Нарастающие звуки органа, превратившись в мощное крещендо, вывели Рейчел из оцепенения; она очнулась от чар Джейсона и гордо вскинула голову. Посмотрев по сторонам, Рейчел увидела Драма и Фокса, с лиц которых не сходила счастливая улыбка. Она попыталась улыбнуться в ответ, чтобы поблагодарить их за поддержку, но смогла изобразить лишь жалкое подобие улыбки. «Провалиться мне сквозь землю, если я хоть жестом вьщам себя и граф догадается, как пугает меня весь этот фарс», – поклялась сама себе Рейчел.

Джейсон был так красив, что у Рейчел захватывало дух. Как бы ей хотелось провести рукой по его суровому загорелому подбородку, погладить по иссиня-черным волосам. Но он стоял там, такой недоступный и холодный, опустив руки и сжав кулаки. Это был совсем другой человек. Куда же подевался тот насмешливый янки, который постоянно дразнил ее и при каждом удобном случае набрасывался с поцелуями и ласками? Где же тот дикарь, который, как и Рейчел, был абсолютно равнодушен к светским условностям?

«Что мы здесь делаем? Это какая-то ужасная ошибка», – пронеслось в голове Рейчел. Она шла вперед по казавшемуся бесконечным проходу навстречу человеку, которого любила, чью фамилию собиралась носить всю жизнь, от которого, возможно, родит ребенка. Она шла к мужчине, который вскоре покинет ее навсегда. Она шла так, как идут на эшафот.

Джейсон восхищенно смотрел на Рейчел, не в силах оторвать глаз от очаровательного видения в шуршащих шелках и пене из кружев. Глубокий, темно-розовый цвет платья идеально подчеркивал шоколадный цвет ее роскошных волос, уложенных в высокую замысловатую прическу с изящной гирляндой из живых роз. Изысканный узор из сотни жемчужин украшал корсет платья и любовно обвивал пышную грудь. Кружевная юбка, надетая поверх платья, ниспадала вниз тяжелыми складками, подчеркивая тонкую девичью талию. Длинный шлейф в стиле Ватто, отделанный кружевом и жемчугом, розовым водопадом струился с плеч.

Джейсон никогда в жизни не видел более красивой женщины. Господи, как же он хотел ее! Но он поклялся, что и пальцем к ней не прикоснется. Он дал себе слово. Однако сейчас, стоя пред алтарем, готов был отречься от него.

Рейчел шла с высоко поднятой головой, однако глубокая печаль омрачала ее прекрасное лицо. Наверное, для такой свободолюбивой, необузданной натуры, как Рейчел Фэрчайлд, которая больше всего на свете любила скакать верхом и работать на земле со своими фермерами, такая судьба была хуже, чем эшафот. Но скоро Джейсон исчезнет из ее жизни и освободит от нежеланного супруга, дав возможность вернуться к той жизни, которую она любит. «Разве этого мало? – раздраженно подумал Джейсон. – Я ничего больше не могу сделать. Я обязан выполнить наш договор».

Когда Рейчел подошла к Джейсону, он попытался заглянуть ей в глаза, но она отгородилась от его проницательного взгляда завесой длинных густых ресниц. Виконт Харли передал жениху свою дочь. Взяв Рейчел за руку, Джейсон поразился: она была холодна как лед.

Они преклонили колени перед священником, и Джейсона вдруг захлестнули горячая волна нежности и желание защитить Рейчел от всех невзгод. Она подняла глаза и взглянула на него. Его независимая, смелая, презирающая условности графиня была до смерти напугана всей этой пышной церемонией.

Они произнесли свои клятвы, сказали соответствующие моменту слова, дали нужные ответы, совершенно не понимая, что именно говорят. Когда пришло время, Джейсон надел Рейчел на палец тяжелое золотое кольцо с большим квадратным розовым бриллиантом, обрамленным мелкими рубинами. В роду Боумонтов это старинное кольцо переходило из поколения в поколение по женской линии вот уже несколько сотен лет. Каждая маркиза Карг-рейв носила его. И вот теперь оно украсило тонкую изящную руку Рейчел.

Когда священник, благословив молодых, объявил их мужем и женой, Джейсон помог Рейчел подняться. Тут же подбежали сестры и захлопотали вокруг нее, помогая расправить длинный шлейф. Вскоре новоиспеченных супругов окружила толпа родственников и гостей, наперебой желавших молодым счастья. Преодолев длинный проход, все вышли из церкви на яркое солнце.

Церемония бракосочетания любого аристократа всегда собирала толпу лондонской бедноты, но эта свадьба вызывала особый интерес, поскольку браком сочетался Джейсон Боумонт, так называемый граф-янки, известный повеса, герой городских сплетен и наследник Каргрейва. Целая армия лакеев сдерживала взволнованную толпу, пока граф Фальконридж вел свою молодую жену по ступенькам церкви. Самый лучший экипаж Каргрейва, запряженный великолепной парой темно-серых лошадей, ожидал молодых, чтобы сразу умчать их в городскую резиденцию маркиза, где устраивали прием и свадебное угощение для гостей.

Джейсон помог Рейчел сесть в экипаж, а Хэрри занялась шлейфом, попутно отругав лакея, который позволил кружевам коснуться земли, прежде чем она аккуратно уложила его на бархатном сиденье. Как только молодая пара устроилась на мягком сиденье друг подле друга, кучер щелкнул кнутом и лошади сорвались с места.

Оказавшись одни, Джейсон и Рейчел с новой силой ощутили опасную близость. Так случалось уже не раз: когда они оказывались рядом, их обоих охватывало страстное желание. Джейсон, возбужденный соблазнительным ароматом роз, был не в силах отвлечься от мысли, что судьба щедро одарила его, дав в жены эту восхитительную женщину – Рейчел. Наконец он нарушил тишину и сказал первое, что пришло на ум:

– Кольцо подошло? Когда я спросил вашу сестру, какой размер вы носите, чтобы ювелир смог подогнать его, она ответила, что не знает, так как вы никогда в жизни не покупали колец.

– Оно прекрасно подошло, – ответила Рейчел, взглянув на огромный бриллиант, который переливался всеми цветами радуги на ярком солнце.

– Похоже, у вас нет пристрастия к украшениям. Это такая редкость в женщине. Моя мама и сестра без ума от этих побрякушек.

– У меня такое ощущение, что это кольцо весит не менее десяти фунтов. Не волнуйтесь, я верну его маркизу, как только… вы уедете, – добавила Рейчел неуверенно. – К тому же я иногда надеваю наши фамильные драгоценности, когда это нужно, – сказала она чуть позже, желая прекратить этот разговор.

– Вы имеете в виду изумруды и тигровый глаз? Я помню, как прекрасно этот камень подходит к вашей загорелой коже.

На Джейсона нахлынули воспоминания о том дне, когда он впервые узнал о замыслах своего деда. Он заметил, что Рейчел отвернулась, по-видимому, тоже задумавшись о том, как они вместе строили планы, чтобы избежать сегодняшних событий.

«Смени тему разговора», – мысленно приказал себе Джейсон.

– Как вы думаете, мой дед выбрал церковь Святого Георга, чтобы потешить свое тщеславие?

Рейчел посмотрела на графа. Он был опять прежним, с привычной иронической усмешкой на губах. Такой Джейсон был ей хорошо знаком, и, вновь почувствовав «твердую почву под ногами», Рейчел улыбнулась в ответ:

– Я ничуть не сомневаюсь, что Джордж Боумонт абсолютно уверен в том, что главный святой Англии был назван в его честь, и никак иначе. Но должна признаться, эту церковь выбрал мой отец, потому что несколько поколений рода Фэрчайлдов венчались там.

– По-моему, виконт выглядел очень довольным, когда мы проходили мимо него после церемонии.

– Скорее, папа испытал облегчение от того, что все прошло нормально и он наконец выдал меня замуж. Мне кажется, он очень боялся, что в самый последний момент я сбегу из-под венца, вскочу на одну из лошадей, впряженных в экипаж, и умчусь отсюда, – ответила Рейчел, пытаясь поддержать легкий тон беседы.

– Когда я смотрел, как вы идете по проходу, я тоже боялся этого.

– Однако если бы я так поступила, это сразу решило бы все ваши проблемы. Надо сказать, вы выглядели ненамного счастливее меня. Стояли такой мрачный, напряженный, крепко сжав кулаки, как будто ожидали увидеть не меня, а профессионального боксера.

Граф сдержанно рассмеялся:

– Очень удачное сравнение, если учесть, что мы постоянно пикируемся и спорим с самой первой встречи.

Он решил сделать все возможное, чтобы Рейчел не догадалась, как мучительно трудно ему будет пережить эти две оставшиеся ночи. Ведь они будут спать в соседних комнатах, и ему придется собрать всю свою волю в кулак, чтобы не прийти к ней.

– Чаще это была возня в грязи, если память мне не изменяет, – добавила Рейчел.

– О да… Я тоже припоминаю, как прекрасно выглядит ваша стройная фигура и в грязи, и… в воде, – проговорил Джейсон осипшим вдруг голосом.

У Рейчел бешено заколотилось сердце, во рту пересохло. Она несколько раз облизнула сухие губы.

– На вашем месте, милорд, я бы не стала упоминать воду, после того как вы искупались в озере с Парисом и Адонисом, – нарочито игривым тоном сказала Рейчел, пытаясь скрыть волнение.

– Да и с вами тоже, причем ваша компания мне понравилась гораздо больше. У вас зубки не такие острые.

Голос Джейсона стал хриплым, синие глаза потемнели от страсти. Он пристально смотрел на губы Рейчел.

«Он сейчас поцелует меня!» – подумала она, не в силах пошевелиться в предвкушении удовольствия.

Ее губы притягивали Джейсона как магнит.

Неожиданно экипаж резко остановился, отбросив Рейчел и графа назад.

– Простите, милорд, миледи, – сказал кучер, обернувшись к ним и покраснев от смущения. – Эта подвода с пивом чуть не врезалась в нас. – Он, сощурившись, сердито смотрел на тяжелую, доверху груженную бочками с пивом телегу, которая выехала им наперерез из боковой улицы.

Пока кучер пытался успокоить возбужденных лошадей, Джейсон и Рейчел тоже старались прийти в себя и восстановить душевное равновесие. Граф молча наблюдал, как его молодая жена разглаживает на платье несуществующие складки. Оба думали о том, что, оказавшись рядом, опять забыли обо всем на свете.

Когда экипаж снова тронулся, с ним поравнялся экипаж маркиза и виконта, которые ехали следом. Поскольку оба экипажа были с открытым верхом, старики имели возможность наблюдать за молодыми, что они и делали с живейшим интересом.