«Да конечно!… А паранджу не одеть?!»

И еще… меня до бешенства раздражал тот факт, что Кирилл меня поставил в один ряд с Зиной, подлой гадиной, своей бывшей женой. Да будет ему известно, что, таких как она, единицы. Редкостная дрянь, смею заметить, а он все же нашел… «свою кобру».

– Тогда не будем вас задерживать, – сухо заметил будущий супруг, и мне ужасно захотелось зашипеть. Очевидно, тоже к змеюкам отношусь.

– Конечно, – произнес Виталя и, убрав свою руку от моей (а раньше – не судьба), добавил: – Кристи, если что звони.

«Конечно! Сказать, что ты – поросенок!»

– Спасибо, Виталий. Пока, – вежливо выдала я и вылезла из машины, сразу же направляясь в дом. Краем глаза видела, что Кирилл стоит и смотрит в след уезжающей машине, а мне было не до этого. Я вся кипела от обиды.

Только вбежала в дом, как тут же услышала голос Литунова, выкрикивающего мое имя. Решив успокоиться, а не бегать по дому от него, как полоумная неврастеничка, замерла на месте.

Действительно, нужно сразу уточнить некоторые нюансы, чтобы не было вот такой неприятной ситуации. Продолжая стоять, не двигая и ногой, перечисляла в голове, что сейчас ему скажу. Как только увидела Кирилла, быстрым шагом направляющего ко мне, подняла подбородок вверх и рявкнула:

– Я – не Зина, и не нужно унижать меня перед друзьями своим недоверием! Я ничего не сделала, чтобы так со мной поступать! Зачем ты так?

Повышая голос, понимала, что не стоило так сразу и резко, но меня так невозможно трясло от возмущения, что я не могла сдержаться. А Кирилл все медленно подходил, хищно сканируя меня с ног до головы. Ни одной эмоции не видела на его лице, кроме напряжения в каждом его шаге… взгляде.

– Он держал тебя за руку, – спокойно проинформировал меня очень внимательный мужчина, оказавшись рядом со мной.

– И что? Случайно… Это ничего не значит! – выдала я.

– И что еще ничего не значит?! – уже резче заявил Литунов, и тут же мгновенно подавшись вперед, прорычал: – Может и это ничего не значит?

Только хотела уточнить, о чем он говорит, как оказалась прижата к крепкой груди, а мужчина яростно накинулся на мои губы. Попыталась оттолкнуть, сопротивляясь, но сильные руки прижали так, что не могла и пошевелиться, только чувствовать…

Даже не осознавала до этого момента, как же мне хотелось этого поцелуя. Отчаянно. Невыносимо. До безумия. И несмотря на то, что я была зла на него, возбуждение мгновенно накрыло все другие эмоции, отбрасывая их далеко и надолго, и через секунду я уже страстно отвечала, поражаясь восхитительным ощущениям, которые раньше не испытывала ни с кем и никогда. Его губы, язык, руки… сводили с ума, и я с наслаждением плыла в страстном безумстве ощущений.

Мои пальцы с остервенением водили по его груди, резко вцепившись в его пиджак, как только поцелуй прервался и мужчина прикусил кожу на шее. Невероятное ощущение! Наклонила голову чуть в сторону, провоцируя, тяжело дыша, желая большего.

Пыталась успокоиться, но не получалось, а только еще больше заводилась, тем более Кирилл так вдавил мое тело в свое, что я отчетливо чувствовала его приличное возбуждение, упирающееся мне в живот, отчего я готова была стонать, наслаждаясь каждым мгновением.

– Папа… папа… – раздалось где-то вдалеке, и меня моментально отрезвило. Вздрогнула и отошла в сторону, как только ощутила, что хватка мужчины ослабла.

Мы стояли напротив друг друга и тяжело дышали, пытаясь понять, что сейчас произошло. Хотя, что тут понимать… наши разгоряченные тела отчетливо кричали об этом.

Мужчина мгновенно справился со своими эмоциями и, превратившись в совершенно обычного спокойного Литунова, произнес:

– Прости, что обидел… и за все.

«То есть за все?» – с болью прокричало мое сердце, а я… старалась не открывать рот, пытаясь сосредоточиться, внимательно слушая продолжение его мысли.

– Я… сорвался… Мое… прошлое… Ты права, и я не должен был…

– Все нормально, – пролепетала я, желая, чтобы Кирилл уже замолчал, пока я тут не разревелась. – Я… кольца… Может тогда завтра?

Мужчина напрягся, а потом буркнул:

– Да, конечно.

– Спасибо, – промямлила я, испытывая стыд за то, что он, бедный, старое вспомнил и не сдержался, а я… наслаждалась и была счастлива, несмотря на злость… но сейчас это и не вспоминалось.

Наша беседа закончилась, когда из коридора появился маленький Коленька, и восторженно закричал:

– Папа, папа! Ты приехал! Так рано!

Мужчина подхватил ребенка на руки, а я воспользовалась моментом и быстро направилась к лестнице, чувствуя прожигающий взгляд. Мне нужно побыть одной… чтобы… взять себя в руки.


ГЛАВА 8


Коленька уже второй день посещает детский сад, и как никогда доволен. Даже в первый день, когда приехала за ним в обед, планируя забрать, наотрез отказался уходить, и воспитатели оставили его на весь день. Поэтому эти дни я маялась, не зная, чем себя занять.

С адвокатом встречалась вчера, вернее он приезжал к нам, и сейчас высококлассный специалист усиленно работает с моими документами, чтобы начать процесс по лишению родительских прав Боглашина. Богданов Николай Федорович только отзванивается мне по телефону, бегая по инстанциям, заверяя и требуя необходимые документы с моей доверенностью.

Даже в этом я не напрягаюсь, что смущает. От всего Кирилл меня освободил и… теперь чувствую себя не в своей тарелке, привыкшая работать по 20 часов в день. С особым нетерпением ждала детей из школы и садика, чтобы поиграть с ними, увлечь игрой, потискать и быть от этого счастливой.

Вчера с Литуновым ездили за кольцами. Все чинно благородно и на высоком уровне, без непредвиденных срывов с обоих сторон. Впрочем, как обычно и это ужасно бесило. Странно, но мне совершенно не нравилось, когда Кирилл так скрупулезно контролировал себя. Возможно, это неправильно, но бунтарская душа не понимала педантичности и такой дотошной правильности в этом сильном диком мужчине. Сразу появлялось желание швырнуть в него чем-нибудь, чтобы вновь увидеть свирепый, пугающий, но такой завораживающий страстный взгляд темно-зеленых глаз, меняющийся на черный.

Удивительно, но теперь Кирилл ничего не говорил про то, что нужно идти в ЗАГС, молчал, хотя я уже выглядела совершенно нормально. А сегодня уже пятница.

И вообще, в эту неделю он очень странно себя вел. Например, смотрит на меня, как будто пытается что-то решить для себя и за меня. Как только оказываемся рядом, сжимает кулаки, извиняется и уходит прочь. Это все наводит на мысль, что я ему неприятна. Еще ни разу от меня мужики так не шарахались, а тут бегает… будущий супруг.

«Возможно, Кирилл передумал, и теперь жалеет о своем предложении, не зная, как мне сказать?»

«Тогда… как мне быть? Что делать?»

«Уйти? Не навязываться?»

Сейчас эта мысль казалась ужасной, что сердце сжималось от раздирающей неизвестной, и такой невыносимой боли. Если раньше я считала Кирилла запретным мужчиной, то сейчас рассчитывала хотя бы на общение, но он бегает от меня, и все стало еще хуже, чем раньше. Много мыслей крутилось в голове, но итог один – я боялась разрыва.

Услышала тяжелые шаги, и застыла на месте, ставя лейку на тумбочку, решив завтра продолжить заниматься цветами. Окинула беглым взглядом оранжерею, радуясь красивым необычным цветам в огромном количестве, которые пытаюсь восстановить после длительного запущения прежней хозяйкой.

Повернулась к двери и сразу же увидела входящего Кирилла. Широкоплечий, высокий, уверенный в себе мужчина, покоривший мое сердце, но которое ему совершенно не нужно. Литунов решительно направился ко мне и произнес:

– Кристина, я хотел тебе предложить…

Понимая, что самые наихудшие опасения сбылись, мысленно застонала. Совсем отчаявшись, но, не желая ходить вокруг да около, резко выпалила:

– Считаешь, что совершил ошибку? Я понимаю… и не настаиваю. Мы можем уехать…

Минутное непонимание на лице мужчины сменилось яростью, и Кирилл резко подошел ко мне. Схватил за руку, притягивая ближе, и грозно рявкнул:

– Не понял. Ты сейчас что за бред несешь? Куда собралась?

– Я… – пролепетала, не ожидая такой бурной реакции, изумленно уставившись на него, ну совсем не понимая этого мужчину. В данный момент передо мной нависал гневный хищник, недовольный и пытающийся успокоить свои чувства.

Литунов покачал головой и медленно поднял руку к моему лицу, осторожно погладив пальцами по щеке, а потом хрипло проговорил:

– Даю десять минут. Успеешь?

Мысли от его прикосновения где-то клубились там, непонятно где, а я наслаждалась, зная, что потом буду чувствовать себя погано. Когда все его слова дошли до конечной точки разума, хрипло уточнила:

– Куда?

– Едем в ЗАГС. Там нас уже ждут… Распишемся и больше у тебя не будет возникать неверных предположений, – уже резче выдал он, и вся нега рассеялась. Отступила назад и молча пошла в нашу спальню, чтобы переодеться, тихо сообщив:

– Успею.

Руки дрожали, выбирая одно из платьев, которые вчера мне привезла вежливая девушка из элитного бутика торгового центра, предварительно уточнив мои вкусы и размеры по телефону. И вот я в бежевом платье до колен, с драгоценными камушками на груди и с рукавами три четверти. Если честно, когда девушка хвалила этот шедевр, не слушала, думая о своем, ощущая себя куклой. Может, если бы у нас с Литуновым все было по-человечески, я бы по-другому воспринимала его подарки. А сейчас… не знаю кто я тут, и что от меня хотят.

Через час я была Литуновой Кристиной, и вроде все просто, ничего особенного, кроме поцелуя жениха: из медленного, тягучего, превратившегося в страстный и сладкий, что подгибались ноги. Как только мы оторвались друг от друга, в шоке от такой вольности, вновь превратились в чужих друг для друга людей.