— Чш-ш, — выдохнул он. — Слезы исцеляют, говорю вам как врач.

Элизабет издала короткий надломленный смешон сменившийся рыданием.

— Вы сами себе противоречите. Кажется, вы хотел остановить мои слезы. — Она снова сделала попытку освободиться. — Я прекрасно себя чувствую, уверяю вас.

Майкл сильнее сжал Лизу в объятиях, как будто ему нравилось обнимать ее. Баюкать, словно ребенка.

— Сейчас вам станет легче.

Спокойная уверенность в его голосе заставила Элизабет сдаться. Ее тело обмякло, пальцы разжались. Она спрятала лицо на широкой груди Майкла. Его ладони успокаивающе гладили ее по спине, и Лиза почувствовала, как расслабляются сведенные судорогой мышцы. Пальцы Майкла нащупали ее позвоночник, слегка надавили, и Лизе вдруг стало легко дышать, стеснение в груди прошло. Ее больше не сотрясали рыдания.

— Вы слишком великодушны, — услышала она свой шепот, будто со стороны. — Я этого не заслуживаю.

— Не так уж я и великодушен, — проворчал Майкл. — Не стану вводить вас в заблуждение.

— Значит, добры.

— Нет. Просто почему-то я не могу видеть, как вы плачете.

Лиза замерла, мысленно повторяя слова Майкла. «Я не могу видеть, как вы плачете». В каком чудесном мире он живет, если не усматривает в своем поступке великодушия. Лизе не раз случалось плакать, но даже близкие друзья теряли терпение при виде ее слез.

Элизабет не могла их за это винить. Сколько раз она проливала слезы из-за негодяев! И теперь, в объятиях этого честного, достойного человека, она почувствовала бессильный гнев и отвращение к себе самой.

Ладонь Майкла вновь скользнула по ее спине, и злость исчезла. Он прикасался к ней так нежно, так бережно, словно необычайно дорожил дарованной ему милостью. Припав щекой к его груди, Лиза прислушалась к ровным ударам сердца и вспомнила, как мама бросилась в папины объятия после разлуки и, прижавшись ухом к его груди, крикнула дочери: «Вот музыка, которой я ждала!» А отец рассмеялся в ответ: «Мое сердце молчало в ожидании встречи с тобой, дорогая, и забилось лишь сейчас».

Лиза вспомнила этот эпизод, когда заказывала надпись на родительском надгробии. «Положи меня, как печать, на сердце твое… ибо крепка, как смерть, любовь»[5].

Элизабет медленно выпрямилась, и когда Майкл попытался ее удержать, сжала его руку. Их взгляды встретились. Майкл пристально смотрел Лизе в глаза, казалось, не замечая, как покраснело от слез ее лицо, не боясь увидеть плаксивую гримасу. Его рукав, согретый жаром тела, был теплым на ощупь, а запястье широким и крепким.

Конечно, она заслужила это. Всего один раз.

Лиза прижалась губами к его губам.

Майкл замер. Мышцы на его руках напряглись, тело словно окаменело. Но губы его были мягкими, а от кожи исходил запах чистоты, невыразимо приятный аромат.

— Вы расстроены, — прошептал Майкл.

— Да, — выдохнула Лиза, погружая пальцы в шелковистую массу его волос. — Но я не одна. Не желаю оставаться в одиночестве.

Ее пальцы нащупали мочку его уха, и дыхание Майкл на миг прервалось. Лиза жадно впилась поцелуем в его губы, нетерпеливо раздвинув их языком. Несдержанность придала ей смелости. Лиза никогда прежде не выбирала мужчин. Мужчины выбирали ее. И ничего путного из этого не вышло. «На сей раз все будет иначе», — решила она.

Лиза вложила в поцелуй всю свою страсть, и из груди Майкла вырвался сдавленный возглас, похожий на стон или рычание. Лизу обдало волной жара.

Она наслаждалась вкусом его губ, его языка. В следующий миг губы Майкла завладели ее губами, заставив Лизу откинуться на спинку кресла. Его ладони властно обхватили ее талию. Стоя на коленях перед Лизой, Майкл на голову возвышался над ней. Огромный, широкоплечий, он словно защищал ее от враждебного мира.

Внезапно с тяжелым вздохом, прозвучавшим почт как стон, он отстранился.

— Это неправильно, — хрипло произнес он, глядя на Лизу затуманенным взглядом. — Вы не в состоянии мыслить ясно. А я не…

— Нет, — тихо возразила Лиза. — В самом деле, сейчас я мыслю как никогда ясно. — Сжав его лицо в ладонях, она посмотрела ему в глаза. С каждым мгновением ее уверенность росла и крепла. На лице его читались благородство, доброта, сострадание — все то, что мама завещала ей искать в мужчине и ценить. Именитые друзья, безупречный костюм, дом в фешенебельном лондонском квартале Мейс и знатное происхождение — все те глупости, что прежде занимали ее мысли, теперь казались ей никчемной мишурой.

Перед ней стоял настоящий мужчина. Сильный, худощавый. Его мускулистые руки могли с легкостью поднять женщину и… спасти человеческую жизнь. Его губы никогда не произносили лживых обещаний. Взгляд Лизы скользнул по твердому подбородку Майкла, по его нежным, шелковистым волосам. Как много контрастов таил в себе этот человек. Его тело дарило бы ей наслаждение долгие дни.

Но у Лизы не было в запасе долгих дней. Один лишь нынешний день. Единственный день и счастливая возможность получить желаемое, не сомневаясь в своем праве, в своей правоте. Ибо Майкл Грей обладал всем, что отличает истинного мужчину. Это Лиза знала наверняка.

Она наклонилась, чтобы поцеловать его вновь. Этот нежный, полный соблазна поцелуй был прелюдией, приглашением…

— Вы хотите оставить меня одну? — прошептала она, касаясь губами его губ. — Неужели вы уйдете?

— О Боже, нет. Но я должен вам сказать…

— Вы вовсе не добры, — напомнила ему Лиза. — Не великодушны.

У Майкла вырвался глухой смешок.

— Вы понятия не имеете насколько.

— Так покажите мне, — шепнула она.

Взяв Лизу за локти, Майкл заставил ее подняться на ноги. Их тела соприкоснулись, и Лиза ощутила волну дрожи, пробежавшую по спине, колени ее ослабели. Ладони Майкла обхватили ее спину, скользнули вниз, легли на ягодицы, сминая складки юбки.

— Я должен вам кое-что сказать, — проговорил он.

— Позже.

— Нет, теперь. Прежде, чем мы…

Мягко потянув Майкла за волосы, Лиза нагнула его голову и прильнула губами к его губам. С грубым звериным рычанием он впился в ее рот, его губы уже не были мягкими. Но в следующий миг он прервал поцелуй и жарко зашептал:

— Я не тот, за кого вы меня принимаете.

Элизабет улыбнулась. Доктор хочет извиниться за недостаток опыта?

— Это не важно. — Имело значение лишь быстротечное настоящее. Лиза знала: завтра прибудут гости, и прежде чем; выйти им навстречу, она будет сидеть за туалетным столиком, изучая изъяны своей внешности. Морщинки и пятнышки на коже, которых с годами становится все больше крохотные недостатки, умело скрываемые при помощи пудры и румян, — горничной придется потрудиться. Избавившись от всех несовершенств, Лиза выставит свою красоту на продажу в надежде, что найдется богатый покупатель. Это случится завтра, а сейчас… можно быть непризнанной красавицей, просто женщиной.

Ее рука скользнула вниз, к ягодицам Майкла. Его упругие мышцы напряглись под ее ладонью, и у Лизы на миг перехватило дыхание. С хриплым стоном Майкл сжал ее в объятиях, нашел губами ее губы. У Лизы подогнулись колени; если бы Майкл не подхватил ее, она упала бы навзничь, как цветок под порывом ветра. Она чувствовала себя хрупким, прекрасным цветком.

Его губы коснулись ее подбородка, жадно прильнули к шее.

— Смелее, — шепнула она.

Ответом на ее призыв было глухое рычание, по коже Лизы пробежали мурашки. Зубы Майкла легко куснули кожу возле ее ключицы. Он потянул вниз корсаж платья, приоткрыв грудь, и припал губами к нежной ложбинке. По запрокинутому лицу Лизы скользнула восхищенная улыбка. О, этот деревенский доктор знал, что делает.

Высвободившись, Лиза попыталась поцеловать Майкла, но мешал его огромный рост. Даже привстав на цыпочки, она не могла дотянуться до его губ.

— Я хочу…

Склонив голову ей на плечо, касаясь губами ее шеи, Майкл хрипло проворчал:

— Чего же вы хотите, Элизабет?

Он был слишком высок, но Лиза знала, как это исправить. Сжав руку Майкла, она потянула его за собой к узкой кровати. Не выпуская его запястья, она раскинулась перед ним на постели. Следуя ее молчаливому приглашению, Майкл прыгнул на тюфяк и навис над Лизой, опираясь на одно колено и вытянутую руку. На его застывшем лице читалось исступленное желание.

Элизабет никогда прежде не видела его таким. В душе ее шевельнулось сомнение. В некоторых отношениях все мужчины одинаковы…

Но в следующий миг Майкл наклонил голову и нежно коснулся губами ее шеи. У Лизы вырвался вздох, все ее тревоги разом улеглись. Она медленно закрыла глаза, чувствуя кожей его щекочущее жаркое дыхание, мягкое влажное касание рта, прокладывающего дорожку от ее горла к ключице. Его пальцы сжали ее локоть, скользнули к запястью. Завладев рукой Лизы, Майкл поднес ее к губам, поцеловал ладонь и замер, прерывисто дыша.

— Вы уверены? — прошептал он срывающимся голосом. — Уверены, что не пожалеете?

Лизу захлестнула волна нежности. Какой еще мужчина, лежа в постели рядом с ней, задал бы подобный вопрос? Какой мужчина, осаждаемый назойливой вдовой, стал бы сомневаться?

— Совершенно уверена.

— Слава Богу. — Нетерпеливые руки Майкла тотчас взялись за шнуровку на ее блузке. Тщательно обдуманный наряд Лизы отличался простотой. Стянуть с нее блузку было легче легкого, теперь Майклу оставалось лишь расшнуровать корсет и справиться с бельем.

Сорочка полетела на пол вслед за корсетом. Прохладный ветерок коснулся обнаженной кожи Лизы. Ее взгляд не отрывался от лица Майкла, похожего на застывшую маску. Черты его заострились, губы приоткрылись. Он не сводил глаз с ее нагого тела. Потом ладонь его легла ей на грудь.

Его кожа казалась горячей и чуть грубоватой из-за мозолей. Лиза выгнула спину и, обвив рукой голову Майкла, притянула его к своей груди.