Отем Грей - Сияние

Рейтинг:18+

Серия:Опустошение #3.5 (рождественская новелла)

Главы:10 глав

Переводчик: Александрина Царёва

Редактор: Таня П.

Вычитка и оформление:Натали И.

Обложка: Таня П.

ВНИМАНИЕ! Копирование без разрешения, а также указания группы и переводчиков запрещено!

Специально для группы: K.N

(https://vk.com/kn_books)

ВНИМАНИЕ!

Копирование и размещение перевода без разрешения администрации группы, ссылки на группу и переводчиков запрещено!

Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления! Просим вас удалить этот файл с жесткого диска после прочтения. Спасибо.

Селена

Черт возьми!

Мне бы давно следовало привыкнуть к этому, но я прихожу к выводу, что привыкнуть к Ремингтону просто невозможно. Его непоколебимое стремление удовлетворить меня не знает границ. Даже сейчас, когда нас в любой момент могут прервать, он аккуратно вводит в меня свой член. Он дразнит меня, вынуждая выгибать спину от потребности и желания. Он прижимается губами к моей шее, целует меня, нежно покусывает зубами кожу, а затем ласкает ее, этим только усиливая ощущения. Мое тело испытывает одновременно и удовольствие, и боль.

Последние пару месяцев, когда я привыкала быть женой и матерью, оказались до безумия хлопотными. С самого медового месяца у нас с Ремингтоном почти не было времени для нас двоих. Я не в силах расстаться с Хоуп. Мы провели два дня в Ницце, а Люк — брат Ремингтона — забрал Адриана в Монте-Карло, чтобы получше узнать племянника. Но с тех пор наша сексуальная жизнь ограничивается сорванными украдкой поцелуями и десятисекундным сексом в перерывах между сменой подгузников и вытиранием отрыжки. Адриан наконец-то привык к тому, что в семье появился новый маленький человечек. Поначалу было нелегко, но в итоге он смягчился к Хоуп Эстелле.

Сегодня я проснулась от прикосновения губ Ремингтона к моей коже, его руки путешествовали по моему телу, и он шептал мне всякие пошлости этим своим греховным ртом.

— Почти Рождество, — бормочет он, погружаясь в меня на пару сантиметров.

— Да? — ахаю я и вдавливаю ногти ему в спину, когда он прикусывает мочку моего уха, а затем втягивает ее в рот и медленно посасывает. Что вообще общего между Рождеством и сексом?

— Хочу, чтобы ты запомнила, какой сегодня день, — поясняет он, и его голос звучит хрипло и сексуально.

— Клянусь, я сейчас переверну тебя на спину и сама тебя возьму, если ты не трахнешь меня сию же секунду, Ремингтон.

Он хохочет, его всего трясет от смеха, и член погружается внутрь еще на один сантиметр. Я приподнимаю бедра, верхняя часть бедер дрожит и мое тело жаждет соединиться с его.

В последнее время у нас никак не получается насладиться друг другом. Мне не хватает тех спокойных моментов, когда мы подолгу изучаем тела друг друга, а позже, после изысканной пытки ласками, награждаем друг друга оргазмом, от которого сердце готово остановиться. С того дня, как мы привезли Хоуп Эстеллу из больницы, нам ни разу не удалось вот так побаловать друг друга. Адриан назначил себя телохранителем Хоуп. Он влетает в нашу спальню в любое время, чтобы сообщить, что его сестричка проснулась или хочет есть. Нет, я не жалуюсь. Эти двое детишек — лучшее, что могло случиться со мной за всю мою жизнь. Адриан, Хоуп Эстелла и Ремингтон — моя жизнь. Они наполняют ее смыслом, как ничто другое.

— Помнишь, куда спрятала все подарки на Рождество?

Скользнув руками вниз, я обхватываю его ягодицы и сжимаю их, а затем драматично вздыхаю.

— Почему мы сейчас вообще говорим о Рождестве? Я знаю гораздо более удачное применение твоему языку.

— Боже мой, ты хоть представляешь, насколько возбуждающей становишься, когда ведешь себя властно? — он легонько касается моих губ, затем посасывает нижнюю своими губами. — Я просто предупреждаю, потому что когда мы закончим, ты ничего не сможешь вспомнить вообще. Обхвати меня ногами.

Я делаю, как он велит, и стону, когда он пристраивается поверх меня. Это пытка.

Руками Ремингтон скользит вверх-вниз по моему телу, лениво, но уверенно, поглаживает мои груди, словно впереди у него тысяча лет и он может спокойно мучать меня своими обжигающими прикосновениями.

— Ремингтон, — шепчу я, боясь, что если произнесу его имя громче, то все закончится тем, что я прокричу его и разбужу Адриана и, вполне возможно, соседей тоже.

Он прокладывает дорожку из поцелуев вверх, ладонью обхватывает мою правую грудь и большим пальцем дразнит сосок.

— Что, ma belle?

— Я больше не могу терпеть.

Он перекатывает сосок между кончиков пальцев и легонько сжимает его, отчего сладкая боль распространяется по всему телу.

— Нет, ты можешь, и ты вытерпишь, — рычит он. — Прошло уже так много времени с тех пор, как у меня была возможность вот так наслаждаться тобой. Я собираюсь грубо взять тебя, Селена. Буду трахать тебя от сегодня и до самого Рождества. А затем подтолкну к краю кровати и отведаю тебя, а ты будешь наблюдать за мной. Будешь наблюдать, как я трахаю тебя языком. Ты даже не представляешь, насколько сильно эта мысль меня заводит. Хочешь этого, красавица моя?

Я быстро киваю, мои бедра сжимаются, когда я представляю все пошлые подробности того, что он только что описал мне.

Он что-то делает языком между моим плечом и шеей, затем утыкается туда носом. Я вздрагиваю, в груди становится жарко, а затем жар опускает вниз, туда, где мои ноги обхватываю его бедра. Пятками я еще сильнее впиваюсь ему в зад.

— О, мой Бог. Дьявол. Мне этого так не хватало.

Где-то в доме раздается странный стук. Я замираю, пытаясь уловить еще хоть один звук.

— Что это был за шум? — спрашиваю я, и мое сердце бешено бьется в груди.

В доме тихо. Единственный звук, раздающийся в комнате — наше прерывистое дыхание и шум крови в ушах.

— Что такое? — спрашивает Ремингтон, глядя на меня, и нахмуривается. — Думаешь, Хоуп наконец-то выбралась из колыбельки? Кажется, я слышу топот ее маленьких ножек по коридору, — его глаза сверкают, когда он смотрит на меня, а бедра прижимаются к моим так крепко, словно это может помочь ему усмирить смех.

От нарисованной им картинки с моих губ срывается хихиканье.

— Ты ужасен, — бормочу я сквозь смех.

Он, наконец-то, прекращает сдерживаться и широко улыбается, тем самым посылая новую волну жара между моих ног. Ох, Божечки. Одной его улыбки достаточно, чтобы я кончила.

Я качаю головой и расслабляюсь под телом своего мужа, но не до конца. Мозг подталкивает меня встать с кровати и пойти узнать в чем дело, но я борюсь с желанием сделать это. У меня наконец-то начало получаться бороться с порывами каждые несколько секунд бежать проверять как дела у Адриана и Хоуп.

— Мне показалось, что я что-то слышала. Который час? — я поворачиваю голову набок, чтобы проверить, который час, и краем глаза вижу нашу свадебную фотографию в самодельной деревянной рамке, стоящую на прикроватной тумбочке.

Но прежде чем мой взгляд добирается до часов, Ремингтон обхватывает своей большой ладонью мой подбородок, одновременно с этим запускает вторую руку мне в волосы и тянет их.

— Время расслабиться. Успокойся. Прежде чем наши дети проснутся, у меня есть время побаловать мою красавицу-жену, мать этих самых детей, и, вместо наших обычных коротких перепихов, подарить чертовски великолепный оргазм, который ты еще долго не сможешь забыть.

Он двигает бедрами вперед, и я впиваюсь зубами в нижнюю губу.

— Боже, Ремингтон, просто... сильнее. Я так скучала по этому.

— Черт возьми! — он выходит из меня, передвигает поудобнее и раздвигает мои ноги еще шире — его движения плохо скоординированы и слишком быстры — снова устраивается у меня между ног и врывается в меня. — Боже мой. Люблю тебя, Селена.

— АААХХХХХ! Ремингтон... я тоже люблю тебя, Ремингтон, — шепчу я, обхватывая ногами его бедра и вжимая пятки ему в поясницу. Он стонет, его зеленые глаза кажутся почти черными от желания. Ремингтон наклоняется и прижимается своим ртом к моему, целует меня, и мое тело вспыхивает от его прикосновений, его поцелуев. От его страсти. — Ты мне нужен.

Включается радио-няня, и я слышу на линии крошечный вопль. Ремингтон утыкается головой в изгиб моей шеи, прерывисто дышит и шепчет:

— Держись крепче, ma belle. Похоже, все снова свелось к быстрому перепиху.

Одной рукой он крепче обхватывает меня, а второй свободной зажимает мои волосы в кулаке, оттягивает мою голову назад и наклоняется надо мной.

— Где там твои губы, Селена?

И я подчиняюсь. Он помогает мне, обхватывая подбородок рукой, поворачивая мое лицо так, чтобы наши рты крепко соприкоснулись. Требовательный поцелуй. Сильный, как будто это не он провел прошлую ночь, целуя меня, занимаясь любовью с моим ртом, а в конце трахая меня так, будто выполнял сверхважную задачу.

— Мы кончим вместе, да? — бормочет он мне в губы.

— Поторопись. Не думаю, что продержусь долго.

— Вместе, — рычит он, и моя киска еще сильнее сжимает его член. Ремингтон утыкается лицом в ложбинку у моей шеи и стонет.

Он двигает бедрами еще быстрее, погружая член все глубже и глубже, его руки вокруг меня сжимаются. Радио-няня снова потрескивает и на линии слышится голос Адриана, пытающегося нежно успокоить свою сестричку. Он всегда первым прибегает в ее комнату. Я понимаю, что он ворвется в нашу спальню в любую секунду, чтобы сообщить, что Хоуп проснулась.