Он зевнул:

— Ну почему я вечно влипаю в дурацкие ситуации? Мне надо поспать, а то я буду плохо выглядеть.

— Отоспишься в старости. — Я скрестила ноги так, чтобы он мог увидеть мои туфли.

— Ты так думаешь? Ну ладно, лицо еще куда ни шло, но на самом деле на ночную жизнь меня уже не хватает.

Сказать по правде, Рори был ангельски красив. Еще подростком он снимался для большого торгового центра на окраине Детройта. Потрясающе синие глаза и совершенные черты лица, способные вдохновить даже Микеланджело, могли бы обеспечить ему блестящую карьеру топ-модели, если бы не рост. Он перестал расти. Рори перебрался в Нью-Йорк, где болтался без дела в перерывах между выступлениями.

— Нечего разыгрывать передо мной старца-отшельника, — сказала я. — Куда бы мы ни пошли, ты всегда остаешься до закрытия бара.

— А все потому, малышка, что я жажду встретить настоящую любовь. — Он принялся напевать. — Жажду встретить настоящую любовь в самых неподходящих местах…

Я поморщилась:

— Прошу тебя, прекрати! Слишком рано для кантри, да и голосок у тебя подсел после всего выпитого рома.

Он слегка стиснул мою коленку и внезапно отстранился:

— А что это у нас такое? Никак новое приобретение?

— Нравится?

— Не то слово! — Он поднял мою ногу, чтобы получше разглядеть туфлю, и даже рот разинул. — Не может быть, это же модель, которую показывали в последнем номере «Вога»!

Я небрежно кивнула:

— Да, и верх соответствующий.

— Ах ты, негодница! А я-то думал, что ты на мели?

— Ну, в общем, да. Но я надеюсь, Габриель непременно подпишет со мной новый контракт. А как по-твоему?

Он обвел взглядом съемочную площадку:

— Ик-то сек-то на тек-то.

— Что ты бормочешь? Никогда не понимала этой тарабарщины.

Он слегка понизил голос:

— Наш достопочтенный ИП должна быть сегодня на площадке.

Я осмотрела затененные уголки по краям съемочной площадки, надеясь увидеть нашу ИП — исполнительного продюсера — Габриель Казанджян, ответственную за съемки сериала. Габриель — большой босс, вершитель судеб, хотя порой сотрудники или звезды вроде Деанны Чайлдз обращаются с ней довольно бесцеремонно.

На съемках любой «мыльной оперы» царят порядки собачьей стаи. Я испытала их на себе, когда в первый раз появилась на съемочной площадке, стиснув в потной ладошке текст своей крошечной роли. Один из операторов катил мимо меня телекамеру и в этот момент воскликнул:

— Привет, ну как дела?

У меня потеплело на душе. Надо же, первый день на съемках, а ко мне уже относятся по-приятельски.

— Прекрасно! — весело прощебетала я в ответ.

Но он озабоченно продолжал говорить в микрофон:

— Да, он взял отпуск на неделю. Собирается заняться ремонтом дома.

— Простите? — переспросила я, еще не сообразив, что он разговаривает не со мной. Позднее я узнала, что зовут его Лес, но он ни разу не заговорил со мной с того раза, когда я посмела обратиться к нему, а он с недоумением взглянул на меня. Я нарушила неписаное правило: не навязывайся никому из тех, кто стоит выше тебя на общественной лестнице. Я навязывалась одному из членов великой Хартии телеоператоров! Неслыханно! Продолжи я в том же духе, и недреманная полиция съемочных нравов ворвалась бы на площадку, чтобы в клочья порвать мой членский билет Гильдии актеров.

За два последующих года я усвоила несколько важных уроков. Никогда не используй реквизит или съемочную мебель, так как в основном это картонный хлам. Толкни дверь — и она немедленно свалится с петель. Стукни но стене — и она тут же рухнет.

Еще одно правило нашего сериала: примадонна Деанна — королева съемочной площадки.

— Можно начинать? — прокричал один из помрежей, Шон Райдер. Шоп Райдер обладал таким зычным голосом, что обычно перекрывал все шумы; это сработало вполне успешно и на сей раз.

Я выбралась из кресла и приготовилась работать, но вся толпа дружно повернулась в сторону миниатюрной фигурки с копной рыжих кудряшек на голове. Деанна Чайлдз.

Рори прошептал мне на ухо:

— Приветствуем Ее Величество королеву.

— Я все еще не получила переработанный текст, — нежным голоском прощебетала Деанна, надув губки, покрытые сияющим суперблеском. — Я подожду в ресторанчике «У Жака», через дорогу.

И она с достоинством удалилась.

— Вот стерва, — вздохнул Рори. — Действительно ушла.

Шон замахал на него руками и подал сигнал в наушники — чрезвычайная ситуация. Деанна отказывалась сниматься в эпизоде в том виде, в каком он был написан. Ничего нового, она проделывала этот трюк неоднократно.

— Может кто-нибудь связаться со сценаристами? — Шон Райдер настойчиво взывал в микрофон. — Они в курсе, что Деанна требует переработать текст?

Я скрестила руки и глубоко вздохнула, молясь про себя, чтобы на ее рыжую голову с короткой стрижкой свалился софит или чтобы она впала в «мыльную» кому годика на два. Судя по унылым физиономиям операторов и нервным жестам помощников режиссера, они разделяли мои пылкие чувства. Несмотря на недосягаемое число фанатов Деанны — зрителей, которые считали ее такой же нежной, доброй и трудолюбивой, как ее героиня Мередит Ван Аллен, работать с ней было очень нелегко. Из-за нее уволили несколько человек, просто потому, что те с ней не поладили; однажды она уколола булавкой костюмершу, одуревшую от ее требований; как-то даже попала в желтую прессу, затеяв скандал в очереди в банке.

Опять меня понесло? Я ведь вроде бы должна быть благодарна судьбе за то, что у меня хоть небольшая, но постоянная роль. Все дело в том, что наглое поведение Деанны только подчеркивало, какое низкое место я занимаю в иерархии: всего лишь одна из мелких актрис, которых неделями не приглашают на съемки очередной серии. Да, конечно, это просто ревность, профессиональная зависть, и ничего больше. Мне бы толику ее успеха — или подписать бы постоянный контракт! — и я бы выпрыгивала из лимузина с обаятельной улыбкой и работала бы на площадке как зверь! Я умею приспосабливаться к обстоятельствам, может, даже слишком хорошо умею. Отсюда и все мои беды.

— Ладно, на сей раз она хотя бы в здание заходила, — заметил кто-то из операторов. Раньше уже бывало так, что, если Деанне не нравился сценарий, она звонила режиссеру из машины по мобильнику и заявляла, что у нее заглох мотор на Пятьдесят седьмой улице. «Жду переработанный текст», — сообщала она помощнику режиссера, опустив затененное стекло машины. Помреж, отправленный, чтобы доставить ее на съемки, объяснял ей, что сценаристы ничего не собираются менять в тексте, но она только встряхивала рыжими локонами и поднимала стекло со словами: «Разумеется, изменят».

Главный осветитель поправил толстый кабель и, ухмыляясь, выпрямился:

— Ну, может, все не так уж и плохо. Может, она просто решила не торопясь позавтракать. — Он засунул руки за ремень.

— А не наведаться ли нам в буфет, пока не разобрали все горячие булочки?

Рори зевнул:

— Пойду вздремну у себя в гримерке. Разбудите меня, когда ад снова разверзнется.

Я помахала ему рукой и снова плюхнулась в одно из режиссерских кресел. Повторить, что ли, роль, но тогда в моей игре исчезнет новизна, экспромт. С памятью у меня все в порядке, а текст частенько бывал таким примитивным, что у меня возникало ощущение, будто я декламирую нелепые детские стишки.

Я покачивала ногой в новой туфельке и надеялась, что костюмерша выдаст мне сегодня какую-нибудь одежду поприличнее. Поскольку мою героиню обнаружили плавающей в реке у водопада Индиго-Фоллз, меня постоянно облачали то в странные бирюзовые купальники, то в покрытые блестками зеленые платья, отчего я становилась похожей на карпа, танцующего чарльстон. Сколько я ни упрашивала костюмершу сменить эти наряды, та только трясла головой. «Так распорядилась Габриель», — говорила мне Джоди с виноватым выражением глаз, давая мне понять, что от нее ничего не зависит. Перевод понятен: Габриель наложила вето на разнообразие гардероба, чтобы возместить расходы на эксклюзивные наряды второго размера для ее величества Деанны, которые должны были затмевать все остальные костюмы в сериале. Деанна блистала в «Шанель». Она обедала в нарядах от «Диора». Она путешествовала в костюмах от «Кельвина Кляйна» и на церемонию вручения «Оскара» прибывала в роскошных нарядах. Наш дизайнер по костюмам Джоди Чен была страшно талантлива: она получила две премии «Эмми» за костюмы к сериалам. Но именно Деанне всегда доставались самые эффектные наряды в Нью-Йорке почти сразу после показа на Седьмой авеню. А для нас Джоди приходилось выдумывать унылые костюмы, чтобы Деанна на нашем: фоне выглядела королевой.

Я уже рассказывала о порядках в собачьей стае?

Теоретически, исполнительный продюсер находится на вершине пирамиды, и действительно, когда Габриель появлялась на съемочной площадке, все начинали нервно хихикать, сознавая, что эта женщина может любого из нас подозвать и объявить, что он больше не участвует в съемках. Она всегда выглядела элегантной, была вежливой, чем заметно отличалась от большинства продюсеров, как правило, небрежно одетых. Всегда в блестящих колготках, кашемировой двойке и с домашней укладкой волос. Если вся остальная публика на съемках выглядела словно с похмелья после дружеской вечеринки, Габриель напоминала учительницу из старых фильмов Диснея.

Так вот, на вершине пирамиды располагается исполнительный продюсер — наша дорогая Мэри Поппинс — и штат ее помощников, занятых подбором актеров, разборками со сценаристами и принимающих участие во всех вечеринках.

Ниже их находятся сценаристы. Актеры их то любят, то ненавидят — в зависимости от того, есть в сценариях материал для игры или только нудные и бессмысленные реплики за чашками остывшего кофе. Сценаристы работают в другом здании, и мы почти не встречаемся с ними, а когда изредка все же встречаемся, то они, по моим наблюдениям, взирают на актеров с опаской, как аллергики на домашних животных. Может, они отождествляют нас с персонажами? Нищие, лживые, коварные обитатели сериала, забавные типы, населяющие Индиго-Хиллз? Очень любопытно.