– Вы хотите сказать, что, после того как они вступят в супружеские отношения в первую брачную ночь, их брак будет считаться законным? – снова спросил мальчик.

Господин Драммонд чуть не поперхнулся, услышав такое из уст ребенка.

– Разве у вас в Америке не объясняют, что детей находят в капусте? – спросил он.

– Родственники со стороны моего отца именно так это объясняют, а вот шауни говорят все, как есть на самом деле. Ведь это естественно, разве не так? – искренне удивился условностям «цивилизованного общества» Фокс.

Господин Драммонд не нашелся, что на это ответить.

– Итак, все, что я сказал, надо держать в строгой тайне, если ты собираешься бежать, – вернулся он к главной теме разговора. – Джейсон будет под твоим окном в полночь и подаст сигнал криком филина. Тебе нужно будет быстро одеться и спуститься вниз по садовой стене, цепляясь за шпалеры для вьющихся растений. Ты сможешь это сделать?

Фокс утвердительно кивнул. Выглядел он расстроенным.

– Чувствую, тебе не хочется уезжать, мой мальчик. Разве ты не соскучился по своей семье в Америке?

– Да, конечно. Когда-нибудь я обязательно вернусь. Но сейчас… мне не хочется расстраивать дедушку. Это разобьет его сердце.

Господин Драммонд отрывисто рассмеялся:

– Первый раз слышу, чтобы кто-то переживал за старика. Как правило, он наводит на людей ужас, а не вызывает у них сочувствие.

– Он был так добр ко мне, – заявил Фокс, чувствуя, что начинает злиться на стоявшего перед ним джентльмена и других людей, которые совершенно не понимают старого маркиза.

Господин Драммонд начал ходить взад и вперед под яблоней, в задумчивости теребя подбородок.

– Ну и кашу они заварили. Что теперь будет? – сердито проговорил он.

Тяжело вздохнув, господин Драммонд сделал еще одну попытку уговорить мальчика.

– Ты слышал что-нибудь о покушениях на жизнь графа, пока ты гостил в Фальконридже? – спросил он. Фокс кивнул. – Так вот, и в Лондоне, и в поместье было предпринято еще несколько попыток убить его.

– Но кому нужна смерть Джейса?

– Маркиз поручил мне это выяснить. Мы полагаем, что это кто-то из окружения лорда Фредерика Форрестела. Но пока я не нашел доказательств, что именно этот негодяй направляет руку убийцы. А пока я их ищу…

Ярко-зеленые глаза низкорослого денди смотрели на Фокса испытующе. Мальчик прекрасно понял, чего от него ждут.

– Я ничего не скажу дедушке. Я поеду с Джейсом в Америку и останусь там до тех пор, пока не минует опасность. Тогда Джейс сможет вернуться сюда, чтобы быть мужем мисс Фэрчайлд… э-э… то есть мужем графини Фальконридж. Я обещаю, – заверил мальчик и тяжело вздохнул.

– Гм… э-э… я думаю, молодой человек, вы можете оказаться ближе всех к истине, о которой не подозревают еще ни граф, ни графиня, – с загадочным видом проговорил господин Драммонд и, усмехнувшись, подмигнул Фоксу.

Сидя в библиотеке, мальчик вдруг вспомнил, что господин Драммонд просто сиял от счастья, собираясь уходить после окончания их беседы. Прошла ночь, наступил новый день, а на душе у Фокса было неспокойно. Он не хотел подвести Джейса. Но разве мог он предать дедушку?

Лорд Форрестел хотел убить Джейса. Это обстоятельство еще больше осложняло положение Фокса. Пока злоумышленник на свободе, Джейсу просто необходимо вернуться в Америку. Но никто даже не попытался узнать, что же нужно самому Фоксу. По правде говоря, он и сам точно не знал. Если бы он только смог поговорить с Джейсом до свадьбы.

Размышления мальчика прервал Лафарж, учитель фехтования.

– Месье Фокс, вы не забыли? Сегодня у нас урок фехтования на шпагах, – сказал он.

На следующий день рано утром от сэра Роджера Далбер-та принесли приглашение на прием, который он устраивал у себя в усадьбе. Фокс, который был с маркизом Каргрейвом в библиотеке, слышал, как дед читал его.

– Замечательно, что Роджер и его жена чтят традиции и устраивают охоту в честь бракосочетания наших молодых.

– Охоту на лис? – спросил мальчик. Он никак не мог понять этот английский традиционный спорт, когда дюжина мужчин и женщин с целой сворой собак гоняются за бедной маленькой лисой, чтобы убить ее, к тому же лиса была тотемным животным Фокса.

– Да, мой мальчик. Хотя мы не являемся близкими родственниками, семьи Далбертов и Боумонтов на протяжении веков устраивают охоту, когда в наших семьях кто-нибудь женится или рождаются дети. Эта традиция объединяет наш клан, к тому же все весело проводят время. Последний раз охоту устраивали у нас в поместье в честь бракосочетания Роджера и миссис Симмонз. Правда, некоторые из наших родственников были удивлены его выбором, ведь она из городских, не аристократка, но… – Маркиз пожал плечами, не желая далее обсуждать классовые предрассудки, так как знал, что Фокс с его воспитанием не поймет этого. Джейсон, который вырос в Америке, тоже не признавал классовых различий. Маркиз решил, что все это к лучшему – древнему вымирающему клану требовалось обновление, струя свежего воздуха, так сказать. На лице маркиза появилась довольная улыбка.

– Можно я поеду с вами? – спросил Фокс.

Маркиз задумался, глядя на умоляющее лицо ребенка. Он знал, как сильно мальчик скучает по своему названому брату. От усадьбы Каргрейв-Холл до поместья Далбертов было всего несколько часов езды. Маркиз позаботился о том, чтобы люди, приставленные охранять Джейсона, не спускали с него глаз. За Фоксом неотступно следовали его наставники, так что вряд ли у Джейсона будет возможность выкрасть мальчика.

– Хорошо, ты можешь поехать со мной и даже принять участие в традиционной английской охоте. Брэдли говорит, ты делаешь большие успехи в искусстве верховой езды.

– Да, дедушка, спасибо. Мы с Литл-Чифом взяли самое высокое заграждение в усадьбе. Я уверен, охота мне понравится.

Но старому маркизу было невдомек, что блеск восторга в глазах мальчика не имеет ничего общего с предвкушением охоты на лисицу. Наконец-то у Фокса появилась возможность поговорить с Джейсоном о своих чувствах и сомнениях, прежде чем они начнут осуществлять план побега в Америку.

Фредерик Форрестел был очень расстроен – все его планы рушились. Он сидел в своих апартаментах недалеко от Гросвенор-сквер совершенно один и пил все утро. В последнее время судьба не благоволила к нему, и это было в высшей степени несправедливо. Он обвел взглядом роскошно обставленную комнату и сделал глоток прекрасного выдержанного портвейна. Форрестел не мог отказаться от того образа жизни, который был предназначен ему по рождению. Он еще мог избежать полной катастрофы, если действовать быстро.

В ближайшее время его отец, герцог Эдерингтон, лишит наследства своего единственного сына в пользу вечно хныкающего, никчемного племянника. Фредерик, конечно, сохранит свое высокое положение в обществе, унаследовав титул герцога и огромные земельные владения, но он будет лишен права распоряжаться собственностью. А все огромное состояние Эдерингтонов, причем без всяких ограничений, отойдет к племяннику старого герцога. Статус малоземельного аристократа не улучшит положения Фредерика, в то время как его кузен Маршалл будет баснословно богат.

Марш был на два года младше, и с самого детства Фредерик издевался над ним и унижал его – это было так просто и весело. В Итоне Фредерик превратил жизнь брата в настоящий ад и с удовольствием наблюдал, как этот святоша, скуля как щенок, просил пощады, когда друзья Фредерика держали его за ноги за окном четвертого этажа. Все хохотали до слез.

Но теперь, кажется, пришла очередь Марша посмеяться над ним!

Это было невыносимо. Придет время, и Фредерик поставит этого прыщавого недоумка на место, а пока у него были более срочные дела. Высший свет уже знал о решении отца лишить его наследства. Но самым ужасным было то, что эти слухи дошли до богатых торговцев и лавочников, которые все как один стали нагло требовать от Фредерика возврата долгов. Только сапожнику он задолжал тысячи фунтов, не говоря уже об остальных заоблачных суммах. Положение было катастрофическим, и только чудо могло спасти Фредерика от бесчестья и позора. Или женитьба на богатой невесте.

Отвратительная усмешка исказила лицо Форрестела; прищурив желтые, как у рыси, глаза, он посмотрел на небольшую шкатулку, покрытую эмалью, которая стояла на столике рядом с изящным хрустальным бокалом, наполненным портвейном. Фредерик открыл ее и посмотрел на вышитый шелком мешочек с опием. Ему нужна лишь небольшая доза, чтобы успокоить нервы и прояснить голову. Медленно развязывая шнурок, Форрестел представлял, как похитит Рейчел Фэрчайлд. После того как он лишит ее девственности, ей придется выйти за него замуж. А уж он позаботится об этом по дороге в Гретна-Грин.

Несомненно, это вызовет большой скандал, зато проклятый янки будет в бешенстве. Губы Фредерика скривились в гадкой улыбке. Унизить этого ублюдка Боумонта будет гораздо приятнее, чем просто убить. А что до этой чванливой дикой кошки Фэрчайлд, то она будет ползать перед ним на коленях, моля о пощаде, еще до того, как он осуществит свой замысел. Это будет самая сладкая месть графу, лучше и придумать нельзя. А этот жалкий пучеглазый виконт будет счастлив называть его своим зятем.

Наметив себе план действий, Форрестел положил расшитый шелком мешочек обратно в шкатулку. Он расслабится позже. А сейчас время действовать. Форрестел потянулся одной рукой к звонку, а другой взял бокал с портвейном.

– За богатую жену и взбешенного графа! – произнес он вслух.

– Не хмурься ты так. У тебя будут морщины на лице. – Хэрри ругала Рейчел, которая с мрачным видом смотрела на Джейсона, стоявшего в холле среди гостей, прибывших на праздник.

Граф не замечал или делал вид, что не замечает Рейчел. Он стоял рядом с хозяевами, Роджером и Гарнет Далберт, они только что представили его сыну Гарнет от первого брака. Ивлин Симмонз был стройным, изящным молодым человеком с темными, как у матери, глазами. У него было удлиненное рябое после оспы лицо. Но несмотря на это, его можно было назвать красивым. Хэрри было любопытно узнать, о чем они говорят, поэтому она взяла Рейчел за руку и пошла вперед, пробираясь сквозь толпу гостей. Подойдя ближе, они услышали грубовато-добродушный голос Роджера, перекрывающий гул голосов.