– Как вы собираетесь дальше действовать с автоматом? – спросил Эберле. – Еще один мы сможем сделать здесь, ну, может, два. Но если вы на этом хотите зарабатывать деньги, то нужен кто-то, кто будет заниматься этим серьезно. На фабрике.

– Мы об этом уже думали, – ответил Эдгар. – Мы собираемся спросить у машиностроительных предпринимателей Штутгарта, заинтересованы ли они в производстве такого автомата.

– В настоящий момент, – подключился к разговору Виктор, – нам придется это отложить. У меня сейчас нет работы и, соответственно, средств.

– Ну да, зарплата у Ротмана не сильно помогала, – сказал Эдгар.

– Не сильно. Но, возможно, связи Ротмана могли бы помочь. Вкладывать деньги он тоже бы не смог, это мы уже сами увидели позапрошлой ночью.

– Я мог бы спросить своего отца, – предложил Эдгар. – Возможно, его заинтересует такое вложение капитала, и он мог бы дать нам деньги, но он тоже сейчас вынужден проявлять осторожность после того, как чуть не остался с носом.

– Сначала установим один автомат, – ответил Виктор. – И я позабочусь о том, чтобы заработать деньги. Но сперва я позабочусь о Юдит.

– Что ты собираешься делать? – спросил Эдгар. – Освободишь ее из комнаты, как принц Рапунцель?

– Почему бы и нет?

– Я тебе помогу!

– Не смейся надо мной, Эдгар.

– Я не смеюсь. Ты уже что-то придумал? Я помогу тебе, ты же знаешь.

– Вам нужен хороший план, – подключился Эберле. – Вы еще молоды, и у вас горячая кровь, а в таких делах нужна холодная голова.

– Ага, Алоиз! – ответил Эдгар. – Это кто-то говорит из собственного опыта!

Алоиз Эберле усмехнулся, но ничего не сказал.

– Он прав, – сказал Виктор. – Давай хорошо обдумаем все, что будет разумно и не навредит Юдит.

– Пока мне на ум приходит только наш друг Альбрехт фон Браун, – объяснил Эдгар. – В ближайшее время мы возьмемся за него.

– Верно, – проворчал Виктор. – Когда мы с ним справимся, он не захочет больше слышать фамилию Ротман.

– Однозначно, – подтвердил Эдгар. – Кстати, тебе удалось еще раз поговорить с той девушкой с шоколадной фабрики, Виктор? Которую мы видели в том доме?

– Ах, Паулина. Да, я кое-что узнал. Альбрехт, судя по всему, флиртует там с другой дамой, намного старше его, и занимается всем этим уже несколько лет.

– Должно быть, она его наставляет, – злобно съязвил Эдгар. – Прежде всего, ему нужно быть внимательным, чтобы ничего не подцепить. С французской болезнью не шутят.

– У нас много аргументов, Эдгар. Вопрос в том, когда и как нам их применить.

Глава 52


Вилла Ротмана, 26 декабря 1903 года

Рождественский праздник прошел очень скромно. Хотя Юдит вышла из комнаты и принимала участие в праздновании, но настоящей радости она не испытывала. Ни во время исполнения песен, ни когда отец рассказывал рождественские истории. У нее на глазах появлялись слезы каждый раз, когда она думала о Викторе и своем не рожденном ребенке. И о том, что ей предстояло пережить в ближайшие недели.

Немного рождественского настроения ей подарили Карл и Антон, когда удивленные и со светящимися глазами стояли перед елкой. Она любила братьев, и мысль о том, что вскоре больше не сможет их видеть, была для нее болезненна.

Они распаковывали подарки достаточно сдержанно, что давалось им нелегко. Книги, игра «Поймай рыбку» и оловянные солдатики от отца, мяч от слуг. Юдит подарила им две модели автомобилей, сделанные в соответствии с оригиналом, которые даже могли ездить, если их завести с помощью часового механизма. Радость близнецов была неимоверной, и в течение всего вечера машинки непрерывно ездили по ковру в гостиной.

С серьезным видом отец вручил Юдит три пакета. Книга о домашнем хозяйстве и коробочка для рукоделия – намек был понятен. В третьем пакете был серебряный письменный гарнитур. Когда Юдит увидела имя, которое было на нем выгравировано, у нее закружилась голова. «Юдит фон Браун» было написано буквами с завитками внизу перед чернильницей, и, когда отец упомянул, что этот подарок он передает от имени Альбрехта, ей больше всего захотелось швырнуть его на пол.

Но затем она подумала, что гарнитур определенно стоит денег. Позже, когда Юдит уже была в своей комнате, она положила чернильницу вместе с кольцом Альбрехта в сумку, которую давно собрала. Потому что, как только у Роберта и Тео будет возможность незаметно вывезти ее из дома, она покинет виллу отца.

Другой возможности взять ответственность за свою жизнь и за жизнь ребенка она больше не видела. В противном случае она будет вынуждена терпеть самоуправство другого – или своего отца, или Альбрехта фон Брауна.

Поэтому она очень удивилась, когда днем в ее комнату постучали, и Дора привела Доротеа.

– Ах, Юдит, – вздохнула Доротеа, и Юдит заметила, какая она бледная.

– Что случилось? Ты не очень хорошо выглядишь!

– Альбрехт пропал.

– Альбрехт пропал? – переспросила Юдит.

Дора тоже насторожилась.

– Да, он пропал вчера вечером. И я думаю, что Виктор и Эдгар что-то с ним сделали.

– Почему ты так решила?

– Эдгар заходил вчера во второй половине дня и очень долго с ним разговаривал в его комнате.

– В первый день Рождества?

– Да.

Доротеа заплакала. Юдит дала ей носовой платок и села рядом с ней за маленький стол, который стоял в оконной нише.

– Знаешь, – всхлипывая, сказала Доротеа, – меня мучают угрызения совести. Потому что, в конце концов, это я дала им возможность проследить за ним. А теперь все так быстро произошло.

– Но, может быть, он вернется, – сказала Юдит. – Его же подолгу не… не бывает дома.

Доротеа на это никак не отреагировала.

– Обычно он приходил на рассвете. Мама очень переживает. И даже отец опечален.

– Было бы неплохо спросить Виктора и Эдгара. Но я, к сожалению, не могу к ним пойти. Мой отец посадил меня под домашний арест.

– Что? Почему? – Доротеа вытерла слезы.

– Он увидел меня вместе с Виктором.

– Да и что здесь такого… Э, ты имеешь в виду, что он увидел вас вместе очень близко, так сказать?

– Да, очень близко.

– О Боже!

– И сейчас он планирует ускорить свадьбу с твоим братом, нужно только дождаться, когда закончится Рождество. И чтобы я больше не была такой непослушной, меня, так или иначе, заперли.

– Но по дому ты можешь передвигаться?

– Да. Он был милостив ко мне.

– Значит, – подытожила Доротеа, – у нас две большие проблемы. На каждую из нас по одной.

Юдит улыбнулась. Доротеа была просто неповторима. Даже в самой ужасной ситуации она не теряла чувство юмора. Присутствие подруги пошло ей на пользу.

Дора вышла из комнаты, чтобы принести чай и какао.

– Значит, мне нужно самой пойти к Эдгару и Виктору, – сказала Доротеа. – Но для этого мне нужно знать, где они живут.

Юдит задумалась.

– Я дам тебе адрес. При одном условии, – сказала она.

– При каком?

– Ты никому ни слова не скажешь, что они могли что-то сделать с Альбрехтом. Во-первых, в этом мы с тобой не уверены. Во-вторых, они нам очень помогли за последнее время.

– И в-третьих, ты любишь Виктора Райнбергера.

Юдит кивнула.

– А ты? Разве тебе не нравится Эдгар?

Доротеа пожала плечами.

– Возможно.

Она посмотрела на подругу. Слегка полноватая, невысокого роста Доротеа, может, и не была в общепринятом смысле красавицей. Но у нее было такое красивое лицо с большими зелеными глазами, которые, в отличие от глаз ее брата, были не водянистые, а очень глубокие. Цвет ее кожи, очень светлый, напоминал фарфор. А ее каштановые волосы отливали золотом.

– Возможно?

– Возможно, немного. – Доротеа мечтательно улыбнулась, но быстро стала серьезной. – Знаешь, Юдит, я чувствую, что разрываюсь.

– Ты же помнишь, что Виктор и Эдгар сказали тебе в парке Розенштайн? Альбрехту не принесет пользы, если его и дальше будут защищать. У него действительно большие проблемы, но ты, вероятно, об этом еще не знаешь.

– Нет. Я знаю только о подозрении. И что он играет, но этим занимаются многие молодые люди.

– Альбрехт не только играет, Доротеа. Он ходит к проституткам, очень много пьет. И у него большие игровые долги, поэтому он связался с подозрительными людьми. Возможно, Эдгар просто предостерег его, и Альбрехт спрятался. Если эти люди захотят получить свои деньги, а Виктор уверен в этом, то их ничто не испугает.

Доротеа не могла в это поверить.

– Это все выяснили Эдгар и Виктор?

– Да, – ответила Юдит. – Мне очень жаль, Доротеа. Это просто ужасно, что я являюсь причиной несчастья Альбрехта.

– Он сам виноват в своем несчастье, – сказала Доротеа. – Но, вероятно, можно было как-то иначе с ним поступить.

Вошла Дора и поставила чай, какао и выпечку. Затем она тихо вышла.

– Он думал, что все можно купить за деньги, – продолжила Юдит, когда они остались одни. – Это его проблема.

– Да, ты права. Этому его научили мои родители. А мама еще и разбаловала его. Что и усложнило ему жизнь. – Доротеа попробовала какао. – М-м-м, вкусно. Что там?

– Какао, молоко, сахар и тайная смесь специй.

– Твой рецепт?

– Да. Мой пряный шоколад.

– При случае ты должна мне выдать секрет своей особой смеси специй, – сказала Доротеа и поставила чашку. Она снова стала серьезной и заговорила о брате: – Мне было бы гораздо легче, если бы я знала, куда Альбрехт поехал. Поэтому я срочно хочу поговорить с Эдгаром.

– Эдгар и Виктор накануне Сочельника переехали к Алоизу Эберле, – объяснила Юдит. – У него маленькая мастерская на Хауптштеттерштрассе. Над ней его квартира.