— Да, я не собиралась этого делать. Я хотела научить их вытягивать четвертак из-за уха. Какой твой знак?

Пэкстон нахмурился.

— Прости?

— Думаю, стрелец или скорпион, как я.

— Он скорпион, — проболталась я, не зная почему. То есть, я читала эти глупые гороскопы в газете каждое утро, но не считала это более чем просто развлечением.

— Так и знала. Скорпионам никогда не стоит жениться. Они слишком жестоки и манипуляторы. Вспыльчивые и холодные, скрытые и мстительные. Едва ли эти черты хороши для брака. Думаю, все скорпионы должны получить хороший пинок под зад, прежде чем разрешать им жениться. Мы очень верные и любящие, но большинству из нас нужно сначала хорошенько выбить эти отрицательные черты. Обычно нас притягивает к слабым. Я удивлена, что у тебя столько воли рядом с ним, Гэбби. Я не ожидала этого. Я была уверена, что в его присутствии ты будешь слабой.

Не знаю почему, но мне было так приятно слышать от нее это. Все равно Пэкстон не повелся на ее безумные слова. Но она была вполне права в описании его. Я даже видела в ней немного этих черт, в том, как она вела себя с Ником. Счастливая версия Пэкстона.

— Мне пора работать. Приятно было познакомиться, — сказал Пэкстон с кивком головы.

Я смотрела, как он уходит, понимая, что направляется он в кабинет, а не на место работы. Он бы поцеловал девочек и попрощался бы с ними.

— Это правда камера? — спросила Ми, вытянув шею и прищурившись, направив взгляд в хорошо скрытую камеру.

— Все ради моей безопасности, — ответила я саркастически.

— Точно. Мне не стоило приходить, Гэбби. Тебе здесь хорошо. Я правда верю в это. Думаю, у вас с Пэкстоном все будет хорошо, если вы просто поговорите. Ты должна сказать ему, что ты думаешь. Он не умеет читать мысли.

— Да, вот только у нас не такие отношения.

— Нет, такие. Он без ума от тебя. Он не может ясно думать, настолько он влюблен в тебя.

Ми была сумасшедшей. Я не видела того, что видела она.

— Я провела ночь в тюрьме. Ты помнишь это? Я та сумасшедшая, которая умоляла твоего парня загипнотизировать меня.

— Да, хорошо. Ты права, но… Мне кажется, он сожалеет, будто знает, что зашел слишком далеко. Просто хочу сказать, что не думаю, что тебе стоит смотреть те видео. Лучше притвориться, что их никогда и не было.

— Но почему? Я не понимаю, Ми.

— Слушай, по тому, что я поняла из разговора Ника и Лейна, эти видео очень подробны. Как то, где ты описывала свою аварию. Думаю, там кроется какая-то тайна. Тайна, которую лучше оставить в прошлом. Езжай, забери своего племянника и забудь о видео.

Я опустила взгляд, сделала глубокий вдох, наполняя легкие влажным воздухом, и снова посмотрела на нее.

— Я не могу. Что, если там есть что-то о моей сестре? Мне нужно посмотреть их. Это может быть единственным способом узнать что-то о моем прошлом. Мне нужно это.

Я слышала, как она тяжело вздохнула, наполняя легкие тем же воздухом.

— Хорошо, но я буду присылать их по одному. Таким образом решать будешь ты, а не он, — сказала она в камеру в углу. — Я не отправлю следующее видео, пока не услышу от тебя. Просто напиши кличку моей собаки, и я пришлю следующее. Он ее не знает. И также я считаю, что тебе стоит посмотреть их вместе с Пэкстоном. Я все еще думаю, что это лучше оставить в прошлом и продолжать жить, но, если ты настаиваешь, по крайней мере, раздели эти тайны со своим мужем. Нельзя построить благоприятную среду на лжи. Просто говорю.

— Сколько их там?

— В папке семь файлов. Они подписаны сессиями. От одного до семи.

— Не знаю, что бы я делала без тебя, Ми. Спасибо. За все.

— Ты не можешь возненавидеть меня, если то, что ты увидишь, не понравится тебе. А тебе это явно не понравится.

— Я должна увидеть их.

Ми кивнула, словно знала, что это будет моим ответом. Она осталась на обед, и Роуэн и Фи с большим вниманием слушали каждое ее слово и следили за всем, что она делала. Они полюбили ее, ее безумие, и я была чрезмерно рада этому. Никогда я не видела, чтобы мои соседи разговаривали с девочками, как это делала она. Она окружила их обеих заботой так, будто знала их всю жизнь.

Ми пообещала прислать файл к девяти, чтобы у нас было время обсудить с Пэкстоном наши проблемы, пока девочки будут спать. Это испугало меня. Она убедила меня, что уже самое первое видео будет не самым приятным. Только этого мне не хватало помимо всего прочего. Еще больше масла в разразившийся вокруг нас пожар.

Я пыталась занять себя девочками, приготовлением новой запеканки с брокколи, а после поиском на планшете, пока девочки смотрели «Холодное сердце» — снова. Пэкстон сидел в своем кабинете за столом, все время встречаясь со мной взглядом, или это я встречалась взглядом с ним. Я так же часто смотрела на него, как и он на меня.

Как раз после одной такой встречи взглядами кое-что на планшете привлекло мое внимание. Я просматривала старые газеты времен моей аварии, когда нашла то, что искала. Бездомная Джейн Доу, принятая в ту же больницу, что и я, только три дня спустя. Стук из груди отдавался эхом в ушах, когда я думала об этом.

— Ты куда идешь, мамочка? — спросила Роуэн, когда я встала.

Я приложила палец к губам и указала на ее спящую сестру, прошептав ответ.

— Поговорить с папочкой минутку. Смотри фильм и отдыхай.

— Хорошо, я подержу ее камушек, пока она спит.

Одобрением для нее стало подмигивание и улыбка.

Пэкстон как раз отодвинулся от стола к канцелярскому шкафу, когда я вошла. Я приняла это, как приглашение, и села ему на колени, притягивая свое колено к груди.

— Посмотри на это, — сказала я, заметив при этом удивленное выражение на его лице. — Что не так? — Я перевела взгляд на его пальцы, осторожно схватившие меня за лодыжку, и обратно на его глаза. Его удивленные глаза. Что за черт?

— Ничего. Что ты хочешь?

Я расслабила позвоночник, изо всех сил пытаясь скрыть улыбку. Это было серьезно. На этот раз никаких игр. Тем не менее, я улыбнулась.

— Слишком интимно для тебя?

— Нет, заткнись. Что ты хочешь?

И снова мой позвоночник выпрямился, и я вновь осознала серьезность своей находки.

— Эту девушку приняли в ту же больницу три дня спустя после меня. Я вспомнила, что одна из медсестер говорила мне о девушке, за которой никто не пришел. Ее отправили в лечебно-реабилитационный центр или что-то в таком роде. Я была зла, слишком зла на нее за то, что она дала тебе забрать меня, и не придала этому значения.

Пэкстон проигнорировал мой последний комментарий и просмотрел статью.

— Сорокалетняя бездомная женщина?

— Что, если ей не было сорока? Помнишь, как я описывала Иззи Нику? Она сильно пострадала. Что, если они не знали? Мы можем хотя бы проверить?

Пэкстон смотрел на меня, думая о том, что я хотела до него донести. Поворачивая стул, не спуская меня с колен, он открыл папку на своем ноутбуке одним пальцем. Я смотрела, как он открывал больничные записи, пролистывая инструкции, с которыми меня выписывали. Его палец скользил по странице, пока обе наши пары глаз сканировали слова.

— Это была та милая медсестра, что тебе так нравилась?

— Да, что ты делаешь? — наконец спросила я, гадая, как с этим были связаны мои больничные записи.

— Я позвоню ей.

— Джули Шел?

Его рука мертвым грузом опустилась на клавиатуру, а глаза метнулись ко мне.

— Ты помнишь ее имя и все равно даешь мне искать его на протяжении десяти минут?

— Ты не спрашивал, — огрызнулась я.

Его голова склонилась на бок, и он зарычал, как медведь гризли, мрачным рыком где-то в глубине горла.

— Что? Ты не спрашивал.

Пэкстон разблокировал свой телефон и набрал номер больницы. Я была удивлена увидеть этот номер в его контактах. Не видела, чтобы он звонил туда и узнавал о моем самочувствии.

— Пятый этаж, пожалуйста, — сказал он в телефон, сощурив глаза на меня.

Мое сердце затрепетало от адреналина, когда я поняла, что сейчас произойдет. По какой-то причине я знала, что это была она. Чувствовала, называйте это близнецовой связью, но это так. Где-то в глубине. Внезапно мне понадобилось выпить воды, так как в горле пересохло, и я подумала о вероятностях.

— Отделение интенсивной терапии на линии, это Джули.

Я передвинула телефон Пэкстона ближе к моему уху, и прислушалась к каждому слову. Он раздражительно посмотрел на меня, но не остановил.

— Здравствуйте, как раз Вы мне и нужны. Я не уверен, помните ли Вы меня. Это Пэкстон Пирс. Моя жена была у вас весной.

— Конечно, я помню вас. Как Габриэлла?

— Она в порядке, но она узнала несколько вещей, на которые пытается найти ответы.

— Ох, я надеялась, что вы скажете, что к ней вернулась память.

— Пока нет, но мы уверены, что ее сестра была с ней во время аварии. После происшествия она пропала. Габриэлла нашла статью, где сказано о женщине, поступившей через три дня после нее. Она сказала, что вы говорили ей о девушке, которую отправили в реабилитационный центр, потому что не нашлись ее родственники. Мы уверены, что она очень сильно пострадала, возможно до неузнаваемости.

Мое сердце остановилось, когда настала пауза.

— Хотелось бы мне сообщить вам хорошие новости. Ту даму сбил автобус, это темнокожая женщина потеряла память. Мне жаль.

Мое тело расслабилось на коленях у Пэкстона, пока он благодарил ее и прощался. Вот вам и близнецовая интуиция.

— Мне жаль, Габриэлла, — сказал Пэкстон, обнимая меня — милая попытка улучшить мое самочувствие.

— Все хорошо. Я продолжу искать, — ответила я грустно.

— Думаю, у меня есть кое-что, что заставит тебя почувствовать себя лучше.

— Я не доверяю тебе.