– Если позволишь, я зайду, – барон закрыл дверь и решительно прошёл к длинному деревянному топчану, заменявшему здесь всю мебель, и сел на него. Разглядывал Робера.

– Ты повзрослел. Но, как я слышал, почти не изменился. Всё так же наивен…

– К чему это ты?

– Присядь. Я же вижу, у тебя с головой не в порядке. Не бойся, я не укушу, – насмешливо ухмыльнулся Керок. И на какой-то миг Робер снова почувствовал себя растерянным мальчишкой, попавшим в западню родственников.

– Я думал, Кобрет – твой человек.

– Нет, братец. Ничего моего здесь нет. И я не уверен, что смогу помочь тебе во второй раз.

– Почему тебя не объявили наследником, когда я пропал?

– Робер, Робер… Ты плохо знаешь отца…

– И почему-то я страшно этому рад! Был бы счастлив вообще не знать о его существовании!

Керок приглушённо засмеялся:

– Вижу, ты его по-прежнему обожаешь! Ты… мог бы его убить? – Керок жёстко смотрел в глаза Робера.

Тот молчал, не отводил взгляда:

– А ты?

– Хочешь откровенности?…Возможно.

– Хорошо, я отвечу. Если бы в бою мы встретились, я не стал бы сдерживать свой меч.

Керок горько усмехнулся:

– В бою… Он не тот глупец, что лезет на меч. Я думал, ты стал мужчиной, но ты остался мальчишкой! Ты же знаешь, кто приказал уничтожить твою семью?! Как ты можешь не отомстить?!

– Откуда ты узнал о приказе короля?! Я сжёг его тогда. Вместе с семьёй. И никому не говорил…

– Ты не всех убил. Когда вы приехали, около дома оставалась только малая часть солдат. Остальные ушли. Я всё узнал от них. Тот, кто командовал расправой, рассказал всё в мельчайших подробностях. Повторить?! – закричал Керок в лицо Робера.

Робер схватил брата за ворот камзола, прохрипел:

– Кто?!

– Пусти! Я не враг тебе, но и себе не враг. Пусти. Всё равно ты ничего не сможешь сделать. Если хочешь, я попробую отомстить за тебя. Только тайно.

Робер отпустил брата, утомлённо сел и прижался спиной к стене. Серый водоворот перед глазами мешал сосредоточиться. Робер слушал торопливый говор брата.

– Тот, кто убил, только исполнял волю отца. Пойми это. Разве ты не хочешь отомстить? Настоящему виновнику.

Робер открыл глаза, спокойно посмотрел на Керока:

– Но тебе-то какая корысть? Королём тебе не стать, ты так и не объявлен наследником…

– Ты станешь королём! В этом – высшая справедливость!

– Именно поэтому ты просил руки Милены Регант?

– Откуда знаешь?

– Она сама сказала.

– Так ты с ней знаком?!

– С детства. Если ты ещё помнишь.

Керок минуту разглядывал брата, напряжённо сдвинув брови. Потом привычно усмехнулся.

– Ошибаешься. Именно она просила меня в мужья. Я всего лишь не отказался.

– Почему? – только задав вопрос, Робер понял, насколько это глупо выглядело.

Керок хмуро ответил:

– Не волнуйся, она в меня не влюблена. Я – всего лишь приложение к договору о мире. Как я понимаю, у неё был небогатый выбор: я или отец. Или ты?!

Робер уставился на Керока, ещё не понимая. Керок рассмеялся:

– Ну конечно! Как я сразу не догадался! Наш Поющий Рыцарь похитил и это драгоценное сердце, – смех иссяк, оставив на губах барона сухую усмешку. – Король Робер и королева Милена. Красиво звучит? Прямо хоть балладу сочиняй. А что, может и мне заняться пением?

Робер и Керок рядом сидели на топчане, откинувшись на каменную стену, и молчали. Керок повернул голову к окну:

– Почему у тебя есть так много?

– Что? – не понял Робер, всё ещё думавший о Милене.

– Захочешь – королевство в наследство, пожелаешь – любовь самой королевы-воительницы. Славы тебе тоже не занимать… Власть сама умоляет тебя: «Возьми меня!». А ты? Отворачиваешься от неё, как от больной шлюхи, – Керок обернулся к брату. – Я не понимаю тебя. Что тебе надо?

– Справедливости.

– Желание властителя – это и есть справедливость.

– Ты рассуждаешь, как настоящий король, – Робер улыбнулся, вспомнив притчу Рубена. И тревога сжала сердце так, что стало трудно дышать.

Осторожный стук в дверь и шаги в коридоре прервали их разговор. Керок встал и отошёл ближе к двери, приложил палец к губам. Робер остался сидеть, насмешливо глянув на брата.

Простучали ключи, дверь распахнулась. За двумя тюремщиками зашёл как обычно встрёпанный Кобрет. Робер холодно глянул на его довольное лицо.

– Барон! Вы здесь? – ненатурально удивился Кобрет. – А я послан за Чёрным Ангелом. Ваш отец приказал его доставить, как только придёт в себя. Одевайте, одевайте кандалы, нечего глазеть! – прикрикнул он на тюремщиков, невольно отпрянувших от жёсткого взгляда Робера. Тюремщики сунулись было исполнять приказ, но отлетели к стене от коротких ударов пленника. Ещё двое тюремщиков, стоявших в коридоре, кинулись подтягивать цепь, чтобы прижать Робера к стене. Керок отодвинулся подальше, с интересом наблюдая.

Руку Робера вдавило в стальное кольцо. Однако свободная рука нашла себе работу, снова отшвырнув нападавших.

– Но-но! – неуверенно прикрикнул Кобрет. – Любят в вашей семейке побрыкаться! Один кулаками махает, другая кусается, – непроизвольно Кобрет потрогал рваную мочку своего уха. И испуганно глянул на пленника. Даже присел, будто ждал удара.

Робер на мгновение застыл, затем медленно повернулся к Кобрету.

– Это сделал ты… – он не спрашивал, теперь он был совершенно уверен. – Это ты.

Глаза Кобрета забегали под давлением взгляда Робера.

– Что за чушь! Господин барон!.. – непроизвольно Кобрет повернулся к Кероку. Барон сделал широкий шаг и размашисто хлестнул ему по лицу, разбив губы. Оторопевшие тюремщики на миг отвлеклись. И этого мига пленнику хватило, чтобы с корнем выдрать стальное кольцо из стены. Робер так дёрнул руками, что деревянный ворот вырвался из рук тюремщика, освобождая цепь. Робер бросился на Кобрета, петлёй обернув цепь вокруг его шеи. Они упали.

Растерявшийся стражник попробовал тянуть ворот, ещё сильнее затягивая петлю на шее Кобрета. Робер крепко держал дёргающееся в конвульсиях тело, он увидел, как выпученные глаза убийцы и насильника остекленели, и на мгновение почувствовал такое удовлетворение, что сладко закружилась голова. Он ещё успел прохрипеть отлетающей в ад душе Кобрета: «За Лиану!», не позволяя оторвать себя от своей жертвы. А потом удар чем-то тяжёлым прервал цепь его ощущений.

Тюремщики оттащили бесчувственного Робера и растерянно застыли над скрюченным телом убитого. Керок брезгливо разглядывал уродливую маску смерти на лице Кобрета.

– Идиот… – он перешагнул через труп.

Уже у выхода барон приказал:

– Приберитесь здесь и приведите лекаря. Завтра Ангел должен быть на ногах. Он так нужен королю! – не удержался от усмешки Керок.


* * *

– Ты постарел…

– Тюрьма убыстряет течение лет, хотя каждый день тянется, как два.

– Юлианус, я не очень понял, ты тоже узник, или мне почудилось?

– Робер, Робер… А как ты думаешь, кого обвинили в твоём побеге? Сонное зелье кроме меня изготовить было некому.

– Но… – Робер вовремя остановился, он не мог выдать брата. – Чёрт побери! Прости меня, но я не могу сказать Гордону правду. Этим я погубил бы другого человека.

Юлианус махнул рукой:

– Вряд ли это поможет. У меня нашлись и другие прегрешения. Согласись, однако, тюрьма всё-таки лучше петли. И на том спасибо. Кстати… Я сегодня был на базаре. Меня иногда выводят купить необходимые инструменты, травы и составляющие для лекарств. От моих услуг королевский двор не отказался. Так вот: пока какой-то странствующий монах отпускал грехи моим стражам, молодой человек с очень светлыми волосами и глазами спросил о тебе. Я рассказал ему, что мог. Если память мне не изменяет, (что я за собой ещё не замечал) зовут его Галеон. И мы когда-то уже встречались.

– Это мой друг, – улыбнулся Робер.

– Тогда я рад, что был с ним достаточно откровенным. Но единственное, что юноша осмелился передать через меня, слова: «Мы рядом». Судя по твоей улыбке, это хорошая новость?

– Без сомнения. Лишь бы они не решили штурмовать тюрьму. В следующий раз передай им, чтобы немного подождали. Мне ничто не грозит, они должны быть уверены. Я попробую сам выбраться отсюда. Как в прошлый раз. Так им и скажи: «Как в прошлый раз».

Барон Керок довольно усмехнулся. Он отошёл от стены в соседней комнате и тихо прикрыл отверстие плотным комком из серой ткани.

– Эй, Крот! – обратился к толстому тюремщику с подслеповатыми прищуренными глазами. – Ни в коем случае в ближайшие три дня не выпускайте из тюрьмы лекаря. Ни под каким предлогом! Что требовалось, он уже выполнил. Через час доставишь Робера по секретному ходу во дворец. В его охране должны быть только новички, служащие здесь два-три года. Те, кто его не знает. И постарайся, чтобы никто из старых тюремщиков не видел его лица. Да и Ангелу ни к чему знать о подземном ходе. И ещё… Не позволяй ему петь!


Осторожный стук в дверь раздался сразу после ухода Юлиануса.

– Кто? – сухо спросил Робер.

– Э… Крот это. Обед вашей милости.

– Войди, – Робер отлёживался после вчерашнего. В ушах всё ещё звенело, и при резких движениях кружилась голова. Он только мельком поглядел на тюремщика, растянувшего широкий рот в подобострастной улыбке.

– Поставь и уходи. Я потом поем.

– Э… приказано прибрать. Вы уж позвольте, – Крот поставил поднос, накрытый тканью, на топчан к ногам пленника. Жестом позвал двоих стражников без оружия, но с какой-то мешковиной в руках.

– Мы быстро. Эй!

Стражники навалились на Робера, ещё двое с верёвками ворвались следом за ними. Робер пытался вырваться, но его плотно связали и на минуту оставили в покое. Робер попробовал подняться, но его опять придавили к доскам. Крот, широко улыбаясь, ударил юношу под рёбра. Робер почти задохнулся, глотнув воздух, и Крот пихнул ему в рот кляп. Наклонился ближе, причмокнул мясистыми губами: