Бренна затаила дыхание. Еще одно изменение, поняла она. Одно легкое прикосновение Шона, и все ее чувства обостряются.

— И встревожился?

— Нет. Но если встревожилась ты, может, тебе лучше снова заснуть. — Шон уложил ее, почти коснулся губами ее губ. — Если обнимешь меня, мы увидим один и тот же сон.

— Я хочу быть с тобой. Ты единственный. — Еще несколько слов, и она стала бы абсолютно беззащитной.

Сонная, расслабленная, она смотрела на него в колеблющемся свете свечей и мерцающего в камине огня и чувствовала незнакомую прежде нежность и страстное желание дарить ему все, что он просит. С нежностью.

Они раздели друг друга. Неспешно, осторожно. Пальцы заскользили по коже, тоже неспешно, и каждая ласка была томительно сладостной. Вздох отвечал на шепот, смешивалось дыхание.

Желание без ослепляющей темной страсти, словно расплавленное золото. Даже содрогнувшись в оргазме, Бренна удержала это сияние.

Когда Шон проник в нее, они смотрели в глаза друг другу и словно возвращались домой, в родной дом.

Его губы, прильнувшие к ее губам, скрепили их неразрывную связь. Бренна подняла руки, обхватила ладонями его лицо, наслаждаясь его красотой, пока слезы не затмили ей глаза.

— Не отпускай меня, — прошептала она. — Идем со мной.

Она перестала дышать, приближаясь к вершине, и вздохнула только, когда он обмяк и взял ее за руку. Когда туман рассеялся, Шон тихо попросил:

— Останься.

Она должна была уйти. Даже когда Шон притянул ее к себе и обнял, она мысленно перебирала все причины, по которым должна уйти сейчас и тихо прокрасться в собственную постель.

— Хорошо, — прошептала она и, положив голову на его плечо, уснула.


К утру она снова оказалась у самого края кровати. Еще одна маленькая проблема, требующая решения, думала Бренна, одеваясь в полумраке. Будь она проклята, если каждую ночь своей жизни проведет в борьбе за безопасное место в его постели.

Мама часто говорила, что если хочешь что-то сделать, не медли. Отлично. Можно, например, толкать его в бока по нескольку раз за ночь, пока он не научится делиться.

Однако ее взгляд потеплел, и она очень нежно поцеловала спящего Шона перед уходом.

— Мы купим кровать пошире, — прошептала она и помчалась домой, надеясь успеть до того, как мамочка спустится на кухню готовить завтрак.

Шон проснулся через час, одинокий и немного разочарованный. Неужели она не могла хотя бы попрощаться? Это необходимо изменить. Если честно, многое необходимо изменить, и он изменит даже быстрее, чем она, вероятно, ожидает. Он хочет провести с ней всю жизнь, а не встречаться урывками, пусть и в собственной постели.

Шон поднялся, взглянул на часы. Хватит времени взглянуть на тот земельный участок, весть о котором птичка на хвосте принесла.

19

Цена оказалась такой же крутой, как и сам участок, но Шону он понравился. Буря ночью утихла, и, стоя под мелким дождем, он смотрел на угомонившиеся серые воды, отражающие такое же серое небо, и на замусоренный отступившими волнами пляж.

Шон подумал, что если развернуть дом фасадом к морю, то из большого окна гостиной можно будет следить за изменчивым настроением бухты. Тогда позади дома окажутся далекие горы, вонзающиеся вершинами в облачное небо, а слева и справа — холмы и поля, уже сейчас зеленеющие сквозь клубящийся над землей туман.

В отличие от Бренны Шон не обладал талантом в мельчайших деталях представить дом или перенести свое видение на бумагу, подобрать материалы и инструменты, чтобы претворить замысел в реальность, но, поскольку сейчас был лично заинтересован, воображение рисовало ему отдельные яркие картины.

Музыкальная комната, просторная, с пианино и другими инструментами, удобная не только для него, и другие могли бы с радостью проводить там время. И хорошо, если Бренна выделит местечко для кабинета вроде маленькой звукозаписывающей студии.

Ему всегда хотелось записывать свою музыку, и, пожалуй, пора начать. Когда он соберется сделать следующий шаг, а он сделает в свое время и по-своему, придется довести до ума несколько песен, и тут без звукозаписывающей установки не обойтись. А потом он выберет лучшую мелодию и попробует себя в музыкальном бизнесе.

Шон занервничал от одной только мысли об этом и потряс головой. Разумеется, не сейчас. Дел у него полно, а спешить точно некуда.

Сначала они с Бренной должны прояснить свои отношения, построить дом, обжиться в нем, привыкнуть друг к другу. А потом уж он займется своей музыкой.

Тропа от участка, по которой он шел, была более размытой и разбитой, чем тропинка от Ардмора до Эльфийского холма и дальше до дома О'Тулов. Если Бренне не понравится, дорогу всегда можно разровнять, расширить, да что угодно. И это он предоставит ей, она справится.

Конечно, участок невелик, но приличный дом и садик вполне уместятся. Хватит места и для сарая, в котором Бренна наверняка захочет хранить свои инструменты, и даже для мастерской. Бренне понадобится мастерская, как ему — музыкальная студия. Они отлично поладят, если у каждого будет отдельное пространство для работы, и не придется круглыми сутками сидеть друг у друга на голове. У них много общего, а разные интересы не помешают их совместной жизни, наоборот, будет только веселее.

В дальнем конце участка протекал ручеек, а три крепких дерева над ним напоминали о трех крестах у источника Святого Деклана.

Хозяин, решивший расстаться с этой землей, сказал, что к участку примыкает торфяное болото, которое годами никто не разрабатывал. Сам Шон не резал торф с тех пор, как был мальчишкой. Тогда он ходил на болото с дедом по материнской линии. Фицджералды всегда больше любили деревенскую жизнь, тогда как Галлахеры склонялись к городской. Шон подумал, что ему понравятся новшества, конечно, если удастся сохранить привычные удобства.

Он вышел на более широкую тропу, высокопарно называемую дорогой. Вдоль нее тянулась высокая живая изгородь, уже окутанная весенним облаком проклюнувшейся листвы. Вдруг из этого облака одна за другой, словно пули из ружья, вылетели три сороки.

Три сороки к свадьбе, вспомнил Шон и решил, что может принять это как знак судьбы.

Чуть позже, заключив сделку и пожав руку хозяину, он почувствовал себя настоящим землевладельцем.


С утра Бренна работала дома. Штормовой ветер сорвал несколько кровельных дранок, и после ливней в крыше обнаружилась пара дыр.

Подумаешь, всего-то наложить пару заплат. Работа простая и дает прекрасную возможность насладиться дрожащим солнечным светом и видом на залив.

Когда она решит построить свой дом, то выберет высокий участок, чтобы из окон видны были не чужие крыши, а море и рыбацкие суденышки, и ощущалось течение жизни.

Сквозь световые люки в крыше будут заглядывать звезды или солнце, а в непогоду заклубится туман и застучат по стеклам капли дождя. Пора обзавестись собственным домом, хотя, конечно, будет не хватать звуков и запахов большой семьи.

Ну, как бы там ни было, пора сделать следующий шаг. Что-то новое произошло между ней и Шоном и изменило ее раз и навсегда. Теперь ее разум и сердце слились воедино.

Пора сказать ему, спросить его. Спросить напрямик, раз уж по-другому не получится. И, чего бы ей это ни стоило, скоро О'Тулам придется планировать новую свадьбу.

Да поможет Господь им всем!

Бренна ловко спустилась с крыши по приставной лестнице, оставила ящик с инструментами у задней двери и отправилась сообщить маме, что дело сделано.

Когда зазвонил телефон, Бренна схватила трубку и, прижав ее щекой к плечу, вытерла грязные руки о джинсы.

— Алло.

— Мисс О'Тул?

— Одна из них.

— Я хотела бы поговорить с мисс Бренной О'Тул.

— Вам повезло. — Бренна распахнула дверцу холодильника и, пригнувшись, стала изучать содержимое. — Чем могу быть полезной?

— Пожалуйста, оставайтесь на линии, мисс О'Тул, я соединю вас с мистером Маги.

— О! — Бренна резко распрямилась, бедром захлопнула дверцу и, защемив пальцы, еле подавила вопль. — Черт побери! Да-да, я жду, — пробормотала она, услышав щелчок на линии, и сунула в рот пострадавшую конечность.

— Мисс О'Тул? Тревор Маги.

— Добрый день, мистер Маги. — Бренна узнала низкий уверенный голос, который слышала, когда некоторое время назад пробилась к Тревору сквозь строй секретарей и помощников. — Вы звоните из Нью-Йорка?

— Нет. Я лечу в Лондон.

— Понимаю. — Разочарование быстро сменилось чисто детским восторгом. — Так вы звоните из самолета?

— Угадали.

Бренна чуть не позвала маму, но вовремя спохватилась. Не хватало только показаться Маги слабоумной деревенщиной.

— Спасибо, что нашли время. Я понимаю, как вы заняты.

— Я всегда нахожу время для того, что меня интересует.

Его слова прозвучали искренне. Вряд ли Маги стал бы тратить время на то, что ему безразлично.

— Так, может, вы нашли время взглянуть на эскизы, которые прислал вам Эйдан Галлахер?

— Я просмотрел их. Вы и ваш отец отличная команда.

Дрожащей рукой Бренна открыла морозилку и достала кубик льда.

— В самую точку, мистер Маги, и должна добавить, я знаю Ардмор и что ему подходит.

— Не могу с этим спорить, мисс О'Тул.

Ей послышались веселые нотки в его голосе.

— Тогда не могли бы вы сказать, что думаете о моем проекте?

— Он меня заинтересовал. Я должен посмотреть повнимательнее, но проект любопытный. Галлахер не упомянул, где вы учились архитектуре.

Бренна прищурилась. Ловушка, но лучше не тянуть и сразу поставить все точки над i.

— По ходу дела, сэр. Мой отец всю жизнь работает в строительной отрасли, и я училась у него. Насколько я слышала, вы получили похожий опыт у своего отца.