Галина Голицына
Сладкое холодное блюдо
Аккуратно подрулив к особняку, я остановилась на противоположной стороне дороги, заглушила мотор и опустила уставшие руки на колени.
Вот он – дом моего детства. Двухэтажный особняк; вокруг двора – кованая ограда, состоящая из затейливых завитушек; небольшой сад; за деревьями – гостевой домик, с другой стороны дома – беседка. Чисто выметенные дорожки, аккуратные газоны. Вроде бы всё на месте, и в то же время – не так, как я запомнила. Деревья тогда были не такими могучими, а вдоль дорожек радовали глаз яркие клумбы. Теперь же здесь – строгий английский газон. Пожалуй, так даже лучше.
В поле моего зрения возник незнакомый человек в рабочей одежде. Он включил систему полива, осмотрелся вокруг, без интереса мазнул взглядом по моему автомобилю. Потом наклонился, опустил руки к земле. Проверяет уровень влаги в почве. После этого человек удалился за дом. Ясно, садовник. Раньше этим занимался мой отец.
Строго говоря, дом моего детства – это не величественный особняк, а гостевой домик в глубине сада. В особняке жили богатые люди – семейство Соболевых. Собственно, «семейство» – это громко сказано. Состояло оно из трех человек: отец, мать и сын. Я тогда была маленькая, и меня всегда удивляло: зачем им на троих целых два этажа? Ведь у нас в гостевом домике – полторы комнаты, и даже это жилье казалось мне хоромами. Но мама сказала, что у богатых – свои причуды, и я ей поверила.
Отец семейства, Валерий Петрович, был когда-то партийным чиновником, в годы «перестройки» он очень быстро «перестроился» на новый лад, после распада Союза укрепил позиции и очень быстро стал самым богатым человеком нашего города. Жена его, Яна Васильевна, была «профессиональной красавицей». Нет, о профессии фотомодели тогда еще и не слыхали, да и возраст у нее был неподходящий. Но она действительно была очень красивой женщиной с прекрасными манерами, и поговаривали, что именно ей муж был обязан своими успехами в партийной карьере. Сам-то он был мужчиной весьма средней внешности: среднего роста, средней комплекции. Лицо не то чтобы неприятное, а какое-то маловыразительное. Но это его не портило, поскольку аура власти окружала его плотно. Сын Игорь внешне удался в материнскую породу: высокий, гибкий, красивый невероятно. Однако манера держаться не оставляла сомнений, что он – достойный сынок своего властного папаши.
Моя семья на их фоне была полным контрастом: всегда нетрезвый отец, замученная жизнью мать и я – пигалица, входящая в возраст «гадкого утенка».
Родители мои – детдомовские. Они вместе выросли, потом поженились. Родили меня. Мама изо всех сил старалась «выбиться в люди», а отец очень быстро стал сдавать позиции: зачем стараться, когда можно накатить стопку и отбыть в мир сладких грёз… Сколько себя помню, мы вечно скитались по съемным квартирам, чужим углам, семейным общежитиям. Я даже не успевала на новом месте друзей заводить. Но когда мне исполнилось одиннадцать лет, маме несказанно повезло: она нашла работу в богатом доме. Здесь, у Соболевых.
Это и в самом деле было настоящее везение: хозяева положили хорошую зарплату маме, согласились взять также отца, закрыли глаза на то, что с ними – ребенок. Впрочем, теперь я не думаю, что «закрыли глаза». Наоборот, понимали, что лишняя пара рук будет работать на них бесплатно. А богатым людям всегда приятно получить что-то даром.
Мама выполняла в доме всю работу по хозяйству, и я, вернувшись из школы, тоже включалась в эту работу. Только без всякой оплаты. Но мы же тогда не думали о том, что мой труд тоже должен быть оплачен! Просто я помогала маме, вот и всё. Отец занимался садом, ухаживал за клумбами, подметал двор, выполнял всю черновую работу: краны починить, пробки электрические заменить, шторы снять или повесить, на чердаке убрать, что-то подбелить-подкрасить. Ему я тоже помогала.
По улице пронеслась ватага подростков на скейтбордах и роликах. Я проводила их взглядом и вздохнула. Если подумать, я в их возрасте была так загружена работой, что любой уполномоченный по правам ребенка просто обрыдался бы! С утра – школа, после обеда – хозяйственные работы в особняке и по двору, еще и свой домик надо убрать, а вечером успеть сделать уроки. Но я не жаловалась. Теперь ведь у нас есть свой дом! Я тогда искренне считала гостевой домик в саду (а по сути – сторожку) настоящим домом. Тем более мама то и дело радостно повторяла, что здесь у нас – двойное везение: мало того, что на работу взяли нас в полном составе, так еще и за жилье платить не надо!
Отложив на время воспоминания, я завела мотор и немножко сдала назад, к соседнему особняку, чтобы получше его рассмотреть. Теперь мой дом будет здесь, рядом с домом Соболевых. Кто бы мог подумать об этом много лет назад.
Этот дом был меньше, но красивее. Первая владелица не поскупилась на хорошего архитектора, честь ей и хвала. Теперь хозяйкой здесь буду я. Пора вселяться. Но сначала – пообедать. Ведь на сытый желудок въезжать в новое жилище будет веселее!
И я покатила в центр, где было много кафе, ресторанов и прочих заведений общепита.
Здесь меня ждал сюрприз. Центральная улица преобразилась настолько, что ее было не узнать. Если бы я не знала точно, где нахожусь, – подумала бы, что это незнакомый город. В моей памяти это место осталось довольно неприглядным: серые одинаковые дома, пыльная чахлая зелень, старые убогие лавочки с облупившейся краской. Теперь же фасады сияли огромными окнами-витринами, где были выставлены товары ведущих мировых производителей: бытовая техника, ноутбуки, косметика, даже автомобильный салон. На месте популярной некогда пельменной теперь был ресторан с роскошным входом. Назывался он почему-то «Парус». Почему именно «Парус»?.. Вокруг города на сотни километров вокруг никаких морей не наблюдалось. Речка, правда, была, но настолько мелкая, что парусники по ней отродясь не ходили. Прогулочные лодочки разве что. Ладно, «Парус» – так «Парус», лишь бы кормили пристойно.
Припарковавшись, я вышла, постояла пару секунд, восстанавливая кровообращение после нескольких часов за рулем, и двинулась к роскошному заведению. Швейцар предусмотрительно распахнул дверь. Внутри была приятная прохлада, тонированные стекла ограждали этот маленький мирок от внешнего зноя, и настроение мое улучшилось. Девушка-метрдотель, прошелестев что-то о том, как они мне рады, провела меня в зал. Я попросила столик у окна, чтобы наблюдать за машиной. Повезло, свободный столик у окна нашелся.
Игоря Соболева я увидела сразу, хотя он сидел ко мне спиной. Не знаю, по каким признакам я поняла, что это именно он. Просто сердце ёкнуло. Я была еще не готова встретиться с ним, но что поделаешь, раз уж вмешалось провидение… Официантка подала меню, и я стала внимательно изучать его, прикрываясь этой папкой от остальных посетителей. Впрочем, вру: прикрывалась я именно от Соболева. До остальных посетителей мне не было никакого дела.
Выбрала я овощной салат, люля-кебаб из баранины и томатный сок.
– Прекрасный выбор, – улыбнулась официантка и ушла выполнять заказ.
Интересно, а если бы я заказала свиную отбивную или цыпленка табака, она бы мой выбор не одобрила?
В ожидании еды я смотрела в окно. Не на машину, конечно, – что ей сделается? Просто это место оказалось отличным наблюдательным пунктом. Поскольку стекла были тонированные, в них отражался обеденный зал. И можно было в этом почти что зеркале спокойно разглядывать посетителей, а они об этом даже не догадывались.
Разумеется, меня интересовал столик, за которым обедал Соболев в компании двух солидных дядек. В руках они крутили свои телефоны, постоянно тыкая в них пальцами. Я поняла, что они все что-то увлеченно подсчитывают. Свою прибыль, конечно. Никак не насытятся…
«Чем займемся, состоятельные кроты?» – «А что, если нам посчитать?»
Остальные люди, похоже, просто обедали. Никто ничего не считал, не суетился. Зашли поесть и отдохнуть в тишине и прохладе.
Соболев, оторвавшись от подсчетов, зачем-то обвел глазами зал. С чего вдруг? Неужто тоже сердце ёкнуло? Я не удивилась, когда его взгляд остановился на моей персоне. В этом полусонном зале я выглядела экзотическим цветком: черные блестящие волосы, белоснежная блузка с воротником-апаш, алая помада, на шее – яркий рубин на тонкой цепочке.
Он стал меня рассматривать, но я не подала виду, что заметила это. Конечно, я совсем не боялась, что он меня узнает. Как можно узнать в яркой строгой красавице маленькую девочку-замарашку, дочку домашней прислуги?
Соболев встал, прошелся по залу в сторону бара. Мимо меня, конечно. Я никак не отреагировала. Потом вернулся назад, – естественно, снова мимо моего столика. Кто бы сомневался. Я продолжала его игнорировать. Вернувшись за свой стол, он стал откровенно буравить меня взглядом. Я же увлеченно разглядывала пейзаж за окном. По всему было видно, что к такому невниманию он не привык. Ничего, дорогой, потерпи. Я удостою вниманием твою персону, только тебя это вряд ли обрадует. Месть – это блюдо, которое подают холодным. И как же сладка будет эта месть.
Мне принесли заказ. Отпив из стакана пару глотков сока, я принялась за еду. Присутствие в зале моего давнего врага аппетит не отбило. Он продолжал откровенно пялиться на меня, а я спокойно ела люля-кебаб. В конце концов, я же пришла сюда именно с этой целью! Меня не интересуют посетители, меня интересует обед.
Отодвинув опустевшую тарелку, я стала допивать сок. Подошла официантка, спросила, желаю ли я что-нибудь еще. Я заказала травяной чай.
Увидев, что я покончила с едой, он решился. Встал и вальяжной походкой направился к моему столику. Взявшись двумя руками за спинку пустого стула, он пригнулся, заглядывая мне в лицо, и спросил:
– Вы позволите присесть?
Я подняла глаза и без всякого интереса спросила:
"Сладкое холодное блюдо" отзывы
Отзывы читателей о книге "Сладкое холодное блюдо". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Сладкое холодное блюдо" друзьям в соцсетях.