– Вы Саша? А я вас сразу узнал.

Я надменно осмотрела его сверху вниз – от розовой лысинки, просвечивающий сквозь редкую растительность до нечищеных ботинок. Сначала я даже не поняла, что радостно приветствовавший меня заморыш и есть тот самый Виталий, ради которого я надела любимое леопардовое пальто.

– Простите, мы знакомы?

– Можно сказать и так, – осклабился он, – вы для меня уже как родная. Хотя, лучше будем на «ты». Что-то подсказывает, что наша встреча может перерасти во что-то большее.

– Так вы… – я охрипла, не то от возмущения, не то от переизбытка чувств – и надо заметить, не самых приятных.

– Виталий, – услужливо подсказал он, – ваш поклонник из Интернета. Ну что, куда отправимся? В кафе?

– Но…

– Понимаю, что вы хотите сказать, – его улыбке мог бы позавидовать сам чеширский кот, – да, я прислал вам не свою фотографию. Но знаете ли, вы, женщины, так падки на внешность. А я не очень-то хорош собой, зато чертовски обаятелен.

Я нервно сглотнула. Мне вспомнилась Верунчик, которая отправляла потенциальным женихам фотографию Шарлиз Терон, выдавая внешность красотки кинозвезды за собственную. Поступок легкомысленный, намекающий на нешуточную самоуверенность и такой… женский. Вот уж никогда бы не подумала, что мужчины пользуются теми же дешевыми уловками, что и моя несносная соседка по лестничной клетке.

Что же касается этого Виталия… Вот уж не знаю, как у него обстоят дела с чертовским обаянием, я же пока заметила только чертовскую неряшливость. На нем была видавшая виды куртенка, которую, похоже, ни разу не носили в химчистку. Из-под нее выглядывал лжешерстяной джемпер рыночного формата, весь в отвратительных затяжках, а из-под джемпера в свою очередь – рубашка с истрепанным и несвежим воротником фасона «ослиные уши».

Я сжала мобильный телефон в кармане пальто. Эх, надо было договориться с кем-нибудь о контрольном звонке, хотя бы с той же Веркой. После лаконичного спасительного разговора я бы сокрушенно нахмурилась и соврала этому Виталию, что моей подруге срочно нужна помощь, и мне, мол, ехать надо. В таком случае мое бегство выглядело бы ненарочито и вежливо. Но нет, ничего подобного я не предусмотрела, а это значит, что мне придется послушно топать рука об руку с этим городским сумасшедшим в кафе, где я, по закону невезения, встречу кого-нибудь из знакомых. И этот кто-нибудь посмотрит на меня недоуменно и с жалостью: вот до чего, мол, скатилась наша Саша Кашеварова!

Ну уж нет!

Не бывать такому. Никогда.

В конце концов, этот Виталий мне никто, и я могу сбежать от него, проигнорировав законы вежливости. Так и сделаю. Просто рвану в сторону, только меня и видели.

Словно почувствовав намечающийся маневр, он взял меня под руку, тем самым отрезав пути к грубому отступлению – мне вовсе не хотелось оставлять ему в качестве сувенира рукав своего дорогого пальто.

– Здесь есть кафе «Пирамида», там отличный выбор тортиков, – он уже тянул меня в сторону.

«Тебя туда не пустят, в это кафе», – хотела честно сказать я.

– Виталий… Ты меня прости, но, похоже, у нас ничего не получится, – вздохнула я.

Он остановился как вкопанный.

– Не получится?

– Не получится, – эхом повторила я.

– Саша, но как ты можешь так говорить, мы почти не общались. А когда разговаривали по телефону, я тебе даже понравился. Ты так хохотала над моими анекдотами!

Ну да, ну да. Поймите меня правильно – я могу стерпеть бородатый анекдот, но только в исполнении знойного брюнета, фотографию которого прислало мне это природное недоразумение. Но не могла же я ему об этом сказать. Или… могла?

– Виталий, наши отношения начались с обмана. Это неправильно.

– Ты имеешь в виду фотографию, – помрачнел урод, – между прочим, на ней мой единокровный брат. Представляешь, как повезло подонку. Красив, как черт. А я… Что мне надо сделать для того, чтобы женщины находил меня привлекательным?

«Постирай носки!» – хотела подсказать я, но промолчала – это было бы слишком жестоко.

– Он младше меня на два года. И всегда у него было полно баб. Даже когда он был школьником.

– А твой брат… Он тоже знакомится по Интернету? – не удержавшись, поинтересовалась я.

– И не мечтай! – взвизгнуло воплощение убогости, и от обиды его последние волосы угрожающе затопорщились на розовом черепе. – Все вы одинаковые! И ты тоже, как все, ты мне не подходишь. Ты меня недостойна.

Едва сдерживая смех, я серьезно подтвердила: да это так. И облегченно вздохнув, бросилась от навязанной судьбы в подземный переход. Поскорее бы смешаться с пестрой толпой и забыть об унизительном происшествии.

Однако что-то подсказывало мне, что забыть такое будет непросто. И я пообещала самой себе: больше никогда, НИКОГДА, никогда в жизни не буду знакомиться по Интернету.

* * *

– А я купила свадебное платье! – объявила сияющая Вернучик.

– Ты замуж выходишь? – недоверчиво ахнула я.

– Кто тебе сказал? – она, кажется, даже немного оскорбилась. – Разве для того, чтобы позволить себе купить свадебное платье, так уж обязательно быть невестой?

– Ну… Вообще-то да, – усмехнулась я, – так мне всегда казалось.

– Это предрассудки, – фыркнула она, – я свободная независимая женщина и могу покупать все, что мне вздумается. В том числе и невестин наряд. Сашка! Хочешь покажу?

Я посмотрела на часы. Как всегда, Верка подкараулила меня в подъезде: порой у меня создается впечатление, что она нарочно дежурит у дверного глазка, подкарауливая меня. Стоило мне выйти из дома пораньше, чтобы изобразить из себя примерную сотрудницу, педантично приходящую на рабочее место на пять минут раньше положенного времени, как Верунчик – тут как тут. Схватила меня под руку и принялась рассказывать о своей новой бредовой затее. А хватка у нее была не по-женски крепкая.

– Пойдем, Сашка! Ты же модным обозревателем работала! Тебе понравится, ты должна это оценить!

– Что ж… Ладно, шут с тобой, – сдалась я. По утрам у меня слишком плохо ворочаются мозги для того, чтобы придумывать изворотливые отговорки, – но только на пять минут, мне на работу надо.

– А кто тебя на час пустит? – возмутилась Верунчик. – У меня сегодня четыре свидания.

– По Интернету, – криво ухмыльнулась я, – это была дурацкая идея. Я должна была сразу это понять.

– Да ты что? – округлила глаза Верунчик. Я заметила, что ресницы у нее были накрашены синим. Смотрелось это как-то странно – учитывая ее возраст и габариты.

Я в двух словах рассказала ей о плешивом самонадеянном Виталике, хотя вспоминать о нем было не то чтобы очень приятно.

– Первый блин комом, – авторитетно заявила Верунчик, вручая мне пиалу с тепловатым какао.

– Ладно, показывай платье, мне на работу пора.

– С каких это пор ты стала таким трудоголиком? – фыркнула Верка. – А насчет Интернета – это ты зря. Вчера я ходила на концерт классической музыки с преподавателем консерватории. Позавчера встречалась с режиссером телевидения. Сегодня у меня свидание с писателем, владельцем стоматологической клиники и одним просто симпатичным самцом, не знаю уж, чем он занимается, – в Веркиных глазах блеснул голодный огонек.

– Даже если бы этот вчерашний тип, Виталий, был бы миллиардером, я все равно не смогла бы с ним встречаться, – грустно подытожила я.

– Вот только не надо теперь зацикливаться на неудачном свидании, – раздраженно перебила Верунчик, распахивая шкаф, – вот оно!

Львиную долю гардеробного пространства занимало белоснежное свадебное платье, похожее на перевернутую вазу с изрядно подтаявшим мороженым. Оно было очень пышное, со строгим лифом корсетного типа и каскадом мятых юбок актуального в этом сезоне «рваного» фасона. Честно говоря, выглядело это престранно – я впервые видела, чтобы в столь консервативном наряде, как свадебное платье, использовались авангардные мотивы. А я все-таки экс-обозреватель отдела моды и навидалась всякого.

– Нравится?

Лицо Верунчика пылало. Она буквально раздувалась от гордости, так что мне пришлось ответить:

– Очень стильно. Но Вер… Разве это не плохая примета? Купить платье, когда жениха у тебя нет и в помине?

– Да у меня десятки женихов по всему миру, – ее глаза фанатично сверкали, – Сашка, ты даже не представляешь, что такое Интернет. Сколько возможностей, сколько перспектив! Я собираюсь съездить в Париж, и в Милан, и в Вену! В итоге непременно где-нибудь осяду, и платьишко будет нелишним.

– Мне бы хоть пятую долю твоего оптимизма, – с некоторой грустинкой вздохнула я.

* * *

Есть люди, которые сразу любят расставить точки над «i», и Геннадий, моя вторая интернет-жертва, оказался из их числа.

– Я работаю в клубе «Апостериори», – сказал он с такой нескрываемой гордостью, словно речь шла о Нобелевской премии, которую ему посчастливилось завоевать.

С другой стороны, я его понимаю. «Апостериори» на тот момент считался одним из самых модных ночных клубов Москвы, прорваться туда было ох как непросто. Однажды нам с Леркой (это было, еще когда о ее отъезде в Лондон не заходило и речи) пришлось полчаса уговаривать охранников, чтобы нас пропустили внутрь. Чего мы только не перепробовали – и деньги предлагали, и пытались изобразить иностранок (хотя, идейка перекинуться парой фраз на ломаном испанском после того, как на чистом русском мы пытались дать взятку, была, наверное, дурацкой), и с видом самым независимым принимались нарочито громко обсуждать предполагаемую покупку личного вертолета. Все без толку. Когда мы, оскорбленные в лучших чувствах, хотели были понуро удалиться, нам повезло – мимо проходил один из шапочных Леркиных знакомых, который шутя провел нас внутрь, у него была членская карточка.

– Я надеюсь, вы знаете клуб «Апостериори», Саша? – приподнял бровь Геннадий, который, по всей видимости, ожидал, что я паду перед ним на колени и начну заунывно молиться, как только услышу, где он служит.