Банкир вышел за дверь библиотеки, спустившись вместе с сигарой в сад. Если тон Харри не убедил его исчезнуть, то это сделало предостережение лорда Горэма.

Рыцарь, который был пьян настолько, что уже не понимал этого, спросил:

— Неужели эта девка настолько хорошая любовница, как и выглядит? Знаете, что всегда говорят о рыжеволосых: горячий нрав, горячая кровь.

Если бы у Харри была в руке шпага, то рыцарь стал бы на голову короче. Он подумал о том, чтобы потянуться к ножу, спрятанному в сапоге, или маленькому пистолету на пояснице. Однако он не мог так быстро испортить прием. Вместо этого Харри уставился взглядом с черным ободком на несчастного пьянчужку и спокойно, размеренно ответил:

— Джентльмен никогда не станет спрашивать. И джентльмен никогда не рассказывает об этом. — Затем он отвел взгляд, тем самым сменив тему. — Кто хочет заключить пари?

Несколько мужчин задумались о том, чтобы исключить имена своих любовниц из соревнования, зная, что их птички никогда не смогут взлететь так высоко, как самая последняя голубка Харри Хармона, но они все равно выложили свои ставки на стол. Горэм отметил заявки с сочувственным смехом, зная, что никому не поздоровится, если кто-то из женщин узнает о предательских мыслях.

Он перестал посмеиваться, когда они обсудили различные варианты для соревнования, и Горэму пришлось внести несколько изменений в свои планы. Мужчины хотели независимых судей и конкурсов, включающих как можно больше участников, саботируя тем самым безусловную победу Клэр во время состязания в пении. Лорд Горэм вовсе не был рад этому, в частности тогда, когда Харри отказался включать категорию лучшей любовницы.

— Давайте сохраним наше достоинство, джентльмены, — проговорил он, отлично сознавая, что сам он — ублюдок среди законнорожденных, титулованных, богатых мужчин, и все они знали об этом. — И помните о вежливости, с которой мы должны относиться к леди. Давайте просто предположим, что каждая из наших партнерш очень хорошо умеет удовлетворять мужчину. Не существует никакого объективного способа присуждать очки.

Капитан Энтуистл, недавно из Королевского Флота, ответил:

— Я бы сказал, судя по твоей улыбке, Хармон, что такой способ есть. Выглядишь, словно кошка в горшке со сливками, если хочешь знать мое мнение.

Харри рассмеялся.

— Нома намного восхитительнее, чем самые сладкие сливки, но я все равно не стану заключать пари на постельные игры.

Капитан знал, когда терпел поражение.

— Во всяком случае, что это за имя — Нома? Никогда не слышал ничего подобного.

— Оно интересное, не так ли? Наполовину иностранное, как я полагаю, и наполовину цыганское. — Он был рад говорить правду, что также служило его целям сделать Симону похожей на кого угодно, кроме английской гувернантки.

— Цыганское, говоришь? Черт, на тебя можно положиться: ты сумеешь найти алмаз среди мусора. Счастливчик.

— В этом случае так и есть. — Что также было правдой.


Наверху Симона встретила камердинера Харри, маленького человечка, снующего между большой спальней и смежными гардеробными. Метлок раньше был актером, как проинформировала ее Сара, выкладывая одежду Симоны, чтобы посмотреть, не нуждается ли что-нибудь в глажке. Он собаку съел на костюмах, париках и гриме.

Симона впилась взглядом в пожилого мужчину. Она готова была поспорить, что так и есть. Затем она нахмурилась, глядя на Сару.

— Ты должна была сказать мне.

Горничная рассмеялась и подняла платье, которое она выбрала для первого обеда здесь.

— Я сказала вам, что вас ждет замечательный сюрприз.

— Я думала, что мы подруги.

— И я очень горжусь тем, что считаюсь подругой такой настоящей леди, как вы, мисс Ройяль, но хозяин Харри — он платит нам. Ни мама, ни Джем, ни я — мы не можем сейчас стать предателями, не так ли, только не после того, что он сделал для нас? Кроме того, мы знали, что так вы будете счастливее. Да и какая женщина не была бы?

Сара была не той, кого следовало винить, так что Симоне пришлось простить ее. Особенно тогда, когда горничная показала ей ванную комнату напротив ее комнаты, с горячей водой, наполняющей ванну из цистерн и нагревателей на крыше.

— Хозяин Харри говорит, что маркиз мечтает о какой-то земле возле его фамильного поместья, которой владеет лорд Ройс. Лорд Горэм надеется, что хозяин Харри убедит графа продать ее, или это сделает Харри, если наследует эту собственность, в том случае, если она не входит в неотчуждаемое имущество. Вот почему у вас такая замечательная комната, почти такая же просторная, как и у второго сына герцога, который привез с собой индианку, которая раньше была рабыней. Вы с ней не встречались по причине того, что ей стало нехорошо после поездки в карете. Метлок говорит, что она носит панталоны, как мужчина.

— Ты уже встречалась с другими горничными?

— Некоторые из них весьма высокомерные, если хотите знать мое мнение. Как будто их хозяйки вовсе не любовницы. А некоторые из них не лучше, чем сами хозяйки. В самом деле, крыло слуг больше похоже на ярмарку, где нанимают дешевых проституток.

— Боже, ты не должна позволять ни одному из лакеев или камердинеров сбить тебя с пути, не имеет значения, что они будут обещать. Это будет пагубно и грешно. Ты слишком молода и не предназначена для… — Для жизни, которую, как предполагалось, вела Симона. Но сейчас ей также нужно было позаботиться о морали юной Салли. — Я хочу сказать, что твоя мать будет расстроена из-за того, что тебе придется наблюдать подобную распущенность. Возможно, тебе следует спать здесь, на кушетке в гардеробной. Да, так будет лучше. — Для всех.

— Господи, нет, мисс Нома. Вам с хозяином Харри не нужна будет компания, даже в соседней комнате. — Ее понимающая улыбка убедила Симону в том, что опыт девушки уже гораздо более обширен, чем должен быть, и намного больше, чем ее собственный. — Кроме того, со мной все будет в порядке. Мой брат будет рядом. Он расположится в конюшнях, ввиду того, что Харольд отправился в деревню, а там больше места и собираются все конюхи и дополнительно нанятая прислуга.

Симона поклялась, что позже разыщет этого переросшего навозного червяка и познакомит его со своей шляпной булавкой. Она найдет еще одну и отдаст ее Саре для защиты. Тем временем ей нужно одеваться к обеду. Некоторые из женщин, подобно Саре, потратили целый день, чтобы подготовиться к нему. Симона пожалела, что у нее нет еще одной недели на подготовку.

Платье, которое они выбрали — «они» включало Сару и Метлока — было из голубого шелка, со светлой кружевной верхней юбкой, завязывающейся на высокой талии голубыми лентами того же цвета, что и платье. Сара вплела еще одну ленту в огненные волосы Симоны, затем спустила длинную, переплетенную лентой косу так, чтобы она падала на плечо Симоне. Она суетилась, взбивая рукава-буфы и оттягивая вниз вырез платья, который Симона упрямо подтягивала вверх.

— Все остальные будут демонстрировать свои драгоценности, мисс Нома. Если вы хотите затмить их, то вам лучше показать грудь как можно больше.

— По сравнению с Клэр Хоуп, у меня вообще нет груди. Ни груди, ни надежды[16].

Сара прищелкнула языком.

— У вас естественная красота, вот что, и никто не сможет сказать, что это не так.

Предвзятое мнение горничной не убедило Симону. Но это удалось тихому восхищенному присвисту Харри, особенно тогда, когда свист сопровождался особенной улыбкой с ямочками. Молодой человек вышел из гардеробной, его волосы были влажными после ванны. Он был одет в строгий вечерний костюм: белые атласные бриджи до колен, полуночно-синий сюртук, белый пикейный жилет, в его высоком, завязанным сложным узлом шейном платке мерцал большой сапфир. В руке он держал обтянутую бархатом коробку. Харри замер в дверном проеме, наблюдая за тем, как Сара подала Симоне кружевной веер, расписанный незабудками.

— Сомневаюсь, что кто-нибудь сможет забыть, как ты выглядела сегодня вечером, дорогая. Я уверен, что я не забуду. — Он вручил ей коробку. — Только это сможет сделать твой туалет завершенным. Надеюсь, что ты оденешь его, для меня.

Симона подняла крышку и увидела золотую цепочку с филигранной подвеской, обрамлявшей сапфир, парный к тому, что носил Харри, совпадающий цветом с лентами на ее платье и с его глазами. Он распланировал весь этот костюм с мадам Журне, осознала девушка, проигнорировав ее пожелания.

— Скажите мне, что это фальшивка, — попросила она.

— И испортить свой обед ложью? То есть я имел в виду, что не стал бы одаривать тебя фальшивыми комплиментами или фальшивыми драгоценностями, так что боюсь, что он настоящий.

— Но мы договорились, что…

Он посмотрел на Сару и кивнул в сторону двери в коридор.

— Твоя леди одета. Ты хорошо поработала. Теперь ступай ужинать. И держись поближе к Метлоку и Джему. Я обещал твоей матери, что ты будешь в безопасности.

— Благодарю вас, я буду в такой безопасности, в какой захочу быть. Мамаша послала меня сюда, чтобы узнать мир чуточку больше, не так ли?

— Дерзкая плутовка. Отправляйся по своим делам.

Когда Сара вышла, Харри вынул ожерелье из коробки и попросил Симону повернуться спиной. Он поднял свисающую косу рыжих волос, переплетенных голубой лентой, а затем поцеловал ее в затылок.

— Никто же не смотрит, — сказала ему Симона. — Вам не нужно этого делать.

— О да, нужно. Я хотел сделать это с тех пор, как в первый раз увидел тебя со строгим узлом на затылке. — Он снова поцеловал ее.

— Ваш шейный платок.

— Хмм. Кого волнует эта чертова штука вокруг моего горла, когда я наконец-то смог попробовать тебя? — Харри осторожно покусывал и нежно лизал ее кожу.

Симона отступила перед тем, как он смог заметить, что она дрожит.

— Вы помнете его, Метлок будет в ярости, и мы опоздаем к обеду.