Лина Мур - Скандальный Альянс

Мой взгляд останавливается на Калебе, и я хмурюсь.

– А ты что здесь делаешь? Тебя же вечером здесь не было, – шепчу.

Боже мой… нет…

Все смотрят мне за спину, и я медленно оборачиваюсь.

– Да вы издеваетесь? – скулю, встречаясь с чёрным удивлённым взглядом.

Глаза цвета ночного тёмного неба всегда таили в себе опасное влечение. Они манили и звали за собой, повторяя опасную песнь сирены, утягивающей в пучину моря. Эти глаза были для меня отражением самого себя. Я видел в них любовь и ненависть тоже. Я многое там видел и даже то, чего не хотел. Я обманывал себя ими. Отворачивался от них, прятался, но они всегда меня настигали в самый неподходящий момент.

– Там Нандо… зубки режутся… плачет постоянно… я пойду… в общем, мне нужно идти. – Сдавленный шёпот Джины это единственное, что я слышу в полной тишине небольшой гостиной дома Инги.

Джина резко разворачивается и бежит по лестнице вверх, а затем раздаётся стук двери, и продолжается плач ребёнка.

– Хм, выходит, что теперь здесь две беременных? Реджи и ты, Мег? – произносит Дин, за что получает подзатыльник от Инги.

– А в этот раз за что? – скулит он, потирая голову.

– Причины не изменились. Год прошёл, а ты такой же придурок, как и раньше. Жизнь ничему тебя не учит, да и не только тебя, – шипит Инга.

– Меган? – Глаза Калеба округляются, и он поворачивается к девушке. Она тяжело вздыхает и пожимает плечами.

– Я не беременна. Ты слышал ложь по телефону. Я и не знала, что ты, вообще, ответил мне. Не до этого было. Мы в тот же день узнали, что Редж беременна, как и она сама. Короче, я не беременна и обманула всех, потому что Редж пока не хотела, чтобы кто-то об этом знал, но, видимо, её планы изменились. Дин – сплетник. А… Клаудия… думаю, я лучше закрою рот. – Меган поджимает губы и виновато смотрит на Калеба.

– А кто я? Неужели, вы думали, что я бы рассказала об этом кому-нибудь? – обиженно удивляется Клаудия.

– Да!

В один голос. Хором.

– Я весь в тебя, ма. Так что здесь мы в одной лодке, – добавляет Дин. И снова получает подзатыльник.

– Эй, я сейчас не был придурком!

– Это для профилактики, – усмехается Инга.

Пока они говорят и выглядят сейчас абсолютными идиотами, я не могу двинуться. Беременна.

Я слышу, как рвано вырывается моё дыхание из груди.

Я слышу, как несётся кровь по венам, разгоняясь быстрее и быстрее.

Я слышу, как пульс повышается в висках.

Я слышу, как плачет мой ребёнок.

Я слышу, как шумит и бьётся в окно ветер.

Я слышу то, что мне не помогает. Я в шоке. Я не планировал… чёрт.

– …а, вообще, если отбросить незнание о сексе моей недалёкой сестры, считающей, что кормление грудью это отличный контрацептив, то я спрашиваю тебя, Дерик. Неужели, в тридцать один год мужчина не знает, как предохраняться?

Моргаю. Мой взгляд встречается с недовольным Инги.

– Она права, Дерик. Ты старше и опытнее в этих отношениях и должен быть предусмотрительнее. Тем более один раз такое прокатило, а во второй… как-то я не верю в случайности, – кивает Дин.

Мне нечего им сказать. Я не хочу говорить. Не люблю говорить с людьми. С Джиной любил. С ними – нет. Я чувствую вину, которую они перекладывают на мои плечи. Да она и так меня уже к земле придавила. Мне нужен воздух. Кислород…

– Дерик!

– Куда он уходит? Он не может вот так просто сбежать!

Оказываюсь в ночной прохладе, и меня окружает охрана. Мои ноги сами несут меня в маленький уголок, где я могу просто спрятаться.

Хлопаю дверью машины и закрываю глаза.

Снова всё через чёртову задницу. Каждый раз, когда я хочу сделать всё правильно, эти, мать их, случаи смеются надо мной и показывают средний палец.

– Ваше Величество, мы возвращаемся в аэропорт?

Открываю глаза и смотрю в зеркало заднего вида, встречаясь со взглядом шофёра.

– Оставь меня одного. Прямо сейчас.

– Слушаюсь.

Сдавленный воздух рвёт лёгкие. Я не двигаюсь, но словно бегу. Тяну за галстук и немного ослабляю его.

Тринадцать часов назад…

– Ваша Величество, Ваша речь для сегодняшней трансляции. Вы её даже не смотрели, – сквозь зубы шипит Эни.

Прячу в карман брюк кулон и поднимаю голову.

– Сейчас займусь этим. Клаудия долетела без эксцессов? – сухо спрашиваю, открывая папку.

– Да. Всё в порядке.

Киваю ей. Девушка бросает на меня недовольный взгляд и выскакивает из кабинета.

– Как будто от этого что-то изменится, – едва слышно говорю я.

Хотя папка открыта, и я вижу разные слова, написанные Эни, но не могу их читать. Не могу даже начать это делать. Меня тошнит от них. Тошнит от моей жизни. Тошнит от обязательств. Тошнит от чёртовых условий, которые мне диктуют мрази, посмевшие причинить вред моей семье. Но выбора у меня нет.

Около часа смотрю перед собой и закрываю папку. Не могу.

Выхожу из кабинета и игнорирую вопрос «куда я иду». За мной постоянно следует куча охраны. Они везде. Они не дают мне дышать.

– Остаётесь здесь, – говорю, захлопывая дверь прямо перед их носом.

Наконец-то. Тишина. Мрак внутри, и я могу полностью отдаться ему. Не в первый раз.

Касаюсь пальцами пеньюара, висящего в ванной, и жмурюсь.

– Джина.

Кулаком ударяю по двери и стискиваю его до боли. Чёрт! Почему всё так? Почему у меня?

– Ваше Величество?

Тяжело вздыхаю и поправляю пиджак.

– Калеб, я просил, чтобы меня оставили одного. Просто, чёрт возьми, дайте мне побыть одному! – зло рычу, выходя в спальню.

– Я знаю, Ваше Величество, но Энисса напомнила, что осталось не так много времени до трансляции, и просила проследить, чтобы вы хорошо подготовились…

– Я не маленький мальчик!

– Я в курсе, Ваше Величество. Но вы здесь, а до этого момента даже не притрагивались к речи. Вы должны выглядеть так, словно…

– Мне насрать? – криво усмехаюсь.

Парень морщится и кивает.

– Да, именно так.

– Мне не насрать, Калеб. Мне не насрать, – шепчу, толкая кроватку, и она немного покачивается. Только вот никого в ней нет. Никто не кричит от голода. Ни у кого нет коликов. Никто не хнычет, требуя, чтобы я взял его на руки. Никто не стоит у меня за спиной и не смотрит на меня, готовый всегда прийти на помощь. Никто не уверяет меня, что я делаю всё правильно. Никто не обнимает сзади, пока я держу на руках ребёнка. Никого нет. Один. Снова.

– Дерик.

Мне на плечо ложится ладонь Калеба, но я раздражённо её сбрасываю. Не хватало, чтобы меня какой-то пацан жалел.

– Пять минут, и я подготовлюсь. Уйди.

– Ты тянешь время…

– Уйди, говорю, – цежу, хватаясь за бортик кроватки.

– Есть другой вариант. Можно не обманывать себя…

– Калеб, мать твою, оставь меня в покое!

Он поджимает губы от моего крика.

– Ты можешь уволить меня прямо сейчас, я переживу это. Но хоть ты и стал королём, Дерик, для меня ты остаёшься старшим братом, которому сейчас нужна поддержка. И я хочу оказать её тебе, потому что сам собираюсь уйти. Меган беременна, и я должен лететь в Америку…

– Что? – поворачиваю к нему голову.

– Да. Она позвонила мне вчера, но я слышал какой-то посторонний шум. Видимо, она испугалась, когда Дин и Клаудия постучались в дверь, вот и позвонила. Бросила мобильный и ушла, но Дин нашёл тесты, и они все были положительными. Меган призналась, что беременна, поэтому я свой выбор сделал, Дерик. Я найду себе преемника, а потом уйду, чтобы жить рядом с любимой девушкой, жениться на ней и растить нашего ребёнка…

От его слов ещё хуже. Ему просто. Он может уволиться. Может всё бросить. Может исполнить любое своё желание. Меня же всего этого лишили. Я сам это сделал с собой, и теперь оно меня изводит. Меня рвёт на части каждую минуту. Мне больно. Мне плохо. Я бы сейчас всё отдал, чтобы вернуться в прошлое, схватить Джину ещё много лет назад и исчезнуть вместе с ней, спрятаться и жить нормально без всего этого королевского дерьма. Без страха за то, что я найду её или сына мёртвыми.

– Ты уже сказал ей?

– Что именно? О переезде в Америку, если она захочет? Нет, я…

– О… хм, чувствах. Ты назвал её…

– Любимой? – подсказывает Калеб. Киваю ему. Даже это слово ему даётся так легко, когда у меня язык прилипает к нёбу.

– Да, сказал. Уже довольно давно.

– Как ты это понял? Как ты понял, что именно эта девушка сделает тебя счастливым? Как ты решился на это? Ты уже тогда планировал уйти?

– Эм, нет… нет, Дерик. Я, вообще, не планировал уйти, и Меган знает всю опасность моей работы. Вчера обстоятельства изменились. Она в Америке, я не могу её бросить в таком состоянии. Она беременна. Вероятно, напугана, и я нужен ей. Я не могу выбирать между долгом и чувствами, потому что она для меня важнее. Долг убивает любовь, поэтому я ставлю её на первое место, что бы ни случилось. Любовь я не найду ещё раз. Такую, как к ней, точно не найду. А вот долг всегда может вернуться, как и работа, – говорит Калеб и опускает взгляд, стыдясь своих решений. Стыдясь передо мной. Он чувствует себя виноватым.

Ещё больнее.

– Как я понял? Я не думал. Я чувствовал. Однажды утром, проснувшись рядом с ней, я отчётливо понял, что люблю её. Любую люблю. Как бы она ни вела себя, что бы ни говорила мне, какие бы требования ни выставляла, сколько бы раз ни раздувала ссору на пустом месте. Я буду любить её в любом состоянии. Чувствую, как мне одиноко и плохо без неё, и как хочется просто вдохнуть её аромат. Он помогает мне двигаться дальше. Рядом с ней я просто всё это чувствую. Любовь описать сложно, у каждого она своя, но моя в этой чересчур нервной американке.