обмякло и расползлось по заборчику. Руки схватили решетки. Её разрывало изнутри, на

части, на молекулы и атомы. Прах. Душа в пыль. Пальцы ослабли и отпустили решетки.

Холодно… Такой неприятный ветер. Ужасный холод пронизывает тело, замораживая

горящие внутренности. Девушка с трудом поднялась, координируя движения, отряхнула

одежду и на негнущихся ногах прошла к автомобилю.

Напиться! Вот, что ей было необходимо. Иначе сердце остановится, или она сама порежет

себе вены. В голове копошились черви, съедали её день за днем. Девушка остановилась у

первого бара. Сложно было ощущать себя, мир размывался. Да что с ней происходило?

Рука потянулась к дверце. Промахнулась. Это не ручка. Ирина протерла глаза, но лучше не

стало. Она закрыла уши руками и согнулась пополам, упираясь головой в руль. Как плохо!

Собрав все силы, она вышла из машины и зашла в бар. Заняла место в темном уголке и

заказала виски. И водку. И коньяк. Всё в больших дозах. Телефон отключила. Теперь

нужно было отключить сознание. Первый стакан пошёл. Второй, третий. Рюмки. Легкость

разлилась по венам, голову застилал туман опьянения. Стало темней, или ей кажется? И

ещё темнеет. Лёгкость всё больше растекалась по жилам. Что-то не то… Девушка упала на

диванчик, потеряв сознание.


Макс плохо понимал, что делал. Вообще, всё приобрело какой-то оттенок абсурда. Фарс.

Театр жизни. Бездарная постановка наихудшего режиссёра. И сценарист подкачал. Актёры

тоже были выбраны не самые лучшие. Шлюха и больной извращенец.

— Именно, извращенец, — сказал мужчина и толкнул дверь в бордель.

Алкоголь и сон не спасали. Ничто не спасало. Только добивало. Боль Стефана добавляла

масла в огонь. Брат метался, как загнанный зверь в клетке. И он был прав. Он не

чувствовал к Заре ненависти. Он её… понимал. Так сложились обстоятельства. Макс

тряхнул головой. Попробует другой способ забыться или, хотя бы, скинуть напряжение.

— Добрый вечер, — приветствовала его девушка за стойкой. — Что вы…

— Ни слова больше. Покажите мне всех брюнеток.

— Но…

— Ещё вопросы остались? — Кинул пачку зеленых банкнот.

— Нет. Сейчас всё будет, — сказала она, пряча деньги. — Пройдемте за мной.

Его привели в комнату с большим диваном и попросили подождать. Через какое-то время в

помещение ввели девушек, брюнеток, как он и просил. Глаза Макса зажглись. Сколько

бабочек… И так похожи на неё, на любимую бабочку. Мужчина подошел к девушкам.

Шлюхи всех мастей. Какую же выбрать? Взгляд упал на девушку с короткой стрижкой.

Ирина Валерьевна Нарватова. Макс посмотрел на неё и усмехнулся. Нет, Ирину

Валерьевну он будет трахать лично. Ирина Валерьевна ещё покричит под ним… Сейчас

хотелось наматывать на кулак волосы глубокого каштанового цвета, видеть в глазах

блудницы мольбы о пощаде, целовать эти пухлые губы. Он дошёл до последней. Вот она!

Вылитая Зара. Прежняя Зара.

— Беру её.

— Правильный выбор, красавчик.

— Заткнись, — осадил её Макс. — Рот будешь открывать позже. И на уровне ширинки, —улыбка плавно перешла в оскал.

Девушка замолчала и сжалась. Видимо, поняла, ждет её та еще ночка…

Макс ушёл обсудить некоторые вопросы с администратором и вернулся через некоторое

время.

— Азалия, — улыбнулся он. — Почему у шлюх всегда такие дурацкие имена?

— Нормальное имя, — огрызнулась она.

— Ммм, какие мы дерзкие. Чего не строишь глазки, киска? Я же красавчик. Снимай

тряпки.

— Даже никакой прелюдии? Все вы такие, — с отвращением сказала Азалия и начала

снимать платье.

— Все, говоришь? — Подошёл к ней ближе и рывком поднял с дивана. Со всей силы

потянул тонкую ткань платья и разорвал его. Сжал её шею и прошептал: «Это вы все

такие. Дешевые и легкодоступные».

Мужчина кинул девушку обратно на диван и избавился от рубашки. Его Зара была такой

же дерзкой и, бывало, забывалась в своей дерзости. И волосы у неё были такие же…

Мягкие и вкусно пахнущие. Как же он соскучился по ней. Макс задрожал, предвкушая

забавы с этой крошкой. Азалия… почти Зара. Он расстегнул ремень брюк и перевёл взгляд

на девушку, приглашая её вниз. Она слезла с дивана и устроилась перед ним на коленях.

Круговорот воспоминаний закружил его. Зара тоже часто стояла перед ним на коленях. В

машине, когда он оплатил «лечение её матери». Это было потрясающе. По телу прошли

импульсы фантомного удовольствия от воспоминаний о любимой бабочке, и мужчина

издал стон, притягивая голову Азалии ближе, входя глубже в её горло. Руки схватили

волосы девушки, сильно оттягивая... Вот он узнал об обмане от Алисии и насилует Зару в

рот перед тем, как отправить в комнату... Снизу раздаются всхлипы и покашливание, но он

ничего не замечает, не имея возможности вырваться из нирваны воспоминаний. Да и не

хотел он…

Внезапно, мысли приняли дугой оборот. Теперь она была замужем и стояла на коленях

перед другим мужчиной. Было больно. Значит, больно будет другому человеку. Человеку, за которого он отдал деньги. Подняв девушку с колен, держа за волосы, Макс расстегнул

лифчик и скинул его на пол. Соски торчали твёрдыми горошинками, упругие груди чуть

ли не подмигивали ему. Слишком большие сиськи, хоть и красивые. Он ударил по одной

груди ладонью, выбивая из Азалии вздох. Потянул за сосок, выкручивая его. Целовать её

совсем не хотелось, только причинять боль, не сильную, легкую… Рука спустилась по

животу к трусикам девушки. Мокрые. Мужчина усмехнулся.

— Ещё одна сучка.

— Что-то не так, сэр? — язвила Азалия.

Макс рассмеялся. Офигенная шлюшка. Трусики больше не мешали ему, будучи

отправленными на пол.

— Всё так. Всё просто отлично, — сказал он и бросил её на стол, стоявший рядом.

Развел ноги девушки в стороны и провел ладонью по мокрому лону. Она дерзко смотрела

на него, словно бросая вызов. Взяла указательный палец в рот, ввела его в себя.

— Нет, детка, трахать тебя буду я. — Макс ворвался в её тело, сжимая до боли талию

девушки.

Переместил руки ниже, на поясницу, и вжал её в себя сильней. Девушка застонала и смяла

в руках груди. Истинная шлюха. Он будто в порнухе снимался. Азалия откинула голову

назад и выгнулась, добавляя к движениям его члена руку, теребя клитор. Макс наклонился

к её лицу и прерывисто произнес, не прекращая сильных толчков: — Мы можем немного изменить сценарий этой порнушки.

Сказав это, он вытащил член и вошёл в анальное отверстие.

— Мы на анал не договаривались! — возмутилась она, привставая на локтях.

— Мне плевать. Я делаю с тобой всё, что хочу. А теперь заткнись. Ты можешь только

кричать, — прорычал Макс и, пригвоздив её обратно к столу, ускорил фрикции, неистово

входя и выходя из неё. И она закричала, хватаясь за его сильные руки. Их глаза

встретились. В его — горел беснующийся огонь, в её голубых — плескался жидкий лёд.

Мужчина перевернул девушку на живот и прижал ягодицами к себе, открывая больший

доступ. Темные локоны рассыпались по спине, и он, не удержавшись, собрал её волосы в

кулак. Вышел из неё, стянул Азалию со стола и прижал к себе, упираясь эрекцией ей

между ног. Зарылся в эти прекрасные волосы и взял свободной рукой член, подвел его ко

входу в её лоно и потерся, дразня.

— Давай уже, — простонала она, прижимаясь к нему.

Долго тянуть он не стал. Заполнил собой её киску и после нескольких грубых

проникновений кончил в неё, издавая глухие стоны. Его Зара… Макс заключил девушку в

объятия, опять утопая в нежном аромате волос, мечтая вернуть всё назад.

— А ты, правда, красавчик. Я так давно не кончала. Твой конёк — грубость, — сказала

Азалия, не замечая его настроения. — Только на анал мы не договаривались! Это цена

сверху.

Макс очнулся и отпихнул её от себя. Это не Зара, это платная сука.

— Хорошая шлюха, — произнес он, держа её за подбородок. — Тебя только в жопу и

трахать. Держи, — бросил пачку из нескольких пятитысячных, даже не смотря, сколько

там.

Он ушёл, чувствуя больше липкое омерзение, нежели облегчение. Зато потрахался. Но

ирония не помогала прийти в норму. Да и поможет ли что-нибудь, вообще?..

Глава 11.

Вязкое чувство усталости обволакивало вены. Словно сама ДНК устала нести

информацию о ее наследственности, устала быть ответственной за то, что она имеет.

Усталость скрипела на зубах, заливалась звуками расстроенной скрипки в голове.

Нейроны заново оживали, отходя от стрессового состояния. Жизнь запустила ток по

венам. Пробуждение было наполнено болью. Девушка распахнула глаза, но, сразу же их

закрыла. Дернула рукой, желая протереть их, но рука не поддалась. Что-то удерживало ее.

Она дернула еще раз.

— Девушка, успокойтесь! — приказал мужской голос, накрывая ее руку своей. — Люда, проследи, чтобы она не сорвала катетер. Я сейчас вернусь.