Кристина поднялась на ноги, и привычно прикрыв округлившийся живот руками, прошла к маленькому окну в стене.

— Это еще не все новости, не правда ли? Продолжай… - повторил она глухим голосом.

Опустив голову, Михаэль выдохнул

— В Фогельбах пришла чума… До меня дошли слухи, что власти Марцелля оцепили деревню, не позволяя ее жителям выходить из домов. Уже есть умершие. Твой молочный брат Ганс и Берта… Матушка Хилда, ухаживавшая за детьми сейчас тоже при смерти… Точнее, пока шло известие, она, скорее всего, представилась…

— Отец! Что с ним?? — голос Кристины сорвался

— Вильгельм жив. (Михаэль намеренно назвал его именно так) Его организм был крепок, он пережил болезнь. Моя матушка позволила твоему отцу переехать в замок и сейчас за ним хороший уход…

Кристина облегченно выдохнула…

— Но это еще не все? Ведь так? — ее блестящие от волнения глаза смотрели на Михаэля.

— Да…, - он в бессилии сжал кулаки — Регина арестована по подозрению в колдовстве и по распоряжению эпископа Фрайбургского направлена по этапу в город. Она уже здесь, помещена в отдельную тюремную камеру. Конрад, не смотря на посулы, отказал мне в возможности увидеть ее., - молодой человек вздохнул, — Вот теперь все мои черные новости закончились.

Кристина повернулась от окна и, подойдя к Михаэлю, неожиданно положила руки ему на плечи.

— Помнишь в детстве, мы с тобой поклялись, что никто не сможет разлучить нас, мы всегда придем друг другу на помощь…

Михаэль послушно кивнул, не понимая, куда она клонит.

— И так будет, наши души будут вечно идти рядом, порой пути их будут соприкасаться, но никогда не пересекутся. Из века в век, из одного времени в другое, ты будешь искать меня, а, найдя — пойдешь рядом. Но нам никогда не быть вместе, потому что с другой стороны от меня всегда будет стоять Яков. Его назовут по-другому, и меня тоже. Да и ты сменишь сотню имен, и лишь кусочки наших душ будут вечно складываться в один и тот же узор, потому что они принадлежат одному великому полотну, мозаике, сотканную их множества оттенков человеческих душ, увидеть которую в целом никому не по силам. И если бы ты или он попросили меня сделать выбор, то я бы скрылась из глаз, исчезла, потому что не смогла бы решить, кто из вас дорог мне более, потому что…я люблю обоих.

Она положила ему голову на грудь и зашептала песенку о веселых лесных разбойниках, которую они всегда пели вместе, сидя на стволе поваленной дровосеками столетней ели, болтая ногами и представляя себя храбрым Робин Гудом и его верной невестой. Люстиг осторожно прижал Кристину к себе, и незаметно уронив долгожданные слезы, подхватил второй куплет…


ПРОЗА ЖИЗНИ


Ирина Кушнир


Ирина Кушнир довольно давно собиралась набрать Маше, но сначала ее сдерживала гордыня, потом появившиеся сомнения, следом мешали обстоятельства на работе, не дающие сосредоточиться на нужной интонации для важного разговора. Но сегодня недосягаемый еще месяц назад Рубикон перейден, Ирина снизошла до общения с бывшей любовницей мужа и успела намекнуть, что Денис к ней не остыл. Памятуя романтический склад характера соперницы, посеяв в ее разбитом сердце надежду, можно ожидать скорых всходов. Так бы посоветовала великая и ужасная Ирина Лазарева, знакомая ведьма из Текстильщиков.

Поэтому именно к ней сначала обратилась с появившейся проблемой Ирина Владимировна Кушнир.

Не желая вновь посещать пропахший кошками обшарпанный подъезд, она набрала номер телефона ведуньи и недолго думая, выложила все карты.

— Хочу разорвать наш договор в одностороннем порядке, не требуя морального возмещения — начала она нахрапом. Уверенный тон, жесткие выражения всегда сбивали противника с толку и предоставляли преимущество в самом начале беседы. Блицкриг никто не отменял.

На другой стороне провода послышались короткие гудки. Ирина изумленно отвела трубку от уха, понимая, что ею пренебрегли. Несколько минут поливая грязными словами зарвавшуюся гадалку, она отрепетировала вежливую улыбку перед зеркалом и вновь набрала номер. После долгих продолжительных годков, в трубке послышался тихий голос

— Успокоилась? Говори теперь, что случилось.

Ирина отчаянно закашлялась, подыскивая слова.

— Я прошу приостановить действие приворота, сделанного на моего мужа…

В ответ послышался смех, резанувший слух словно бритва и запоздавшая мысль — Черт меня дернул связаться с этой сумасшедшей!

— Ирина Владимировна, — голос ее тезки стал серьезным.

Открою Вам страшную тайну — никакого приворота и тем более отворота от несчастной девушки я не делала. Хмм… Я дилетант, шарлатан, и развела Вас как обычного лоха на рынке. А деньги, потраченные на меня не жалейте — за глупость всегда надо платить звонкой монетой.

Ирина задохнулась от возмущения. Она будто выброшенная на берег рыба беспомощно хватала ртом воздух, пытаясь совладать с нахлынувшей на нее бурей эмоций.

Гадалка терпеливо ждала на противоположном конце трубки.

Ирина не сомневалась, что на губах обманщицы играет наглая насмешливая улыбка. Торжествующая и снисходительная.

Наконец, оскорбленная красавица обрела способность говорить

— Но как же тогда объяснить его неистовую страсть ко мне, которая разгорелась после нашей с вами последней встречи, и его брезгливое отношение, полное охлаждение к бывшей любовнице…? Я могла поливать ее грязью в присутствии общих знакомых, а он молчал…

Ирина Лазарева хмыкнула в трубку

— Сами подумайте…на каких задворках он бы оказался, если бы Вы указали ему на дверь? Теплый сытый угол стоит потраченных усилий. Тем более он был уверен, что по своему любит Вас… Когда на одной чаше весов находится безбедное существование, а на другой эфемерная субстанция, недолговечная, а значит не практичная- лишь один из десяти пойдет по велению сердца. Не было никакого чуда! Была простая Нелюбовь! Так что Вы хотите сейчас от меня? Денег я не верну, можете не настаивать. Иначе проблем не оберетесь.

Расстроенная, обескураженная Ирина несколько мгновений молчала, обираясь с мыслями.

— Я хочу, чтобы он оставил меня в покое… не контролировал мою жизнь, не выслеживал… Я была уверена, что это результат манипуляций… Сейчас даже не знаю…

— Холодно пока, изъясняйтесь точнее.

— Я два месяца назад познакомилась с прекрасным человеком, недавно он предложил мне руку и сердце…переехать в его дом

— И несколько миллионов на счету, не так ли?

— Нет, не так. Точнее, но не деньгах дело…

— Ой!! Я ослышалась?

— Не перебивайте меня! Он любит меня, и я впервые, чувствую необычайный подъем, воодушевление. Я не хочу, чтобы Денис страдал. Если бы он спокойно отпустил меня…

— Горячо. Теперь горячо! Вы забрали его у женщины, которая искренне любила глупца, не требуя взамен ничего. Так верните ей своего ненаглядного, возможно он ей еще нужен. Попытка не пытка! А не повезет — вспомните мое предупреждение, что за все надо платить. Тем более за удовольствие быть Богом.

Прощайте, Ирина Владимировна. В моей помощи вы более не нуждаетесь

Через мгновение телефонная трубка умерла.


Мария Фогель.


Свинцовое ноябрьские тучи обложили все небо без малейшей надежды на прояснение. Самый скучный месяц года разлился над Москвой бесконечным дождем. Сердце Маши плакало под его грустный аккомпанемент с того самого момента, как девушка вновь вступила на родную землю.

Она прожила без Макса уже целую неделю, ни разу не навестив его страничку в Фейсбуке, не отвечая на звонки и робкие СМС. Она не должна портить ему жизнь. Он скоро сам поймет, что ошибся и больше не вернется во сне.

Когда она бросала курить, то просто зачеркивала крестиками дни, прожитые без отравы. Ей удалось вырваться.

Когда ее бросил Денис, то маркером закрашивала дни в черный. Она выжила.

Когда она сама оставила Макса, то просто перестала смотреть на календарь. Длился все тот же дождливый мрачный день, когда она в последний раз вдохнула запах сладкого и теплого молока.

Работа немного отвлекала от воспоминаний, возвращая к забытым на время проблемам. Марии дали несколько новых больных, но их анамнезы не были критическими. Две женщины переживали посттравматический шок, одна после развода, другая, сбив пьяного человека на дороге. Мужчина, его настоящее имя было скрыто под номером, безусловно высокопоставленный чиновник лег на очередной курс детоксикации. Тяжелая жизнь у слуг народа, вредная.

После выписки Виктории прошло больше трех недель, молодая женщина, узнав, что Маша вернулась, задала по телефону только два вопроса — Тебе удалось? Везешь мне сувенир из Швейцарии?

Получив утвердительные ответы, обрадовалась и обещала заглянуть в клинику на днях — Проведать!

И вот:


— Мария Сергеевна — послышался из монитора Любочкин голос, — спуститесь в холл, к Вам посетитель.

Это была она. На грустном бледном лице Маши впервые за несколько дней расцвела искренняя улыбка, немного порозовели щеки и в душе взмахнул крыльями проснувшийся мотылек. Спрятав в шкаф личные дела пациентов, она достала из нижнего ящика небольшой сверток и пошла к лифту. Изголодавшаяся по тайнам, она дрожала словно наркоман, спешащий на встречу с долгожданной дозой. Расстаться со сказкой бывает очень сложно, а некоторым вообще не по силам.

Маша каждый день искала намек на чудо, ждала особых знаков, старалась вспомнить сны, но бесполезно. Дождливая промозглая действительность стала ее единственной и верной подругой. Серые будни безжалостно стирали недавние радужные воспоминания, наполняя душу безразличием и пустотой.

Встреча с Викторией обещала глоток свежего солнечного воздуха, клочок ясного голубого неба среди ненавистных туч.

Как и тогда она стояла напротив окна спиной к ней, устремив взгляд на мокрый от дождя парк. Зонт тросточка отдыхал, уткнувшись в угол. Темная широкополая шляпа, черный плотно облегающий плащ делали Викторию похожей на томных моделей Серебряного Века. Высокая, изящно изогнувшая спину, словно фарфоровая статуэтка, женщина медленно и грациозно повернулась и внезапно рассмеялась. Ее хрустальный смех прокатился эхом по пустому холлу и замер в вышине.