Оливия Дрейк - Скандальный флирт

– Только потому, что у тети Бернис больше опыта. Ведь она тоже вдова. Она добра и покладиста, и общение с ней пойдет на пользу вашей матери. А у меня появится больше времени для поисков шантажиста.

Лукас нахмурился и проворчал:

– Этот человек – опасный преступник. Я бы предпочел, чтобы вы доверили дело мне.

И отказаться от вожделенной награды? Нет, ни за что на свете!

– Мачеха попросила меня найти его, и я намерена это сделать, – ответила Рори. – Кроме того… Ведь это, возможно, кто-то из ее домочадцев или знакомых, а вы не сможете вести расследование там. У меня же на примете уже есть несколько подозреваемых.

– Кто именно?

– Когда я приехала сегодня утром, у нее находилась некая миссис Эджертон. Вы ее знаете?

– Совсем немного. Она вдова, пользуется большим успехом у мужчин.

Вспомнив про походку, Рори утвердительно кивнула.

– Да, очень может быть. Так вот, она близкая подруга мачехи и вполне могла украсть письма. В ней есть что-то… вызвавшее у меня недоверие. Надо выяснить, как у нее обстоят дела с денежными средствами.

– Понятно. Кто еще?

– И еще – двое слуг. Во-первых, Фостер – горничная мачехи. На первый взгляд она кажется забитой и робкой. Но, знаете ли, всякое может быть…

– А другой слуга?

– Дворецкий Гримшоу. Он всегда во все сует свой нос, подслушивает и подглядывает. Только сегодня утром я собственными глазами видела, как он подслушивал под дверью гостиной.

– Слуга подслушивал? – удивился маркиз. – Так ведь гнать надо такого слугу. Но подслушивание – это единственная причина для подозрений?

Рори почувствовала, что краснеет. Она вовсе не собиралась рассказывать маркизу, что именно Гримшоу застал ее на месте преступления со Стефано. И он же привел ее отца.

– Ну… он просто ужасно назойливый человек, постоянно сующий нос в чужие дела. Он всегда знает, что происходит в доме, и я не удивлюсь, если он нашел письма Китти там, куда она их спрятала – то есть в корзине для шитья.

– Больше никого?

Рори отрицательно покачала головой и тут же сказала:

– А вы, кажется, собирались проверить старых друзей своего отца. Получилось?

Маркиз пожал плечами и уклончиво ответил:

– Видите ли, сегодня у меня было другое дело. Но двое подозреваемых у меня уже есть. Полковник Хьюго Фландерс – старый повеса, который любит осыпать своих любовниц дорогими подарками. И лорд Ральф Ньюкомб – закоренелый игрок, по уши в долгах.

– Ньюкомб? Миссис Эджертон говорила, что пойдет завтра на карточный вечер у Ньюкомбов.

– Да? Я-то сам не играю, поэтому меня не пригласили. Но я, вероятно, смогу раздобыть приглашение.

Рори очень хотелось тоже пойти. Она не могла допустить, чтобы шантажиста поймал Дэшелл. Ведь тогда Китти могла бы отказаться выплачивать ей вознаграждение. Но как женщине с ее репутацией проникнуть в общество? Об этом следовало подумать…

А пока что ее беспокоил другой вопрос.

– Знаете, я долго думала об ожерелье, которое Китти передала шантажисту, – сказала Рори. – Ведь если преступнику нужны деньги, то он продаст его, не так ли?

– Я тоже думал об этом, – кивнул Дэшелл. Он встал и подошел к девушке. – Мисс Пэкстон, вы не возражаете, если мы пропустим десерт? Лучше пойдем в мой кабинет. Там есть бумага и чернила. Вы сможете нарисовать для меня то ожерелье?

– Для вас?.. – удивилась Рори.

– Да, я поищу похожие в ювелирных магазинах и ломбардах. И если найду, то хозяин заведения сможет описать мне продавца.

Рори вскочила и, сжав кулаки, заявила:

– Вы не пойдете туда без меня.

На лице маркиза появилось снисходительное выражение добродушного отца, пытающегося успокоить упрямую дочь.

– Но будьте же благоразумны… – проговорил он. – Леди не ходят по ломбардам. Мне придется отправиться в самые опасные районы города.

– Не все женщины беспомощны и нуждаются в мужской защите. Лично я вполне способна о себе позаботиться.

– Правда?

– Чистая, – тут же отозвалась Рори. Когда же маркиз взглянул на нее с усмешкой, она добавила: – И кстати, я ужасно рисую. У меня не получается даже человечек – такой, как в детских рисунках. – Рори не стала говорить, как прекрасно рисовала Селеста. Сестра, безусловно, смогла бы нарисовать ожерелье.

– Тогда опишите его мне, – со вздохом сказал Лукас. – Уж это вы точно сможете.

Рори подняла на него совершенно невинные глаза.

– Боюсь, описания тоже не являются моей сильной стороной. – Она улыбнулась. – Поэтому вам все-таки придется взять меня с собой.

Спустя полчаса они уже сидели рядом в двухместном экипаже – брогаме, которым правил кучер. Таких легких закрытых конных экипажей еще не было во время ее дебютного сезона. Он напоминал карету, разрезанную пополам, так что внутри оставалось место только для двух пассажиров.

Обитые синим сатином стены и такого же цвета занавески создавали приятный полумрак. Плавное покачивание экипажа должно было производить убаюкивающий эффект, но Рори чувствовала себя до крайности возбужденной. Ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы сидеть спокойно. Как только она начинала шевелиться, ее юбки касались ноги Дэшелла. Или же его рука дотрагивалась до ее рукава…

Правда, он, похоже, позабыл о ее присутствии. Маркиз молча смотрел в окно, созерцая проезжавшие мимо экипажи и витрины магазинов на Оксфорд-стрит. Его классический профиль казался выточенным из мрамора. И все же не исключено, что он был не таким уж жестокосердным, если выказал столь сильную тревогу о благополучии матери.

Как бы то ни было, теперь Рори приписывала собственное возбуждение волнующему приключению, в котором они оба участвовали. Испытывать более глубокие чувства она не могла себе позволить. Не имела права. Иначе жди беды. Было бы верхом глупости влюбиться в аристократа, который считал ее пригодной только на роль любовницы и не допускал никаких других вариантов.

Кроме того, Дэшелл ухаживал за Элис Киплинг. Женитьба на богатой наследнице спасла бы его от финансового краха. Рори вспомнила его поведение по отношению к девушке в тот единственный раз, когда она видела их вместе. Он не выказал ни намека на искреннюю привязанность. Как жаль, что он не мог жениться по любви…

– Надеюсь, вы активнее общаетесь с мисс Киплинг, чем со мной, – сказала она, не выдержав молчания.

На нее уставились проницательные серые глаза.

– Прошу прощения… вы о чем?

– С тех пор как мы отъехали от дома, вы не произнесли ни слова – вот я о чем. Если вы так же красноречивы, общаясь с ней, то она могла и не заметить, что вы за ней ухаживаете.

Маркиз со вздохом пожал плечами.

– Бесполезная болтовня не приносит никакой пользы.

– Зато беседа показывает леди, что она не безразлична джентльмену, – ответствовала Рори. – Именно так я узнала, что нисколько не интересую вас. Во время моего дебюта восемь лет назад мы с вами танцевали один-единственный раз, и за весь танец вы не издали ни звука.

Лукас на мгновение отвел глаза, после чего уставился на свою собеседницу с откровенной насмешкой.

– Разве мы с вами танцевали, мисс Пэкстон? Боюсь, я не помню.

Рори не могла не почувствовать ложь. Но она не знала, почему маркиз лгал. Может, ему хотелось уколоть ее?

– Что ж, – сказала она, невесело рассмеявшись. – Похоже, вы знаете, как развеять убеждение женщины в том, что она неотразима. Хотя могли бы не выкладывать мне правду столь откровенно.

Маркиз, казалось, немного смутился.

– Мисс Пэкстон, прошу меня простить, но я не знаю, сколько надо говорить, чтобы соответствовать вашим высоким стандартам.

– Во всяком случае – гораздо больше, чем вы говорите сейчас. Чтобы завоевать сердце мисс Киплинг – если, конечно, вы этого хотите, – ее надо очаровать, заводить с ней беседы всякий раз, когда вы остаетесь с ней тет-а-тет.

– У меня было много разговоров тет-а-тет с Элис.

– Да? И каковы же ее интересы?

Вопрос, судя по всему, несказанно удивил маркиза, и он в задумчивости провел ладонью по гладко выбритому подбородку.

– Ну… походы по магазинам, я думаю. А также светские визиты и прогулки в парке. В общем, все, что обычно нравится юным леди.

– Она любит читать?

– Мы никогда не обсуждали книги.

– Какое ее самое яркое воспоминание детства?

– Этот вопрос не поднимался.

– Так поднимите же. Чем больше вы будете о ней знать, тем вероятнее возникновение между вами прочной связи. – Не в силах остановиться, Рори выпалила: – Хотелось бы знать, как она относится к тому, что ее отец заработал состояние, используя детский труд.

Темные брови Дэшелла сошлись на переносице.

– Неужели вы думаете, что я стану спрашивать ее об этом? Уверен, Элис почти ничего не знает о деятельности текстильных фабрик.

– А вы знаете, милорд? – Рори много читала об этом и теперь не могла упустить возможности высказаться. – На таких фабриках работают десятилетние дети. Причем трудятся в ужасных условиях. Как член Парламента, вы могли бы поднять вопрос о ликвидации детского труда.

– Откуда вам известно, что я этого еще не сделал?

Рори внимательно всматривалась в лицо собеседника, пытаясь понять, насколько серьезно он говорил. Но, увы, дело в том, что Дэшелл всегда выглядел серьезным.

– Возможно, женившись на мисс Киплинг, вы сможете убедить ее отца в том, что надо отказаться от детского труда, – добавила Рори.

– Не сомневаюсь, это навсегда расположит его ко мне, – заметил Дэшелл с явной иронией. – Но с какой стати мы заговорили на такую неприятную тему? Большинство женщин вообще ничего об этом не знают.

Рори внимательно посмотрела на собеседника. Судя по блеску в его глазах, он откровенно развлекался. О, как это похоже на мужчин – ни в грош не ставить мнение женщины.