– За то, что вы сделали, лорд Брекинридж, вас следует дисквалифицировать, – сказал Мартин.

Брови Брекинриджа вспорхнули вверх, и на его лице отразилось недоумение.

– Прошу прощения? Что вы сказали? Дисквалифицировать? Меня? – Он покачал головой. – Какая низость, лорд Мартин! Не ожидал от вас такого.

Мартин посмотрел на Хатфилда, в глазах которого без труда угадывалось презрение.

– Вы прекрасно знаете, что яхта, идущая правым галсом, имеет право пройти первой. Судно, идущее левым галсом, должно уступить дорогу, – сказал Мартин.

– Да, все именно так. Мы шли правым галсом.

– Вы лжец, сэр! Это мы шли правым галсом.

Брекинридж покачал головой с видом оскорбленной добродетели:

– О вас разное говорят, лорд Мартин, но я не думал, что вы опуститесь до такого.

Мартин стиснул зубы.

– На что это вы намекаете, лорд Брекинридж?

– Я не намекаю, я утверждаю, что вы пытаетесь лишить меня возможности участвовать в гонках. – Брекинридж улыбнулся. – И все потому, что боитесь меня. Вы знаете, что победа будет за мной. А вам так не хочется лишаться звания чемпиона!

Мартин вспыхнул, его щеки покрылись густым румянцем. От удивления у Спенса глаза стали похожи на два блюдца. Все присутствующие на лужайке с интересом наблюдали за происходящим.

– А у меня складывается впечатление, что это вы пытаетесь лишить меня возможности участвовать в гонках, – возразил Мартин. «Да, несомненно, граф пытается помешать мне, но дело здесь вовсе не в титуле чемпиона», – размышлял он.

Брекинридж обвел глазами собравшуюся публику, словно пытаясь найти у нее защиту против вопиюще несправедливых обвинений Мартина.

– Я джентльмен, лорд Мартин. Я бы никогда не стал рисковать жизнью людей. Да и яхту, представьте себе, мне совсем не хочется терять. А вот вы-то сменили уже пару яхт. Не так ли? Я не ошибаюсь?

Мартин покраснел еще гуще, в его глазах появилась ненависть. Спенс сделал шаг к Брекинриджу, и теперь его нос находился всего в паре дюймов от носа его противника.

Неожиданно на лужайке появился сэр Линдон. Он быстро подбежал к ссорящимся мужчинам и осторожно протиснулся между ними.

– Прошу вас, господа, остановитесь! Это какое-то недоразумение.

Глядя на Брекинриджа, Мартин медленно проговорил:

– Если человек не в состоянии отличить правый галс от левого, ему не место на яхте. Он не может участвовать в гонках, а тем более быть капитаном яхты.

Губы Хатфилда дрогнули в насмешливой ухмылке.

– Я советую вам как другу, лорд Мартин, прекратить эту ссору, иначе вас могут не допустить до соревнований. Вас просто дисквалифицируют за ваше скандальное поведение.

Мартин бросил на него гневный взгляд.

«"Как другу"! Нашелся друг!» – зло подумал он.

Спенс снова приблизился к Брекинриджу, но Мартин поднял руку и остановил своего старшего помощника.

– Нет, Спенс, не нужно. Идем.

Друзья повернулись и быстро зашагали по тропинке к воротам.

– Я бы сейчас надрал задницу этому негодяю Хатфилду, – буркнул Спенс. – Жаль только, здесь присутствовали дамы.

– Я бы с удовольствием сделал то же самое с Брекинриджем.

Спенс вдруг остановился.

– Ну и что мы будем с этим делать?

Мартин тоже остановился и задумался.

– Разумеется, мне хотелось бы отплатить ему тем же, но я не стану нарушать установленные законы. Я всегда вел себя как джентльмен и буду так же вести себя и в море. Пусть Брекинридж и Хатфилд сами накажут себя. Если на свете существует справедливость, так оно и случится. А мы помолимся Богу, чтобы он помог нам. Так или иначе, но правда все равно выплывет наружу, и люди поймут, как обстоят дела на самом деле. Мы должны верить в это.

Спенс бросил на Мартина недоверчивый взгляд. Ему явно не нравилось такое отношение к делу своего капитана.


«Что с ним случилось?» – то и дело спрашивала себя Эвелин. Вот уже больше часа она ждет Мартина. Несколько минут назад пробило шесть часов. Чай, который ей принесли в номер, безнадежно остыл. Куда же он пропал?

Она села на кровать и задумалась. Мартин не пришел. Вероятно, таким образом он хотел дать ей понять, что не собирается начинать какие-либо долгосрочные отношения. Ведь он предупреждал ее об этом. Вчерашняя ночь была великолепна, но это ничего не значит. Мартин не давал ей никаких обещаний. Вполне возможно, что он просто передумал.

В дверь неожиданно постучали. Эвелин вздрогнула. Она еле удержалась, чтобы не броситься открывать, но гордость не позволила ей сделать этого.

Глубоко вздохнув, Эвелин встала с кровати и не спеша подошла к двери. Да, это был он. Вид у него был уставший и немного виноватый. Мартин провел ладонью по волосам.

– Прости, – нетерпеливо проговорил он. В эту минуту Мартин совсем не походил на пресыщенного, уставшего от внимания женщин любовника. А именно таким Эвелин ожидала увидеть его час назад. – Я опоздал.

Эвелин продолжала стоять на пороге комнаты. Она даже не предложила Мартину войти, полагая, что, возможно, он этого уже и не хочет.

– Я не хотел заставлять тебя ждать, – сказал он, уныло покачав головой.

Так и не пригласив своего гостя в комнату, Эвелин заглянула ему в глаза. Что-то в выражении его лица было такое, что заставило ее вдруг заволноваться.

– Извинения принимаются, – проговорила она. – Но почему ты опоздал? Что-то случилось?

Мартин посмотрел по сторонам. В коридоре никого не было видно. Эвелин вдруг показалось, что он никак не может на что-то решиться.

– Можно мне войти?

– Конечно, – кивнула Эвелин и шагнула в сторону, дав Мартину пройти в комнату. – К сожалению, чай совсем остыл.

Мартин прошел в номер и как-то устало махнул рукой. Скорее всего этот жест означал, что чай в данный момент мало его интересовал. Он сел на кровать.

– Так что же случилось?

Мартин провел рукой по волосам.

– Твой друг, лорд Брекинридж, обвинил меня в том, что я нарушил спортивные правила поведения на воде. – Мартин бросил на Эвелин сердитый взгляд.

– Я бы не назвала лорда Брекинриджа своим другом, – твердо сказала Эвелин. – Что же он сказал?

– Сегодня он зашел гораздо дальше обычного. – Мартин устало вздохнул. – Этот человек – лжец и негодяй, Эвелин. Я надеюсь, что ты никогда не выйдешь за него замуж.

Эвелин удивленно посмотрела на него:

– Но почему?

– Граф отказался пропустить нашу яхту, которая шла правым галсом, и мы едва не столкнулись. Существуют правила, которые должны неукоснительно соблюдаться всеми спортсменами, а он нарушил их, при этом прекрасно понимая, к чему это нарушение могло привести. Могли погибнуть люди.

– Господи Боже мой! Надеюсь, никто не пострадал?

– Нет. Мы спаслись только потому, что в самый последний момент я повернул свою яхту и пропустил «Стремительного». А теперь лорд Брекинридж заявляет, что это он шел правым галсом и я нарушил правила. Он обвиняет меня во лжи. Ведь в свете лорд Брекинридж пользуется репутацией джентльмена, порядочного человека. И его слово гораздо весомее, чем мое! – Пальцы Мартина впились в покрывало. – Теперь я очень сожалею о том, что все последние годы так глупо вел себя. За что и расплачиваюсь.

Эвелин присела на кровать рядом с Мартином.

– Но ведь это можно понять… Ты просто пытался справиться со своей потерей. Твои жена и ребенок погибли…

– Ты готова оправдать все, что угодно, – резко ответил Мартин. – Другие не столь милосердны. Очень многие считают меня безрассудным и просто-таки мечтают, чтобы я проиграл гонки. – Он на мгновение замолчал. – Но, надеюсь, ты веришь мне?

– Да, конечно.

Эвелин твердо знала, что, несмотря на свое скандальное поведение в свете, Мартин был честным спортсменом и никогда не стал бы применять незаконные приемы. Хатфилда же Эвелин знала как раз с другой стороны. При подчеркнуто благородном поведении он с легкостью мог прибегнуть к какого-либо рода мошенничеству, если это сулило ему выгоду.

– И именно из-за этого скандала ты прождала меня целый час, Эвелин. – В голосе Мартина постепенно начали таять нотки раздражения. – Я так виноват перед тобой…

Она попыталась улыбнуться:

– Что ж, ты задержался по уважительной причине.

Мартин покачал головой.

– Мы пришвартовались час назад, – сказал он, – но Спенс уговаривал меня снова выйти в море. Он считает, что меня ничто не сможет успокоить, кроме свежего морского ветра и бушующих волн.

Эвелин вздохнула.

– В таком случае почему вы не отправились в море?

– Потому что я обещал встретиться с тобой, моя дорогая. А я всегда выполняю свои обещания. Особенно если оно было дано леди.

Ее сердце на мгновение замерло в груди.

– Но мы могли бы отправиться вместе. Обещаю, что не буду требовать к себе особого внимания. Я стану выполнять твои распоряжения наравне со всеми остальными членами команды.

Мартин с интересом взглянул на Эвелин. Мрачное выражение исчезло с его лица.

– Хорошо, – сказал он. – В таком случае у меня будет одна просьба к тебе. Я хочу, чтобы во время плавания ты все время находилась рядом со мной. Я буду стоять у штурвала, а ты будешь стоять или сидеть около меня. Договорились? Хочу видеть только тебя. Ты, и только ты.

– Почему только я? – быстро спросила Эвелин. Мартин на мгновение заколебался, подбирая нужные слова.

– Потому что, когда я нахожусь рядом с тобой, мое дурное настроение рассеивается. Ты помогаешь мне забыть обо всем на свете, в том числе и об этом лжеце Хатфилде. И еще о Брекинридже, который не стоит даже твоего мизинца. Надеюсь, он никогда не станет твоим мужем.

Эвелин улыбнулась. Ей очень понравился этот ответ.

– В таком случае вперед! «Орфей» ждет нас.

– Да, капитан. Как скажете, капитан.

Глава 16

После захода солнца Мартин завел «Орфея» в небольшую бухту и бросил якорь. На небе уже появилась робкая белая луна, а мягкий бриз, дуюший с моря, напоминал тихий ласковый шепот.