— Сейчас здесь твой отец. Вызвать его? — предложила секретарша Косте.

— Да нет, мне с ним вроде бы не о чем говорить. Пожалуй, я пойду.

Но тут его остановил голос отца:

— Костя, куда это ты собрался?

— Папа? Я и не ожидал тебя увидеть!

— Зайди, пожалуйста. Нам надо переговорить.

— Сегодня я был у Алеши, — сказал Самойлов. — Он спрашивает, почему ты не приезжаешь. Когда ты к нему собираешься?

— Я давно хотел навестить его, но сейчас очень много дел в аптеке.

— Костя, мне было очень стыдно перед ним, он ведь твой брат.

— А давай я поеду к нему прямо сейчас? — засуетился Костя.

— Сядь! Это еще не все! Сегодня мне еще раз было стыдно за тебя, перед Буравиным. Почему ты попросил денег у него вместо того, чтобы обратиться ко мне?

Костя понял, почему нет Буравина.

— Я просто не хотел тебя беспокоить, — тихо сказал он отцу.

— Нет, ты побоялся, что я буду задавать вопросы, — жестко ответил Самойлов. — Так что у тебя случилось?

— У меня появились небольшие проблемы. Ничего страшного, отец, не беспокойся, — заюлил Костя.

— Ты просил у постороннего человека одиннадцать тысяч и называешь это пустяками?! — возмутился отец.

— Но я хотел занять их! На неделю, максимум на две.

— Я готов дать тебе эти деньги, — спокойно заявил Буравин.

— Правда?! — обрадовался Костя.

— Да. Но сначала покажи мне документы: накладные, сальдо за квартал и договоры с поставщиками. Я должен знать, насколько серьезны твои проблемы.

Костя снова сник:

— Но у меня нет их с собой.

— Хорошо, когда ты сможешь их показать? — строго спросил Самойлов.

— Не знаю… Надо все собрать и заполнить… — Костя совсем потерялся.

— Все ясно! Мало того, что ты бездельник, ты еще и врун! — сделал вывод отец.

— Папа, я обязательно покажу тебе эти бумаги, но позже. А деньги нужны мне прямо сейчас. Ты дашь мне в долг?

— Нет! Пока не будет документов, ты ничего не получишь!

А как хорошо все начиналось! Костя оказался в очень трудном положении. Он просто не знал, к кому еще можно обратиться за такими деньгами.

Он хотел бы куда-то спрятаться и обо всем забыть. Но сделать это было невозможно. Его в очередной раз потревожил звонок смотрителя.

— Костик, ты чего не приходишь? Я жду! И уже начинаю сердиться!

— Я собираю деньги.

— И как, успешно? — поинтересовался смотритель.

— Да, я почти нашел нужную сумму, — соврал Костя.

— Значит, можно считать, что завтра ты погасишь свой долг?

— Боюсь, что завтра не получится, — замялся Костя.

— Ты, главное, не торопись, — неожиданно дружелюбно сказал смотритель. — Я могу и подождать.

— Правда? — обрадовался было Костя. — Тогда через неделю я верну всю сумму.

— Очень хорошо! Только ты вернешь не одиннадцать, а двенадцать тысяч. За моральный ущерб и проволочки.

* * *

Толик так и не дождался Маши. Он отправился домой, по дороге вернув цветочнице купленный у нее букет. Дома он бросился ничком на топчан у стены.

Жора сочувственно посмотрел на брата:

— Что, продинамила тебя твоя Маша? Ничего, брат, такое случается.

— Нет, — отозвался Толик, — я ее видел. Но она не взяла подарков. Я же говорил: она не такая!

— Просто ты сделал что-то не так. Толик, да как ты не поймешь, что они все одинаковые!

— Все, но только не Маша! — упрямился Толик.

— Маша! Да кто она такая?! Послушай, у нее наверняка кто-то есть. Вот и вся загадка! Ну, ничего такого не припоминаешь?

— Не знаю… Сегодня был разговор про какого-то парня из больницы.

— Не знаю, не знаю… Так узнай! А если окажется, что он есть, можешь смело искать себе другую девчонку.

— Мне не нужны другие!

— Что ж, тогда придется с этим парнем разобраться, — сказал Жора.

— И разберусь! Разберусь!!! — вдруг заорал Толик.

Толик вскочил, выхватил из угла металлический прут и в приступе ярости разбил стоящую вдоль стены батарею бутылок.

Жора спокойно наблюдал за действиями брата.

— Можно, конечно, и так, — удовлетворенно сказал он, разглядывая море вина и осколков. — А можно и просто припугнуть его. Толик, ты же это очень хорошо умеешь делать!

* * *

Маша и Павел Федорович готовились к проведению процедуры, которая должна была помочь Алеше.

— Как себя чувствуешь, Алексей? — спросил врач.

— Кажется, ничего. Доктор, вы говорили, что во время процедуры мне может быть больно. Скажите, насколько больно?

— Не знаю, Алеша. Но ты должен понять, что как бы ни было больно, тебе нельзя двигаться.

— Почему?

— Я установлю катетер, по которому препарат будет попадать в позвоночник. Если он сместится, то провалится все лечение.

— Хорошо, я понял. Я потерплю.

— Договорились. Маша, вы готовы?

Но Маша почему-то не реагировала на его слова. Она смотрела отрешенно, словно видела что-то, что не видит больше никто.

— Павел Федорович, я боюсь! — сказала она шепотом.

— Это что еще такое?! Отставить неуверенность!

— Нет, вы не поняли. В себе я уверена. Но выдержит ли Алеша?

— Он выдержит, если мы ему поможем. Вы ведь очень чуткий и отзывчивый человек, вот и поможете Алеше справиться с болью.

— Дорогие медики, мне неудобно вам напоминать, но вы, кажется, собирались проводить какую-то процедуру? — прервал их разговор Алеша.

— Правда? — удивился врач. — Ну что, я вижу, все готовы? Тогда с Богом!

Борьба за Алешино здоровье началась.

— Какая у него температура? — спросил врач."

— Тридцать шесть и шесть, — ответила Маша.

— Увеличьте дозировку.

Маша присоединила к катетерной трубке шприц и ввела раствор.

— Мне больно, — сказал Алеша.

— Где? — спросил врач.

— Ноги! Они очень болят.

— И хорошо, что больно. Значит, нервные окончания не атрофированы, и у нас есть надежда. Терпи, парень. Будет еще хуже. Я предупреждал.

— Павел Федорович, я больше не могу.

Маша положила Алеше руки на плечи и сказала, словно заговаривая:

— Сейчас пройдет. Сейчас все пройдет.

— Алеша, пожалуйста, потерпи! — попросил врач. — Только не двигайся, а то сместишь катетер.

— Хорошо, я постараюсь, — пообещал Алеша, но тут же вновь застонал от боли.

Маша склонилась к самому уху Алеши и начала читать детскую считалку:

— Бурый мишка, у мишки — шишка. Шишка с елки, на елке — перепелки…

Неожиданно Алеша перестал стонать и успокоился. В этом было какое-то колдовство.

— Вот так, вот так. Вот и хорошо, — сказала Маша.

— Хорошо. Маша, мне надо сейчас отлучиться. Звонили из милиции и хотят, чтобы я поговорил с их человеком. Я постараюсь прийти как можно скорее. — Павел Федорович уже собрался выходить, но остановился и добавил: — Если меня не будет в течение часа, не ждите, вводите препарат. Но если состояние Алеши станет ухудшаться, немедленно сообщите мне через коридорную медсестру.

* * *

Костя зашел к Леве в ресторан и плюхнулся за свободный столик.

— Ну что, еще что-то стряслось? — спросил подошедший к нему Лева.

— Вся жизнь у меня стряслась. Не знаю, как обратно сложить, — мрачно сообщил Костя.

— Слушай, Костя, возьми себя в руки! Иначе ты ничего не добьешься. Давай, рассказывай, что там с твоей жизнью не так.

— Буравин денег не дал. Мало того, он еще и отцу на меня настучал, — пожаловался Костя.

— Плохо дело. Выкрутился?

— Да. Сказал, что у аптеки долги.

— А что смотритель?

— Еще тысячу накинул.

— Да, я говорил, счетчик у него — что надо.

— Так что, возможно, сегодня вечером я буду рыб кормить. Лева, может, все-таки одолжишь мне? Я готов отдать с процентами, — просительно сказал Костя.

— Костик, давай не будем больше заводить этот разговор. Я сказал — нет, значит — нет.

— Что же мне делать, Лева?! Кто мне теперь .поможет?!

Но тут к ним подошла Таисия и поздоровалась с ними:

— Здравствуйте, мальчики. Костя, а я к тебе. Лева, ты позволишь?

Лева охотно уступил свое место Таисии. Она манерно присела на стул.

— Как там, кстати, супруга моя бывшая поживает? — повел Лева светский разговор. — Про меня что-нибудь нагадала?

— Что ты, мошенник, бросил ее.

— Ну, это я и без карт знаю. А привет ей все же передавайте.

Лева откланялся и ушел.

— Костя, я бы хотела поговорить с тобой о Кате, — сказала Таисия. — Она попала в беду!

Костя встревожился:

— Что с Катей?!

— Это касается Алеши, — начала издалека Таисия. — Ты сильно за него переживаешь?

— Таисия Андреевна, не надо об этом. Давайте прямо к делу.

— Ну хорошо, Костик. Ты меня извини за то, что я сейчас скажу, но я мать, и ты должен понять меня.

— Я постараюсь.

— Костя, Катя не будет счастлива с Алексеем. Я знаю, что он твой брат, но… Я очень люблю свою дочь и желаю ей только хорошего. Поэтому я против их свадьбы.

— Я вас не понимаю…

— Да все ты понимаешь, Костя! — оборвала его Таисия. — Ты любишь Катю?

— Но, простите, Таисия Андреевна…

— У вас был роман. Потом вы расстались. Так? — от Таисии трудно было что-то скрыть.

— И вы, помнится, к этому тоже руку приложили, — злобно сказал Костя.

— Костик, давай не будем о старом, — мирно произнесла Таисия. — Я ошибалась. Скажи, ты все еще любишь ее?

— Катя — невеста Алексея.

— А разве это может помешать настоящей любви?!

Костя молчал.

— Ну, значит, я ошиблась, извини. Жизнь не стоит на месте. Все меняется. И чувства, к сожалению, тоже…

— Но не в этом случае, Таисия Андреевна. Здесь все неизменно, — признался Костя.

— Я очень рада твоему постоянству, Константин. Прошу тебя, ради Катеньки, поговори с братом, попроси его хотя бы отложить эту свадьбу.