Уинстон Грэм - Штормовая волна

Все молчали, раздавалось лишь фырканье лошадей, и скрипела кожаная упряжь.

— Все деньги? — спросил Заки.

— Все, — ответила Демельза.

Росс добрался домой лишь через две недели. Он был в ярости. Они отчалили из Лондона в пасхальный понедельник без каких-либо задержек, поставив паруса во время отлива. Но зашли в Чатем и застряли там на восемь дней, поскольку настал полный штиль. Когда судно наконец-то вышло в море, плавание оказалось худшим в жизни Росса. У Гудвинаса они потеряли мачту и чуть не сели на мель. Соорудили временную оснастку, но ветер снес судно в Ла-Манш, и пришлось зайти в Солент для ремонта. Снова отправившись в путь, они напоролись на шторм и встречный ветер и кое-как дотянули до Фоуи. Корабль так потрепало, словно он обогнул мыс Горн.

В апреле весна наконец-то воцарилась в Корнуолле, несмотря ни на что. Стремясь поскорей вернуться домой и не горя желанием снова повстречать Осборна Уитворта или еще какого-нибудь непреклонного горожанина в кишащей блохами почтовой карете, в Фоуи Росс купил молодую кобылку и поскакал прямо домой. Уже почти стемнело, когда он добрался до своих земель. Он набросил поводья на ветки старой сирени и открыл дверь в дом. В гостиной горели свечи, но никого не было.

Следом за ним вошла Джейн Гимлетт и взвизгнула.

— Капитан Росс! Да неужто?! Наконец-то! Мы ожидали вас на прошлой неделе. Пойду схожу за Джоном!

— Не спеши. Но когда найдешь, скажи ему, что у меня новая кобыла, и она слегка охромела. Думаю, это чепуха, просто плохо подковали. — (Боже, неужели жизнь обязательно должна ходить по кругу? Пятнадцать лет назад Брюнетка тоже хромала). — Где твоя хозяйка?

— Ушла с визитом, сэр.

— С визитом?

— К братьям, сэр. Думаю, так.

— К какому брату? Их много и они в разных местах.

— Нет, сэр. Теперь нет, сэр. Оба теперь в коттедже Рис.

— Хм, — буркнул Росс и подождал объяснения, но его не последовало. — Как дети?

— Здоровы и веселы. Оба спят. Вот уж ангелочки. Разбудить их?

— Нет-нет. Пусть еще поспят. Мне бы хотелось перекусить, Джейн. Что у тебя есть?

— Половина окорока, свежая.

— Прилива и Отлива еще ведь не зарезали?

— Нет, сэр. И есть еще остатки каплуна. И... Но всё холодное...

— Неважно. Просто принеси всё, что считаешь нужным.

Огонь в камине почти не горел, а руки у Росса озябли. Он скинул перчатки на кресло и подбросил еще угля, а потом начал стаскивать сапоги.

— Позвольте мне, сэр, — сказала вернувшаяся Джейн.

— Нет, благодарю, я справлюсь.

— Будете ужинать здесь, сэр, или в столовой? Боюсь, там камин погас...

— Тогда здесь. С хозяйкой всё хорошо?

— О да, всё прекрасно, сэр.

— А как все остальные?

— Хорошо. У Бетси-Марии вскочил волдырь, теперь уже проходит. Какое вино подать?

— А что пьет хозяйка?

— Только эль за обедом. И портвейн после.

— Ах, портвейн... Что ж, мне прекрасно подойдет и эль.

С минуту он расхаживал по комнате, вспоминая старые предметы и обнаруживая новые, а потом подали ужин. Для него оказалось несколько писем, но Росс открыл только три, первое было с просьбой о деньгах, второе — от Кларенса Оджерса, который спрашивал, не может ли Росс похлопотать за него и добиться прихода в Соле. Что еще за чертовщина? В третьем письме его приглашали в Труро, на церемонию открытия нового корнуольского лазарета в городских предместьях, с участием барона Данстанвилля из Техиди. За церемонией последует служба в церкви святой Марии и обед в таверне «Красный лев», куда приглашены все городские советники и благотворители. До этого события оставалось еще две недели.

Росс почти покончил с ужином, когда вошла Демельза. Воротник ее плаща был поднят, а волосы растрепались на ветру. Она выглядела такой юной, но задумчивой и почти угрюмой — до сих пор Россу не приходило в голову применить к жене это слово.

— Росс!

— Дорогая. — Он поднялся и поцеловал ее в пахнущую сладостью щеку. (Она что, слегка отвернулась, чтобы не подставлять губы?). — Как говорится, блудный сын вернулся.

— Но явно не раньше времени, — сказала она, взяв руки Росса в свои. — Мы уже начали волноваться.

— За меня? Я же написал тебе из Чатема.

— Но это было две недели назад! Я уже вообразила, что тебя захватили в плен французы!

— Ну, в такую-то погодку это вряд ли возможно.

— Корабль могло прибить к их порту! Ты мог утонуть!

— Но не утонул же. Как видишь. Я рад, что дома. Но теперь дважды подумаю, прежде чем снова пущусь в путь морем.

Демельза взглянула на него.

— Ты... как-то по-другому пахнешь. И похудел.

Росс засмеялся.

— По-другому — это слишком мягкое выражение. Я выехал, как только бриг пришвартовался в порту. Если от меня несет, как от застарелого куска парусины, то это легко исправить. А что до худобы, то ты как раз прервала мою попытку наверстать упущенное.

— Прошу тебя, продолжай! Что тебе подала Джейн? Ох, можно что-нибудь по-быстрому приготовить!

Демельза щебетала в таком духе еще недолго, а потом Росс ее прервал:

— Нет. Это была шутка. На самом деле я закончил. Голод утолил, а остальное подождет до завтра. Дай-ка я на тебя посмотрю. Садись. Уголь что-то плохо горит. Сядь и расскажи все новости.

Поболтав о будничных делах, они сели у камина. Демельза сбросила плащ, одернула корсаж, поправила кружева у шеи и груди и принесла домашние туфли для них обоих, пошутив, что тапочки Росса чуть не покрылись плесенью. Потом провела рукой по волосам, так что они спутанной волной упали на плечи — как нравилось Россу, и умело поворошила угли в камине, и пламя снова устремилось вверх. Затем она принесла бокал портвейна для себя и бренди для него, и наконец-то ее губы сложились в узнаваемую улыбку, а глаза заблестели.

Росс рассказал о Лондоне и тамошних занятиях, о своих визитах к Кэролайн и встречах с Джеффри Чарльзом, о частых разочарованиях и редких удовольствиях в Палате; о том, что Кэролайн, по его мнению, в следующем месяце вернется в Корнуолл и останется с Дуайтом на всё лето; о своих попытках вымуштровать ополчение в Кенте в течение всего августа; о надеждах хозяйки меблированных комнат, что на следующую осеннюю сессию он привезет жену; об успехах и неудачах военных действий.

Демельза слушала с неугасающим интересом и задала многочисленные вопросы, но, проговорив с четверть часа, Росс остановился и спросил:

— Что здесь стряслось?

— Почему ты решил, будто что-то стряслось?

— Потому что никогда прежде не видел тебя такой, как когда ты вошла. Я думаю, стряслось нечто серьезное, и ты считаешь меня в какой-то степени виноватым.

— Неужели я так выглядела? Ты неправильно понял! Кое-что и правда случилось, в последнее время произошло много неприятностей, но я никого не виню. С чего бы это? Я просто хотела, всем сердцем хотела, чтобы ты был здесь. Но всё не так, как ты подумал.

— Рассказывай.

— С самого начала? Это займет много времени.

— С самого начала.

Демельза рассказала про странную смерть Осборна Уитворта, о неудавшейся свадьбе Розины, об исчезновении Дрейка и его возвращении, о пожаре в мастерской Пэлли.

— Боже мой! — воскликнул Росс. — Она полностью сгорела?

— Стены закоптились, но уцелели. Крыша сгорела, как и пол с мебелью.

— И что, виновных не нашли? Никто ничего не видел?

— Никто ничего не видел. Или не скажет.

— Я повидаюсь с Джакой. Он вполне способен на такую пакость. И всё же... И всё же... Так теперь Дрейк живет у Сэма?

— Да. Не могу убедить его вернуться и заняться ремонтом.

— А Морвенна Уитворт? Что он сказал про нее?

— Ничего. Ни слова. Даже рта не раскрыл. Но ясно, что он ей не нужен.

— Да уж, ну и переделка, — фыркнул Росс. — Трудно представить худшей ситуации. А что Розина?

— Прекрасно держится. Она такая сильная — в своей тихой манере. И ведь ее уже второй раз так подводят.

— Думаешь, она сможет его принять?

— Кого, Дрейка? Ох, Росс, я не знаю. Да и примет ли он ее? Я ничего больше не могу сделать. К тому же я частично чувствую за собой вину.

— Что ж, могу понять, почему ты так расстроена. Утром взгляну, что можно сделать с домом. Мы могли бы возместить часть денег на ремонт.

— Быть может.

Росс взял с полки трубку, но передумал и положил ее обратно.

— Это еще не всё? Что-то не так на шахте?

— Нет... Не на шахте. Ты не проезжал через Труро?

— Нет, ехал напрямик. Через Сент-Стивенс и Сент-Майкл. А в чем дело?

— Банк Паско закрылся.

— Что?!

Демельза зажмурилась от его тона.

— Обанкротился и не смог расплатиться с кредиторами. А с ним пропали и все наши сбережения. И сбережения Дрейка. Так что, вероятно, пока у нас не будет денег ему на новую крышу.

Росс уставился на нее так, будто смысл слов до него не доходил.

— Ты хочешь сказать, что... что банк Паско... Это невозможно! В последний раз ты писала... Недели три назад? Паско?!

— Я расскажу, как это случилось, как я впервые об этом услышала.

И она стала рассказывать самую сложную часть истории: о своей поездке в Труро, решении повидаться с Ральфом-Алленом Дэниэллом и возвращении в Труро с деньгами для банка.

— Это было ужасно, — сказала она. — Я не могла войти в банк, такая там собралась толпа, требующая денег. Конечно, два клерка всячески тянули время и выдавали деньги как можно медленней. Но люди стали шуметь и вести себя агрессивно. Вот-вот, и забрались бы на конторку. Наша троица вошла, но не одновременно, а по одному, и устроила целый спектакль, вываливая деньги на прилавок целой грудой. И толпу это успокаивало. Кое-кто начинал радостно кричать, увидев, что в банк вносят деньги, это явно их успокоило и восстановило порядок. В конце концов, некоторые собирались забрать каких-то тридцать или сорок фунтов, а некоторые просто хотели разменять парочку банкнот. Когда они увидели деньги, то обрели уверенность.