Мари-Бернадетт Дюпюи - Сиротка. Расплата за прошлое

Молодая женщина попыталась вырваться из его объятий, но он сжал ее еще крепче. Она не могла пошевелиться, ей хотелось кричать от бессильной ярости.

— Я вас умоляю, отпустите меня! — прошептала она. — Я связала свою жизнь с Тошаном, своим мужем. Я люблю его! Я не хочу его предавать! Родольф, сжальтесь надо мной! Ведь вы обещали не причинять мне зла…

— Не произноси его имени! — воскликнул он хриплым голосом. — Тошан, все время Тошан!

Метцнер немного отстранился, не отпуская ее. С лицом, перекошенным ненавистью, он устремил на нее безумный взгляд. Затем встряхнул, судорожно вцепившись в ее плечи.

— Почему ты его любишь? Почему? Я предлагаю тебе свое состояние, прекрасную жизнь, путешествия по всему свету! Ты разведешься, станешь моей женой и больше никогда не будешь одинокой и грустной!

— Вы делаете мне больно! — закричала Эрмин. — Господи, Родольф, вы сумасшедший! Как вам не стыдно, ведь я слабее вас! Я беззащитна, и никто не придет мне на помощь, даже ваша несчастная кузина!

Охваченная ужасом, она разрыдалась. Метцнер внезапно отпустил ее — от неожиданности она пошатнулась.

— Прости! — пробормотал он. — Простите меня! Я не хотел, чтобы вы плакали, только не это!

К ее великому удивлению, он быстро покинул зал, даже не обернувшись. Эрмин осталась стоять на сцене, подавленная, но при этом испытывающая огромное облегчение. Не торопясь, с отчаянно бьющимся сердцем, она вернулась в розовую комнату. Кот встретил ее приветливым урчанием. Она погладила его, затем села возле туалетного столика. Отражение в трех зеркалах вызвало у нее любопытство. Неужели она действительно настолько красива и соблазнительна? Такой ее видели близкие, друзья, муж, дети, зрители? Измученная, оцепеневшая, она распустила волосы и принялась медленно их расчесывать.

На кухне Маленького рая собралось много народу. Жозеф Маруа и Андреа пришли поддержать Лору и Жослина, зашел также Мартен Клутье, оказавшийся проездом в поселке, на этот раз без жены. Овид Лафлер тоже был здесь, рядом с Тошаном, который с мрачным видом курил сигарету за сигаретой. Дети — Лоранс, Мари-Нутта, Киона и Луи — держались вместе, молчаливые и обеспокоенные. Сидела только Мирей, держа на коленях свое вязание. Всего здесь было двенадцать человек, не находящих себе места от волнения.

— Значит, месье Дельбо, завтра вы отправляетесь в Квебек? Вместе с месье Лафлером? — заговорила Андреа. — Боже мой, я буду молиться за вас всей душой, как молюсь за Эрмин утром и вечером. Надеюсь, вы быстро ее найдете.

— Я тоже на это надеюсь, — добавил Жозеф. — Черт возьми, я ничего не понимаю! Мимин ведь немного и моя дочь. И я хочу знать, что с ней случилось. Вы правильно поступаете, что едете туда, поскольку здешняя полиция не хочет ничего делать.

Накануне, вернувшись из Сент-Эдвижа, Тошан отправился в полицейский участок Роберваля. Но поскольку его жена, по всей видимости, пропала в Квебеке, ему было сказано, что пока ничего предпринять невозможно.

— Мы сядем на первый поезд, в половине шестого утра, — уточнил метис. — Я планирую встретиться с этим Метцнером, который собирался стать ее импресарио. Он наверняка что-то знает. Мне следовало поехать с Эрмин. Теперь я упрекаю себя за то, что не сделал этого, и все ради того, чтобы присматривать за своими землями.

— Папа, — сказала Лоранс, — нужно предупредить Мадлен и Мукки. Они ждали нас еще вчера, в четверг, и скоро начнут беспокоиться!

— Бедный Констан, он так ждал маму! — дрожащим голосом добавила ее сестра. — Скажи, папа, она ведь не умерла? Кто-то мог ее похитить и убить…

— Успокойся, милая, — вмешался Жослин, — не надо мрачных мыслей. Эрмин обязательно к нам вернется. Твой отец разыщет ее, правда, Тошан? Я позвоню в гостиницу Перибонки и узнаю, сможет ли кто-нибудь передать весточку Мадлен.

— Нет, не нужно их пугать! — отрезал метис.

Каждое его слово звучало фальшиво, поскольку он думал об измене Эрмин. Одержимый ревностью, он также неубедительно выглядел и в полицейском участке.

Лора держала свое мнение при себе. Ей было достаточно видения Кионы для того, чтобы предположить адюльтер. Своим распутным поведением ее дочь свела на нет все ее замыслы, по крайней мере отодвинула их на второй план, поскольку с момента исчезновения молодой женщины больше ничего не имело значения.

— А вы, Овид, чем вы можете быть полезны в Квебеке? — холодно спросила Лора. — Мой зять решил взять вас с собой, пусть, это его дело. Но мне это кажется странным.

— Мы с Тошаном теперь друзья! — усмехнулся учитель. — Он попросил меня его сопровождать. Вдвоем мы, возможно, добьемся больших успехов.

Его юмор показался всем неуместным, особенно Лоре, которая подозревала, что он был любовником ее дочери.

— Сейчас не время шутить! — проворчал Жозеф.

Киона переводила взгляд с одного на другого. Она была расстроена. Близняшки дулись на нее после того, как она увидела кровать и белого кота. Луи больше не решался к ней подходить из страха вызвать ее неудовольствие. Девочка весь день ездила верхом по холмам, больше не пытаясь связаться с Эрмин. Ее мучил страх, близкий к тому, что испытывал Тошан. Однако она отказывалась считать сводную сестру безнравственной и неверной женщиной и предпочитала доверять своей любимой Мин.

— Если хотите, я могу попытаться еще раз, — внезапно произнесла она. — Попытаться понять, что происходит…

На ее прелестном личике отражалась сильная тревога. Не добавив больше ни слова, она сняла с шеи свое ожерелье и медальон Альетты. Жослин осторожно взял их у нее.

— Ты не обязана это делать, Киона, — сказал он.

— Я считаю, что обязана.

Тошан не сводил с нее растерянного взгляда. Казалось, он умолял ее солгать, если понадобится. Она с нежностью посмотрела на него, отошла в угол комнаты и повернулась лицом к стене.

«Эрмин, пожалуйста! — молча попросила она. — Пусти меня, мне словно что-то мешает… Я не знаю, где ты, но мне так нужно, чтобы ты меня увидела! А если ты сможешь мне что-то сказать, это будет еще лучше».

Она закрыла глаза и сосредоточилась, призывая всю свою волю, обращаясь к Маниту, Иисусу Христу и своей матери Тале. Очень быстро она почувствовала, что попала в другое измерение. Перед ее закрытыми глазами заплясали красные отблески, и она увидела прямо перед собой взгляд, идентичный своему: широко распахнутые янтарные глаза, проницательные, но немного жестокие, почти угрожающие. На нее снова смотрел белый кот. Девочку пронзил сильный холод, в ушах зашумело. Она вздрогнула, покачнувшись на ослабевших ногах. Лора встревоженно вскрикнула. Наконец перед Кионой появилась Эрмин, одетая в восхитительное платье. На ее шее красовалось бриллиантовое ожерелье. Она сидела с распущенными волосами и смотрела на себя в зеркало.

— Мин, Мин! — крикнула Киона.

Кот вскочил на лапы с жутким мяуканьем. Его белая шерсть встала дыбом, словно наэлектризованная. Эрмин испуганно обернулась.

— Фауст! — позвала она. — Фауст? Что с тобой?

Однако красавчик уже исчез. Молодая женщина снова повернулась к зеркалу, но за своей спиной, в отражении, она на долю секунды увидела Киону с ее рыжими косами, в бежевых брюках и рубашке в бело-зеленую клетку.

— Киона! — закричала Эрмин. — Помоги мне. Киона! Подожди, не исчезай!

— Эрмин меня видела, это точно! — воскликнула Киона, обращаясь к Тошану. — Ты слышишь, она меня видела! И крикнула: «Киона! Помоги мне, Киона!» Вот что она сказала. О, я так счастлива! Кот убежал, он меня испугался. Какая удача!

Те, кто был привычен к подобным вещам, испытали настоящее облегчение, узнав, что Эрмин жива и здорова, но Мартену Клутье и Овиду показалось, что они попали в мир фантастики. Историк выглядел растерянным. В его мягком взгляде сквозило удивление. Что касается учителя, он напрасно пытался найти в словах Кионы логику.

— Кот убежал? — повторила Лора. — Значит, это кот тебе мешал?

— Да, наверное, но я не знаю почему. Должно быть, коты тоже обладают мистическими способностями. Однако Эрмин звала на помощь. Значит, она хочет вернуться сюда.

— Разумеется! — крикнула Мари-Нутта голосом, полным упрека. — Мама нас любит. Она не собирается нас бросать!

— Я была уверена, что у нее возникли какие-то серьезные неприятности, — подтвердила Лоранс. — Иначе она давно была бы здесь.

— Тише, девочки! — вмешался Жослин. — Нужно проанализировать ситуацию. Зять, что вы об этом думаете?

— Пытаюсь понять, — ответил тот с ошеломленным видом.

Киона что-то шепнула на ухо Тошану, который слабо улыбнулся в ответ. И тогда она восторженно рассказала всем, во что была одета Эрмин.

— Восхитительное платье! Я никогда не видела такой красоты! Все блестящее, с огромной юбкой, очень широкой. И на ней было потрясающее ожерелье. А комната та же самая…

— Может, она играет в каком-то фильме? — предположила Мирей.

— Вполне возможно, — согласился Мартен Клутье. — И не смогла нас предупредить. В театральной среде такие вещи решаются быстро.

— Нет, я в это не верю! — возразила Лора. — И даже если это так, зачем просить помощи у Кионы?

Овид встряхнул головой. Он продолжал думать, что необычная девочка-подросток дурачит всю семью.

— Простите, но эта история не выдерживает никакой критики, — сказал он. — Я изо всех сил стараюсь в это поверить, но у меня не получается. Киона, посмотри на меня. Ты поворачиваешься к нам спиной, думаешь об Эрмин и — хоп! — видишь ее.

— Я вижу много вещей, месье Лафлер, — ответила та, глядя на него со странным выражением лица. — Такая уж я родилась и не могу ничего изменить. Я не выбираю образы, которые приходят ко мне в голову. А жаль — без некоторых я вполне бы обошлась.