Она нажала кнопку на пульте дистанционного управления, включила видеомагнитофон и уселась рядом с Дугласом. Сначала на экране появилась девочка-подросток, голова которой была повязана окровавленным бинтом. Огромные глаза казались совершенно безжизненными, как и младенец, крохотное тельце которого девочка прижимала к груди. Особенно ужасало то, что лица девочки и младенца были почти сплошь покрыты страшными черными мухами. Затем следовали кадры, отснятые в полевом госпитале: прямо на полу, на каких-то грязных тряпках, в беспорядке лежали дети. Голос комментатора за кадром взволнованно понял: из сорока детишек эту ночь переживут считанные единицы. Многие из них умрут от голода. Затем камера показала сцены массовых захоронений, когда трупы в рваном тряпье беспорядочно сваливали друг на друга - в попытке приостановить эпидемию, разразившуюся в одном из лагерей беженцев.

- Мы хотим сделать телерекламу с этим воззванием, - сказала Бекки. - В агентстве "Маклейрдс" уже согласились использовать эти видеоматериалы, перемежая их сценками, на которых счастливо резвятся британские малыши. А завершить эту рекламу мы собираемся примерно таким лозунгом: ""Трибьюн" это не безразлично, а - вам?"

- Да, замысел впечатляет, - промолвила Джорджина. - Вы это сами придумали, Дуглас.

- Нет, - ответил Дуглас, качая головой. - Идея принадлежит Энди Карсону.

По возвращении Джорджины в свой офис, её встретил Майк. Одного взгляда на его сияющую физиономию было достаточно, чтобы понять: новости Майк принес замечательные.

Подмигнув Джорджине, он протянул ей большой белый конверт и сказал:

- Вот, полюбуйся.

Джорджина раскрыла конверт и достала из него дюжину цветных фотографий крупного формата. На первой из них незнакомая блондинка запирала дверцу автомобиля, принадлежащего Шарон, перед парадным дома Карсона. На заднем плане маячило черное такси. На следующем снимке та же блондинка в умопомрачительно коротком платье звонила в дверь Карсона. А вот уже к ней присоединился сам Карсон, и оба они усаживались в такси. На следующих снимках было похоже, что парочка, расположившись в такси, предается любви. Это подтверждали и приложенные к отчету показания водителя.

- Фантастика! - вскричала Джорджина, расплываясь до ушей. Она спрятала фотографии и отчет в конверт, убрала конверт в атташе-кейс, заперла кейс и взяла Майка под руку.

- По этому случаю стоит выпить, - сказала она и, громко смеясь, они покинули офис.

По пути Джорджина приостановилась.

- Спасибо, Майк, - с чувством сказала она.

- За что? - изумился тот. - Я и сам был рад-радешенек прищучить эту гадину.

- Я тебе очень благодарна, Майк. Через несколько дней я улетаю в Австралию, но прежде должна ещё кое-что сделать. С Шарон можно разговаривать только на языке силы, и я собираюсь немного испортить ей настроение с помощью улик, которые ты раздобыл. Последнее, о чем я тебя прошу: сохрани, пожалуйста, оригиналы всех этих фотографий и отчетов в каком-нибудь надежном месте. Если со мной что-нибудь случится, ты должен пустить их в ход.

- Едва ли, увидев это, Шарон начнет строить тебе козни, - заметил Майк, хохотнув.

- Чтобы дискредитировать меня, она не остановится ни перед чем, сказала Джорджина. - Особенно - сейчас. Провал с Джеком Эджертоном ей, конечно, забудется нескоро, но недооценивать Шарон Хэтч ни в коем случае нельзя. Ты уж, в мое отсутствие, проследи, чтобы она нам не слишком нагадила.

- Да, ещё кое-что забыл, - сказал Майк. - Помнишь нашу встречу с Майрой Прескотт в "Последнем шансе"?

- Еще бы! - Джорджина слегка поморщилась; воспоминания были не из приятных.

- Она пыталась завязать дружбу с Шарон, но та её отшила.

- Да, Шарон не из тех, кто подставит свое плечо, чтобы Майра на нем поплакала, - рассудила Джорджина.

- А теперь она обхаживает Эндрю Карсона. Но это ещё не все. Я проверил сведения насчет этой сиротки, Тани. Помнишь, Майра собиралась её удочерить?

- Да, конечно, румынская девочка с больным сердцем. Или - почками.

- Ну так вот... - Майк выждал театральную паузу. - Таня умерла через месяц после публикации той самой статьи. Умерла от пневмонии - сердце и почки у неё были здоровые. И в архивах нет ни одной записи о том, чтобы кто-то, включая Майру Прескотт, пытался удочерить эту девочку.

- Как, ты хочешь сказать, что она все это время вешала нам лапшу на уши? - воскликнула Джорджина, уязвленная до глубины души. - Господи, просто поверить не могу, что люди способны на такое.

- И тем не менее, это так, Джорджи. А заодно вспомни: я предупреждал, чтобы ты ей не доверяла.

- Я ей с самого начала не доверяла. Шестое чувство предостерегало меня насчет Майры, как только я её увидела. Но эта история... Просто возмутительно.

- Я говорил с редактором, под началом которого она когда-то работала, и он сказал, что её прозвали Золотой рыбкой.

- Из-за её пучеглазости, что ли? - спросила, не удержавшись, Джорджина.

- Нет, считается, что у золотых рыбок мозг настолько крохотный, что память сохраняется не больше пары секунд. Они врезаются в стенку аквариума, а потом, развернувшись, снова бьются об неё лбом, уже успев напрочь позабыть про её существование.

- Жуть, - Джорджина покачала головой. - Ладно, Бог ей судья.

С тех пор, как Джорджина позвонила ей и предложила вечерком после работы встретиться, посидеть где-нибудь и поболтать, Шарон просто места себе не находила. Ее недоумению не было предела. Что могла замыслить её соперница?

Дура ты стоеросовая, думала Шарон, вытаскивая портативный магнитофон. От меня и вне стен нашего здания не скроешься. Убедившись, что кассета и батарейки вставлены, она привычно засунула магнитофон в сумочку.

Джорджина, сидя в такси, которое везло её к месту встречи с Шарон, обдумывала последний разговор с Майком, состоявшийся перед самым её уходом с работы.

- Не забудь, что ваш разговор она запишет на магнитофон, - наставлял её Майк. - Так что и ты его тоже запиши. Ни в коем случае не признавайся, что установила за ней слежку, скажи, что конверт с компроматом доставили в твой офис. Ничего лишнего не говори. Сразу переходи к делу и сворачивай разговор как можно быстрее.

К "Говарду" обе женщины подъехали практически одновременно, и устроились за угловым столом, в отдалении от посторонних ушей. Заказали напитки, но едва их пригубили. Темно-серый костюм Джорджины великолепно смотрелся напротив ядовито-зеленого костюма Шарон с низко вырезанной оранжевой блузкой. Разглядывая соперницу, Джорджина невольно подумала, что такому бюсту позавидовала бы и Памела Андерсон. Что ж, Шарон не зря выставляла его напоказ.

- Если хочешь, можешь выложить свой магнитофон на стол, - предложила Джорджина. - Или он у тебя и в сумочке работает?

Густо накрашенные ресницы Шарон невинно заморгали.

- Не понимаю, о чем ты, - с притворным изумлением воскликнула она, прижимая к груди сумочку.

Джорджина закурила сама и предложила сигарету Шарон.

- Спасибо, моя дорогая, - отказалась Шарон. - У меня свои. - И, вынув пачку "мальборо", в свою очередь, закурила.

- Да, очень глупо с моей стороны, - сказала Джорджина, наморщив нос. Совсем из головы вылетело, что ты теперь сигары предпочитаешь. Толстые такие. - Она выразительно развела пальцы в стороны.

В ответ Шарон обожгла её взглядом, в котором за злобой явственно укрывался страх. Так, по крайней мере, показалось Джорджине.

- Давай сразу перейдем к делу, - предложила она.

- Да, насчет твоего отпуска, - сказала Шарон, пропуская её слова мимо ушей. - Надеюсь, в Австралии твое здоровье пойдет на поправку, и по возвращении тебе будет лучше.

- Нет, Шарон, я хотела поговорить о слежке, которую, по твоему наущению, за мной ведут последние несколько месяцев.

- Не понимаю, о чем ты говоришь, - отрезала Шарон, пожимая плечами. Похоже, слухи, которые про тебя распускают, не лишены оснований. У тебя и правда мания преследования, не говоря уж о букете других заболеваний.

- Шарон, давай не будем терять времени зря, - твердо сказала Джорджина. - Сейчас я тебе кое-что покажу. - Она вынула из сумки объемистую папку и протянула через стол своей сопернице.

Шарон раскрыла папку и принялась перебирать цветные фотографии.

- Понятно, Пит Феретти - педераст, - насмешливо сказала она. - Ну и что? Похождения Джорджа Майкла, по-моему, давно никого не удивляют. Это ни для кого не новость, дорогуша. Если ты считаешь, что этим можешь мне насолить, то ты ещё большая простофиля, чем я думала.

- Это только разминка, - с улыбкой ответила Джорджина. - Самое интересное следует дальше, дорогуша.

- Ах ты, сука гребаная... Ах ты, блядь! - вдруг забормотала Шарон.

- Ага, - догадалась Джорджина. - Ты дошла до собственных фотографий в полуодетом, а затем и почти в раздетом виде, когда ты трахаешься с женатым и весьма уважаемым мужчиной. Да? Карсон, по-моему, не очень фотогеничен. Впрочем, некоторые твои снимки тоже не идеальные. С сигарой, например. Ты сама придумала такую заковыристую позу, или Моника Левински тебе подсказала? - Шарон метнула на неё испепеляющий взгляд. Краска залила ей не только лицо и шею, но даже грудь. - Ты ещё не все видела, Шарон, неумолимо продолжила Джорджина. - Дальше ещё интереснее будет.

На следующих фотографиях Шарон в одеянии уличной шлюхи вылезала из машины, звонила Карсону, усаживалась с ним в такси и, совершенно очевидно, предавалась с ним самому разнузданному сексу. Довершали разгром показания таксиста, который детально описал, чем занималась парочка, а также - кто и сколько потом ему заплатил.

- Чего ты добиваешься? - процедила Шарон.

- Прекрати красть мои материалы, не вмешивайся в мои дела и не приставай к моим людям. Я не хочу пускать эти сведения в ход, но непременно воспользуюсь ими, если ты не угомонишься. И я вовсе не шучу, Шарон, поверь мне. То, что ты держишь в руках - только копии. Можешь оставить их себе. Оригиналы, а также копии в нескольких экземпляров хранятся в надежных местах, и если со мной что-нибудь случится, мои доверенные люди немедленно разошлют их по всем британским газетам.