сидевшую в сторонке. Какая красивая малышка. Так похожа на нее…

— Я сейчас, — пошептала Максу, пока он говорил с директором, и подошла к девочке. —Красавица, а ты почему не кушаешь конфеты?

Какие карие глазки. Невозможная девочка, прекрасная…

— Не хочу, — пробурчала девчонка. — Я хочу маму, мне не нужны конфеты.

Сердце девушки подскочило к горлу. До боли знакомые слова. Я хочу маму…

— Маленькая моя, мама пока не пришла. Но она придет, обязательно. А пока кушай

конфетки. — Она сходила за оставшимся подарком и отдала его девочке.

Макс тихо подошел сзади, увидев, как она разговаривает с милой девчушкой. Какое

сходство с его любимой Зарой!

— Спасибо, тетя Зара. Я буду кушать конфеты и ждать маму. Может, после Нового года

она заберет меня? Дедушка Мороз, ведь, не обидит меня? Он подарит то, что я так сильно

хочу? Маму.

— Конечно, дорогая моя. Конечно, он подарит. Ты же такая хорошая, красивая. Я верю, что он подарит тебе маму. — Она взяла ее за руку и не хотела отпускать. Эта девочка

заставила ее сердце сжиматься быстрее обычного, гоня кровь по венам. — Как тебя зовут, малышка?

— Диана.

Ирина удивленно вздохнула и сжала руку девочки. Диана… Она услышала сзади такой же

удивленный вздох Макса и обернулась.

— Вот адрес, — протянул ей бумажку, сверля взглядом девчонку. Диана…

Девушка встала и взяла листок.

— Пока, Диана!

— Пока, тетя Зара! Приходи еще.

— Конечно…

Макс взял ее под руку, и они вышли, попрощавшись со всеми. Она еще раз оглянулась на

детдом. Диана… Жуткое совпадение. Просто, жуткое совпадение.

— Где она живет? — спросила Макса, стараясь заглушить голос Дианы в голове.

Он назвал ей адрес.

— О, так это ж близко. Надо купить тортик.

Полчаса спустя, они с Максом звонили в дверь Валентины Николаевны. Она открыла

почти сразу.

—Зара… — ошеломленно сказала та, встречая их. — Не верю своим глазам! Дорогая моя

Зара! — обняла ее, целуя в щеку. — Да уж, моя самая любимая воспитанница выросла.

Стала настоящей женщиной, распустилась, подобно цветку.

— Не смущайте меня, тетя Валя, — покраснела она, будучи счастливой видеть свою

добрую воспитательницу. — Познакомьтесь. Максим. Мой…

— Муж, — подсказал Макс и поцеловал руку Валентине Николаевне.

— Ну, как же все чудесно! — всплеснула руками та. — Проходите, что же вы стоите на

пороге, гости дорогие. И тортик какой вкусный, ммм. Пойду, поставлю чайник.

Все устроились в кухне, за столом. Ирине не терпелось перейти к главному, но пришлось

поговорить немного о жизни, чтобы не обижать дорогого ее сердцу человека.

— Тетя Валя, у меня есть к вам вопрос. Очень важный.

— Так я и знала, что ты не в гости приехала! Выкладывай.

— Я… знаю, что у вас есть записка от моей мамы…

— Откуда ты это знаешь?

— Это неважно, правда. Она у вас сохранилась?

— Да, милая, сохранилась. Я забыла о ней на много-много лет, ты выросла, а я ее тебе не

отдала. Потом ты уехала в Москву, и след твой пропал. Но эту вещицу я всегда хранила, ждала тебя, моя девочка. Сейчас принесу.

Женщина вернулась с очень старым листком, уже пожелтевшим от времени. Девушка

взяла его, аккуратно к нему прикасаясь, будто он был древним пергаментом и мог

рассыпаться в пыль.

«Моя любимая девочка, доченька, тебе пишет твоя мама. Сейчас тебе, наверное, много лет.

Прекрасная девушка в роддоме согласилась передать эту записку в детдом, куда тебя, скорее всего, отправят. Но, может, тебе повезет, моя малышка, и тебя удочерят хорошие

люди. Тогда и не нужно тебе видеть эти строки.

Все, что я хочу тебе сказать, и буду говорить всегда, это два слова — люблю и прости.

Всегда буду любить тебя, Зара. И всегда буду на коленях молить у Бога о прощении.

Думаю, ты обязательно задашь себе вопрос о своем происхождении. Я отвечу.

Однажды я познакомилась с шейхом. Это была головокружительная, сказочная во всех

смыслах, история. Я тогда отдыхала в ОАЭ. Молодой была, глупой. Роскошь, красота, блеск драгоценных камней пленили меня. Так я стала женой шейха. Мать моя была из

Саратова, куда иногда меня отпускали, в гости к ней. В один из таких визитов я узнала, что

беременна. Эта новость ужасно меня расстроила. Но, не потому, что я не хотела тебя, дочка. А потому, что твой отец был страшным человеком. Я была у него не единственной

женщиной, и их традиции леденят кровь! Что они делают с девочками! Тогда я не

решилась делать аборт, так как женщины шейха проходя постоянную проверку у лучших

гинекологов. Если бы он узнал об аборте, мне не жить… Я решила дать тебе жизнь, мое

солнышко, и оставила в роддоме, заплатив все мамины деньги акушерке, чтобы она

выписала документы о том, что ты родилась мертвой. Я очень, очень, очень надеюсь, что

твоя жизнь наполнена только радостью и улыбками, что ты не знаешь горя, моя девочка!

Как же тяжело это писать. Прости, что нарекла тебя этим именем. Мне хотелось, чтобы ты

знала, что ты — необычная малышка. Не одна из миллиона брошенных.

Я… я люблю тебя, моя Зара. Знай, мама всегда с тобой рядом.»

Руки снова стали слабыми. Девушка закрыла глаза, забывая, что ее ждут Макс и

Валентина Ивановна. Сколько она так простояла, Ирина не знала. Просто, внутри она

плакала и звала маму. Последний удар судьбы. Последний пинок.

—Зара, — позвал ее Макс.

Она открыла глаза, но его лицо расплывалось, слезы мешали видеть. Девушка протянула к

нему руки, и он прижал ее к себе, гладя по голове. Такой сильный. Единственный, кто

всегда поймет ее. Тоже знаком с демонами, тоже побывал в аду, стоял на краю.

— Я люблю тебя, — наконец-то она произнесла это вслух и уткнулась лицом ему в грудь.

Валентина Николаевна смотрела на них, тихо стирая слезинки с глаз. Вот оно, единение

людей, настоящая любовь. Вот оно — счастье.


— Господи, еще этот ужин по поводу этой дурацкой, абсурдной свадьбы Марины! —возмущалась Ирина, застегивая бриллиантовые сережки.

— Не ворчи, крошка. Хотя, я тоже уже мечтаю вернуться, — сказал Макс и нежно обнял ее

сзади, касаясь обнаженной спины. — Тебе не кажется, что слишком много спины

открыто?

— А тебе не кажется, что брюки тесноваты? — она придвинулась ближе к нему, потираясь

об его эрекцию.

— Это все твой слишком откровенный вырез на спине… Платье будет первым, что я

порву, когда мы вернемся домой!

— Мечтай. Я устала, как не знаю, кто. Не было времени даже отдохнуть, толком, от

поездки, как надо опять куда-то бежать.

— Как ты? — серьезно спросил он, покрывая поцелуями ее шею.

— В норме. Хочу похоронить свое прошлое навсегда. Новая жизнь началась сегодня

утром, когда я проснулась с тобой в одной постели. Сегодня мой день рождения.

— Скоро еще и имя сменишь, — довольно прошептал он и прикусил мочку ее уха. — Я

испытываю оргазм от одного только словосочетания «Зара Бекер». Детка, одно твое имя

заставляет меня кончать.

Она хитро улыбнулась ему в зеркало и, резко повернувшись, сжала его пах рукой. Макс

задохнулся. Но потом накрыл ее руку своей и надавил сильнее. Она издала стон и

прижалась к нему.

— Не играй с огнем, любимая. Сгоришь, — произнес он, последний раз сжимая ее руку в

своей руке, и отпустил. — Стальная хватка.

Ирина ухмыльнулась и вернулась к зеркалу. Больше ей не было страшно рядом с ним, только хорошо… Райски хорошо. Чувствовать себя любимой — лучшее чувство на земле.

Любить в ответ — самое благодарное дело!

…В ресторане уже собрались люди. В основном, партнеры Вадима. Марина была вся на

иголках. После этого вечера ей не вернуться уже назад. Дав согласие публично, перед

столькими важными людьми, она навсегда попадет в кабалу. Платье цвета молока

идеально контрастировало с ее кожей и волосами. Сверкающие бриллианты в ушах, на

шее и на пальцах ослепляли. Локоны, уложенные лучшим стилистом Москвы, закрывали

часть лица. Так и хотелось заплакать.

— Марина, господин Шрайер хочет что-то тебе сказать, — приказным тоном известил ее

Вадим, появляясь рядом. — Не забудь улыбаться, милая. Сделка.

— Марина! Какая прекрасная девушка. Очень мне нравится, — сказал господин Шрайер и

поцеловал ее руку. — Вы будете прекрасной парой с Вадимом.

— Конечно, мистер Шрайер, — улыбнулась она. — Мы же любим друг друга. А любовь

может делать даже невозможное.

— Любовь, действительно, волшебная штука. Ради нее можно пойти на многое, —добродушно произнес он, восхищаясь их парой. До чего милая девушка.

Он отошел к другим гостям, а Вадим прошипел ей на ухо: — Улыбайся шире, или я поставлю тебя на колени и расширю твой ротик!

— Пошел нахрен, подонок, — прошептала ему в ответ, мило улыбаясь для остальных

людей.

Вадим отпустил ее, чуть ли не скалясь. В дверях появились Зара и Макс. Девушка

бросилась к ним. За ними вошел Стефан, которого никто не звал.