неизвестно, но он улыбнулся мне. Улыбкой, которая заставила меня подумать, что он все знал. Неужели все настолько очевидно? Действительно?

Через пару минут я проверила свой чемодан, и он протянул мне билет.

— Рейс отбывает в 10:05. Детали вылета будут отображаться на всех доступных экранах аэропорта. Приятного полета.

Я кивнула с улыбкой.

— Спасибо.

Схватив свою сумочку и билет, я пошла заказывать кофе. И именно в этот момент поняла, что ничего не ела со вчерашнего обеда.

Будто осознав это, мой живот заурчал в знак протеста, но все, что я чувствовала — это тошнота. Я не могла даже начать думать о том, чтобы откусить кусочек чего-нибудь и не испытывать желания блевануть.

Я снова сдерживала наворачивающиеся слезы. Последнее место, где мне хотелось плакать — это посреди переполненного аэропорта. Однако это их не остановило. Не остановило от падения первую слезу, за которой последовала еще одна, а затем еще. И так до тех пор, пока все не ухудшилось, что мне пришлось надеть очки, чтобы скрыть глаза.

Мысленно я снова пнула себя. Как я могла быть настолько глупой? Как могла позволить себе влюбиться, когда сама была для него секс-игрушкой? Так же, как и Люси прошлой ночью, я была просто возможностью кончить. И я не сомневалась, что вскоре после моего ухода он нашел другую Люси и закончил то, что начал. А я просто рада, что была вдали от этого. Наверное, это хорошо, что все выяснилось сейчас. Мне нужно просто сосредоточиться на том, как добраться домой. Затем я постараюсь устроить свою жизнь наиболее лучшим образом.

Я не знала, как долго там сидела, но громкий звук, прозвучавший из динамика, заставил меня подпрыгнуть. Затем раздался голос, объявляющий: «Заканчивается посадка на рейс два-четыре-два». Я нахмурилась, подумав, что прозвучало что-то знакомое. Когда проверила билет, то, конечно же, это оказался мой самолет.

В панике я бросилась в сторону выходов на посадку, и, пройдя через охрану, помчалась в сторону ворот номер шесть. К счастью, в очереди было еще около пяти человек, ожидавших посадку на борт.

Я ожидала в очереди, и уже должна была быть следующий. Девушка улыбнулась мне, и я протянула ей свой билет.

— Эйджей!

Я посмотрела на бортпроводницу, а она на меня. Слезы снова навернулись на глаза, и я могла увидеть сочувствие, исходящее от нее.

— Эйджей, пожалуйста, посмотри на меня.

Я сделала резкий вдох, не желая поворачиваться, но в то же время и отчаянно хотела сделать это. Девушка увидела мою нерешительность и дотронулась до моей руки.

— У вас есть две минуты, хорошо?

Я кивнула, и голос Хантера снова испугал меня.

— Ей не понадобятся две минуты. Она не сядет на этот самолет.

Я повернулась. Сделав это, я вздрогнула. Хантер был в беспорядке. Сексуальном беспорядке, но тем не менее. Он выглядел так, будто не спал. И по темным кругам под глазами и зеленому оттенку кожи я могла сказать, что он был с похмелья. А еще он не побрился этим утром.