– Ничего, по ходу разберемся! – Дэниел старался не выдать свою радость от того, что перед ним стоит Айрин, а не какая-то Агата. Возможно, Агата и хорошая девушка, и даже совершенно точно – красивая, раз похожа на Айрин, но он любил вполне определенного человека и не хотел потерять.

– Какой ужас, – недовольно прошипела Айрин, успокоенная тем, что Дэниел был рядом, пока они шли к тому месту, где танцевали несколько пар и куда секунду назад направились Летиция с Мартином. А Дэниел обрадовался еще больше, узнав любимые нотки в этом голосе. – Эти влюбленные такие сумасшедшие! Не замечают ничего вокруг и всех хотят поженить. Если бы не это их устремление, мы бы не попали в неловкое положение. Нужно что-то делать! Если сейчас мы не сделаем и па, на нас будут косо смотреть и могут заметить подвох.

– Я умею танцевать, поверь мне, – серьезно произнес Дэниел. – Твое недоверие даже оскорбительно. Или ты считаешь, что никто не сравниться с Райаном? – раздраженно добавил он.

– Райан-то здесь причем? Я про себя говорю. Даже не представляю, как танцевать то, что проделывают все вокруг. Я совершенно не знаю танцев шестнадцатого века! Если мы не начнем делать то, что остальные – все поймут, что дело нечисто, а я не хочу быть посмешищем. К тому же это грозит разоблачением. И где! На глазах целой толпы! Надеюсь, ты хорошо изучил дворец и пути отступления отсюда?

Айрин говорила недовольным шепотом, а Дэниел лишь улыбался – она ничуть не изменилась – должна быть лучшей, полумеры ее не устраивают. И хоть, на его взгляд, более половины танцующих были далеки от идеала, для Айрин это был не аргумент. А потому он поспешил произнести:

– Не волнуйся, мы справимся. Держу пари, ты уже успела выучить пару движений, пока мы идем к танцующим.

За разговорами они дошли до середины зала, Дэниел обнял ее за талию и поставил перед собой. И Айрин вдруг поймала себя на мысли, что ее очень волнуют его прикосновения. И тепло сильных рук, и близость губ. И волнуют довольно давно. Только раньше она не обращала на это внимания – на то, что чуть вздрагивала от его прикосновений, а когда он обнимал ее, по телу разливалось удивительное тепло. Даже на его руки смотреть спокойно не могла – ей хотелось, чтобы сильные, широкие ладони Дэниела заключили ее в объятья. И обнимала его сама только потому, что хотелось, чтобы он сделал то же в ответ.

Да, приходилось признать, что она его еще и хочет. Притом – безумно. И если можно было бы сбежать незамеченной с бала, она бы постаралась найти в этом огромном замке маленький уголок, чтобы побыть вдвоем с Дэниелом. Вдали от чужих глаз.

Она даже по сторонам огляделась в поисках выхода, но тут же покачала головой. Нет, так нельзя. Во-первых, ее непременно хватится Летиция. Как-никак – лучшая подруга должна быть рядом с невестой в такую минуту.

А во-вторых, и это, несомненно, много важнее, она не знала – захочет ли Дэниел быть с ней. Хочет ли он ее.

Чтобы хоть как-то унять биение сердца, связанное по большей части не с тем, что она не знает, как двигаться, а чрезвычайно близким присутствием Дэниела, Айрин стала озираться по сторонам, чтобы увидеть и попытаться воспроизвести хоть какие-то движения.

Но делать это ей не пришлось. Дверь в бальный зал внезапно отворилась от сильного толчка и с грохотом ударилась о стену.

– Папа! – испуганно прошептала танцевавшая рядом с ней Летиция, и спряталась за спину Мартина.

– Да как ты посмела привечать в моем доме иноверца! – взревел Рудольф и двинулся в сторону дочери и ее жениха, совершенно не обращая внимания на других собравшихся.

– Надо бежать, – вдруг совершенно спокойно сказала Летиция.

А первой мыслью Айрин было не то, куда им спрятаться, а то, что она при первом удобном случае обязательно выяснит способности Дэниела к танцам и чувства к ней. А еще то, почему он вдруг вспомнил Райана в этот момент, когда оказался с ней один на один посреди танцевального зала.

Летиция схватила за руку Мартина и Айрин, которая в свою очередь вцепилась в Дэниела, и все они вместе побежали из комнаты. Да и все гости, слуги и музыканты поспешили последовать их примеру. Ведь неизвестно, что можно ожидать от императора в гневе.

Анфилады комнат, двери, сменяющие друг друга, люди, удивленно смотревшие им вслед – Айрин не разбирала дороги и вряд ли могла сама повторить этот путь, случись ей проделать его одной. Ей удалось только немного запомнить интерьеры дворца – какие-то колбы с непонятными смесями, зал, полный картин…

Они выбежали на улицу, в какой-то внутренний дворик – прямиком к невесть откуда взявшейся паре лошадей.

– Откуда здесь лошади? – изумленно воскликнула Летиция, подтверждая догадку Айрин о неуместности животных у королевского дворца.

Но когда Айрин увидела лицо конюха, державшего их под уздцы, она перестала удивляться. Это был их знакомый – мистер Винд Вандеринг. И сразу подумала, что в этом случае, как и во всех остальных, его присутствие здесь именно то, что нужно.

– Давай на лошадь, – скомандовал Мартин Летиции. – А вы бегите к дому, он вас в таком состоянии не узнает, – обратился он к Айрин и Дэниелу.

Дэниел кивнул, взял Айрин за руку и они побежали куда-то. Айрин не особо понимала – куда, полностью доверившись Дэниелу. Как только они начали свой путь, она обернулась посмотреть – удалось ли скрыться влюбленным, и увидела, как Вандеринг наклонился поднять что-то с земли. Что-то, что было уронено убегавшей парочкой, вскочившей на лошадь и не замечавшей ничего вокруг. Вандеринг взял находку в руки, внимательно осмотрел и положил в карман. А Айрин увидела лишь золотой отблеск, мелькнувший в свете луны, формой напомнившей ей медальон, которой она нашла в Сиде. А Вандеринг поднял глаза и улыбнулся Айрин.

– Осторожно, упадешь, – услышала она голос Дэниела. – Тебе следует смотреть, куда ступаешь.

Инстинктивно Айрин обернулась на его голос, а когда повернулась назад, к тому месту, где стояла лошадь, там никого уже не было, кроме приближающегося Рудольфа с парочкой охранников.

– Как ты знаешь, куда бежать? – спросила Айрин Дэниела, когда они пробежали уже метров двести, и она немного отдышалась.

– Не знаю, почему, но Мартин принял меня за своего друга, тоже стражника. Они живут вон в том доме, – Дэниел указал рукой на строение.

– А Летиция меня – за свою подругу… – протянула Айрин.

– Да, я слышал часть вашего разговора, а потом меня увидел Мартин и позвал за собой на бал.

– Куда дальше? – спросила Айрин, озираясь по сторонам, не понимая, как оказалась на Златой улочке.

– Дай мне руку, – сказал Дэниел.

Айрин послушно протянула ладонь, не споря с ним и не предлагая свои варианты, опять подумав о заботящих ее последний час чувствах к Дэниелу.

А ведь ей так хотелось узнать, чем закончится история Мартина и Летиции! И куда подевался Вандеринг. Она могла бы остаться и пожить немного во дворце, притворившись Агатой. Да, в этом случае у нее не будет никаких удобств, вроде электричества и ванны, но она согласна променять все это на Дэниела. Она даже научится танцевать как люди в этом веке. Только если Дэниел будет рядом.

Но этот мужчина решил, что им нужно пройти через стену и она покорилась ему.

И как так могло получиться, что она в него влюбилась? Да, он, бесспорно, был красив, силен и умен. Но чтобы влюбиться! Ей это определенно не нравилось, что она оказалась во власти подобных чувств. Но еще больше смущал страх потерять любимого мужчину. А ведь когда они вернутся в то время, в котором они жили с Дэниелом, какая-нибудь нахалка непременно уведет его. Учитывая их рой вокруг его персоны, это было более чем вероятно.

Айрин сделалась какой-то непривычно тихой. Словно боялась спугнуть то, что чувствовала. И возможность того, что когда-нибудь Дэниел почувствует то же самое по отношению к ней.

Ладонь Дэниела была сухой и теплой. Он внимательно посмотрел на Айрин, силясь понять причины, вызвавшие перемену ее настроения и то, что она подчинялась ему, не споря – но ничего не спросил и не сказал. Просто легонько потянул ее за собой через стену.

Айрин сразу поняла, что они оказались в реальном времени. Стало холодно и запахло осенью. На них опять была та же современная одежда, в которой они и пришли в Пражский Град.

– Вот мы и на месте. Пора в гостиницу, чтобы не вызвать подозрений ночной прогулкой близ президентского дворца. Решат еще, что мы сумасшедшая парочка.

Слово «парочка» словно выстрел прозвучало в голове Айрин. Вот только вот вместо «сумасшедших» она предпочла бы услышать «влюбленных». По крайней мере, она чувствовала именно это.

Дэниел легко открыл ворота в Град, снова стоявшие незапертыми и даже не скрипнувшими под усилием его крепких рук, несмотря на давность петель на них. Он еще раз внимательно осмотрел затихшую Айрин, но ничего не сказал, и они начали движение к лестнице вниз по мощеной улице.

Дэниел был так близко от нее, все еще держа ее за руку, что Айрин захотелось обнять и поцеловать его. Пройти рукой от груди до широких плеч и обвить руками шею. Но она не может сделать этого, не зная наверняка о его чувствах! О том, что она нравится ему. Слишком тяжел будет отказ.

Их молчание, близость становились уже неловкими, и Айрин не нашла ничего лучше, чем спросить:

– Тебе понравилось в Праге? Средневековой Праге? Дворец и балы? Чувства, которые могут преодолеть все преграды?

В первый раз оказавшись в ситуации, когда нужно намекнуть мужчине, что она не против его ухаживаний, не будучи специалистом в подобных вещах все парни всегда сами предлагали ей любовь и дружбу – Айрин растерялась. И, как могла, пыталась выйти из положения.

Не хочется оказаться в дураках, выбрав неверные слова или показав что-то большее, чем уместно в данном случае. Прямо делать подобные предложения она не хотела. Она была старомодна в вопросах любви и ухаживаний, и полагала, что инициатива должна исходить от мужчины. Поэтому нужно быть очень деликатной и не переступить черту, намекая, что она не против знаков внимания с его стороны. Если он, конечно, вообще собирается за ней ухаживать.