— Граф собирается чем-то удивить свою жену и ждет ее в коттедже, как и сказал тот мужчина.

Но тут лицо графини озарилось ослепительной, как солнце, улыбкой. Она радостно воскликнула:

— Сюрприз? А ты знаешь какой?

Френсис понятия не имел, но не хотел показаться несведущим и сказал первое, что пришло в голову:

— Лавандовое масло.

Тут паренек спохватился: а вдруг она скажет графу, что уже знает про его сюрприз? Тогда он, Френсис, окажется виноватым.

— Но я не должен был вам этого говорить, мэм. Вы ведь не выдадите меня? — испуганно спросил он.

— Конечно, нет, — заверила графиня, потом нагнулась, подняла оброненный Френсисом шарф и замотала его шею. — Смотри, не снимай, а то простудишься!

Она похлопала его по щеке, весело махнула рукой и ушла с кладбища вместе с лакеем.

В глубине души Эвелин надеялась, что приглашение Натана в коттедж означает конец их размолвки. Она поспешно переоделась — сменила серое дневное платье, в котором ходила на могилу Робби, на ярко-голубое шелковое, которое ей очень шло.

Эвелин глянула в зеркало. Хоть бы Натан понял, что она искренне хочет с ним помириться! Что она его любит! Да-да, любит — она всегда любила его, но только сейчас начала понимать это. Слава Богу, что он приехал за ней в Лондон, иначе неизвестно, что она могла натворить…

Ну ладно, хватит об этом думать! Пора идти за сюрпризом — лавандовым маслом! Усмехнувшись, она взяла свой плащ.

В половине одиннадцатого, преисполненная надежды и с улыбкой на лице, Эвелин выпорхнула из дома — одна, без охраны. Слуга, повсюду ходивший за ней тенью, не слышал ее разговора с Френсисом. Да и зачем он ей сейчас? С ней будет муж, другой защиты и не надо.

Эвелин поспешно направилась к коттеджу.

Вчера вечером шериф сообщил, что Джон — человек, стрелявший в Эвелин, — сегодня будет перевезен в Сиренстер, где предстанет перед судом. Шериф спросил Натана, не хочет ли он в последний раз поговорить с преступником.

Рано утром Натан поскакал в Истчерч, чтобы встретиться со злоумышленником, но, когда он приехал, шериф огорошил его новостью: он только что обнаружил, что Джон повесился, не дожидаясь суда.

Натан был потрясен. Почему этот человек решил покончить с собой? На ум приходил лишь один более или менее правдоподобный ответ: он опасался чего-то более страшного!

Возможно, он предпочел самоубийство смерти от чужой руки.

Натан помчался домой, подстегиваемый необъяснимой тревогой. Он знал, что Эвелин под присмотром его лучших лакеев, но не мог отделаться от дурного предчувствия.

Проезжая мимо церкви и кладбища, он увидел Френсиса, который устало шел от могилы Роберта. Паренек тоже его заметил и замахал руками, призывая остановиться. У Натана не было времени, но он не хотел огорчать мальчика, поэтому натянул поводья, и Седрик встал возле ограды.

— Я сделал, как вы просили, милорд, — тяжело дыша, выпалил Френсис, подбегая к ограде.

Натан взглянул на могилу Роберта.

— Я вижу, Френсис. Молодец! — Он улыбнулся и поднял поводья.

— Нет, милорд, я говорю не об этом. Я передал леди Линдсей ваше сообщение, — объявил он, сияя от радости, и сердце Натана ухнуло куда-то вниз. — Я не хотел рассказывать ей про сюрприз, но она спросила, и я…

— Какое сообщение? — резко перебил его Натан. Френсис растерянно заморгал:

— О том, что она должна встретиться с вами в коттедже…

— О Боже! Говори помедленнее, парень. Кто велел тебе передать это леди Линдсей? И когда она должна со мной встретиться?

Кровь отхлынула от лица мальчика.

— Один дж-жентльмен, — запинаясь, проговорил он. — Он попросил меня передать ваше сообщение, сэр.

— Какой джентльмен?

— Не знаю, — взволнованно ответил Френсис. — Я уже видел его здесь, но не знаю, как его зовут.

— Когда? Когда она должна со мной встретиться? — рявкнул Натан, и Френсис съежился от страха.

— В половине одиннадцатого, милорд.

Натан быстро достал из кармана часы — как раз половина одиннадцатого! Он пришпорил Седрика. Конь сорвался с места, напугав Френсиса. Натан слышал, как вскрикнул мальчик, но ему нельзя было терять ни минуты.

Река вышла из берегов, бурные воды несли мусор, оставшийся после затяжных ливней. Тропа была в рытвинах и колдобинах. Эвелин приходилось перепрыгивать через мелкие грязные лужицы. В том месте, где дорога сужалась, — между скалой и рекой, которая протекала в опасной близости от тропинки, — Эвелин услышала приближавшийся топот лошадиных копыт.

Натан!

Она остановилась посреди дороги и, радостно улыбаясь, посмотрела вдаль. Однако когда она увидела в конце тропы всадника и его коня, улыбка ее померкла: это не муж скакал к ней во весь опор.

У Эвелин оборвалось сердце. Она лихорадочно огляделась по сторонам — укрыться негде, разве что в речной стремнине. Обернувшись, она посмотрела в ту сторону, откуда пришла. Нет: тропинка слишком длинная и узкая, конь нагонит ее в два счета. А между тем всадник летел прямо на нее. Парализованная ужасом, Эвелин не могла даже закричать: горло сковал спазм. Оставалось лишь беспомощно стоять и смотреть, как взрывают землю копыта стремительно приближавшегося коня.

Он был уже совсем близко… Вдруг в Эвелин что-то надломилось. Она закричала, прикрыв руками голову и ожидая, что сейчас ее затопчут или сбросят в реку.

Но ничего не случилось. Она услышала лошадиное ржание и открыла глаза. Конь встал на дыбы, а седок отчаянно пытался развернуть его на узкой тропе.

«Может, всадник не заметил меня и поэтому чуть не наехал?» — предположила Эвелин, но он нагнулся к шее коня и на всех парах ускакал прочь.

Тут сзади послышался топот копыт другой лошади. Вскрикнув от страха, Эвелин прижалась спиной к скале, раскинув руки в стороны. Всадник — а это был Натан — спрыгнул с седла, подбежал к жене и обнял ее.

— Ты жива? — задыхаясь, спросил он.

— Что случилось? — крикнула она. — Кто это был?

— Не знаю, — мрачно ответил Натан, обхватил ее рукой за плечи и повел к своему скакуну.

Эвелин попыталась оглянуться через плечо. — Не понимаю, — сказала она, когда Натан подсадил ее в седло. — Он подъехал так близко, что чуть не сбил меня с ног! Он что, не заметил меня? Или хотел напугать?

Натан сел сзади и крепко обнял ее руками.

— Он хотел тебя убить, — коротко бросил он и погнал Седрика к дому.

— О Господи! — прошептала Эвелин.

Она больше не могла этого отрицать: кто-то покушался на ее жизнь.

Глава 32

Когда Натан помог жене слезть с коня, она все еще дрожала и смотрела перед собой широко открытыми глазами, не в силах оправиться от только что пережитого кошмара.

— Бентон! — крикнул Натан. — Где ты, черт возьми?

Спустя мгновение дверь дома широко распахнулась и дворецкий пружинистой походкой спустился с крыльца, жестом направляя одного лакея к коню Натана, а другого — к двери.

— Собирай поисковый отряд, — распорядился Натан, когда дворецкий заметил дрожащую Эвелин. — Надо найти мужчину на лошади. Сейчас он наверняка ускакал далеко в лес. Я хочу, чтобы обыскали каждый дюйм этого поместья!

Бентон кивнул и поспешил выполнять указания.

— И пусть ко мне немедленно приведут Френсиса Брейди! — крикнул Натан ему вдогонку.

Потом он обернулся к жене и ласково сказал:

— Я сейчас позову Кэтлин…

— Нет! — воскликнула Эвелин, схватила Натана за лацкан сюртука и с ужасом посмотрела ему в глаза.

— Успокойся, Эви, — он взял ее за руку и повел на крыльцо, — теперь ты в безопасности…

— Нет-нет, ты ошибаешься, — взволнованно возразила она, когда они вошли в холл. — Он хотел сбросить меня в реку! Он хотел, чтобы я утонула! Френсис направил меня к этому человеку… Френсис должен знать, кто он такой!

— Френсис маленький, Эвелин, — сказал Натан, заводя ее в ближайшую комнату, — Его одурачили. Он не желает тебе зла, — добавил он, как только они остались наедине в маленькой гостиной.

— Конечно, нет, но он должен знать, кто это сделал!

— Ты права, — согласился Натан. — Я сейчас же с ним поговорю, а ты пока посиди здесь…

— Нет! — опять закричала она и бросилась к мужу, чуть не свалив его с ног.

Натан схватил ее за талию, а она обвила руками его шею и прижалась лицом к сюртуку.

— Эвелин, дорогая, здесь тебе ничего не грозит, а мне надо идти. Я должен найти этого мерзавца!

— Пусть ищут другие, — со слезами взмолилась Эвелин. — Пожалуйста, Натан, ради Бога… обещай мне, что на этот раз ты меня не бросишь!

Эта просьба пробудила в Натане одно неприятное воспоминание. Когда-то она вот так же умоляла его остаться, а он ушел. Она стояла в своей спальне в ночной сорочке и халате, прямые тусклые волосы были рассыпаны по плечам, под глазами темнели круги.

Он уже не помнил, куда собирался, но она слезно просила его не уходить.

— Обещай, что не бросишь меня, Натан, — говорила она дрожащим голосом. — Я этого не вынесу.

— Ты должна держать себя в руках, Эвелин, — резко сказал он и вышел, глухой и слепой к ее слезам.

Тогда ему казалось, что он не выдержит ее страданий. Она нуждалась в утешении, а он отказался ей помочь. Сейчас в ее глазах читались те же безнадежное отчаяние и панический страх.

— Пожалуйста, Натан, — взмолилась она сквозь слезы, — пожалуйста, не бросай меня!

Он погладил ее по волосам.

— Я не брошу тебя, никогда не брошу — даю слово. — Он поцеловал ее в лоб, потом нагнулся так, чтобы их глаза оказались на одном уровне. — Я хочу, чтобы ты еще раз подумала, Эви. Ты совершенно уверена, что не видела и не слышала в Лондоне ничего необычного или странного? Если ты что-то вспомнишь, это поможет нам найти злодея. Постарайся, — настойчиво попросил он. — Постарайся вспомнить свои встречи с Данхиллом…