Почему он так долго не противился этому? Он потратил пять лет жизни в ожидании того, чего никогда не могло произойти.

Сейчас у него появился шанс перевернуть свою жизнь. Он будет заседать в парламенте и, может быть, сумеет что-то изменить в этой стране. В Америке об этом можно было только мечтать. Здесь он стал человеком значительным. Пусть его возможности объяснялись стечением обстоятельств, он мог бы использовать их, чтобы изменить положение вещей в пользу людей, лишенных голоса.

Он медленно поднялся и пошел в дом. Вернувшись в танцевальный зал, он снова поискал глазами Элизабет. На этот раз она разговаривала с леди Кантуэлл.

Разговор явно угнетал Элизабет. Он решил, что нужно прийти ей на помощь.

— Элизабет, вы не забыли о нашем танце? — спросил он, подходя к ним.

— Нет, ваша светлость. — В ее зеленых глазах читалась благодарность. — Мне снова приходится извиниться за то, что я не смогла танцевать с вами раньше. У меня закружилась голова.

Окружающие их леди забормотали о духоте.

Когда затянутая в перчатку рука Элизабет оказалась в его руке, им овладело знакомое томление. Волнение и успокоение одновременно. Они ступили на танцевальную площадку как раз к началу следующего вальса.

— Мне очень жаль, — шепнул он. — Я не хотел причинить вам боль.

—Я знаю. Она не смотрела на него. — Вы танцевали с какой-нибудь другой женщиной?

Он покачал головой.

— Вы, должны сделать это немедленно после нашего танца. Иначе, пойдут разговоры.

— Что, если меня они не заботят? — Он сильнее сжал ее руку. — Что, если я хочу танцевать с вами всю ночь? — шепнул он ей на ухо. Он почувствовал, как она чуть вздрогнула, и улыбнулся.

— Я не допущу этого, — сказала она и отстранилась от него.

— Я не прошу разрешения.

Она судорожно сглотнула. Он знал, что она ощущает притяжение между ними.

— Вы ведь не захотите погубить мою репутацию или репутацию любой другой женщины на этом вечере, — сухо сказала она.

— Но я только того и хочу, чтобы погубить вас… снова, — шепнул он.

— Я уже сказала вам, что больше это никогда не случится, так что, пожалуйста, прекратите говорить о том, что произошло в музыкальной комнате.

— Если бы я мог…

В ее глазах сверкнуло предупреждение.

— Вам лучше даже не думать об этом!

— Но я не могу не думать об этом. — Он снова привлек ее к себе просто для того, чтобы ощутить ее дрожь. — А вы?

Глава 14

Через два дня после бала у леди Кантуэлл Элизабет получила ответ, которого ждала. Ей хотелось бежать к Уиллу и сказать ему, что она не беременна, но она решила подождать еще один день. После того как он вел себя на балу, у нее не было желания видеть его.

Если бы только это было правдой.

Она хотела видеть его. Она хотела видеть его обнаженным и лежащим в постели. Это было ужасно. Никогда в жизни она не чувствовала ничего подобного. А сейчас она могла думать только об этом в любое время дня и ночи.

К несчастью, за эти два дня ее стало еще больше тянуть к нему. По крайней мере, еще несколько дней она не сможет побороть свои бесстыдные чувства. Но она полагала, что ей не следует больше игнорировать его.

Кто-то легко постучал в дверь ее спальни.

— Да?

— Мисс, вас хочет видеть мисс Ситон. Сказать ей, что вас нет дома? — спросила горничная, просунув голову в дверь.

— Я сейчас сойду вниз.

— Тогда я проведу ее в малую гостиную.

— Спасибо, Сьюзен.

Элизабет могла только гадать, что привело к ней Викторию в этот час. Со времени поездки в Уайтчепел она не видела подругу, и теперь у нее появилась возможность расспросить ее. Элизабет не могла поверить, что ее подруга оказалась в кишащем преступниками районе города.

Бросив быстрый взгляд в зеркало, она спустилась с лестницы, поглядывая, нет ли рядом Уилла. К счастью, в этот день его нигде не было видно.

Выйдя в холл, она остановилась и осведомилась у Кеннета, где его светлость.

— Он уехал, миледи.

— Уехал? С кем же? — спросила она.

— С лордом Селби, — ответил Кеннет.

Вот и хорошо. Муж Эйвис в любом случае был огромным шагом вперед по сравнению с никчемным Сомертоном. Элизабет повернула в малую гостиную, где уже сидела Виктория, разглядывая картинку, которую Дженнетт нарисовала несколько лет назад.

— Виктория, что привело тебя ко мне сегодня? — спросила Элизабет.

Виктория улыбнулась и откинула с лица светлую прядь.

— Я хотела узнать, как дела у миссис Уэстон и маленькой Сары.

— Миссис Уэстон великолепна. Она учит Сару читать. Саре она нравится.

— Слава Богу, — пробормотала Виктория и быстро прикрыла рукой рот.

— Почему ты спрашиваешь об этом?

Виктория медленно отняла руку ото рта.

— Я никогда не рекомендовала никого подругам. Я беспокоилась, подойдет ли миссис Уэстон для Сары.

— Она безупречна.

Элизабет недоумевала, почему Виктория почувствовала облегчение. Речь шла всего лишь о гувернантке. У Элизабет, когда она была ребенком, сменились три гувернантки.

— Виктория, ты не поверишь, но герцог настоял на поездке в Уайтчепел со старшими девочками.

Виктория нахмурилась:

— Зачем он повез их туда?

— Чтобы показать им нищету Лондона, то, как ужасно мы обходимся с бедняками. А когда мы проезжали мимо ломбарда, из его дверей вышла женщина, очень похожая на тебя.

Виктория побледнела.

— Как странно. Ты, должно быть, ошиблась, потому что я никогда не бывала в той части города.

— Я так и подумала. Мне показалось удивительным, что есть другая женщина, похожая на тебя как две капли воды.

— Может быть, она моя давным-давно потерянная двойняшка, — со смехом сказала Виктория.

Если бы ее смех не был таким неестественным, Элизабет поверила бы ей. Это не могла быть Виктория… Но у Элизабет остались сомнения.

— Что с балом? — спросила Виктория, умышленно переменив тему разговора.

— Все идет хорошо, но я нервничаю. — Элизабет подождала, пока лакей поставит перед ними поднос с чаем. Она наполнила чашку и подала ее Виктории.

— Так что бал? — напомнила ей Виктория.

— Да, конечно. — Элизабет добавила в чай сливок. — Мне еще никогда не приходилось самой устраивать бал.

— У тебя прекрасно получится.

— Ты придешь? — Элизабет уже знала ответ, но надеялась, что один-единственный раз ее подруга в виде исключения согласится потерпеть общество.

— Ты знаешь, я не могу. Я не принадлежу к вашему кругу, — пожала плечами Виктория.

— Ты — дочь викария. Среди твоих предков наверняка найдется какой-нибудь лорд. Это все, что заботит людей из общества.

Виктория улыбнулась и покачала головой:

— Насколько я знаю, никаких лордов.

— Все равно приходи.

— Я не могу. Но я хочу, чтобы ты рассказала мне все о нем на следующей неделе.

Элизабет закатила глаза.

— Пожалуйста, не напоминай мне, что до бала остается всего шесть дней.

— Если тебе нужна моя помощь, пожалуйста, только дай мне знать.

— Спасибо, дорогая. — Элизабет нестерпимо хотелось рассказать кому-нибудь о том, что произошло между ней и Уиллом. Невозможность открыться доводила ее до безумия. Но из всех ее подруг Виктория была последней, кому она могла бы поведать о своем опрометчивом поступке без боязни прослушать долгую лекцию о греховности интимных отношений до бракосочетания.

Этот секрет ей предстояло хранить про себя.


* * *


Уилл открыл дверь прежде, чем это успел сделать дворецкий. Он долгие месяцы, может быть, годы, не чувствовал такого подъема. В первый раз он видел, куда ему надо двигаться. Он знал, что ему делать.

К себе он поднимался, перепрыгивая через две ступеньки. Его камердинер вошел следом за ним. — Добрый вечер, ваша светлость.

— Добрый вечер, Стивенсон. — Пока камердинер открывал бельевой шкаф, Уилл снял сюртук. — Что ждет нас сегодня вечером?

— Опера, ваша светлость.

— Конечно. Сначала мы пообедаем?

— Да, ваша светлость.

— Прекрасно. Заботу о своем платье я передаю в ваши надежные руки. — Пока Уилл умывался над тазиком, Стивенсон приготовил одежду для обеда и поездки в оперу.

Двадцатью минутами позже Уилл был одет и готов к обеду. Элизабет и его сестры уже сидели в малой гостиной. Остановившись в дверях, он заново поразился тому, как изменились дети. Мальчики, хотя и волновались, но были хорошо одеты и держались относительно спокойно. Сара, в прелестном розовом платье, сидела в кресле и улыбалась.

— Где вы были? — подошла к нему Элизабет с бокалом в руке.

— Я был в парламенте с лордом Селби. — Уилл взял протянутый бокал и сделал глоток. На языке остался вкус и аромат винограда.

Прежде чем он успел сделать следующий глоток, лакей объявил обед.

— Так мы едем в оперу? — спросил он Элизабет, когда она оказалась рядом.

— Да. Я думаю, Элли и Люси получат большое удовольствие.

— Но утром нам надо будет поработать в кабинете.

Она подумала и согласилась:

— Хорошо.

Они поторопились с обедом, чтобы успеть в оперу. В дороге Элли и Люси с трудом сдерживали волнение.

— Элизабет, вы уверены, что мы выглядим подобающе? — спросила Элли, осматривая свае платье цвета шафрана. — У меня никогда не было такого роскошного платья, как это.

— Вы обе выглядите великолепно. Я думаю, во время антракта многие джентльмены будут останавливаться возле нашей ложи.

Уиллу эти слова не понравились. Его сестры еще слишком молоды, чтобы обзаводиться поклонниками.

Словно прочитав его мысли, Элизабет сказала: