– И как управлять мужем, – добавила Амелия, поймав взгляд Корделии.

– Тебе может показаться странным, но мужьями просто необходимо управлять. – Эдвина вздохнула. – В такого рода делах у нас большой опыт.

– И если ты будешь жить в Америке, мы будем писать тебе, – добавила Амелия.

– Каждый день. Каждую неделю, – немного подумав, поправила себя Эдвина.

– Мы хотим быть сестрами, какими никогда не были, – объявила Амелия.

– Будем все рассказывать друг другу, – кивнула Эдвина.

– О своей жизни, о своих трудностях. Делиться своими мыслями, своими секретами, – уточнила Амелия.

– Это чудесно. – Эдвина похлопала по кушетке рядом с собой. – Садись, Корделия, и мы можем начать делиться прямо сию же минуту.

– Чем делиться? – полюбопытствовала Корделия.

– Нашими секретами, разумеется.

– У меня нет секретов. Совсем нет секретов. Ни единого. Мне хотелось бы их иметь. Думаю, иметь секреты интересно, но, как это ни стыдно, у меня их нет. – Она заставила себя мило улыбнуться.

Эдвина и Амелия переглянулись. Амелия со вздохом вытащила откуда-то из складок пышной юбки маленький кошелек. Подойдя к туалетному столику, она открыла его, перевернула вверх донышком, и из него на стол со звоном высыпалась горстка монет.

– Что это? – Корделия нахмурилась.

– Это все, что осталось от четырех фунтов шестнадцати шиллингов.

– Четырех фунтов шестнадцати… – Корделия поняла значение названной суммы.

– Проклятые деньги, – зловещим тоном прокомментировала Эдвина.

– Не будь глупой, – Амелия закатила глаза к потолку, – это просто подкуп. Я в некотором смысле разочарована, что наши сыновья нарушили условия соглашения.

– Возможно, если бы ты заплатила им столько же, сколько мы обычно платили тебе и Уиллу… – обратилась к Корделии Эдвина.

– Все равно. – Амелия опустилась в кресло. – Мальчики сказали, что провожали тебя на свидание с мужчиной.

– Вот как?

– И что мужчина называл тебя мисс Палмер. – Амелия в упор посмотрела на сестру.

– Это подло, – буркнула Корделия.

– И… – Эдвина сделала многозначительную паузу, – он тебя целовал.

– Они шпионили за мной? Безнравственные паршивцы! – Корделия пришла в негодование. – Мы договорились, что они сразу же отправятся домой. Я им поверила. Они дали слово. И, конечно, они обманом выудили у меня деньги, маленькие разбойники.

– Они дети, Корделия, к тому же дети мужского пола. От них можно ожидать обмана, – пожала плечами Амелия. – Наступит день, когда они станут мужчинами.

– И тогда хлопот не оберешься, – со вздохом закончила Эдвина.

– Не важно, как мы обо всем узнали, но узнали. – Амелия повернулась к самой младшей из сестер. – Теперь мы хотим знать, не попала ли ты в какую-либо неприятность, не оказалась ли замешанной в чем-либо скандальном.

– Или просто приятно проводила время? – Взглянув на старшую сестру, Эдвина поежилась. – Это, конечно, было бы нехорошо.

– Мы здесь не для того, чтобы судить, мы просто хотим помочь. – Амелия пристально взглянула Корделии в глаза. – Мы не отказываемся от всего, что говорили в Брайтоне. Мы считаем тебя достаточно взрослой, чтобы принимать решения самостоятельно. И мы будем рядом с тобой, что бы ни случилось.

– Мы гораздо лучше умеем хранить секреты, чем наши сыновья. – Эдвина усмехнулась. – Тебе не придется платить нам ни пенни.

– Это означает, что наши расценки вполне разумны, – кивнула Амелия. – Требуется лишь сестринское доверие. – Она немного помолчала. – Конечно, мы его еще не заработали, но возьмемся за дело прямо с этого момента. Итак?

– Итак? – повторила за ней Эдвина.

– Ну что ж… – Корделия перевела взгляд с одной сестры на другую. У нее не было никаких оснований доверять им, но, с другой стороны, и причин не доверять тоже не было. Хорошо иметь кого-нибудь, кому можно рассказать о Дэниеле. Даже если окажется, что сестры умеют хранить секреты не лучше, чем их сыновья, скоро это вряд ли будет иметь какое-либо значение. Если сестры хотят сделать благородный жест, Корделии следует с радостью принять его. – Это длинная история и немного запутанная.

– Мы так и предполагали. – Амелия похлопала младшую сестренку по руке.

– И не совсем приличная.

– Чудесно. – Эдвина улыбнулась. – Продолжай же.

– Все началось тогда, когда отец сказал, что хочет выдать меня замуж… – Несколько минут потребовалось Корделии, чтобы объяснить все, начиная с того момента, когда в парке по ошибке она приняла Дэниела за Уоррена, и кончая тем, как узнала, кто он на самом деле и что нынешний бал его рук дело. Она обошла молчанием лишь то, что побывала у него в постели, – этот секрет нельзя доверять даже сестрам. – Вот так мы приходим к сегодняшнему вечеру.

– Я с тобой согласна, – задумчиво сказала Амелия. – Мистер Синклер определенно приложил руку к сегодняшнему балу. Ты права – следующий шаг должен сделать он.

– Тем не менее у тебя, наверное, есть какой-то план. – Эдвина вопросительно взглянула на Корделию.

– Вообще-то есть. – Корделия украдкой бросила взгляд на зеленый шелк. – Безусловно, я хочу признаться ему, даже извиниться перед ним, но…

– Но только после того, как он сделает то же самое, – не терпящим возражения тоном перебила ее Амелия. – Тебе не следует быть первой. Это плохое начало брака. Дэниел получит преимущество, и если это случится, тебе потребуется уйма времени, чтобы вернуть все обратно.

– Никогда нельзя признаваться в своей неправоте, чего бы это ни касалось, – посоветовала Эдвина.

– А что будет, если признаюсь?

– Признаешься или нет, сейчас к делу не относится. К тому же можно извиниться за проступок без покаяния в собственной вине, – убежденно кивнула Эдвина. – Это главное, что должна усвоить женщина, чтобы управлять мужчиной в семейной жизни.

– Вся хитрость в том, дорогая Корделия, чтобы позволить ему думать, что он действительно главный. Позволить ему считать себя капитаном этого корабля, главой дома.

– Это напоминает манипуляцию, – заметила Корделия.

– Запомни, мир вокруг нас принадлежит мужчинам. Тебе это хорошо известно. Будь ты мужчиной, ты могла бы самостоятельно зарабатывать себе на жизнь и продолжать путешествовать или заниматься чем-то еще по своему желанию. И все же мы, женщины, не такие уж беспомощные. Просто нам необходимо использовать все оружие, имеющееся в нашем распоряжении, чтобы завоевать свое место в мире. И я не могу себе представить, чтобы тебе когда-нибудь надоело управлять.

– Честно говоря, Амелия, ты права. – Корделия улыбнулась.

– Отлично, – просияла Амелия. – А теперь о сегодняшнем вечере…

– Но мы не задали ей самого главного вопроса. – Эдвина нахмурилась. – Она собирается выйти замуж за этого американца, но хочет ли она этого? Любит ли она его?

– Мне это кажется очевидным. – Амелия в изумлении широко раскрыла глаза. – Ни одна женщина не станет так подробно интересоваться мужчиной, если не любит его. – Она посмотрела прямо в глаза Корделии. – И мужчина не станет создавать себе лишних трудностей из-за нелюбимой женщины.

– Ты действительно так думаешь?

– Я в этом уверена, – кивнула Амелия.

– Я влюбилась в него, когда принимала его совсем за другого, – медленно произнесла Корделия. – И теперь, когда мне известно, кто он на самом деле… Ничто не изменилось, за исключением его имени. Я не уверена ни в том, что смогу жить без него, ни в том, что хочу этого.

– Великолепно. – Удовлетворенно кивнув, Эдвина встала, Амелия с Корделией последовали ее примеру. – Так тому и быть.

– А что касается сегодняшнего вечера… – взяв перчатки и шляпу, Амелия направилась к двери, – я посоветовала бы тебе не делать ничего лишнего, вести себя так, словно ничего не изменилось с того момента, когда вы в последний раз виделись с ним. Делай вид, что не знаешь, кто он на самом деле. Это не составит большого труда, учитывая, что он будет в маске. – Она обняла младшую сестренку. – Корделия, в этой игре с мистером Синклером сейчас, несомненно, его очередь сделать ход.

– Нам пора. – Эдвина тоже обняла Корделию. – Никто из нас не знает, что надеть на сегодняшний бал. – Она забрала свои вещи и приготовилась уйти.

Амелия, открыв дверь, нежно улыбнулась самой младшей своей сестре. У Корделии перехватило дыхание. Возможно, впервые она почувствовала, что у нее действительно есть сестры, беспокоящиеся о ней, любящие и уважающие ее. Впервые она ощутила себя одной из сестер Баннистер. Очень жаль, что для этого потребовалось столько времени, но при такой разнице в возрасте между ними, вероятно, так и должно было быть. Но все же теперь это произошло, и Корделия была благодарна сестрам и искренне тронута.

– И еще одно, сестренка. Надень зеленый шелк. – Амелия кивком указала на кровать. – Это превосходное оружие.


Леди Норкрофт сотворила ни больше ни меньше, как чудо.

Дэниел с гордостью взирал с террасы Норкрофта на лежащий внизу сад, как будто все это было его рук дело. Все было великолепно.

Двери между бальным залом и террасой распахнули настежь, внутренняя часть дома составляла как бы единое целое с тем, что находилось снаружи. Столы с закусками и напитками располагались в одном конце бального зала, а в другом к выступлению Дейзи приготовили кресла. На балконе над террасой разместились музыканты, и оттуда, словно с небес, над садом плыла музыка, а с террасы в сад протянули гирлянды фонарей.

Собравшаяся публика производила не меньшее впечатление, чем оформление праздника. Мать Норкрофта переживала, что бал в это время года не станет заметным событием и не привлечет достаточно гостей, поскольку все, кто хоть что-то собой представлял, разъехались из Лондона в свои загородные имения. Но в том, что прием устраивали вне сезона, по-видимому, была какая-то изюминка.

Дэниел заметил Корделию почти сразу же, как только она появилась, и теперь тайком наблюдал, как она обходит террасу, здороваясь со знакомыми. Кресуэлл сказал ему пару слов о цвете ее платья и о маске, о том, как будет одета мисс Палмер, чтобы Дэниел снова не перепутал девушек. Кресуэлл нравился Дэниелу, и это оказалось очень кстати, так как вскоре им предстояло породниться.