Когда Эдгар увидел, что Виктор привел гостей, он положил свои инструменты, присоединился к ним и похлопал друга по плечу. Кто знает, пронеслось у Юдит в голове, возможно, Виктор Райнбергер знаком и с Максом Эбингером? Это бы ее не удивило, потому что художник, в конце концов, входил в круг знакомых Макса.

Она прогнала эти мысли и сконцентрировалась на том, о чем говорили мужчины.

– А мы можем изменить размер? – поинтересовался Виктор, и Алоиз Эберле кивнул.

– В определенных пределах можем. Но я хотел бы предложить сделать две основные модели, большего и меньшего размеров. Есть такие помещения, где нет места для больших автоматов.

– Об этом я тоже уже думал, – согласился Виктор.

– Мы так и сделаем. Когда будет готова первая модель, – решил Виктор. – Посмотрите, госпожа Ротман, – продолжал он, явно стараясь вовлечь ее в разговор. – Этот прототип немного шире, чем обычные автоматы.

Юдит мало что понимала в механике, но внимательно слушала, как Виктор объяснял ей отдельные процессы. Когда он закончил и посмотрел на нее с гордой улыбкой, она не очень обогатилась знаниями, но была ему весьма признательна за доверие.

– Как скоро автомат будет готов? – спросила она.

– В принципе, скоро, – ответил он. – Изобретение не новое. Здесь речь идет о том, какими особенностями будут обладать наши автоматы и как мы их сможем производить, если необходимо будет большое количество.

– Для этого нам надо подумать о сотрудничестве с машиностроительными предприятиями, например с Эбингером, – заметил Эдгар, и опасения Юдит подтвердились.

Невозможно было представить, чтобы старик Эбингер занимался шоколадными автоматами вместе с шоколадной фабрикой Ротмана. Ей нужно обязательно рассказать Виктору о взаимной враждебности двух предпринимателей. Или ей не стоит обращать на это внимания? Старик Эбингер все же позволил ее отцу объявить о помолвке в своем доме. Но, как справедливо заметил Макс: ради хороших отношений с влиятельным банкиром Штутгарта люди сделают все, даже если для этого придется поступиться своим упрямством.

Она еще раз посмотрела на большой аппарат.

– А что вы думаете об игре в карты? – вдруг спросила она.

– Вы хотите сыграть в карты? Прямо сейчас? – Виктор замялся.

Эдгар Нольд посмотрел на нее, Алоиз Эберле покачал головой. Было понятно, что она сказала это не всерьез.

– Я, собственно говоря, имела в виду колоду карт в шоколаде для автоматов, – она объяснила свою спонтанную идею.

Виктор улыбнулся.

– Это неплохая идея. Это можно сделать. Всем же известны сборники, которые прилагает к своим шоколадкам Штольверк?

– Да, конечно. Мои братья тоже их собирают в альбомах, которые издает Штольверк.

– Мы будем вкладывать карты как элементы для коллекционирования.

– Точно! Таким образом, при регулярных покупках можно будет собрать всю колоду. И, скажем, в каждой двадцатой плитке будет джокер. Его можно будет отправить на шоколадную фабрику «Ротман» в Штутгарте и получить подарок. – Юдит была в своей стихии, и Виктор проникался к ней все большим уважением.

– Лучше всего, если вы будете дарить шоколадные плитки! – пошутил Эдгар, и Юдит засмеялась.

Виктор улыбнулся. Алоиз Эберле, напротив, пошел к верстаку и вел себя так, будто не следит за их разговором.

– Но, – отметила Юдит, – одной карточной колоды будет недостаточно. Когда я думаю о Карле и Антоне, то понимаю, что они засунули бы все свои деньги в автомат, который делает что-то особенное. Шоколад для них уже не важен.

– Правильно. Может, сделать так, чтобы в течение минуты вокруг ездил маленький поезд, – предложил Эдгар. – А в вагонах будут перевозиться плитки шоколада.

– Или чтобы раздавался колокольный звон, – сказала Юдит.

– Любой шум всегда привлекает внимание, – согласился Виктор. – А что вы скажете, – продолжил он, – если шоколад в отдел для выдачи будет опускать сказочная фигура? Например, госпожа Метелица, которая пускает густой снег. Или ведьма из «Гензеля и Гретель», которая заманивает детей.

– Ой, как жутко, – сказала Юдит.

– Можно также сделать автоматы совсем другой формы, – вдохновился Эдгар.

– Тоже хороший вариант. Как насчет коровы? – подхватила идею Юдит.

– Почему корова? – поинтересовался Эдгар.

– Из-за сухого молока. Молочный шоколад очень популярен.

– Это логично, – заметил Виктор. – Значит, корова.

– Тогда я нарисую ее как можно естественнее, – предложил Эдгар.

– Нет, не нужно рисовать в соответствии с оригиналом. Это должна быть Ротман-корова в розовых и коричневых цветах! – воспротивилась Юдит.

– Или мы возьмем экзотическое животное, например слона, – предложил Виктор. – Его тоже можно легко воссоздать. Только представьте: шоколадный слон Ротмана цвета фирмы.

– Идея со слоном мне тоже очень нравится, – сказала Юдит и вспомнила слона из зоопарка Нила. – Это даже лучше, чем вариант с коровой. Слон больше бросается в глаза!

– Хорошо, тогда я сделаю маленькую модель из дерева, – сказал Эдгар.

– Сделай, – одобрил Виктор и обратился к Юдит: – Из этого может получиться нечто грандиозное, госпожа Ротман. Думаете, ваш отец согласится инвестировать средства в эти идеи?

– Вы имеете в виду, что нам нужны деньги?

– Да, для того, что мы планируем, нужны деньги. Первые автоматы мы построим за свой счет. Если мы хотим, чтобы за стеклом что-то происходило, это будет еще дороже. Кроме того, необходимо оборудование для изготовления подходящих плиток шоколада. Интересно было бы на самом деле предложить элементы для коллекционирования с экзотическими животными и странами, откуда они родом. Все это дорого. Но если правильно организовать продажу, то можно быстро выйти на тот уровень, который принесет больше денег, чем было вложено.

– А автоматы будут продаваться? – спросила Юдит.

– Да. Владельцы магазинов и гостевых домов будут приобретать автоматы и заказывать у нас шоколадные плитки. Они тоже будут зарабатывать на продаже. И у них будет нечто интересное, что будет привлекать клиентов.

– Я спрошу отца. Деньги он держит под надежным замком.

– Ваш отец предприниматель. Если нам удастся его убедить в получении финансовой выгоды, возможно, он изменит свое мнение, – объяснил Виктор и задумался. – Однако вопрос в том, есть ли у него деньги. – Это замечание вырвалось у него непроизвольно, и он быстро прикусил язык.

Юдит решила при первой же возможности поговорить с ним на эту тему. Может, у ее отца и правда финансовые трудности? Она никогда даже не думала, что такое может быть.

– Ну что же, – добавил Виктор, опуская тему финансирования, – думаю, мы не зря здесь сегодня собрались. Каждый из нас займется своим заданием, а через неделю мы утвердим следующий порядок действий. Я могу на вас рассчитывать, господин Эберле?

Алоиз Эберле что-то пробормотал, что при большом желании можно было расценивать как согласие, и Виктор остался доволен.

Они попрощались с Алоизом Эберле и Эдгаром и вместе с Дорой отправились обратно. Когда они пришли к воротам фабрики «Ротман», Тео уже стоял на обочине. Дора пошла вперед, обмолвилась с ним парой слов и села в повозку. Все еще шел снег.

Виктор посмотрел на Юдит.

Его взгляд приводил в движение бабочек у нее в животе, и ей нравилось ощущать, как они танцуют, словно густые снежинки, в огромном количестве спускающиеся на землю.

Прежде чем уйти, Юдит достала из сумочки маленький бумажный пакетик.

– У меня для вас что-то есть.

С дразнящей улыбкой она протянула его Виктору.

– Проба!

Юдит развернулась, подошла к повозке и села в нее.

Глава 29


В банкирском доме фон Брауна

– Я уверяю вас, моя дочь будет для вашего сына замечательной женой. Она просто еще молода.

– Ей двадцать один год, господин Ротман. В таком возрасте уже пора знать, как следует себя вести. И сдерживаться.

Вильгельм Ротман внимательно смотрел на банкира фон Брауна, который, подобно князю, восседал за широким письменным столом, доставая козырь за козырем. Ротман вынужден был признаться, что никогда не допустил бы этого, если бы не оказался на месте просителя, а так ему приходилось демонстрировать самообладание, чтобы сохранить лицо. В течение нескольких недель он регулярно приходил на поклон, чтобы загладить бестактность Юдит.

– Она еще научится манерам. Нужно принять во внимание, что ее мать вот уже несколько месяцев отсутствует и ей не хватает спокойного женского влияния.

– Может быть. Но это никак не может быть объяснением того, что она так опозорила моего сына.

– Разумеется, этому нет оправдания. Я ей уже это объяснил. Ваш сын вправе наказать ее за такое поведение, как только она будет под его покровительством.

– Надеюсь, он так и сделает. Иначе она веревки из него будет вить.

Вильгельм Ротман еле сдержал смех, хотя ему было не до веселья. Но мысль о том, что Альбрехт после женитьбы на Юдит как-то оживет, повеселила его.

– И это обстоятельство с ее матерью, с вашей супругой, господин Ротман, – беспощадно продолжал фон Браун. – В этом отношении меня тоже терзают сомнения. Что, если ваша дочь проявит подобные манеры?

Это замечание было серьезным уколом для Вильгельма Ротмана.

Хелена была его болевой точкой. Она давно пошатнула его самооценку. Вначале он ей всячески потакал, затем он вынужден был констатировать, что женитьба – это сделка, а не любовь. А на сегодняшний день она вообще уехала подальше от собственной семьи и предпочитает жить в санатории, а не с ним. Но он не был мужчиной, который давал волю своим чувствам. Не зря же он славился своей железной дисциплиной. Во всех смыслах.