— Проклятый распутник! Неужели ему не хватает Бесс?

— Я уверена, королева ему не отдалась. Она жаждет его, но боится себя скомпрометировать. Но она носится с ним и вконец испортила графа. Ни слова не желает слышать против него. Как я осмелюсь ей сказать, что он принудил меня лечь с ним в постель и будет принуждать к этому снова, пока сможет шантажировать меня сыном?

— Сукин сын, — в ярости воскликнул капитан. — Ты хочешь сказать, что он уже…

— Да, Робби. Уже. Но я еще могу перехитрить лорда Дадли. Мы планировали с Джеффри обручить Робина с младшей дочерью де Гренвилла Алисой. Если королева даст согласие на эту партию, я попрошу де Гренвилла стать опекуном Робина. Я написала об этом ее величеству, но пройдет несколько недель, прежде чем она ответит.

— Так поезжай в Лондон и проси об этом во время аудиенции с королевой.

— Что?

— Поезжай в Лондон, девочка! Я поеду вместе с тобой. Мне ведь надо доложить королеве об успехах нашего предприятия. Наша торговая компания организовала плавание. Что может быть естественнее, если мы с тобой вдвоем придем к королеве.

— Об успехах предприятия? Так наше предприятие оказалось успешным? И насколько? Бог мой, Робби! Как же мне сразу не пришло в голову об этом спросить!

Капитан рассмеялся:

— У тебя были другие заботы, дорогая. Но сейчас я их развею! Ни один корабль не пропал. Ни один, Скай! Разве ты можешь припомнить плавание успешнее? Хотя пять человек погибли в сильный шторм в Индийском океане. А в остальное время мы плыли, точно по деревенскому пруду. Никогда еще мне не сопутствовала такая хорошая погода. Трюмы судов забиты пряностями. Мне посчастливилось купить, и выгодно, драгоценные камни. И еще, дорогая, когда мы зашли за водой в африканский порт, мне удалось взять груз слоновой кости. Если до сих пор ты не была богатой женщиной, Скай, то теперь ею стала! И сундуки королевы тоже наполнятся.

Голубые глаза Скай сияли от восхищения:

— Ты будешь готов к отъезду завтра, Робби?

— Да, девочка, буду. Только подай мне сытный горячий ужин и хорошую постель.

Внезапно дверь с треском растворилась, и в комнату влетела Виллоу, за которой бежал светловолосый мальчуган.

— Дядя Робби! Дядя Робби! — Девочка бросилась на шею моряку.

Роберт Смолл подхватил ее на руки, и его морщинистое лицо расплылось в улыбке:

— Виллоу, дочка! Это и вправду ты? Как же ты выросла! — Он громко расцеловал ее в обе щеки и поставил на пол. Виллоу покраснела от удовольствия и оправила платье.

— Мне уже семь лет, — важно заявила она.

— В самом деле? Как бы тобой гордился отец. Ты так на него похожа! — Восхищенное выражение, с которым моряк все это говорил, как раз было то, что требовалось ребенку. — А скажи мне, дочка, кто этот малыш?

Виллоу подвела к капитану мальчика и чинно проговорила:

— Позвольте, сэр, представить вам моего брата Робина. Теперь он граф Линмутский.

Роберт Смолл изящно поклонился ребенку:

— Милорд, познакомиться с вами — большая честь для меня. Я знавал вашего отца, упокой Господь его душу, и глубоко его уважал.

Малыш застенчиво посмотрел снизу вверх на моряка, и Роберт Смолл онемел от изумления: мальчик был вылитой копией отца, словно сам Джеффри Саутвуд взирал на него глазами ребенка.

— Можно, я тоже буду называть вас дядей Робби? — прозвучал вопрос.

— Конечно, парень! — Капитан поднял пришедшего в восторг мальчика. — Виллоу! И ты, Робин! Идемте со мной! Я покажу, какие я вам привез подарки.

Скай улыбнулась, видя, какими счастливыми снова стали ее дети. В Линмуте так долго царила печаль. Она вышла из замка, поднялась на вершину горы, пересекла парк и направилась к семейному кладбищу Саутвудов, где был похоронен ее муж.

— Робби вернулся, — прошептала она. — И его плавание оказалось успешным. Твою долю, дорогой, я отсыплю в сундуки Робина, а сама отправлюсь в Лондон переговорить с королевой. Я должна избавиться от Дадли! Меня не столько пугает его похоть, сколько его алчность. Он слишком тщеславен, Джеффри. Ах, дорогой, как мне тебя не хватает! Зачем ты меня покинул?

С этим надо было кончать. Скай тяжело вздохнула. Она каждый день приходит на могилу к Джеффри и разговаривает с ним, как если бы он был жив. Это дает ей странное успокоение. Сразу после его смерти она верила, что он рядом с ней, но теперь это ощущение стало проходить.

— Теперь ты и в самом деле ушел от меня, — грустно проговорила она.

Легкий морской ветерок ласкал ее волосы. Неожиданно слезы заструились по щекам, и в первый раз после смерти мужа Скай не стала принуждать себя останавливаться. Рядом никого нет, поэтому можно отдаться горю, не надо казаться сильной ради детей.

Там и нашел ее Роберт Смолл. Не говоря ни слова, он обнял ее, и она поняла, как он ей сочувствует. Слов не требовалось. Само его дружеское присутствие действовало ободряюще. Рыдания Скай стали стихать. Моряк порылся в кармане камзола, вытащил оттуда достаточно чистый платок и предложил его Скай. Она вытерла глаза и высморкалась.

— Полегчало? — спросил капитан.

— Спасибо. Я плакала лишь раз, когда он умер, и то недолго, потому что рядом были дети, и я боялась, что мои рыдания совсем напугают их. А потом для печали не оставалось времени.

— До сегодняшнего дня.

Скай кивнула.

— Внезапно я поняла, что его больше нет со мной. Я очень одинока, Робби.

— Когда-нибудь ты выйдешь замуж снова, Скай.

— Нет, Робби. Я уже похоронила двух мужчин, которых сильно любила, и больше не хочу проходить через это.

— Тогда тебе нужно завести могущественного любовника. Ты ведь уже поняла, что красивая вдова — приманка для проклятых развратников.

— Никогда! Я намерена избавиться от Роберта Дадли, а потом вернуться в Девон и буду жить здесь, пока не вырастет Робин. Он и Виллоу — моя главная забота. И что бы ни случилось со мной, я устроила так, что опекунами моих детей будешь ты и госпожа Сесили. Я знаю, с вами им будет хорошо.

— Что ты задумала, Скай? Я почти что могу различить, как маленькие колесики вращаются в твоей красивой головке. — Она приветливо улыбнулась.

— Пока ничего, Робби. Надо сначала добраться до Лондона. Времени еще много, чтобы решить мою судьбу.

На следующее утро Скай и Робби покинули Линмут и направились на север в Лондон. Вперед поскакал гонец, который должен был предупредить, чтобы к приезду хозяйки подготовили Линмут-Хаус, и сообщить королеве, что в Англию из плавания вернулся Роберт Смолл и просит вместе с графиней Линмутской немедленной аудиенции. Через несколько дней они благополучно добрались до Лондона. На пороге дома ее поджидал граф Лестерский.

— Горячность, с которой вы бросились за мной в Лондон, очаровательна, милая Скай, — пошутил он, целуя ей руку.

Скай выдернула руку. От езды в закрытой карете в жаркий день у нее разболелась голова, а дорожная пыль заставляла закрывать все окна. Она холодно посмотрела на Дадли, а вылезающий вслед за ней из экипажа Роберт Смолл, взглянув на вельможу, чуть не расхохотался, когда Скай послала его к черту — такое удивленное у него было выражение лица. Пройдя мимо графа Лестерского, она направилась по лестнице в свои покои. С глупым видом он поплелся за ней.

— Я еще несколько недель не рассчитывал встретиться с тобой, дорогая, — бормотал он тоном, который считал соблазнительным. — До полуночи я должен быть в Уайтхолле у Бесс, а потом… — У него перехватило дыхание.

Скай остановилась на середине лестницы и резко обернулась к вельможе:

— Потом не будет, любезный лорд Дадли. У меня болит голова! К тому же у меня месячные. За три дня меня до костей протрясло в карете, и три ночи я спала на постоялых дворах и не имела нормальной постели. Я устала и намерена лечь в постель. Одна! А теперь убирайся вон из моего дома! — И она направилась вверх по лестнице. Через некоторое время за ней закрылась дверь спальни.

С разинутым ртом граф Лестерский только и мог, что смотреть ей вслед. Внизу на площадке Роберт Смолл беззвучно хохотал.

— Малость раздражена с дороги, милорд. Вот женитесь и сами узнаете, как это бывает у женщин.

Секунду Дадли разглядывал коротышку-капитана, потом угрожающе произнес:

— Не путайтесь под ногами, капитан. О своих правах на эту леди я уже заявил.

Робби почувствовал, как в нем закипает ярость:

— Решение должна принять сама леди, милорд. Запомните это, чтобы не пришлось больше напоминать. Дадли направился к двери, но вдруг обернулся:

— Бесс и Сесил примут вас завтра в десять утра. Не вздумайте подставить меня королеве. Это у вас не получится. — И, едва кивнув, вышел из дома.

«Заносчивый наглец, — подумал Робби. — Скай права. Ей нужно от него избавиться, и поскорее. Он неподходящий опекун Робину, а ее он доведет до опрометчивого поступка, если и дальше продолжит преследовать. Долго она этого не вынесет».

На следующее утро, когда их вводили в кабинет Уильяма Сесила, Роберту Смоллу показалось, что он уловил в глазах Скай воинственные искорки. Черное траурное платье шло ей и еще больше усиливало сходство с бойцом. Они поприветствовали Сесила, и потом капитан рассказал советнику королевы об экспедиции. Сесил кивнул и произнес:

— Ваш доклад звучит обнадеживающе, сэр Роберт. И королева, и я считаем, что будущее Англии зависит от торговли. Ваш успех подтверждает эту мудрость.

— Возможно ли нам будет повидать королеву, сэр? — спросил Робби. — У меня для нее есть маленький подарок, а леди Саутвуд хотела бы поговорить с ней конфиденциально о будущем маленького графа.

— Помолвка с дочерью де Гренвилла? Я советовал ее величеству разрешить эту партию, леди Саутвуд. Она пойдет на пользу обеим семьям.

— Благодарю вас, милорд. Но есть еще одна вещь, о которой я хотела бы поговорить с королевой.

— Дорогая, — ответил Сесил дружеским тоном, — послушайтесь совета старика, который хорошо изучил королеву. Не делайте этого. Елизавета Тюдор на оба глаза слепа, когда дело касается тех, кого она любит. Таким был и ее отец.