Это был даже не оклик, а глухое ворчание, и смотрел отец не на него, а в чашку, но само по себе это было из ряда вон выходящее событие. Такер не помнил, чтобы Джед когда-нибудь предлагал ему что-либо, помимо нотаций.

– Конечно, но попозже. Для начала переоденусь, вырублю кусты у ручья, которые оставил напоследок, и поправлю ворота в загоне. Пайк добрался до дома?

– А куда он денется? Я его расседлал и задал овса.

– Вот и хорошо.

Теперь, вспоминая этот разговор за выпивкой в салуне, Такер неожиданно почувствовал себя виноватым. Стоит быть с ним поласковее, решил он, вспоминая тревогу в глазах отца. Пусть себе ворчит и огрызается. Черт возьми, он годами не был таким… почти заботливым!

Переодевшись и умывшись, Такер сразу занялся рутинной работой, которая никогда не переводилась на ранчо. Однако что бы он ни делал, мысли возвращались к случившемуся между ним и Эммой Маллой. К своему удивлению, Такер не чувствовал потребности перебирать в памяти интимные моменты, как то бывало после близости с другими женщинами. Он просто думал об этой девушке. Казалось, образ ее парил совсем рядом, недоступный и в то же время близкий.

Близкая и недоступная. Видение, которое невозможно прижать к груди, невозможно поцеловать, а как раз этого ему больше всего и хотелось.

К чему обманывать себя? Он совершил ужасную ошибку. Вместо того чтобы перебеситься, он только туже затянул петлю если не на шее, то на своей памяти. До сих пор ему не случалось так упорно возвращаться мыслями к одной и той же женщине и уж тем более желать ее непрестанно, ежечасно.

Он не только не освободился, – он необдуманно допустил, чтобы Эмма завладела им окончательно.

Именно поэтому Такер решил отправиться в город задолго до вечера. Он разыскал отца на одном из пастбищ, объявил, что не вернется до утра, и уехал.

– Для начала напьюсь до полного отупения, – сказал он себе. – Напьюсь так, чтобы в памяти не держалось даже мое собственное имя, не то что все остальное. Потом выберу себе девочку посочнее – Лиззи Сью или Ванду, все равно, – и всласть позабавлюсь. Позабавиться без затей, вот что мне нужно.

Это поможет, думал он угрюмо, не может не помочь. Утром он проснется свежим, как огурчик, и с пустой головой. С любовной лихорадкой будет покончено.

Любовной? Что за идиотское слово! Этого только не хватало!

Такер опрокинул еще стаканчик.

– Женщины… – пробубнил голос поблизости. Такер был еще не настолько пьян, чтобы не узнать, чей это голос. Казалось, Дерек Карлтон прочел его мысли. Это показалось забавным, и Такер наконец обратил внимание на отставного жениха, который сидел, подпершись обеими руками и тупо глядя на полки с бутылками.

– Женщины… – тупо повторил Дерек и вдруг взревел: – К дьяволу их!

– Я бы выпил за это, – сказал Такер и сделал знак Керли.

– Нет, ты мне скажи, какого дьявола им нужно? – спросил Дерек, обрадовавшись собеседнику. – Они просто… они и сами не знают, чего хотят. Уж лучше бы слушали, что им говорят, тогда бы и путаница кончилась.

– Интересная мысль.

Такер попытался припомнить, встречал ли он хоть раз женщину, которая позволила бы собой командовать, – и не сумел. Но сама идея показалась ему весьма и весьма привлекательной. Будь женщины послушными, земля бы стала райским садом, подумал он и ухмыльнулся.

Он сразу представил себе Эмму Маллой, с ее каскадом блестящих черных волос и ясным взглядом бирюзовых глаз, с ее острым язычком и упрямством. Вот он отдает приказ, а она с готовностью бежит его выполнять.

Эта картина заставила его расхохотаться.

– Что смешного? – тотчас оскорбился Дерек. – Может быть… я?!

Не без усилия он повернулся на табурете и уставился на Такера, как он полагал, с вызовом и угрозой, на деле же с самым идиотским видом.

Такер перегнулся пополам от смеха. Кое-как отдышавшись, он отсалютовал Дереку стаканом.

– Смотри, штаны не потеряй, Карлтон, – с беззлобной насмешкой бросил он. – Я смеялся над несчастным мужским полом. Сколько веков мы бьемся, чтобы взять верх над этими ведьмами, а не продвинулись ни на шаг.

– Повтори, друг мой! – воскликнул Дерек с восхищением. – Я и сам не сказал бы лучше!

При этом он чуть было не свалился с табурета. Такер вовремя успел подхватить его.

– Благодарю, друг мой. Вот было бы некстати разбить себе нос! Хватит и того, что в Монтане мне разбили сердце.

Такер хмыкнул в знак сочувствия и вернулся к своей выпивке. У него не было ни малейшего желания обсуждать сердечные дела Дерека Карлтона, потому что они напрямую касались Эммы Маллой. Прищурившись, он обвел взглядом салун в надежде увидеть Лиззи Сью или Ванду, но, как назло, ни той, ни другой поблизости не оказалось.

– Выпьешь со мной? – осведомился Дерек заплетающимся языком и похлопал Такера по плечу. – Я угощаю.

Почему бы и нет, подумал тот. Почему бы, черт возьми, и нет? Он кивнул.

– Я надрался, – сообщил его собутыльник доверительно, словно открывая невесть какой секрет. – Надрался еще вчера… вроде бы. Короче, в тот треклятый день, когда Эмма сделала мне ручкой. Оставил чемодан в осе… в осе… в гостинице и прямо сюда. Да, сэр, прямо сюда. С тех пор так и пью… стараюсь забыть и все такое – ну, ты знаешь…

«Да уж, я знаю, можешь быть уверен! – мысленно усмехнулся Такер. – Мы с тобой в одной лодке, приятель».

Пару минут Дерек лишь беспрерывно икал, потом глаза его заволоклись приятными воспоминаниями.

– В ней есть стиль, друг мой… да, настоящий стиль. Уж если войдет в гостиную, разговор сразу замолкает и все такое. Самое подходящее качество для жены бзис… бзизнесмена. – Тяжело вздохнув, он подавил новый приступ икоты и продолжал: – А как хороша! Конечно, брюнетки не каждому по душе, но в Филада… короче, на востоке их ценят – как оказалось. Видел бы ты ее на балу у Вандербильтов, друг мой! Это было что-то!..

– Да уж наверное, – буркнул Такер, мрачнея. Образ Эммы, невыразимо изящной в бальном платье от парижской модистки, кружащейся в вальсе в объятиях Дерека Карлтона, ничуть не улучшил его настроение.

– Нет, ты послушай! – разволновался Дерек. – Платье на ней было под цвет глаз… ей-богу, в точности под цвет! Все хотели с ней танцевать, но я с нее глаз не спускал, как крош… коршун. Шампанское, устрицы, вальс за вальсом! Я был в ударе, так и сыпал остротами. А она смеялась. Ах… люблю, когда она смеется!..

У Такера руки зачесались как следует встряхнуть его и тем самым положить конец вечеру романтических воспоминаний. Вместо этого он выпил еще стаканчик, и это помогло расслабиться.

Правда, не совсем. Куда, черт возьми, запропастились Лиззи Сью и Ванда?

– Вот тогда-то я и понял, что хочу на ней жениться. Все прочи… просчитал, распланировал и сказал отцу. Представь себе, друг мой, он обрадовался! «Хороший выбор, сын. Она будет тебе прес… превосходной женой. Сокровище во всех отношениях». Так и сказал, ей-богу! Я был страшно рад. Он ведь кремневый старик, мой отец. Не одобрил невесту брата, а тот, дурак, возьми и все равно женись! Он его – раз! Лишил наследства… – Дерек помолчал, хмурясь. – А Эмма была ему по душе. А кому бы не была, назови!

Он вдруг яростно застучал кулаком по стойке, на что ко всему привычный Керли не обратил никакого внимания.

– Проклятая девчонка отказала мне! Все испортила, все!

– Ничего страшного, найдете другую, – дружески бросил бармен, подходя налить Такеру. – Их хоть пруд пруди.

– Э нет! Таких больше нет! У нее есть все, все-все, в том числе ранчо. Ранчо «Эхо»… – мечтательно протянул Дерек и снова раскричался: – У нас с отцом были виды на это чертово ранчо, большие виды!

– Правда? – заинтересовался Такер.

Дерек кивнул, покачиваясь на табурете с всклокоченными волосами и налитыми кровью глазами.

– Какие планы, если не секрет?

– С этого ранчо мы хотели начать строить скотовоч… воч… короче, целый синдикат. Прибыльное дельце. В прошлом году отец купил пару фабрик по переработке мяса. Дело только за самим мясом. – Дерек дико захохотал, но внезапно оборвал смех. – Идея была такая: мы с Эммой женимся, и «Эхо» становится ядром синдиката. Какая идея!

Мистер Маллой от нее не пришел в восторг, но сказал, что подумает. А чего тут думать! Это же золотая жила! Он бы стал королем Монтаны! Ах, мой друг, какая была идея… как четко все было распс… распланировано. Сам Маллой хозяйничал бы на ранчо, а мы с Эммой жили бы в Филада… словом, в любви и согласии. Я бы разом убил двух зайцев: подарил отцу его синдикат, а сам получил девушку своей мечты!

Дерек уронил голову на руки и некоторое время так сидел. Однако когда он выпрямился, на лице его было брезгливое выражение.

– А она все испортила, и я ее за это ненавижу. Не-на-ви-жу! Обожаю – но все равно ненавижу. Вот сижу здесь, в этой дыре, то надираюсь, то валяюсь со шлюхой, а теперь еще и дижиланс… дилижанс прозевал… скорее всего. Да и наплевать! Спешить теперь некуда, разве что к отцу – «обрадовать» его. Сказать, что все его планы пошли прахом. Это чертово «Эхо» – самое крупное ранчо в долине… – глаза его вдруг прояснились, голова перестала подергиваться, как у тяжелобольного, – кроме «Кленов»! Скота у вас меньше, зато земли будет побольше!

– А если и так, то что? – не без презрения спросил Такер, думая: слава Богу, что Эмма отказала этому болвану.

Может, врезать ему пару раз? Раз уж руки все равно чесались, то лучшей кандидатуры, чем Карлтон, было не найти.

Однако в эту минуту в салун спустилась Ванда, и Такер немедленно забыл про Дерека. Пышнотелая блондинка, затянутая в алый шелк. Это было именно то, что нужно. Такер помахал рукой, и Ванда направилась к нему.

Наконец-то женщина! И полная противоположность… не важно, кому.

Такер встал, намереваясь сразу подняться в номера, но Дерек ухватил его за рукав.

– Эй, мистер… друг мой! Поговорим о «Кленах»! Грр… Гарретсон! Не хотите продать свое ранчо? Вам и не снились такие деньги! Если мы поладим, я вернусь к отцу не таким уж неудачником.