Марьяна Романова - Силиконовые горы

Наверное, мои побелевшие от гнева глаза его напугали. Он примирительно улыбнулся и положил ладони мне на плечи.

– Ну, прекрати, принцесса. Нам же было хорошо, правда? Зачем теперь все портить?

– Но я… Да я бы никогда…

– Ну конечно, все вы такие, – криво улыбнувшись, он отошел к столу, уселся в кожаное кресло, положил ноги на стол, а руки – за голову. Типичная поза самодовольного интеллектуально ограниченного босса из американского детектива. – А на хрена, спрашивается, ты тогда сюда пришла?

– Просто так, – ошарашено протянула я.

– Просто так девушки не красят волосы в красный цвет. Просто так они не выкладывают на лицо тонну косметики. Просто так они не прутся в ночной клуб в одиночку. И не надо свистеть про каких-то друзей, ты пришла одна. Просто так никто не наденет платье от Chloe и неудобные туфли. Просто так никто не отправится с мужчиной в его кабинет, чтобы среди ночи пропустить там по рюмочке.

Мысли мои словно одеревенели, зато у тела была отличная реакция. Рука взметнулась вверх и звонкой пощечиной припечаталась к его щеке.

Георгий рассвирепел.

– Знаешь что, Алиса! Катись-ка ты отсюда, пока я охрану не позвал! – его лицо больше не казалось родным. – Знал же, что ты чокнутая. Нет, связался зачем-то. Дура!

Не помню, как я снова оказалась в душном зале. Уже наступило утро, но взбодренные кокаином и коктейлем «Red Bull – водка» прожигатели жизни и не собирались расходиться. Наоборот, им вроде стало еще веселее. Наверное, большинство из них работали от аккумулятора.

Ди-джей что-то орал в микрофон на дурном английском. Две блондинки под тридцать забрались на барную стойку и неумело пытались исполнить стриптиз – к поросячьему восторгу окружающих. Больше всех радовался тот самый армянин с голдой, который обратил на меня внимание в начале вечера. Теперь он стоял возле самой стойки, потный, раскрасневшийся, и пытался стащить с одной из лихих блондинок трусы. Она вяло отпихивала его ногой, не прекращая пьяного танца.

Группка хихикающих девушек, трогательно костлявых, на вид школьниц, по кругу передавали друг другу бутыль шампанского.

Наверное, мне надо было сразу же уйти. Но я чувствовала себя такой потерянной, опустошенной, лишенной сил… Кое-как прорвавшись сквозь толпу к бармену, я попросила двойной виски без льда.

– Уууу, зажигаем, – подмигнул он.

Я посмотрела на бармена так, что он, толкнув в мою сторону стакан и до копейки отсчитав сдачу, поспешил ретироваться.

Обжигающие струйки дрянного виски, который бармен попытался выдать за элитный сорт, немного примирили меня с действительностью. Оглушающая боль отступила, но я знала, что она вернется и на этот раз избавиться от нее будет не так-то просто. Целибат и умиротворяющее общество фаллоимитаторов не помогут.

Как же я могла так обмануться? Может быть, доктор Кахович исправил не только нос, но тайно удалил часть моего мозга? Георгий флиртовал со мной, флиртовал бесхитростно и пошло. А я приняла замашки классического, лишенного изобретательности дон жуана за искренность. Я готова была принять правила игры, я почти почувствовала себя своей в этом кукольном мире. Запросто могла бы отказаться от всего, чем являлась двадцать пять лет своей жизни, за одну только его поощрительную улыбку.

Прояснившимся взглядом я обвела зал.

Блондинки продолжали танцевать на стойке, привлекая все больше зрителей. Одна из них через голову сняла платье, а потом, вконец осмелев, щелкнула застежкой леопардового лифчика и метнула скомканные кружева в чье-то пьяное довольное лицо. Ее огромная грудь неестественно торчала вперед. В природе такого не бывает, это противоречит закону земного притяжения.

– Фу, силикон! – презрительно воскликнула одна из накачавшихся шампанским школьниц. Она стояла совсем рядом со мной, и я случайно заметила тонкий бледный шрам, тянущийся от ее уха к шее. А девочка-то – вовсе и не девочка, а вполне себе взрослая тетя. Такие следы оставляет круговая подтяжка лица, мне в клинике рассказывали.

Я переводила взгляд с одного обитателя кукольного домика на другого. Вот подозрительно тонкий миниатюрный нос на ярко выраженном грузинском лице. Вот глаза, так туго подтянутые к вискам, что так и кажется – вот-вот лопнет кожа. Вот чересчур сочные губы, похожие на жирных гусениц.

Страна чудес обернулась царством Франкенштейна. И я тоже, тоже его законный житель. Кончиками пальцев я коснулась своего носа и почувствовала, как к горлу подступает кисловатая тошнота. Зажав обеими ладонями рот, я устремилась к выходу.

Пару часов назад я была роскошной принцессой в воздушном платье и с самыми радужными надеждами в тщательно причесанной голове. А вот теперь стояла босиком на грязном асфальте и, никого не стесняясь, блевала в мусорный бачок.

Кто я такая? Что я наделала?

Куда подевались мои туфли, черт побери?!

– Вам плохо? – кто-то тронул меня за плечо.

Я обернулась – передо мною стоял клубный охранник в форменном синем пиджаке. Простое деревенское лицо, оттопыренные уши, голубые глаза, гора мускулов и настороженный брезгливый взгляд. Должно быть, его натравил Георгий. Еще бы – я со своими несвоевременными физиологическими потребностями портила весь вид.

– Сейчас уйду, – буркнула я, покачнувшись.

Новый спазм заставил меня согнуться в три погибели и едва не нырнуть в бачок. Когда я распрямилась, охранник все еще стоял передо мною. Я вытерла рот тыльной стороной ладони.

– Уйду сейчас, так ему и передайте. Больше духу моего здесь не будет.

– Кому? – будто бы удивился он.

– Не придуривайтесь. Тому, кто вас послал.

– Но меня никто не посылал. Вот, возьмите.

В моей руке оказалась прохладная бутылка минералки. Я сделала несколько жадных глотков – стало немного легче.

– Знаете что, – охранник обернулся на дверь клуба, – моя смена заканчивается через пятнадцать минут. Хотите, могу отвезти вас домой? А то куда вы в таком виде. И такси не поймаете, а частник еще завезет…

Его надуманная заботливая болтовня была такой умиротворяющей. Хотя, как девушка взрослая, я понимала, что ни с того ни с сего мускулистые security не помогают напившимся вдребадан девчонкам. Не тот город, не тот век. Но идти мне было действительно некуда. И незачем. Оставшихся в сумочке денег с натяжкой хватило бы на такси – сомнительное предприятие, учитывая мой внешний вид. Можно было бы, конечно, позвонить Наташке – она прислала бы за мной своего водителя. Но почему-то не хотелось признаваться ей в печальном финале так тщательно спланированного мероприятия. То есть, я понимала, что рано или поздно придется рассказать подругам о том, что произошло, но еще не решила, под каким соусом преподать унизительные факты. Пока я раздумывала, как поступить, охранник все решил за меня. Поддержав меня за локоть, помог доплестись до стены ближайшего дома и усесться на гранитный парапет.

– Подождите здесь. Я мигом, – и он исчез в темноте.

Я уронила голову на руки.

Вернулся он быстрее, чем я успела придти в себя и сделать ноги.

– Ну, как ты здесь?

Я пожала плечами:

– Хреново. Я потеряла туфли и на ногах не стою. А с какой стати это интересно тебе?

– Ясно, – он казался воплощением философского спокойствия, – меня Павлом зовут.

– Какое мне дело до того, как тебя зовут? Мне надо домой.

– Сказал же, отвезу, – ко мне потянулась мощная пятерня, – обопрись на меня, попробуй встать. Моя машина здесь, за углом.

Будь я хотя бы чуть-чуть менее пьяна и несчастна, ни за что не позволила бы незнакомому мужчине двухметрового роста приобнять меня за талию и увлечь в сторону сомнительно темной подворотни. Но я уже давно пребывала в моральном состоянии «нечего терять». Поэтому, с трудом поднявшись, повисла на его плече.

– Как скажешь. Пойдем.

Стоит ли говорить о том, что в машине меня сразу же сморил глубокий сон, и как охранник Павел ни старался, ему так и не удалось добиться от меня внятного ответа на вопрос: а где же, собственно, находится мой дом?

Немного протрезвев, я пришла в ужас и возжелала немедленно опрокинуть в еще не освобожденное от алкоголя нутро новую порцию градусов. Чем крепче будет напиток, вливаемый в мой нежный девичий организм, тем лучше. Водка, коньяк, текила, ром – да ради бога, все что угодно. Лишь бы немного отсрочить свидание моей рациональной половинки с реальностью.

Я, женщина двадцати пяти лет от роду, с красными волосами и свежей пластикой на носу, сидела на кухонном угловом диванчике в квартире мужчины, с которым была знакома от силы сорок пять минут. Мужчина этот как будто сошел с картины «Три богатыря» (читайте между строк – мог вырубить меня мизинцем левой руки и делать, что угодно, с моим бездыханным телом). Он готовил мне кофе с бутербродами. И еще – я не помнила, как его зовут.

– Слушай… Мммм…

– Павел, – подсказал он, не оборачиваясь. – Ты бы душ приняла, что ли.

– А что, от меня несет? – оскорбилась я. – И вообще, я ничем таким не собираюсь с тобой заниматься, усек?

– Что? – усмехнулся он. – Что ты имеешь в виду?

– Сам понял. Знаю я этот приемчик. Сначала вы заботливо предлагаете душ, а потом от чистого сердца дарите какой-нибудь триппер.

– И много раз с тобой такое проделывали?

– Тебя не касается. Послушай, а у тебя есть что-нибудь выпить? – осмелела я. – Желательно покрепче?

Он повернулся, бросил недорезанный хлеб на доску и в два шага оказался возле меня – то был такой стремительный рывок, что я вжалась в спинку дивана и зажмурилась, – что-то сейчас будет… Поскольку ничего не происходило, никакая грубая сила вроде бы не покушалась на мою давно утраченную девичью честь, я приоткрыла правый глаз и обнаружила маячившую передо мной ручищу, пальцы сложены в художественную композицию «фига».

Фига пахла сливочным маслом. Вологодским, кажется.