Натан схватил ее за руку.

— Я обещал Пе Лин и отцу Патрику доставить вас домой в целости и сохранности. Я даже не возражаю, если вы будете пьяны.

Лидия перестала вырываться и пристально вгляделась в его лицо, оценивая его искренность.

— Правда?

— Куда бы вы хотели пойти?

— Не знаю, — призналась она. — По правде говоря, я не знаю ни одного подходящего места, но и здесь оставаться не хочу.

— Что вы скажете насчет «Серебряной леди»?

— Кажется, это игорный дом?

— Там мои апартаменты. Лидия некоторое время молчала.

— Может быть, вы передумали? — спросил он.

— Нет. — Она снова вздернула подбородок. — Я не передумала. Прошлый раз… там, в переулке… я была в замешательстве. Когда вы настояли на том, чтобы я пошла к вам… я растерялась. И поэтому убежала. А когда вы появились у нас на балу, я страшно испугалась. Поэтому так возмутительно вела себя. Ведь увидев меня в переулке с теми мужчинами, вы могли подумать, что я сама…

— Что вы напрашивались на нападение?

— Ну, что-то в этом роде.

— И теперь вы пытаетесь убедить меня, что идете ко мне только потому, что вам захотелось выпить?

— Наверное, так, — невнятно пробормотала она.

— Что вы сказали? — переспросил он.

— Спасибо. Я хотела поблагодарить вас.

Глава 3

В его апартаментах было холодно. От мисс Бейли до «Серебряной леди» они добирались сквозь густой туман, который сейчас прижимался к стеклам снаружи, словно какое-то живое существо. Лидия остановилась у двери, а Натан тем временем задернул шторы и разжег камин.

Сидя на корточках, он грел руки над потрескивающим пламенем и вдруг, не глядя на Лидию, спросил:

— Не могу понять, входите вы или уходите?

— Я не передумала, если вы это хотите узнать. — В ее словах чувствовалась бравада. Она озиралась по сторонам, примечая то, что не заметила во время своего первого краткого визита.

Апартаменты были обставлены весьма дорогой мебелью, а это говорило о том, что у Натана водились деньги. По обе стороны камина стояли два дивана, обитые шелковой тканью. Между ними лежал яркий восточный ковер. На окнах висели парчовые шторы цвета слоновой кости. Столики и бар были сделаны из темного ореха, что придавало комнате богатый и элегантный вид. Лидия избегала смотреть влево, на чуть приоткрытую дверь, ведущую в спальню. Есть вещи, которые лучше не замечать.

Она почувствовала, что Натан наблюдает за ней. На его губах играла улыбка. Казалось, он читал ее мысли. Лидия скорчила недовольную гримаску.

— Позвольте помочь вам снять плащ. — Он подошел к гостье. — Или вы предпочтете оставаться в нем весь вечер?

— Спасибо, я сама справлюсь, — ответила Лидия и, скинув плащ, повесила его на бронзовую вешалку. Не зная, что делать с руками, она сложила их на груди, как будто все еще не согрелась.

— Здесь вам было бы теплее, — сказал Натан, ожидая, что она подойдет к огню. Но Лидия не подошла, и он направился к бару, чтобы наполнить бокалы, а девушка немедленно приблизилась к камину. — Выбор напитков у меня не велик, — предупредил Натан, наполняя бокал для себя.

— Я выпью то же, что и вы.

— Я пью шотландское виски, — предупредил он. — Уверены, что это то, что вам нужно?

— Уверена. — Она уселась на один из диванов и сделала вид, что разглядывает картину, висевшую над камином.

Натан принес Лидии напиток и проследил за ее взглядом.

— Не очень хорошая картина, не так ли? — сказал он, усаживаясь напротив нее. — Мне всегда не очень нравились пейзажи. Я заметил, что в вашем доме имеется довольно большое собрание произведений искусства.

— Папа показывал вам галерею?

— Я видел ее. — Натан уклонился от прямого ответа. — Но вы не пьете. Может быть, предпочтете что-нибудь другое?

— Нет-нет, не беспокойтесь, — заверила его Лидия и в подтверждение своих слов сделала большой глоток. Она заставила себя улыбнуться и поморгала глазами, пытаясь прогнать выступившие слезы. Решив, что клин клином вышибают, Лидия тут же сделала еще один глоток.

— Как вы полагаете, надолго ли затянется ваш приступ упрямства? — спросил Натан, наблюдая, как она старается не задохнуться. — Среди моих знакомых леди немногие могли бы похвастать подобной отвагой.

Он слегка приврал, потому что среди его знакомых вообще не было молодых леди. Было множество женщин, которые пили все, что бы им ни предложили, но все это были проститутки, уличные женщины, воровки и нищенки, потрепанные жизнью так, как Лидии не могло бы и присниться. Чтобы выжить, они делали то, что их заставляла делать жизнь.

И все же мисс Чедвик была редкостным существом. Она делала то, что делала, потому что хотела это делать. Насколько он понимал, любая ее потребность удовлетворялась, а любое желание исполнялось. Натан сразу понял, что Сэмюел Чедвик души в ней не чаял. Ее баловали, но она не избаловалась против ожидания, а оставалась целеустремленной и решительной. У нее были удивительные глаза. Иногда они казались невероятно большими, а их кобальтово-синий цвет — почти черным. Это были мятежные глаза, непокорные и упрямые, однако в их глубине Натан иногда замечал печаль.

— Можно мне еще? — спросила она, показывая на пустой бокал. — Только не вставайте, я налью сама.

Ишь, как разыгралась у нее фантазия! Ему самому не понравилось направление собственных мыслей. В его планах относительно Лидии Чедвик не было места никаким сантиментам. Он протянул ей свой бокал и проследил взглядом за тем, как она пошла к бару. Ярко-синее вечернее платье подчеркивало стройную линию ее спины и тонкую талию. У девушки были узкие плечи, изящные руки, тонкие запястья. Натан вспомнил, как держал ее в объятиях сначала в темном переулке, потом в бальном зале, а еще позднее в борделе. И каждый раз его поражало то, как ее тело сливается с его руками. Она не была высокой женщиной, но ее стройная талия создавала впечатление, будто у нее очень длинные ноги. Удивительно, что он заметил это только сейчас. Обычно, глядя на женщину, он не оставлял такого без внимания. Натан взял из ее рук принесенный бокал.

— Вы могли бы сесть на диван с ногами, — предложил он. — Человек, желающий напиться, обычно располагается поудобнее. Расслабьтесь и перестаньте бояться. Я на вас не наброшусь. Пока я, кажется, не давал вам повода для беспокойства.

— Я вовсе не думаю, что вы на меня наброситесь, — сказала Лидия охрипшим от усталости голосом. — С чего это зам вдруг пришло такое в голову?

Натан оставил без внимания ее последний вопрос. Он мог бы привести ей по меньшей мере три причины, по которым ему хотелось бы показать ей свою спальню: ее глаза, ее ноги и ее капризные аппетитные губы.

— Перестаньте смотреть на меня так, словно ожидаете худшего, — резко сказал он. — Мы здесь, потому что мне захотелось оказать вам любезность, — и все.

Она кивнула и торопливо поднесла к губам бокал. Виски не показалось ей таким противным и обжигающим, как в первый раз.

— Как вы думаете, сколько нужно времени, чтобы напиться?

— Если дело пойдет такими темпами, как сейчас, то недолго.

— Ну, тогда все в порядке.

Натан наполнил бокал Лидии в третий раз и с некоторым удивлением увидел, как она залихватски осушила его за три глотка и попросила новую порцию.

— Можно пить помедленнее, — сказал Натан, наполняя бокал. — А можно разбавить виски водой.

— Сойдет и так, — с вызовом заявила девушка. Хантер пожал плечами:

— Как хотите. Это ваша голова. — Он поставил рядом с ней на пол графин со спиртным, а сам вернулся на свое место. Вытянув перед собой скрещенные ноги, он уставился на Лидию поверх краешка своего бокала.

— Не смотрите на меня так, — сказала она.

— Как это «так»?

Она прищурила глаза, сурово стиснула губы и подняла бокал до уровня своего носа. Несколько минут она пристально смотрела на него.

— Понятно, — сказал Натан, чуть не рассмеявшись при виде себя в ее изображении. — Это вас смущает?

— Я чувствую себя дурочкой, — честно призналась Лидия. — Одно дело — быть дурочкой и совсем другое — когда тебя заставляют чувствовать это.

— Прошу прощения, — сказал он, садясь прямо и подбирая ноги. — Вы все-таки моя гостья. Я постараюсь не раздражать вас.

Его уступчивость согрела ее сердце. Или, может быть, стало тепло от виски? Она хихикнула.

Натан понял, что виски начинает действовать. Он принялся размышлять о том, как бы доставить свою гостью в особняк на Ноб-Хилл, не подняв на ноги весь дом.

— Вы были знакомы с мистером Муром до сегодняшнего вечера? — спросила Лидия, прервав его мысли.

Натан ничем не выдал своего удивления, только его серые глаза чуть прищурились.

— Почему вы спрашиваете?

— Из-за вашего акцента. Он очень похож на акцент мистера Мура. Вполне естественно, что здесь, в Сан-Франциско, вас, англичан, потянуло друг к другу.

— Вот как? Я об этом не подумал. Скажите, а мистер Мур говорил вам, из какой он части Англии?

Она кивнула, задев подбородком край бокала, отчего немного виски выплеснулось ей на руку. Лидия слизнула языком капельки и облизала губы. Расстроенная своей неловкостью, она не заметила, как, остановившись на ее влажных губах, потеплел взгляд Натана.

— Он из Лондона, — сказала она. — А вы откуда?

— Из Лондона… Это еще ничего не значит. Вы и представить себе не можете, насколько велик этот город.

— Хотелось бы мне когда-нибудь его увидеть, — мечтательно сказала она.

Натан мог бы сказать то же самое. Это было единственное место, куда он никогда не сможет вернуться. Без полного помилования от губернатора въезд в Англию был навсегда ему запрещен.

— Это невероятный город, — сказал он, вспоминая место своего рождения. — Волнующий, многолюдный. Шумный и грязный. С узкими кривыми улицами, по обе стороны которых стоят жилые дома, и с дворцами, окруженными самыми прекрасными в мире парками. Там соседствуют такая нищета и такое богатство, что трудно себе представить.