– А что вы хотите делать? – засмущалась Галя. Ей казалось, что вопрос прозвучал бестактно, поскольку содержал определенное недоверие к профессиональным способностям мастера.

– О-о-о, – провыл он так, что вздрогнула даже Наташка, оторвавшаяся от каталога причесок. – Если бы вы знали, что именно я хотел бы с вами сделать…

Шурик опять закатил глаза, задрав к потолку огромный нос и мечтательно уставившись на лампы. Пауза была совершенно неприличной, и Галочка успела перебрать множество вариантов того, что с ней мог бы сделать этот тролль. Она даже начала потихоньку сползать с кресла, потеряв интерес к смене образа и беспокоясь лишь о сохранении девичьей чести, но тут встряла Наталья, строго рыкнув:

– Поконкретнее, Шура. Что именно?

– Можно было бы сделать перед лесенкой, макушку перышками, затылок уложить, – зашелся восторженным клекотом Шурик, на мгновение даже расстроив Галю полнейшим отсутствием интереса к ней как к женщине.

Но озвученные перспективы были страшноватыми, поэтому она резко прервала полет его фантазии, смущенно просветив маэстро:

– Ой, вы знаете, я немного консервативна…

– Не понял, – сник Шурик.

– Перевожу, – усмехнулась Наташка. – Барышня желает быть пресной и неоригинальной, как консервированный частик в томате. Ей не нужны перья, лесенка и бритый чуб…

– Бритый – не нужен, – бэк-вокалом подпела Галина.

– Молчи, грусть! – оборвала ее Наталья. – Значит, мадемуазель изволит работать школьной училкой, поэтому ей хочется помолодеть, но не сравняться цветом и эпатажем со своими ученицами. Дошло?

– Вполне. – Шурик опять забегал вокруг Галины.

– А можно я посмотрю журнал? – застенчиво спросила Галочка, утомленная тем, что мастер нарезает круги, а процесс не начинается.

– «Мурзилку»? – с издевкой хихикнула Наталья.

– Нет, с прическами, – Галя преданно смотрела на Шурика. Ей хотелось немедленной определенности, чтобы начало новой жизни не омрачилось какой-нибудь страшной ошибкой, в очередной раз подтверждающей, что не судьба ей что-либо поменять в своем будущем.

– Да ради бога! – подпрыгнул Шурик и вырвал каталог у Натальи, которая немедленно вскочила и побежала следом.

– Вот это можно? – Галя ткнула пальчиком в замысловатую прическу, украшавшую голову глазастой модели.

– В принципе можно, – осторожно произнес Шурик, – но к вашему лицу больше подошла бы вот эта. – И он со скоростью машинки для счета денег стал листать страницы, дойдя до короткой стрижки под «пажа».

– Перевожу, – ухмыльнулась Наталья. – К твоей круглой очкастой физиономии подходит только этот вариант.

– Я бы рекомендовал светло-русый цвет.

Они забыли про Галину и принялись ожесточенно спорить, тыча друг другу в лицо пробники с локонами разноцветных волос, периодически прикладывая их к Галочкиной голове.

Озабоченная тем, чтобы из лучших побуждений мастера-визажисты не ткнули ей в глаз подручным инструментом, Галина крутила головой, пропуская мимо ушей обидные реплики про круглые щеки, дурацкие очки, слабые волосы и линию носа.

В конце концов спорщики выдохлись на варианте светло-русого блондина и стрижке «паж».

– А разве вы не с этого начинали? – осторожно поучаствовала в диалоге Галочка, желая уточнить на будущее, имеет ли она право голоса.

– И кстати, – весьма нелогично отреагировал Шурик, – вам надо поменять оправу и переходить на брючные костюмы. Без комментариев!

Это относилось к Галиной попытке выяснить, почему, собственно, она должна отказаться от юбок, которых у нее полный шкаф, и озадачиваться покупкой брючного костюма, если раньше она даже не пробовала носить брюки.

– Сдуйся, – посоветовала ей Наташка. – Позднее обсудим.

Шурик оказался мастером своего дела. Прическа шла Галочке чрезвычайно. Она узнавала и не узнавала себя в отражении салонных зеркал.


– Теперь пошли громить магазины, – радостно выволокла ее на улицу воодушевившаяся Скачкова.

– У меня денег нет.

– Вообще?

– Нет, с собой.

– А у меня есть. Потом отдашь. Отдашь?

– Отдам, – с робкой радостью кивнула Галина. Она тоже заторопилась довершить свой новый образ.


Жить без комплексов оказалось очень тяжело. Во всяком случае без тренировки получалось плоховато. В связи с тем, что Галочка периодически забывала, что начала новую жизнь, где она будет сама себе королева и свита, процессы активно тормозились. В частности, попытка Наташки завернуть в первый же бутик встретила активнейшее сопротивление со стороны Галины. Она уперлась, как коза, которую тащили топить.

– Там дорого!

– И что? – недоумевала Наталья. – Мы только померим и все. Никто не заставляет тебя покупать.

– А если испортим?

– Каким образом?

– Капнем чем-нибудь…

– Если только твоей ядовитой слюной! – в сердцах рявкнула Наталья и впихнула бордовую подругу в магазин, где к ним моментально подлетела девушка-консультант с приветливой улыбкой.

– Я могу вам помочь? – Девушка искренне лучилась радостью. В магазине было безлюдно, что свидетельствовало о жутких ценах. Галя из бордового цвета перешла в морковно-пятнистый.

– Нам, собственно, ничего, – пискнула она.

Но Наташка больно толкнула ее в бок и жизнерадостно поделилась с консультантом:

– Нам бы вот на эту толстую задницу брюки, чтобы сидели нормально. Это реально? – Наташка звучно шлепнула Галочку по попе и дружески подмигнула консультанту.

Та уже успела разглядеть покупательниц и оценить их платежеспособность, поэтому сбавила пыл и вяло пожала плечами.

– Ладно, мы сами посмотрим. Да, Галка? – Последовал новый тычок в бок, и Наталья яростно шепнула ей в ухо: – Хватит из себя дебильную строить. Учись жить, общаться и пользоваться своими правами.

Из магазина подруги вышли через полчаса, когда совершенно измочаленная Галина, уставшая от чрезмерно внимательного взгляда девушки-консультанта, видимо, подозревавшей, что покупательницы желают что-нибудь прихватить, повисла на Наталье полотенцем, потеряв интерес к происходящему.

– Фиговый у вас тут ассортимент, – резюмировала подруга на прощание. – Надо изучать рынок, проводить маркетинговые исследования. В современных экономических условиях и прогореть недолго.

На этой торжественной ноте посещение бутика завершилось.

В торговом комплексе, состоявшем из мелких магазинчиков, было уже проще. Галя чувствовала себя более уверенно, поэтому решительно отвергла предложение Наташки обойти все.

– Я не готова обходить все, – замотала она новой прической. – Давай убедимся, что брючный костюм мне не идет, и поедем домой. Не люблю магазины.

– У тебя явное гормональное нарушение в связи с наличием отсутствия в твоей половой жизни мужика, – констатировала Наталья. – Женщина, которая не любит ходить по магазинам, не женщина, а некая пограничная субстанция. Поэтому тебя и мужики не видят. Пошли, я тут знаю одно место, где нам со скидкой продадут.

– Откуда такие познания?

– Я здесь работаю. А нонче – выходная. Пошли, пошли. Много вопросов задаешь.

– Задавать много вопросов тоже вредно для гормонального фона?

– Молчи, Еремеева. Сейчас я буду говорить, а ты стой и улыбайся.

Не успела Галочка спросить, с какой стати она должна улыбаться, а если и должна, то кому, как ее впихнули в узкое пространство, завешанное костюмами.

– Фаридка, приветище! – взвизгнула Наталья и начала целоваться с маленькой полной дамой, выкатившейся к ним навстречу, будто гигантский надувной мяч.

Когда они нащебетались, Наташка вдруг вспомнила про привалившуюся к стеночке Галю и толкнула ее вперед:

– Вот. Девушку зовут Галя, и у нашей Гали нет костюмчика. А нужен.

– Нужен – будет! – расплылась в улыбке Фарида.

– Ты не лыбься, – осадила ее Наталья. – Считай, что мне продаешь.

– Поняла, не волнуйся. Есть у меня подходящие, еще и блузочку подберем.

Галя была уверена, что брючные костюмы ей не идут, поэтому даже не собиралась особо напрягаться на примерки, решив отказаться от затеи. Поэтому она даже не сразу сообразила, что это именно ее отражение топчется в зеркале. На Галочку смотрела неожиданно постройневшая серьезная девушка лет тридцати. У нее все было впереди: любовь, счастье, карьера. Портили картину лишь подвернутые внизу брюки и толстоватая оправа очков.

– Ноги короткие. – Галя виновато покосилась на Фариду, у которой ноги были еще короче, даже с учетом туфель на высоченной платформе.

– У кого? – хмыкнула продавщица. – Это не ноги короткие, а брюки длинные! Неправильно мыслишь, дорогая. Они сейчас так шьют, с расчетом на акселератов и вешалок, а нам, нормальным бабам, приходится подшивать. Кстати, скину еще стольник за подшивку, там, в конце галереи…

– Не напрягайся, я ее провожу. – Наташка восхищенно оглаживала костюм и восторженно пыхтела. – Сейчас подошьем, и завтра пойдешь на работу новым человеком.

– Я сама могу подшить, – прошептала Галина.

– Так – не сможешь! Пошли.

– Погоди. – Галочка вздохнула и отважилась спросить: – А на два костюма у тебя деньги есть?

– А когда сможешь отдать? – по-деловому задала встречный вопрос Наталья. Она считала, что подтексты усложняют жизнь, и спрашивала всегда именно то, что думала, не теряя времени на дипломатию.

– Да сразу. У меня дома лежат.

– Тогда договоримся. Только фасон какой-нибудь другой выбери.


Затем они зашли в оптику заказать очки. Вошедшая во вкус Галочка мерила оправу за оправой до тех пор, пока не заболела переносица.

– Ну, я не знаю, – расстроилась она, ожидая помощи от уставшей Натальи.

– А я знаю одно: здесь любая оправа лучше той, которая ежедневно болталась на твоем носу. Погоди, сейчас мальчика спросим. Юноша, эй, продавец! – рявкнула Наташка и замахала руками, как утопающая.

– Да, девушка? – К ним подскочил симпатичный парень в строгом костюме. Услышав обращение «девушка» и узрев объект для тренировки своих женских чар, Скачкова сделала стойку, моментально забыв, зачем звала консультанта.