Алька внезапно очнулась. Надо срочно позвонить, узнать, как они со Славкой доехали, не случилось ли чего.

Ленка долго не брала трубку, а когда наконец отозвалась, голос у нее был спокойным и немного сонным.

— А, это ты? — Она явственно сдержала зевок. — А я уже легла. Снотворное выпила. Ты в порядке? Копчевский, конечно, у тебя?

— Нет, — с трудом проговорила Алька. — Он уехал.

— Ну и слава богу, — равнодушно сказала Ленка. Было слышно, что она еле ворочает языком, — видимо, снотворное начинало действовать. — Ложись спать, — посоветовала Ленка. — Завтрашний вызов никто не отменял.

— Хорошо, — Алька повесила трубку.

По телу разливался мертвенный холод. Хотели убить их обеих. А причина в Альке. Ей ясно дают понять, что причина в ней. Если она не остановится, их с Ленкой уничтожат. Но, боже мой, она же ничего еще не успела сделать. Или это запоздалая реакция на ее поездку в Александров? Это единственное объяснение тому, что случилось. Так или иначе, оставаться одна в квартире Алька сегодня не собирается. К черту гордость, она сейчас же позвонит Ваське и все ему расскажет. Она хочет жить, в конце концов, она вовсе не желает умирать. И трястись всю ночь, прислушиваясь к шорохам в квартире и гадая, не настал ли уже обещанный следующий раз, она не будет. Чегодаев — взрослый умный мужик, он что-нибудь придумает. Алька наверняка нужна ему живая.

Она решительно набрала номер. Трубка уныло и длинно загудела ей в ухо. Где он шляется на ночь глядя? Почему, когда он так необходим ей, именно в этот момент его нет дома? Алька чертыхнулась, нажала на рычаг и вытащила записную книжку с номером чегодаевского сотового — старый она помнила наизусть, но Васька недавно сменил мобильник. Холодный женский голос сообщил: «Абонент временно недоступен или не отвечает».

Значит, связи с Чегодаевым нет. Кому же тогда ей звонить? Ленке? Бесполезно, только напугать ее до смерти. К тому же она приехать не может, Альке самой придется добираться к ней. Поздно, страшно. Мало ли, что ждет ее внизу у подъезда? Позвонить Копчевскому? Пусть бросит свою сестру и двигает сюда? Тогда придется выложить ему все от начала до конца, то-то он удивится. Наплевать на это, дело в другом. Алик не Чегодаев, он мало что соображает, только прикалываться мастер да анекдоты травить. Еще вопрос — кто кого сможет защитить — он Альку или она его. Нет, Копчевского не надо. Значит, остается только один человек. Тот, который всегда выручал ее в трудные минуты и делал это совершенно бескорыстно, не требуя ничего взамен. Тот, к чьей помощи она менее всего хотела бы обращаться, потому что всегда невольно испытывает вину перед ним. Андрей, преданный ей с первого курса консерватории, неизменно краснеющий при встрече с Алькой, странно и смешно робкий и застенчивый при росте метр девяносто и могучем телосложении. Больше ей сейчас не поможет никто. Он что-то надолго исчез, не звонил Альке целый месяц, и это удивительно. Только бы он оказался дома!

Она снова накрутила диск. На этот раз подошли сразу. Незнакомый, веселый, почти детский голосок звонко прокричал: «Але!» Алька опешила: Андрей жил с матерью, и голос той она отлично знала.

— Але, вам кого? — нетерпеливо повторил голосок.

— Андрея, — наконец ответила Алька.

— Сейчас. — Слышно было, как обладательница писклявого голоска зовет откуда-то из недр квартиры Андрея. Несколько секунд было тихо, потом раздался отдаленный шум, и знакомый баритон произнес:

— Я у телефона.

— Это я. — Алька попыталась говорить как можно спокойнее, чтобы сразу не напугать Андрея. — Ты давно не звонил. Все в порядке?

— Да, все хорошо. — Что-то странно непривычное было в его тоне, и Алька начала догадываться.

— Ты не можешь сейчас говорить? — спросила она.

— Почему? — поспешно ответил Андрей. — Могу. Как это, с тобой — да не могу? Только подожди минутку, я сейчас.

Алька терпеливо подождала минутку, которая продлилась все три. Надо же, и тут она не вовремя. Сколько их всех крутится вокруг нее, и, однако ж, когда нужна помощь, оказывается, она абсолютно одна.

— Я тебя слушаю, — снова сказал Андрей.

— Понимаешь, — замялась Алька, — мне нужно, чтобы ты приехал…

— Когда?

— Прямо сейчас. Но я вижу, что тебе это будет неудобно.

Андрей помолчал, раздумывая, потом спросил:

— Что-нибудь случилось?

— Нет, ничего страшного. — Алька закусила губы, чтоб не разреветься, и повторила совсем весело: — Ничего. Просто хотела увидеться.

— Ночью? Аль, говори честно, что произошло. Ты плачешь, что ли?

Алька поняла, что обмануть Андрюшку не удастся. За многие годы их знакомства он выучил ее характер наизусть, может, даже лучше, чем она сама.

— Меня хотят убить, — тихо произнесла Алька.

— Что?!

— Что слышал. Я боюсь, Андрюш, мне очень страшно.

— Ты одна? Впрочем, глупый вопрос. Хорошо, я приеду, минут через сорок. Продержишься?

— Угу, — всхлипнула Алька.

— Тогда жди. Все будет хорошо.

— А она?

— Она приедет со мной. Тебе придется постелить на полу. Кстати, ее зовут Галя. Надеюсь, ты не против?

— Спасибо, — выдохнула в трубку Алька.

Ровно через сорок минут раздался звонок в дверь. На пороге возник огромный и решительный Андрей. За его спиной пряталась остренькая, смешливая мордашка.

— Знакомьтесь. — Андрей вывел девушку вперед. Та едва доставала ему до плеча. На вид ей было не больше восемнадцати. — Это Галя. А это Алина, моя однокурсница, Я тебе про нее рассказывал, помнишь?

— Помню, — пропищала Галя своим тоненьким голоском, который удивительно подходил к ее внешнему виду.

— Проходите, пожалуйста, — пригласила ребят Алька.

Ей стало ясно, что Андрей исчез не просто так. Нашел наконец замену Альке. И слава богу, что нашел, смог себя перебороть. Однако как при этой девчонке, похожей на мышку, говорить с ним? И понимает ли она, что рискует собой, приехав в этот дом поздно вечером?

— Галя посидит в комнате, позанимается. Ей надо к экзамену готовиться. А мы пойдем на кухню, кофе сварим, — спокойно распорядился Андрей.

Девушка тут же послушно отправилась в комнату. Алька, проводив гостью удивленным взглядом, пошла вслед за Андреем.

— Теперь рассказывай поподробней, — приказал он, удобно усаживаясь на табурет возле окна. — Во что такое ты вляпалась?

Алька выложила все без утайки. Она говорила почти час, начав с того самого момента, как пришла к Валерке в гостиничный номер. Андрей слушал внимательно, чуть нахмурившись, склонив набок свою белокурую голову, не перебивал, лишь изредка задавая уточняющие вопросы. Наконец Алька закончила сегодняшним падением софита и запиской — и замолчала.

— Это все? — спросил Андрей и поднял на нее глаза.

— Все, — дрожащим голосом произнесла Алька. — Я сумасшедшая, да?

— В какой-то мере, — задумчиво ответил Андрей. — Не больше чем кто-либо другой.

— Ты… поможешь мне? — робко спросила Алька.

— Я попытаюсь. Но ты должна ответить мне честно на один вопрос.

Алька согласно кивнула.

— Скажи, ты так хлопочешь за этого Рыбакова, потому что чувствуешь себя виноватой в случившемся? Ты поступила бы так, если на его месте оказался бы кто-то другой? Кто-то из оркестра или… ну я, например?

Алька молча разглядывала стоящую перед ней сахарницу. В последние дни она много раз задавала себе этот вопрос и никак не решалась на него ответить. Но сейчас, видимо, пришла пора.

Она отрицательно покачала головой:

— Нет. Я делаю это не потому, что чувствую себя виноватой. Вернее, не только поэтому. И… ради кого-то другого я бы не стала… — Она опустила глаза.

— Хорошо, я понял, — пришел ей на помощь Андрей. — Именно это я и ожидал услышать.

— И… ты не уйдешь сейчас из-за того, что я так сказала?

— Нет, — твердо произнес Андрей. — Напротив, я сделаю все, чтобы этот парень вышел на свободу, если он действительно ни в чем не замешан.

— Но почему? — изумилась Алька. Она действительно не понимала. Только что она призналась Андрею, что спокойно оставила бы его в тюрьме, то есть бросила бы в беде на произвол судьбы. И он не послал ее, не вскочил, не выбежал вон. Это было необъяснимо.

— Ты глупая, Аля, — улыбнулся Андрей. — Я думал, ты умнее. Это очень просто: ты хочешь помогать своему Рыбакову, не ожидая, что он будет носить тебя за это на руках. Так?

— Да.

— А я хочу помогать тебе. И мне взамен тоже ничего не нужно. Ясно?

— А Галя?

— Она поймет. Она очень хорошо меня понимает. Наверное, почти у каждого есть человек, которому бросаешься помогать по первому слову или даже без слов. И не ждешь благодарности.

Теперь Алька понимала. Ей стало отчаянно грустно. Почему, ну почему она не может любить Андрюшку, такого благородного, непохожего на остальных, такого преданного и самоотверженного? Почему ей нужен далекий и чужой человек с недоверчиво-насмешливым взглядом и непонятной Альке, неведомой жизнью?

28

— Ты чем-то расстроена? — Виктор оторвался от разложенных на столе бумаг и внимательно поглядел на сидящую на диване Иру.

Она сидела так уже с полчаса, не двигаясь и не меняя позы, и это было для нее нехарактерно. Обычно Ирка всегда пребывала в движении и, даже если отдыхала, предпочитала делать это активно: вместо того чтобы валяться с книжкой или перед телевизором, начинала перемывать хрусталь в горке, разбирать шкафы или протирать люстры. Бездельничать она просто не умела.

Но сейчас она находилась в каком-то оцепенении. Это испугало Виктора.

— Что случилось? — Он встал с удобного кожаного кресла, подошел к Ире, сел рядом.

— Ничего. — Она печально улыбнулась. — Не обращай внимания. Тебе нужно работать, так работай.