– Нет, пока ещё нет, но в их крови яд. Он медленно отравляет их кровь. А вот это… – она показывает взглядом на столик, где лежат ещё два шприца с прозрачной жидкостью. – …это средство, которое поможет им быстрее прийти в себя и нейтрализовать мой яд. Я изучала его очень долго, и мне помогала милая девочка Кристин.

Сука! Я так и знала!

– А остальное зависит от тебя. Что я хочу? Не так уж много за три жизни. Поедешь к королю, причинишь ему боль и сообщишь, что не подходишь ему. Так, чтобы он поверил и не пошёл за тобой, совершив очередную ошибку. Приведёшь с собой сюда кого-то, и этот грязный паршивец будет мёртв, как и остальные. Меня они не волнуют, главное, сохранить род в первозданном виде.

– Почему я должна верить тебе? Я даже не знаю, кто ты такая и что на самом деле планируешь. Сюда и так приедут, если мы все не вернёмся в замок. Их всё равно спасут, и Дерик не бросит…

Она шипит, и игла оказывается прямо рядом с ручкой Нандо.

– Нет! Не надо! – выкрикиваю, выставляя руку вперёд.

– Посмотри на них, у меня нет времени, чтобы шутить. Его жизнь мне не нужна, – спокойно произносит она, указывая снова на моих друзей.

– Они подохнут, как предатели, а особенно эта американка. И есть ещё одна. Ей вот-вот тоже станет очень плохо. Твоя сестра. Сейчас она думает, что просто перепила, но скоро… очень скоро, ей уже никто не поможет. Я дам им противоядие, если ты всё сделаешь так, как я хочу. Откажись от короля. Откажись так, чтобы и я поверила тебе. Найди такие аргументы, после которых он тебя не простит. Ты слишком часто раздвигала ноги перед ним. Шлюха, которая снова носит отродье. У тебя не больше двадцати минут. Машина в твоём распоряжении. Двадцать минут, и мы встретимся там, где была война. Там же она и закончится. У тебя двадцать минут. Пошла, иначе они подохнут, как крысы, которых я убивала пачками. Сделаешь так, как я сказала, отдам тебе этого бастарда и вколю им противоядие. Нет, то ничего не буду делать и у тебя на глазах убью твоего сына. Обмануть меня не удастся, Реджина Хэйл. Кристин везде установила жучки, и я знаю все твои тайны и не только твои. Я услышу, если ты решишь обмануть меня. Лучше сразу прощайся со всеми. Тебе понятно?

Судорожно сглатываю и киваю.

– Тогда какого чёрта ты ещё здесь? Я и так потратила на тебя слишком много времени. Пошла отсюда, мразь. Давай…


Боль такая острая и смертельная пронзает что-то внутри. Она словно пульсирует по всему телу, то в голове, то в груди, то в висках, то в руке. Она скручивает лёгкие и не даёт дышать. Она сводит с ума от горечи, что я всё потеряла. Не спасла. Не помогла. Не сказала то, что должна была.


«Я всегда буду помнить тебя…», – эти слова из воспоминаний. Темнота, и в ней Дерик. Я тяну к нему руку, но сразу же опускаю её. Не простит. Не поверит. Уйдёт.


«Джина! Джина!». Я вижу его лицо. Губы не двигаются, но крик… сколько боли.

Дерик. Нандо. Инга. Меган. Калеб. Герман. Так много людей вокруг меня. Они молчат. Они плачут. Они зовут…

– Есть! Мозговая активность повышается!

– Умница… ты умница, Джина. Борись за жизнь… я люблю тебя… борись за себя…


Снова так темно вокруг, и я бегу. Бегу, только бы успеть. Тот же особняк. Тот же страх. Я знаю, что будет дальше. Я должна успеть. Ищу сына. Ищу Дерика. А их нет.


– Я здесь. Я рядом с тобой…

Оборачиваюсь на голос Дерика, но темнота не даёт его увидеть. Я кричу. Снова и снова кричу от страха.

Не отпускай меня. Найди меня… забери меня… Дерик…


– Говорят, что ты слышишь меня. Говорят, что надежда всё равно призрачна. Говорят, что я должен проститься с тобой. Мне многое говорят, а сегодня Рождество. Знаешь, когда ты устроила ужин, и меня никто не пригласил на него. Чёрт, меня это так разозлило. Меня обидело, что ты не хотела видеть меня, но сейчас… ты можешь устраивать миллион ужинов и наказывать меня, я буду стойко ждать твоего приглашения. А в эту минуту… я приглашаю тебя к себе. В эту жизнь. Я здесь. Я всегда буду рядом с тобой, как и обещал. У Нандо режется второй зуб, и с ним всё хорошо. Ты нужна нам, Джина. Мы, мужчины, без тебя не справимся. Нам нужен от тебя подзатыльник. Мне он нужен. Мне нужен твой крик… накричи на меня, обижайся на меня, но я буду держать твою руку и дальше. Я здесь…


Его голос согревает меня. Убаюкивает. Я не знаю, сплю или умерла. Это ад или рай? Какие-то куски воспоминаний. Прошлое. Первая улыбка сына. Первая встреча с Дериком. Первый поцелуй. Первого так много было с ним. Он был первым. Он сделал меня другой. Я не могу отпустить его и сына. Я потеряла их… я не хочу оставлять их одних. Инга… Меган… Герман… я должна знать, что с ними. Скажи мне… пусть это ложь. Скажи мне…


В голове абсолютный туман. Перед глазами всё плывёт и так темно. Я устала от темноты. Неожиданно где-то вспыхивает искра света.

Дерик…

Мои губы не двигаются. Я слышу только гул… он вокруг меня…

– Не торопись, Джина. Дай себе время…

Мне хочется закричать. Двинуться хоть немного. Показать ему, что я слышу его, но только сил не хватает.


Моя жизнь всегда была чётко выстроена. Я знала, во сколько проснусь. Знала, когда приду домой. Знала, что в моём холодильнике ни черта нет. Но у меня никогда не было определённой цели. Я просто плыла по течению и думала, что и так сойдёт. Кому нужна моя жизнь? Никому. Я всего лишь очередной никчёмный человек на этой планете, как и ещё несколько миллиардов таких же. Я не была выдающимся учёным и, в принципе, этот мир мог бы и без меня вполне себе нормально существовать. Да, так было до тех пор, пока я не встретила Дерика и не узнала, сколько же зла можно причинить, убеждая в том, что это хорошо. Я тоже неидеальна, но стремилась к тому, чтобы мои минусы никогда не сыграли против меня. А должна была не бояться говорить, не бояться чувствовать. Просто не бояться жить. Страх парализует. Он овладевает сознанием и причиняет боль. Страхом можно манипулировать. Мой опыт плохой, но в нём есть лучи света. Это те, кого я люблю. Именно так. Я люблю людей, хотя порой они меня раздражают и злят, но всё же люблю их. Кем бы они ни были, но моё сердце теперь открыто для любви. Я не хочу бояться. Не хочу больше совершать ошибок. А они будут. Нельзя себя защитить от них. Это нормально. Только не смерть. Умирать больно и страшно. Да, именно так, зная, кого ты оставляешь в мире живых, больно отпускать их руку. Больно не успеть сказать всего. Больно закрывать глаза. Больно…


Сознание в который раз возвращается ко мне, и я открываю глаза. Дождь стучит по стеклу, мой взгляд, ещё немного расфокусированный, переходит на тёмные, яркие и такие сочные тёмно-карие глаза. Больше не чёрные. Не совсем чёрные. В них есть краски. В них есть жизнь. В них так много всего…

– Дерик…

Он улыбается мне и кивает.

– С возвращением, американка. Признаюсь, ты меня довольно сильно напугала. Давай, всё же немного сбавим обороты, да?

Я не могу улыбнуться. Губы едва двигаются.

– Не чувствую… ног… и…

– Да. У тебя переломы и много повреждений, но это ничего. Ты окрепнешь и встанешь на ноги. Мы будем учиться ходить с тобой снова. Ты и я. Главное, не убегай от меня, иначе я начну седеть намного раньше. Вряд ли ты будешь рада видеть меня таким…

– Прости меня… я… не знала… прослушка там была… я…

– Тише-тише. Не думай об этом, Джина. Всё закончилось. Та дверь закрыта, открывается новая. Нандо в полном порядке. Мы понесли минимальные потери. Скоро ты увидишь всех, но не сейчас. Отдыхай. Тебе нужно набраться сил, потому что я буду с тобой ругаться. Может быть… не сегодня. Но ссориться мы будем, а для этого тебе нужно окрепнуть. Наберись сил и потом покричи на меня. Отдыхай… я буду рядом…


Когда вижу сына с двумя выросшими нижними зубами, то я плачу. Мне сложно дышать. Я не могу двигать ногами и одной стороной тела, вообще. Я снова плачу, дотрагиваясь до его щеки, и сил больше нет. Ладонь падает на постель. Я плачу. Плачу оттого, что беспомощна. Плачу, видя сожаление в глазах Сабины. Плачу, когда Дерик забирает Нандо и держит его на руках. Плачу, когда он подносит его ближе, чтобы я могла его поцеловать. Просто плачу… не так я бы хотела жить.


Дерик подносит ложку с супом к моим губам, а в горле ком. Столько дней прошло, и я до сих пор не могу принять того, что у меня так много повреждений, мадам Горади мертва, мать Дерика скончалась в больнице, Кристин изгнана из страны и осталась одна. Все жалеют меня, а это душит.

– Джина, – Дерик тяжело вздыхает и убирает ложку.

– Ты должен… меня ненавидеть… я же…

– Нет, – резко перебивает мой шёпот. – Нет. Ты ошибаешься. Я не должен ненавидеть никого. Я должен быть в эту минуту здесь с тобой. Вот всё что я должен.

Перевожу взгляд с его решительного лица. Больно внутри оттого, что он находится рядом со мной и делает ужасные вещи. Переворачивает, моет и кормит меня. Когда просыпаюсь, вижу рядом его. Засыпаю, он тоже здесь. В основном он рассказывает про успехи Нандо: как он ползать начал, что сегодня ел. Конечно, остальные тоже посещают меня, но, кроме печали, в их глазах ничего нет. Единственный, кто сохраняет позитивный настрой – Дерик. Это странно. Даже немного пугающе для меня.

– Я убила… я соврала… я не смогла…

– Убила не ты, а она. Соврала, а я не поверил. Ты смогла защитить сына, Джина. Ты пожертвовала всем, ради него. Посмотри на меня.

Нехотя поворачиваю голову.

Его мягкая улыбка вынуждает меня ненавидеть себя. Я потеряла ребёнка. Он не выдержал такого удара. Не выдержал такой матери. Я потеряла веру в хорошее. Я потеряла себя в этом обездвиженном теле. Я потеряла…

– Я мог бы поверить тебе, если бы ты не была со мной рядом, когда мне было плохо. Мог бы поверить каждому твоему слову, если бы не знал тебя. Я мог бы поверить всему, что ты сказала, если бы не любил тебя. А я люблю тебя. Люблю именно за то, что ты всегда делаешь, а не пытаешься. Ты не пытаешься казаться кем-то, ты всегда остаёшься собой. И вот это всё показало мне, как я тебя люблю. Люблю, слышишь? Мне плевать, что будет дальше. Я знаю, что ты дышишь. Дышу и я. Я вижу твои глаза, и у меня есть причина открывать свои. У нас будет много детей. Такое случается. Я не виню тебя. Я тебе благодарен за всё, что ты мне отдала. Сейчас моя очередь показать тебе, что я хочу быть с тобой в любом состоянии. Ты моя королева и всегда такой для меня будешь, не важно, как сложно мне будет добиться твоего согласия. Я добьюсь, потому что девушка, прыгающая с лестницы и желающая бороться за жизнь, это моё будущее. Моё всё. Альора будет процветать, когда ты снова впустишь в своё сердце её и меня. Позволь мне быть рядом с тобой. Не отталкивай меня, Джина, – он целует меня в щёку. Собираю все силы и касаюсь его лица.