И теперь она поняла, что это стоило ей замужества.

И не из-за этого ли она потеряла Лили?

Джулия крепче обхватила колени, стараясь сдержаться. Она не могла вскочить и побежать в Леди-Хилл, все еще не могла. Запутанный клубок еще не был окончательно распутан так, чтобы он не запутался вновь.

Разница была в том, что Александр всегда был взрослым. И он не был никаким героем, просто был самим собой, за исключением тех случаев, когда необходимо было проявить героизм. Во время пожара он бросился назад в дом, в огонь и дым. При этом воспоминании она закрыла глаза. Когда она их опять открыла, уже померк последний луч света. Зеркальная поверхность озера стала похожа на лист холодного черного стекла.

Неужели ей потребовалось столько времени, чтобы повзрослеть? Эта мысль вызывала чувство стыда, но в то же время и ободряла ее.

Ей необходима была борьба ради собственной независимости и успеха «Чеснока и сапфиров». Прежняя неугомонность прошла. Только вот от всего этого пострадала Лили. Думая о ней, Джулия улыбнулась. Лили была почти такой же жизнерадостной, как и Джош.

Возможно, даже вспышка сексуального влечения, которое овладело ею в Нью-Йорке, была необходима. Она думала, что таким образом избавится от своих мечтаний о Джоше и от напрасных ожиданий — как говаривала умная, острая на язычок Мэтти, — а вместо этого приехала искать его. И случилось так, что именно здесь, в этой хижине под деревьями, она смогла понять, какой дорогой ей следует идти.

Если она сможет пойти по ней, проделать весь путь обратно в Леди-Хилл и найти там Александра и Лили, этого будет достаточно. Она не знала, может ли надеяться на что-то большее. Джулия медленно разжала руки. Встала, чувствуя, что у нее одеревенели ноги от долгого сидения, и тронула Джоша за плечо.

— Уже темно, — сказала она.

Джош, должно быть, погрузился в собственные размышления. Он вздрогнул, а затем сжал ее холодные пальцы.

— Пора сматываться. — Он начал быстро скручивать удочку, издававшую при этом громкий тикающий звук. Джош казался сейчас еще более похожим на мальчишку, чем обычно, когда вот так сосредоточенно хмурился над своей работой.

«Незачем чувствовать себя виноватой», — предупредила она себя. Механизмы самозащиты Джоша теперь, должно быть, достаточно сильны.

Она наклонилась, чтобы помочь ему собрать в сумку разбросанные предметы рыбной ловли. Джош поднял сумку и протянул Джулии руку. Она взяла ее, и они пошли рядом по накатанной дороге туда, где в вечерней дымке белел нос «мерседеса».

Даже поздним вечером они предпочитали сидеть на крыльце. Джош положил в сторонку рыболовные снасти и вынес два стакана с джином. Джулия взяла стакан, продолжая смотреть в сгущающуюся под деревьями темноту. Звуки, так напугавшие ее в первую ночь, были теперь ей знакомы. Ей казалось, что она уже давно здесь и стоит на распутье. Путь, который высветился ей у озера, стал еще яснее и манил ее.

— Джош, я собираюсь скоро возвратиться домой.

Он ответил не сразу. Встал и, опершись о перила крыльца, стал пристально вглядываться в темноту, как будто мог увидеть что-то такое, чего Джулия не могла. Когда он опять повернулся к ней, ей было видно лицо в луче света, падавшем из хижины.

— А ты не могла бы остаться еще на какое-то время? — тихо попросил он.

Не те ли самые слова сказал он ей в первую ночь по приезде, когда они лежали в объятиях друг друга?

— Я имею в виду не здесь, — сказал Джош, указывая рукой на хижину и горы позади нее. — Может, ты поедешь со мной в Вэйл? Ведь тебе нужны менеджеры для твоих магазинов, верно? И Лили могла бы приехать туда. Мы бы научили ее кататься на лыжах, пока она не стала еще слишком старой для чемпио…

— Джош, — перебила его Джулия. — О чем ты меня просишь?

— Ну… — Еще один неопределенный жест рукой. На сей раз он как бы охватил и хижину, этот голый кров, под которым была пустота. Джулия поняла, что такой же жест он сделал бы и в своей квартире, где, по его словам, нет ни картин на стенах, ни украшений на панелях.

— Я говорил тебе, — сказал он, — что если когда-нибудь мне потребуется одна женщина, то ею будешь ты.

Джулия чуть не расхохоталась. Ирония была такой очевидной и такой неожиданной. Но на смену ей тут же пришла горечь, и легкий смешок застрял в горле.

Она не хотела нарушать уединение Джоша, во всяком случае не теперь, так как знала, что не сможет рассеять его. Интересно, на что он рассчитывал, задавая этот вопрос? Уравновешенный Джош, который предстал перед ее глазами здесь, в горах, не принадлежал ей, не был «ее летчиком».

Она поспешила уклониться от вопросов. Пусть это эгоистично. Она почувствовала горечь во рту.

— Джош, — повторила она, — я собираюсь вернуться домой.

Она встала и, положив руки ему на плечи, заглянула в лицо.

— В Лондон?

— В Леди-Хилл.

Он нехотя кивнул. Джулия ощутила пощипывание в глазах и прищурилась, злясь на себя.

— Лили это понравится, — сказал он. — А ты… а ты уже знаешь, что будешь делать, когда вернешься туда?

— Нет. Я ничего не знаю.

Он поднял руки и ладонями сжал ее лицо.

— Спасибо за то, что приехала.

— Спасибо, что пригласил. Я рада, что увидела тебя.

Он поцеловал уголки ее рта, поцеловал очень нежно, и она положила голову ему на плечо. Она чувствовала неизменную силу привязанности и невозможность что-либо изменить.

«Как много потребовалось времени, чтобы все понять», — подумала она. Джош опять поцеловал ее. Она понимала, как и всегда, что страстно желает его.

— Пойдем спать, — скомандовал Джош. — Завтра я отвезу тебя в Денвер. — И это снова был прежний Джош.

— Я возвращаюсь, — сказала Джулия.


Утром Джулия сняла с крюков на двери спальни свою одежду и уложила в дорожную сумку. Это еще больше подчеркнуло пустоту маленьких комнаток, когда она оглядывала их в последний раз. Джош стоял, наблюдая за ней, с нелепо повисшими руками. Джулия опустилась на колени, чтобы закрыть замки, затем поднялась. Теперь, когда пришло время, она чувствовала себя как бы на распутье, и та ясность, которую она, казалось, обрела, опять покинула ее.

«Ничего не понимаю, — подумала она. — Почему я не могу разобраться в своих чувствах через столько лет?»

Ей любопытно было бы узнать, не испытывал ли и Джош подобного чувства при их расставании в прошлом, когда она цеплялась за него.

Нет, решила она. Наверно, нет. У него был слишком развит инстинкт самосохранения. Она не была так уверена в этом сейчас и опять ощутила иронию круговорота жизни. Она могла бы сделать шаг и взять одну из его безвольно повисших рук, но не сделала этого. Вместо этого ухватилась за ручку чемодана, примеряясь к его весу.

Даже это легкое прикосновение будет слишком болезненным, подумала она. Не только для меня и Джоша, но для всех нас. В какой-то момент ее охватила такая грусть, что реальный груз в ее руке показался перышком по сравнению с этим моральным грузом.

Джош взглянул на ручные часы. И неожиданно для себя самого сказал:

— Если мы хотим успеть на самолет, нужно отправляться немедленно.

В прошлом Джош никогда не беспокоился об ее отъездах. Джулия знала, что он заполняет паузу обычными словами, но все же она заметила в нем перемену, которая ей не понравилась.

— Я готова, — спокойно сказала она.

Он взял у нее из рук сумку и понес в машину. «Мерседес» медленно заскользил по дорожке, и хижина скрылась за деревьями. Джулия даже не оглянулась. Она не хотела думать об этом опустевшем доме. Сосредоточив все внимание на дороге, поворотах и спусках, она смотрела на Медовый ручей, опять показавшийся внизу, пока они не выехали на автостраду. Она думала о расстоянии до Денвера, а потом до Нью-Йорка, и о деревне в низкой зеленой английской местности.

И лишь когда они приехали в аэропорт и узнали, что уже идет посадка на нью-йоркский самолет, Джош сказал:

— Я рад, что ты приехала. Я уже говорил тебе это. — И неожиданно добавил: — Я не буду просить тебя остаться. Или надеяться, что ты могла бы сделать это. Ведь это не входило в часть нашего контракта, не так ли?

— Нет, думаю, что нет, — ответила Джулия.

— Надеюсь, я выполнил условия контракта, — Джош улыбнулся, вызвав у нее желание броситься к нему на шею.

— Да, — сказала она. — Мы выполнили их, более или менее.

«А как насчет других контрактов? — подумала она. — С Александром и Лили? И даже Бетти и Верноном? Эти будет труднее выполнить. Потому что они реальны. То, что я воображала с Джошем, никогда не было реальным. Сплошная иллюзия. И за этим я гналась всю жизнь!» Осознание этого вызвало на ее лице слабую болезненную улыбку.

— Пора идти. — Джош взял ее руки и поцеловал загорелые локти, а затем повернул ее к выходу на взлетную полосу.

— Приезжай повидаться в Лондон, — сказала Джулия.

— Обязательно приеду.

Они поцеловались по-приятельски в щеку. — «Контракт дружбы, — подумала Джулия. — Такой же, как у нас с Мэтти. Только такие и оправдывают себя. Возможно, сейчас мы с Джошем пришли к этому. Возможно…»

Она пошла от него, роясь в своей сумочке в поисках билета, слыша деловой стук своих высоких каблуков и глядя на сверкающую, уходящую вдаль полосу. Когда она оглянулась, прежде чем завернуть за угол, она увидела плывущую над всеми голову Джоша. Он выглядел так же, как тогда, «У Леони», когда шел через комнату, а она была маленькой полупьяной дрянной девчонкой шестнадцати лет.

Джош поднял руку и помахал ей.

Джулия завернула за угол, сопровождаемая стуком своих каблуков.


Она прилетела обратно в Нью-Йорк и взяла билет на ближайший рейс в Лондон. Едва оказавшись на борту самолета, она почувствовала, как ее охватило нетерпение. Она наклонялась всем корпусом вперед, как будто это могло заставить самолет лететь быстрее. В Лондон Джулия прилетела серым утром на рассвете. К тому времени, когда она поднялась на пять ступенек собственного дома, солнце уже освещало всю улицу. Лондон приветливо встретил ее; кроны деревьев были такие густые и было так много уютных уголков. Но Джулия едва ли замечала все это. Комнаты в доме выглядели очень привлекательно и были непривычно чистыми и опрятными, но она не остановилась даже полюбоваться этим. Отнесла содержимое чемоданов в свою спальню на втором этаже, намереваясь все аккуратно разложить, но, не успев начать, почувствовала такое нетерпение, что свалила все пакеты в угол. Спустившись вниз и бегло просмотрев почту, которую Мэрилин стопкой сложила на сосновом столе, и не найдя ничего интересного, она опять поднялась наверх и наполнила ванну водой с ароматической пеной.