— Ребенку не повредит, если мы…

— Нет, — даже не дослушав, воскликнула Каролина. — Нет!

Потом, когда они уже вышли из-под душа и вытирали друг друга полотенцем, Каролина сказала:

— А я ведь так и не подарила тебе обещанный подарок.

— Ты думаешь, мне мало? — рассмеялся Ринк. — Вряд ли этот подарок окажется лучше того, что я уже получил.

— Я серьезно.

Каролина достала из старинного бюро сложенную вчетверо бумагу, протянула ее Ринку, а сама отошла к окну.

Серебристый лунный свет заливал лужайку. Вдалеке, за деревьями, угадывалось темное пятно пруда. Боже, как ей были дороги эти места! Но Ринк был еще дороже…

Бумага зашуршала. Ринк пробежал глазами дарственную, в которой говорилось, что отныне Укромный уголок принадлежит ему. Мягкий ворс ковра скрадывал звуки его шагов.

— Я не могу этого принять, Каролина, — сказал Ринк, обнимая ее за плечи, — Уголок твой.

Каролина покачала головой:

— Нет. Это твой дом, Ринк. И всегда будет твоим. Потому-то именно за это я его и люблю. Без тебя он ничто. Ты вдыхаешь в него жизнь. Как и в меня. — Она шагнула к Ринку и положила руку ему на грудь. — Я так люблю тебя, что готова поступиться тем, о чем мечтала всю жизнь. Пожалуйста, не отказывайся. Из любви ко мне!

Ринк долго смотрел на нее, а потом аккуратно сложил дарственную и спрятал обратно в ящик.

— Хорошо, но с одним условием: если ты обещаешь жить здесь со мной до конца твоих дней. Пообещай любить меня, родить мне много детей и никогда не вспоминать о былых несчастьях!

Каролина лучезарно улыбнулась:

— Обещаю.

Ринк скрепил их договор жарким поцелуем и, подхватив Каролину на руки, понес к кровати.