— Меня схватил какой-то мужчина, угрожал убить.

— Это средь бела дня-то? Вот бесстыжий ублюдок!

Миранда сдавленно рассмеялась, насколько позволяла тугая шнуровка.

— Мы как-нибудь обязательно обсудим твою манеру выражаться, Энни, но, должна признать, ты совершенно права.

— Да плевать на мою речь, мисс! Вас чуть не убили прямо здесь, на Бонд-стрит! Что скажет его милость?

— Ничего. — Она заглянула Энни в глаза. — Ты ничего ему об этом не скажешь.

— Но…

— Он не несет за меня ответственность. Не забывай.

Энни поджала губы и прищурила глаза.

— Вы живете в его доме, и это его слуга гонится сейчас за тем подонком. Как мы можем не поставить его в известность?

Миранда закрыла глаза, мужество ее покинуло. Ноги дрожали так сильно, что она могла в любой момент упасть.

— Какой слуга?

— Томас. Неплохой парень, правда не в меру шустрый. Давайте я отведу вас к карете.

Миранда с благодарностью позволила Энни обхватить себя за плечи. Камеристка повела ее к улице, которая была в каких-то двух шагах от них. Она только сейчас начала осознавать весь ужас обрушившегося на нее испытания.

— Я думала, грабитель меня догонит. Он уже дышал мне в затылок.

— Наверное, Томас сумел его обезвредить.

— Наверное. — Миранда вдруг остановилась как вкопанная всего в шаге от пятна света, сулящего ей безопасность. — Но я не слышала звука выстрела, а тот тип вооружен ножом.

Энни встретилась с ней взглядом, и в ее глазах отразился тот же страх, что мучил Миранду.

— Думаете, нам нужно вернуться и посмотреть, как он там?

— Я думаю, да… — Миранда оглянулась назад во мрак переулка. — Но в то же время…

— Мы сейчас же кого-нибудь за ним пошлем, — решила Энни. — А вас нужно срочно доставить домой.

— Не хочу его там оставлять…

— Кто-то приближается! — Энни потянула ее на свет. — Бежим, вдруг это грабитель!

— Энни! — Сквозь топот ног раздался голос Томаса. Молодой человек часто и тяжело дышал. — Мерзавец ушел. Шмыгнул в щель между домами и был таков. Я даже не смог выстрелить, так быстро он скрылся из виду. Но теперь вы в безопасности.

Теперь вы в безопасности. От этих слов внутри Миранды будто что-то сработало. Ноги внезапно стали ватными, но Энни ловко успела подхватить ее, когда она стала падать.

— Все самое страшное позади. Нам нужно срочно домой.

Энни подставила ей свое плечо, и они вдвоем с лакеем помогли Миранде добраться до кареты, которая увезла их с места происшествия.

Глава 13


Вайльдхевен барабанил в дверь дома Миранды рукой в перчатке. Дверь открылась, но вместо дворецкого на пороге появилась Энни.

— Как она? — строго спросил он, заходя в дом.

Энни заперла за ним дверь.

— Все еще в шоке. Физически она не пострадала, просто сильно напугана.

— Как такое могло случиться, да еще и на Бонд-стрит?

— Что сказать, ваша милость, думаю, это был не просто уличный воришка. Она сказала, что он передал ей послание.

— Какое еще послание?

Откуда ни возьмись возник слуга и забрал у Вайльда шляпу и перчатки. Глядя на него, Энни заметила:

— Лучше обсудить это в гостиной.

— Да, наверное, — отметив ее благоразумие, Вайльд передал слуге шляпу. — Что ж, Энни, веди меня.

Едва они оказались в гостиной, Энни плотно прикрыла дверь и достала из кармана обрывок бумаги.

— Мисс Миранда просила не рассказывать вам о происшедшем, но когда я складывала ее одежду, то среди вещей обнаружила вот это. А потом это сегодняшнее происшествие…

Вайльд взял клочок и прочитал послание.

— Будь она неладна! Почему она ничего мне не сказала?

— Не знаю, когда именно она это получила, но тот негодяй, что на нее сегодня напал, сообщил ей то же самое. Убирайся из Лондона, а то сдохнешь.

— Она только приехала. Откуда у нее здесь могут взяться враги? — Он посмотрел на Энни. — Где она сейчас?

— В детской, с маленьким Джеймсом. Говорит, что ребенок ее успокаивает.

— Нельзя допустить, чтобы это продолжалось. — Он смял записку в руке. — Господи, разве она не понимает, что ей нужна защита и я могу ее защитить?

Энни поджала губы.

— Я сказала ей то же самое, ваша милость, но она сказала, что вы за нее не отвечаете, и запретила вам об этом рассказывать. По-моему, гордость и упрямство просто не позволяют ей просить о помощи, даже когда это необходимо. Когда я работала у Болл, я знала девчонок, которые вели себя точно так же.

Вайльд невесело усмехнулся.

— Рад, что у тебя больше здравого смысла, Энни.

Она пожала плечами.

— Как вы верно заметили, лучше работать здесь, чем торговать собой. И я не забыла, кто меня вытащил из той кабалы.

Он положил смятую записку в карман сюртука.

— Где у вас тут детская?

— Сюда, пожалуйста.

Энни проводила его из гостиной и повела к лестнице.


Миранда укачивала Джеймса на руках, щекоча ему подбородок. После того кошмарного происшествия на Бонд-стрит она первым делом переоделась и поспешила в детскую. Когда она смотрела на невинное личико малыша, все ужасные события отходили на второй план.

Но даже те успокаивающие флюиды, которые исходили от Джеймса, не могли вытеснить из ее головы мысли о случившемся. Кто подослал к ней этого бандита? Кто так сильно хотел от нее избавиться? Очевидно, что человек, подославший к ней того негодяя, и был автором анонимной записки. Поначалу она думала, что это мог быть Вайльдхевен, но потом отказалась от этой мысли.

А это означало, что у нее появился некий таинственный недоброжелатель, который хотел ее устранить — возможно, даже убить.

От этой мысли ей стало не по себе. Она уж было начала подумывать о том, что нужно рассказать обо всем Вайльду, но тут же запретила себе совершать подобную глупость. Она и так была ему всем обязана — жила за его счет, ела за его счет. Но учитывая ту близость, что была у них тогда, в столовой…

Нет, стоит ей только начать обращаться к нему со своими проблемами, это будет означать, что он победил. А дальше она не успеет опомниться, как окажется в его постели. В его власти. А может, даже влюбится в него.

Нельзя было этого допустить. С тех самых пор, как умерла мама, она самостоятельно распоряжалась своей жизнью. Будучи дочерью пьянчужки, она рано научилась прятать свои грошики, не попадаться под горячую руку и делать все, чтобы выжить. Если тогда у нее все получалось, то получится и сейчас.

Кроме того, недавно Энни подтвердила слухи о том самозванце. Услышав ее рассказ, Миранда постепенно стала склоняться к мысли, что Вайльд, возможно, и не был тем подлецом, который бросил Летти в самый ответственный момент. Скорее всего, виновником всех бед был именно злополучный двойник, выдававший себя за Вайльда. А посему, какое она имела право и дальше заставлять Вайльда расплачиваться за чужие ошибки?

Настало время освободить его от этого бремени. Как только она выступит везде, куда была приглашена, то соберет все заработанные деньги и уедет с Джеймсом куда-нибудь в деревню. Поначалу она планировала остаться в Лондоне, но это было тогда, когда она считала Вайльда отцом Джеймса, а это оказалось не так. Жизнь в деревне была гораздо дешевле. Она смогла бы жить на деньги, вырученные от выступлений, пока не нашла бы какую-нибудь подходящую работу. Так будет лучше для всех.

Особенно для ее сердца.

Она услышала, как открылась дверь детской, но оборачиваться не стала. Теперь ребенок был смыслом ее жизни, она добьется для него всего самого лучшего.

— Давайте чуть позже, миссис Купер. Кажется, он вот-вот заснет.

— Чудесно. Я подожду.

Она обернулась, заслышав этот бархатистый баритон. Приятная дрожь пробежала по телу при виде этого изысканно одетого джентльмена в уютной обстановке детской комнаты. Эта картина показалась ей привлекательней, чем следовало бы.

— Ваша милость, что вы здесь делаете?

Он переступил порог детской, прикрыл за собой дверь, но не подошел к ним, как обычно, держась подальше от малыша.

— Я в курсе сегодняшнего происшествия.

— А… — Ее радость от его прихода померкла. — Было очень мило с вашей стороны прийти меня навестить, но, как видите, со мной все в порядке.

— Правда? — Он стал мерить шагами комнату, затем остановился возле старой деревянной лошадки и дотронулся до ее головы. Краска на игрушке уже практически облупилась, и тем не менее было в его жесте нечто такое, что подчеркивало значимость этой игрушки для него. — Раньше это была моя лошадка. Я называл своего коня Зевс. Мы с ним часто устраивали дикие заезды, когда я был еще совсем ребенком.

— Я этого не знала. — Заслышав тоскливые нотки в его голосе, она почувствовала, как сердце ее немного оттаяло и настороженность спала. — Игрушка уже была здесь, когда мы сюда въехали.

— Наверное, кто-то решил, что малышу Джеймсу она понравится.

— Если ей здесь не место…

— Нет-нет, все в порядке. — Он поднял руку в знак протеста и вымученно улыбнулся, и все же во взгляде его мелькнула боль. — Будь мой сын сейчас жив, он бы любил Зевса не меньше, чем я в свое время. Джеймс — член семейства Матертонов. Он может и должен пользоваться всеми сопутствующими привилегиями.

— Кстати… — Взглянув на малыша, она увидела, что тот наконец уснул. Она поднялась и понесла его к колыбели. — Энни мне рассказала, как много вы для нее сделали. Как забрали ее из того ужасного места.

Она осторожно положила ребенка в кроватку, укутав одеялом.

— Эта история не для ушей леди.

Она выпрямилась и смело взглянула ему в глаза.

— Вайльдхевен, мы с вами оба знаем, что по происхождению я никакая не леди, хоть и требую уважения к собственной персоне.