Прикрыла глаза, чтобы не смотреть в мерзкое лицо Грызлова, источающего злорадство и желчь, и самодовольную морду киллера. Раздался выстрел, сопровождающийся мужским криком. Потом еще один выстрел.

Девушка открыла глаза и посмотрела на наемника, получившего две пули: в голову и в область груди. Он непонимающе смотрел на рану, а потом открыл рот и замертво упал.

Рита громко вскрикнула и тут стала отползать назад, разрывая кожу от острых предметов, торчащих и находящихся в снегу. Андрей Андреевич в панике смотрел по сторонам, а потом кинулся к ней, но девушка завизжала и резко подалась в сторону, уползая на карачках. Грызлов схватил ее за ноги, чтобы поднять, но сил не было, чтобы поймать неугомонную, напуганную девчонку, брыкающуюся и кричащую звонким голосом.

– Тварь, – захрипел старик, поднимая пистолет, но тут же услышал звук, похожий на дикое рычание. Повернулся, выронив от страха пистолет, наблюдая, как на него движется сын, совсем нечеловеческим взглядом смотря на него.

Шторм как бешеный зверь накинулся на него, избивая, нанося удары, отчего Рита закрыла рот, истерично всхлипывая. Сильные руки подхватили девушку и подняли, прижимая к мощному телу.

– Все хорошо, девочка. Пойдем, – проговорил Охотник, скидывая с себя куртку, быстрыми движениями одевая девушку. Потом подхватил на руки и понес к машине, на которой приехали Хоров со старым Грызловым. Посадил Риту на сиденье и крепко обнял, чувствуя, как ее трясет. Ничего не говорил, лишь прижимал и гладил волосы, давая почувствовать, что она в безопасности.

– Он… он… убил их… ВСЕХ, – прохрипела она, пытаясь понять услышанное и произошедшее, но шок зацикливал только на одном.

Сергей жадно прижимал хрупкое тело, пытаясь хоть как успокоить, но, услышав два выстрела, напрягся, понимая, что что-то пошло не так. Андрей хотел сдать своего отца в тюрьму, чтобы не сесть за такое ничтожество, а не убить.

– Сиди здесь, – выдал телохранитель и вышел из машины, наблюдая, что Шторм стоит в стороне, а его отец лежит на земле с пистолетом в руке с и пробитой головой.

Подошел и спросил:

– Что случилось?

– У него был еще пистолет. Мразь.

Тут же к ним стали приближаться спецназовцы, выходящие из укрытия, которых прислал отец Волкова, но на них никто не обращал внимания. Андрей задумчиво посмотрел на мертвого старика и раздраженно добавил:

– Выстрелил в меня, но не попал, а потом пожелал, чтобы я сдох в тюрьме и зарядил себе пулю в лоб. Гнида.

Охотник кивнул, показывая мужикам на трупы, и достав телефон, позвонил на нужный номер:

– Стас, вы где? Хорошо. Мы скоро будем. Не начинать без нас. Пока Шторма не будет, его женщину не тронут.

Грызлов с яростью и страхом, сжирающим его живьем, за Валерию посмотрел на Волкова и спросил:

– Сколько по времени?

– Через двадцать минут будем там.

Андрей пошел вперед, по дороге недовольно рявкнув:

– Зачем бросил ее в машине?

Мужчина ничего не сказал, но потом грубо проинформировал:

– Думал о ее безопасности в первую очередь. Два выстрела говорили о том, что все пошло не так.

Шторм ничего не ответил, резко открыл дверь, и сев внутрь притянул девушку к себе, буркнув ей в волосы:

– Все закончилась, Рита. Его больше нет.

– Ты… ты…

Андрей вытер слезы, наблюдая краем глаза, как Охотник завел иномарку и поехал в сторону дороги, где в обочине они оставили свои машины, а потом резко произнес:

– Ты с сестрой едешь в город, а я за своей женщиной.

– Лера… Где она? –выдохнула Маргарита.

– Рита, я обещаю, все будет хорошо. Я бы не рисковал ее жизнью, не взвесив все. Ты уезжаешь с Сергеем. Не хочу, чтобы видела больше грязи и ужаса, чем пережила уже.

– Нет! Я…

– Не забывай, дома Света… Ты нужна ей

Маргарита вытерла влажный лоб и тяжело вздохнула.

– Только спаси ее. Пожалуйста, – прохрипела она с огромной надеждой в глазах.

– Даже не сомневайся, – ледяным тоном ответил Андрей, посмотрев на Волкова, наблюдающего за ними в зеркало. Их взгляды встретились и Грызлов кивнул, молча подтверждая свои слова, желая, чтобы мужчина увез сестру от всего этого.


***


Через полчаса Грызлов разорялся бешеным криком, вдалбливая в стену выжившего мужика, сдавшегося, как только началась облава и обстрел. Четырех киллеров дружно вытаскивали из дома ногами вперед, на что с ужасом смотрел последний, надеясь, что его отпустят.

– Я не знаю, где она! Говорю же, не знаю! Твою мать. Когда алкаш сказал, что там что-то ломают и ему нужны еще деньги, мы закрыли его в чулане, а через время на обходе увидели разбитое зеркало. В комнате лежал только скрученный муж этой телки.

Мощный удар в лицо убийце не заставил себя ожидать. Послышался хруст челюсти и пронзительный скулеж. Мужик взвыл и зарычал:

– Не бейте! Я не трогал ее.

– Знай, лично шею сверну, если соврал.

– Нет. Не трогал. Она без сознания была. Я только шубу снял. Себе положил. Жене хотел.

– Валерия сбежала? – гневно уточнил мужчина.

– Да! Но один хрен, она уже замерзла, ведь одежда…

Шторм с яростью сжал его шею, не давая дышать, и процедил:

– Убью…

В комнату вошел Сысорев Виталий и спокойным тоном заявил:

– В кладовой два трупа. Старик на вид бомж и как я понимаю, Сетунов.

Грызлов схватил пятерней лицо мужчины и сжал, отчего тот заскулил и прокричал:

– Это было наше задание, а раз этот недоумок не справился, мы и пристрелили его. За бабой пошел Вован, но он до сих пор не вернулся.

Шторм с дикой свирепостью вдолбил его в стену и врезал кулаком в живот, отчего жертва стала кашлять, захлебываясь своими слюнями.

Не теряя времени, Андрей кинулся на улицу и, обойдя дом, направился к разбитому окну. Развернулся в сторону огорода и, увидев следы: маленькие и большие, быстрым шагом пошел вперед, думая только о том, чтобы Валерия не замерзла, и чтобы ее не настиг убийца.

Как никогда он сходил с ума, переживая и ругая себя, что не кинулся сразу сюда. Так бы и сделал, если бы не знал отца. Андрей Николаевич специально все продумал, рассчитывая, что он пойдет сюда. Если бы он так поступил, сестры уже не было в живых. Чего старик не знал, что сын уже находился в его доме, переворачивая все вверх дном и прослушивая записи, которые сохранились за последний день. Другие были удалены, а эти видно не успели.

Та, кто являлась отвлекающим маневром, оказалась полезна, когда ей не удалось уйти. Охотник поставил на прослушку ее телефон, и как только Елене Валентиновне утром позвонили, сказав, что она может уходить, Сергей бросился в дом и перехватил уже на выходе, вызывая своих людей.

Женщина молчала, пока не похитили Валерию, и Шторм как с цепи сорвался, до ужаса пугая своим неадекватным поведением Хорову. Не получая ответа, но, увидев с какого номера пришел звонок, позвонил в больницу другу деда и произнес лишь одну фразу:

– Королек – мой отец?!

Образовалась тишина, а потом послышался ответ:

– Да, но не убивай сам, сдай полиции. Знаю, что тяжело, но тебе жить нужно, а не срок мотать на зоне. Уверен, именно эта тварь позаботилась о твоем деде и бабе, но я… не смог доказать этого, и через время оказался здесь по его милости.

Шторм в этот момент был похож на монстра. Жестокого и беспощадного, способного на все. Его вид и обещание в глазах напугало Хорову, и она рассказала все, что знала, умоляя пощадить.

Андрей кинулся к дому того, кого считал отцом, а Охотник в школу, планируя забрать Маргариту, но не успел подъехать, как она написала ему сообщение.

Что творилось с мужчиной в тот момент, не передать словами. Он даже не помнил, как ворвался в учебное заведение, откинув в сторону охранника, старого дедка, и бросился к черному выходу, зная, что только так могли уйти.

Выбежал, когда уже черная машина уезжала. Тут же записал номер и побежал назад к своему внедорожнику, набирая Шторма и ребятам. Уже ближе к дому старшего Грызлова, позвонил сам Андрей, давая координаты, примерно зная, куда его больной отец мог увезти сестру, что это совсем рядом.

Теперь… он отомстил… за мать, ее мужа, маленькую сестру и своих близких. Главное и важное – найти любимую женщину, и он обязательно это сделает. Шторм был уверен в этом.


***


Валерия


Дрожала так, как никогда, и считала, что уже не могу идти, но шла. Или мне казалось. Каждый шаг давался тяжело, хотя, наверное, еще и двух часов не прошло, но мне думалось, что брожу почти сутки. Ног совсем не чувствовала. Когда увидела вагончик посреди леса, издала судорожный вздох и почти побежала туда. Вошла внутрь и через секунду, когда зрение привыкло к темноте, осмотрелась. Пустой грязный вагон с окном, через которое почти ничего не видно. Увидела покрывало, очень сырое мерзкое, и, усевшись на него, укрылась полностью.

Мысли и мечты – ничего не нужно было, только одно тревожило в это мгновение – невыносимый холод. Терла руки и прислоняла к телу, почти плача оттого как больно было. Всхлипнула и вновь стала тереть. Такое ощущение было, что это не мои руки, и они совсем не живые.

Через время я поняла, что у меня глаза закрываются, но пыталась бороться с собой, чтобы не заснуть.

Сидела в тишине, ничего не воспринимая, лишь тогда отреагировала, когда дверь вагона стукнулась о стену, и внутрь вошел огромный мужик, хищно улыбаясь. Стало страшно, что даже на мгновение вышла из своего заторможенного состояния.

Не двигалась, ожидала.

Он сделала шаг ко мне, и ехидно проговорил:

– Дура, неужели думала, что убежишь? Я тебя за полчаса нашел.

Не было сил даже ответить. Все реакции замедлены, мозг, вообще, тяжело соображал. Я, не переставая, тряслась, чувствуя, как мое тело ломает от холода.