Алексей Божков - Слепой огонь

– Эх, здорово! Так и хочется забраться на спелую бабёнку! – громоздкий Рысь продемонстрировал все свои зубы, изображая улыбку.

Рубен укоризненно покачал головой. Галеон пристроился поближе к Роберу:

– Спой ещё, я не все слова запомнил. Мои подружки просто тают, когда я повторяю твои песни. Правда, у меня не так гладко выходит…

– Подружки или подружка? – улыбнулся мальчишескому хвастовству Галеона многомудрый Рубен, чьи подвиги по женской части остались далеко в прошлом, даже в минувшем, что не мешало ему с нежностью вспоминать о милых спутницах юности.

– Тебя и без песен любят, – поддержал покрасневшего друга Робер, откладывая инструмент и легко поглаживая тёмное дерево, словно кожу нежной девушки. Ни с того ни с сего Роберу подумалось, кем бы он стал, если бы не эти простые люди, бьющиеся рядом с ним за справедливое дело. Друзья уже спасали его от помешательства, от неимоверной тоски, от одиночества и озлобленности на весь мир… Даже юркая и смешливая Зильфира, попавшая в отряд года два назад, отрыто делилась своей радостью жизни, он не смог оставить девушку где-то в деревне, как бывало с другими приходившими к ним женщинами. Эта, как диковинный цветок, скрашивала жизнь всем мужчинам вокруг одним своим существованием, особенно – по уши влюблённому в неё Галеону.

– Скажи «чёрт», а он уж за плечами… – пробубнил Рысь, первым заметивший яркое одеяние цыганки, быстро подходившей к костру. – Как там Влад? Бдит?

– Залёг у дороги, даже я не сразу заметила. Влад не дремлет, говорит, пока вас не видно, тренируется. Видела, научился пыль поднимать, да и то не высоко. А предсказывать я лучше умею, хоть и не маг, и не звездочёт.

– Да ладно! Парень не звездочёт, а ас-тро-лог, вот. Глядишь, и Влад пригодится… Мечом он только махать и научился. От комаров отобьётся, а вот от пчёл – вряд ли.

Руперт не удержался, чтобы не задеть соперника и приятеля:

– Каков учитель, таков и ученик!

Рысь даже обрадовался:

– А забирай его себе. Дарю за так, почти что даром!

– В няньки не записывался, – пробурчал Руперт и отошёл подальше, чтобы чего лишнего не подарили.

– Любимый! Ты не скучал без меня? – подставила Зильфира щёку вскочившему Галеону.

– Как можно! Ой… Конечно, скучал!

– А что это у тебя? – заинтересованно вытянул шею Рысь. – Никак гусь?! Опять где-то стянула!

– Ну-ну! Цыгане не воруют! Они берут только то, что им предлагают от чистого сердца.

– Да неужели?! Где такие добрые селяне, может, и мне сходить, разжиться гусиной парочкой?

Зильфира насмешливо оглядела поцарапанного великана:

– С каких это пор ты разбираешься в птичьих болезнях? Разве мог бы ты заметить подрезанное крыло у этой бедной птички? Я только рассказала хозяйке о примете самой заразной болезни, она сразу же эту птицу выбрала и умоляла меня унести её как можно дальше. Даже монетку дала. В благодарность, – девушка повертела между пальцами мелкую денежку.

– А случайно это не ты сама крылышко-то?… – заподозрил мужчина.

– Ты меня удивляешь, Рысь! А кто же ещё?!

Когда гогот смолк, цыганочка присела рядом с Галеоном и принялась ощипывать «очень больную» и наверняка самую упитанную в деревеньке птицу.

Рысь поёрзал, но потом решился попросить у цыганочки:

– Зиль, погадай! Что тебе стоит?

Увидел, что девушка недовольно поморщилась, добавил:

– Вот Влад мне предсказал дальнюю дорогу с последствиями. Правда, сам не знал, что за последствия… У тебя, я уверен, лучше получается.

Зильфира закончила гусиный ощип, передала птицу Рубену. Лукаво посмотрела вокруг:

– Погадаю. Только это будет стоить… гусиных крылышек!

– Сколько угодно! Хоть десяток – все твои! – обрадовался Рысь, перебираясь поближе.

– Сначала гадаю на… Робера! – Зильфира достала кожаный мешочек с высушенными белыми косточками куриц и бабками барашков, окрашенных в красный и чёрный цвета. Шустрый Галеон уже расстелил плат подруги с нашитыми на края мелкими монетками, сам занял место за её спиной, когда девушка опустилась рядом на колени, что-то тихо повторяя и перемешивая с закрытыми глазами содержание мешочка.

Гадалка зачерпнула полную горсть костей и бросила их перед собой. Белые, красные и чёрные кости выпали неравномерно, Зильфира наклонилась, внимательно рассматривая их:

– Так… Вижу встречу с дорогим человеком. Печальную встречу. Казённый дом… Кажется, тюрьма…

– Ты о прошлом что ли гадаешь? – не удержался Рысь. На него зашикали. – А что?! В тюрьме мы уже были…

– На будущее. Не мешай! – прикрикнула девушка и продолжила разбор выпавшей судьбы Робера. – Много боли. Огонь… Чернота…

– Я же говорю, о прошлом гадает! – обидчиво влез Рысь, за что получил по спине от Руперта. – У! А в сопелку не хочешь?!

Тот ответил совершенно спокойно:

– Сам просил погадать. Теперь чего мешаешь?

Зильфира на мгновение отвлеклась, укоризненно посмотрев на обоих, потом продолжила:

– Счастливая встреча, но ненадолго… предательство… опять предательство… обман… ждущая смерть… предательство…

– Вот заладила… – тихо, насколько позволяла лужёная глотка, выступил Рысь.

Девушка сделала вид, что не услышала:

– Неожиданная помощь близкого, кажется, женщины… Долгая-долгая жизнь! – торжествующе закончила цыганка, радуясь собственному предсказанию.

– Слава богу! – выступил Рубен, покосившись на Робера, задумчиво жующего травинку. – Уж больно мрачно у тебя получалось.

– Это не у меня, у судьбы… – Зильфира сложила кости в мешок. – Теперь – Рыси?

– Даже не знаю… – засомневался великан.

– Сам напросился! – злорадно заявила гадалка и бросила кости на плат. Посмотрела на выпавший узор и заявила, что не будет больше гадать, устала. – И вообще, я вредным мужикам не гадаю!

– Ладно, ладно! – замахал руками успокоенный Рысь. Ему что-то расхотелось узнавать будущее. Люди отошли от гадалки, занялись своими делами, но все почему-то крутились возле костра и котла на нём.

Понимая, что надо отвлечь товарищей от невесёлых мыслей по поводу мрачных предсказаний, Робер прилёг на траву, повернулся в сторону Рубена:

– Друг мой! Может, ты нам что-нибудь расскажешь, пока готовится обед? Давно я не слышал твоих историй.

– Почему нет? Послушайте-ка легенду о Красном мече.

– Красном? Чего, краской мазали? – Рысь удобнее утроился на снятом седле.

Рубен отмахнулся от него, как от очень жирной мухи. Продолжал, всё более захватывая внимание слушателей:

– Во времена друидов-волшебников правил нашим королевством жестокий молодой король Порторен. Никто не мог его утихомирить, если он впадал в гнев. Но вот пришло время ему жениться и продолжить свой род. А ни один король не хотел отдавать ему свою дочь, зная о распутстве и грубости юного короля. Куда только не отправлял Порторен своих посланников, все они возвращались с вежливыми отказами. Король свирепел. Да… Но со всеми сразу воевать не будешь, а всё-таки Порторену трудно было смириться, с его-то характером! Наконец, отправились послы в самую дальнюю из стран, к краю Земли, где уже нет ни гор, ни лесов, а только шуршит белый песок и шумит беспредельный океан.

– Ну, ты это загнул! Откуда ты знаешь, как там, на краю земли? Я вот слышал, там страшный холод, и всё замерзает, – не удержался Рысь.

– Не перебивай! Тоже мне, знаток! – Руперт недовольно покосился на друга. Робер знаком успокоил приятелей, готовых сцепиться по малейшему поводу.

Бывший священник Рубен продолжал:

– Только благодаря уму и смогли там выжить люди, построить дивные бело-сияющие города с тонкими шпилями башен. Благодаря уму и волшебству: много в тех городах селилось волшебников и чародеев, друидов и волхвов, что бежали из других стран, преследуемые неразумными, недальновидными правителями. Говорят, королём там был Сулейман Мудрый и имел он красавицу-дочь как раз такого возраста, что пора детишек заводить. Да и лестно ему было предложение богатого и властного Порторена. Вот вызвал этот Сулейман к себе всех советников и чародеев. Три дня они думали, потом ещё три дня, всё вино перепили, старались, значит, угодить Сулейману. А одного волшебника, самого мудрого и сильного, никак найти не могли, будто под землю провалился. В конце концов почти решили девушку не отдавать. Вдруг появляется во дворце посреди зала самый мудрый волшебник Кудир-Шах. И в руках держит белый до голубизны меч, сияющий, из узорчатой стали, прекрасный, как лебедь в небе. Никто ещё такого не видел! И говорит Кудир-Шах громким голосом: «Я выковал, государь, волшебный меч. Меч Справедливости. Пусть в приданое за нашей принцессой отдадут этот меч для короля Порторена. Он поможет ему отличить добро от зла и стать правильным человеком». Так сказал самый мудрый волшебник, и девушку выдали замуж за короля, – Рубен сделал вид, что мешает похлёбку.

Пауза затягивалась. Галеон не выдержал:

– Ну что ты тянешь?! Рассказывай дальше. Неужели король исправился?

– Это точно было бы чудо! – фыркнул Рысь, сам с любопытством поглядывая на бывшего священника из-под бровей.

Рубен усмехнулся и продолжил рассказ:

– Привезли посланники принцессу и меч королю, всё ему объяснили. Королю меч очень понравился: он мог рубить любое дерево, и даже камень не оставлял на лезвии следов.

– Кому это не понравиться! – вставил своё мнение Руперт.

– И решил король Порторен проверить славу о справедливости меча. Приказал он привести к себе самого отъявленного злодея и убийцу, какого он мог только найти в своей тюрьме. Привели, поставили перед королём. Порторен взмахнул мечом и раскроил убийцу от плеча до пола. Две половинки из него одного и получились. А меч так и засиял небесным светом! Ни капли крови на нём не задержалось. «Хорошо!» – произнёс король и потребовал доставить к нему невинную девушку, послушную дочь благовоспитанных родителей. И эту просьбу слуги выполнили. Вежливо поклонилась королю девушка, а он взял, да и отрубил ей голову. А сам на меч смотрит. Интересно ему, что с ним сделается. А меч-то стал ярко-алым, будто стыдно ему за свой поступок. Засмеялся король: «Хороший меч! Всё правильно показал. Значит, чтобы цвет клинка был незаметен, надо сделать так!» – и опустил он меч в кровь невинной девушки, и испачкал честную сталь, и поднял его вверх, крича: «Теперь я всегда буду поступать так! И никто не упрекнёт меня в несправедливости!» Да… Никакой самый волшебный меч не заменит обычную человеческую совесть.