— И главное, отвязали они ее вместе, а унесло в море только Алешку. Костя на берегу остался.

— Подожди, и Костя там был?!

— Конечно! Приходит домой — и в свою комнату. Мы видим: что-то не так. Где Алешка? Не знаю, говорит, он с ребятами остался. Я, конечно, надавил… Тут он все и выложил.

— Подожди, сколько лет им тогда было? — спросил Буравин.

— Косте — 10, Алешке — 8. А нашли его — умора! Шлюпка худая, он банкой воду отчерпывает. Я ему: что ж ты не прыгнул, к берегу не поплыл? А он: пап, я же вроде как капитан.

— А я не знал об этом. Вот молодец! — засмеялся Буравин.

— Да это ладно! Я у него спрашиваю, что он дальше думал делать в открытом море. А он мне: темноты ждать! Ты же мне Полярную звезду показывал.

— Ну, Алешка! Он что же, по звездам хотел до берега добраться?

— Уверен! — очень серьезно ответил Самойлов. — Вот тогда я понял, что он станет настоящим моряком. Если в 8 лет капитаном себя считал и с тонущего судна не ушел.

— А Костю ты из-за этого случая не пустил в мореходку? — вдруг понял Буравин.

— Да. Если он не выручил товарища в беде, тогда что ему на флоте делать?

— Боря, а ты не слишком строг к нему? Один раз оступился, с кем не бывает: испугался пацан, вот и все.

— Но как оступился? Нет уж, пусть лучше торгует. Хотя и это у него не выходит. Полина очень переживает за него.

— Полина сейчас за Алешку больше волнуется, — возразил Буравин. — Борь, поезжай хоть домой! Она, наверное, уже там. Успокоишь ее.

— Хорошо. Только ты меня со счетов не списывай! Я завтра за двоих отработаю. Дела есть дела. Договорились?!

— Идет!

* * *

Вернувшись в палату к Алеше, врач проверил, все ли в порядке.

— Боли усиливаются, — предупредила его Маша.

— А давление, пульс, температура?

— Немного выше нормы.

— Дозу повышали?

— Да, как вы и говорили.

— Хорошо, посмотрим. Если все идет так, как я предполагаю, то сейчас должна наступить частичная чувствительность.

Он стал проверять это.

— Доктор, что вы делаете? Я же не мертвый! Мне больно! — закричал Алеша.

— Вы молодец, Алексей! Вы даже не знаете, какой вы молодец! — обрадовался врач.

— Павел Федорович, получается? — спросила Маша.

— Да, — кивнул ей врач, и они заулыбались.

— Чего вы там смеетесь?! — обиженно воскликнул Алеша. — Человеку больно, а им смешно. Тоже мне медики!

К Полине, стоявшей возле Алешиной палаты; подошла Катя и спросила:

— Полина Константиновна! Как проходит лечение?

— А, Катенька! — встрепенулась Полина. — Нет, пока ничего не известно. Боже мой, я вся измучилась, сил моих больше нет.

— А вот мне кое-что удалось узнать.

Дверь палаты Алеши открылась, и в коридор вышел Павел Федорович. Полина, забыв про Катю, бросилась к нему.

— Ну, как он?

— Я не могу сказать с уверенностью… Но появились признаки улучшения.

По лицу врача Полина поняла, что он доволен первыми результатами процедуры.

— Спасибо! Доктор, простите, я сомневалась в вашем методе. Но теперь…

— Подождите! Процедура еще не закончена. Я пока ничего не могу гарантировать…

Катя закатила глаза к потолку и покачала головой:

— Вот именно!

От переизбытка чувств Полина начала плакать.

— Послушайте, вы устали. Вам нужно отдохнуть. Поезжайте домой. Если будут новости, мы обязательно известим вас.

— Доктор прав, Полина Константиновна, идите, а я прослежу, чтобы все тут было в порядке.

— Спасибо,( Катенька!

Полина ушла, врач тоже собрался уходить, но Катя остановила его:

— Постойте, доктор. Мне нужно с вами серьезно поговорить. Это касается вашей замечательной ассистентки, Маши.

На губах Кати появилась злая усмешка.

— Что ж, пройдемте в мой кабинет, — вздохнул врач.

— Так вы опять недовольны моей ассистенткой? Что на этот раз? — спросил Павел Федорович.

— Возможно, вам это неизвестно, но у Маши нет образования операционной медсестры!

— Почему, я знаю об этом.

— Да?!! — возмутилась Катя. — Но тогда вы не станете отрицать, что она не имеет права вам ассистировать?

— Я назначаю ассистента, исходя из требуемой мне помощи, а Маша прекрасно справляется со своими обязанностями! И гораздо лучше многих дипломированных специалистов.

— В фармакологии — может быть, но не здесь. Если вы не выполните моих требований, то я буду жаловаться в вышестоящие инстанции.

— .Вы все это серьезно говорите? — удивился врач.

— Вполне. А еще я могу подключить прессу. Так что лучше отстраните Машу, чтобы не давать газетчикам поводов для публикаций.

— Что ж, мне не привыкать к критике. И я по-прежнему не вижу оснований для того, чтобы отстранить Машу.

— Знаете, доктор, — с сомнением в голосе сказала Катя, — я начинаю бояться за здоровье Алеши, если в лечении вы придерживаетесь тех же принципов, что и в подборе персонала.

— Но вы можете понять, что я не могу отстранить ассистентку, пока не закончена операция?

— Найдите другую! — капризно потребовала Катя.

— В том-то и дело, что больше никто не соглашается.

— И вы не нашли ничего лучше, как допустить к операции неквалифицированного человека?

— Послушайте, Екатерина, — спокойно сказал врач. — Ради вашего жениха, подождите окончания процедуры. Иначе я не могу ручаться за успешный исход операции.

~А я считаю, что успеха не будет, пока вам ассистирует непрофессионал. И мне ничего не остается, как пожаловаться на вас.

— Ну что ж, жалуйтесь!

— Но жалоба будет касаться уже не только Маши, но и всего вашего метода, который, как я понимаю, тоже вызывает массу вопросов. Я в любом случае добьюсь ее отстранения. А если вы будете препятствовать, то я сделаю так, чтобы отстранили вас обоих!

Она вышла, хлопнув дверью.

Павел Федорович вернулся в палату.

— Как дела? — спросил он у Маши.

— Собираюсь ввести новую порцию препарата. Алеша чувствует себя удовлетворительно.

— Не торопитесь, Маша. Я сам все сделаю.

— Конечно, я тогда прослежу за приборами, — предложила Маша.

— Нет, Маша, — сказал врач, — вам придется уйти. Я вынужден отстранить вас.

— Почему? Что случилось?! — испугалась Маша.

— Видите ли, я не имел права допускать вас к этой процедуре.

— Но она ведь уже почти закончена. Подождите чуть-чуть.

— Нет, не могу. Вы должны уйти прямо сейчас. Фармацевт не может ассистировать при таких процедурах, — твердо сказал Павел Федорович.

— Доктор, что происходит? — спросил Алеша.

— Все в порядке, Алексей, — успокоил его врач. — Я завершу лечение сам.

— А Маша?

— Маша будет заниматься своей обычной работой.

— А я против! Она должна остаться! — воспротивился Алексей.

— Нет, Алеша, эти вопросы решаю здесь только я! — твердо сказал врач. — И ответственность тоже вся на мне.

— Я все поняла, — сказала Маша. — Успокойся, Алеша. Процедуры уже почти закончены. Мое присутствие и вправду необязательно.

Она пошла к двери, по пути снимая халат. В коридоре дорогу ей преградила Катя.

— Что случилось? — спросила она наигранно. — Тебя отстранили?

— А, так это вы постарались. Я должна была догадаться! Как вы не понимаете, что это только навредит Алеше!

— Нет, я-то как раз стараюсь для него. А вот ты, не имея должного образования, можешь ему навредить.

— Нет, просто вы считаете, что я пристаю к нему. Но это не так, вы ошибаетесь!

— Меня не обманешь, я все видела!

— Что? Ведь вам не в чем упрекнуть меня. Я же просто хочу помочь.

— Вот что, иди-ка ты отсюда! — злобно сказала Катя. — А то и тебе, и твоему защитничку-доктору не поздоровится.

— Хорошо, я уйду. Только Павел Федорович тут ни при чем. Он взял меня в ассистентки потому, что больше никто из медсестер не соглашался. Из-за Алеши, понимаешь?

— А это я еще выясню, — пообещала Катя.

* * *

— Ну вот, осталась последняя порция препарата. Ты готов? — спросил врач у Алеши.

— Да. Скажите, почему вы отстранили Машу? Она же справлялась.

— Алеша, у нее нет диплома операционной медсестры.

— Это так важно?

— Да, это очень важно. Я вообще не имел права ее допускать.

— Понятно. Хорошо, делайте побыстрее укол, а то уже боль подступает.

Врач вздохнул и стал вводить препарат.

— Как себя чувствуешь?

— Мне больно, очень больно!

— Ничего, ничего. Осталось совсем немного. Терпи, ты же моряк!

— Я не могу больше терпеть! Позовите Машу!

— Терпи!

— Не могу!!!

От боли Алексей стал метаться на кровати.

— Нет, не двигайся! Ты же сместишь катетер!

Но Алеша уже не слышал его. Он был уже почти в беспамятстве от боли.

— Маша! Маша, помоги мне! — кричал он.

Алеша метался на кровати от боли, не слыша голоса врача:

— Подожди немного, парень! После укола легче станет!

Но Леше легче не становилось.

— Да что же это такое! — запаниковал врач. — Алексей, ты меня слышишь?

Но Алеша только метался и стонал. Павлу Федоровичу стало ясно, что один он уже не справится.

Он бросился к двери и распахнул ее:

— Сестра! Сестра!! Срочно сюда! Немедленно!

Медсестра уже бежала к палате, когда Катя бросилась ей наперерез:

— Что там? Алеше плохо?

— Да откуда я знаю? Пустите! — отмахнулась от нее медсестра.

— Подождите меня!

Катя тоже ринулась в палату.

— Да вы что? Нет, вам туда нельзя. — И медсестра закрыла перед Катей дверь.

Катя дрожащей рукой достала телефон и, путаясь в кнопках, набрала номер. Голос ее дрожал:

— Полина Константиновна? Да, случилось… Здесь настоящая паника! Не знаю, они меня не пустили! Но, по-моему, что-то с Алешей.