Наталья Штурм - Школа строгого режима, или Любовь цвета юности

Таня напряглась. Но решила: главное, что Мухаммед не выгнал ее. Задумана программа-максимум, но пока удалась программа-минимум. Как минимум ее не выгнали. А максимум – господи, как хорошо прижаться к любимому и так лежать! Хоть всю жизнь. Пока не прогонят. Разглядывать каждую его запиночку, каждый волосок, дышать его кожей. Танька пригрелась, как щенок возле мамки, и затихла.

До Мухаммеда донеслись чувственные посылы, он перевернулся и одной рукой обнял Таньку. Они начали целоваться.

То ли от разбавленной водки, то ли от слишком долгого ожидания этого момента – Танька полностью раскрепостилась, не обращая внимания на присутствие третьего, и взяла инициативу в свои руки. Она уцеловывала Мухаммеда с отрывом: в шею, в лицо, в подбородок, не оставляя ни одного сиротливого миллиметра. Она расстегнула ему рубашку и принялась целовать его грудь, так же, как проделывал это Мухаммед. Ему нравилось, он издавал одобрительные звуки, когда же она прикусила зубами его сосок, он аж подскочил:

– Чего ты хочешь?

– Я хочу, чтобы ты меня трахнул. – Она начала расстегивать ему джинсы.

Мухаммед резко опрокинул Таню на спину, закинув ей руки за голову:

– Ты хочешь стать женщиной? Ты точно этого хочешь?

Танька со скованными руками извивалась, как рыбка в аквариуме:

– Да! Да. Да… Сегодня. Сейчас! И ты женишься на мне! Ведь ты женишься?

– А ничего, что рядом лежит мой товарищ? – на той же интимной ноте прозвучал голос Мухаммеда.

– Я ему верю!

– Ты ему веришь? – с легкой иронией переспросил Мухаммед.

– Он будет свидетелем, что ты обещал на мне жениться, – изнемогая от страсти к парню, прошептала Таня. – Ведь ты женишься на мне?

– Вообще без вопросов, – своеобразно ответил Мухаммед, стягивая с Тани водолазку.

– И я буду твоей женой? – снова переспросила Таня, не веря в скорое счастье.

– Конечно. Но ты не сдала мне последний экзамен – на верность и преданность.

– Что я должна сделать? – со всей готовностью к жертвоприношениям откликнулась Таня.

Мухаммед вдруг смирно лег на свое место, притянул к себе Таню и нежно погладил ее по голому плечу.

– Мое сокровище… Моя тайна… Девочка моя родная… Ложись рядом со мной, повернись ко мне… да вот так… и смотри мне в глаза. Ты видишь меня в темноте? Ты видишь мои глаза, полные любви? И я хочу видеть твои глаза. Разденься сама… молодец… все снимай… словно мы вдвоем… а мы и есть вдвоем… никого больше нет… ты моя богиня… теперь ложись рядом и думай обо мне… я хочу видеть любовь в твоих глазах, даже если тебе будет больно… ты готова испытать боль ради меня? Чтобы я прочел в твоих глазах любовь… ты готова на все ради нас? – шептал он, гладя девушку.

Таня перестала соображать. Она оказалась в той невесомости, куда не долетают слова и смысл – только чувственные волны, исходящие от обожаемого.

– Тебе понравился фильм? – легкими поцелуями касаясь ее рук, спросил Мухаммед.

– Это сильный фильм, любимый! – не думая, повторила слова брата дяди Таня.

– Ты хочешь испытать то же, что испытывала та прелестная девушка?

– Да.

– Ты моя ученица. Я твой учитель. Верь мне. Ты готова доказать мне свою любовь? Расслабься. И думай обо мне.

Таня обняла ладонями лицо милого и нежно смотрела ему в глаза. В них было столько любви и желания, что девушке хотелось остаться навсегда в этом мгновении. И когда чьи-то руки стали страстно мять ее груди, она только повторяла «да, еще, да!» – так ей было хорошо. Она даже не обратила внимания, что руки Мухаммеда в этот момент держали ее руки. Вся отдалась полному блаженству. Летала, парила в невесомости и ни о чем не думала. Через поцелуи и нежные слова любимого человека доносились другие звуки: стукнула дверь ванной, Казбек снова лег на кровать и стал медленно мазать ее женственное тело кремом.

– Масла нет, только детский крем «Чебурашка» нашел, – тихой мелодией прозвучал позади Тани голос Казбека. О чем говорил – ей было все равно. Только чтобы Мухаммед не прекращал осыпать ее своими опытными поцелуями…

– Тебе не будет больно, он у меня маленький, – услышала Таня позади себя, хотела обернуться, но Мухаммед сильно сжал ее руки и прошептал:

– Смотри мне в глаза. Я хочу видеть все, что ты чувствуешь. Расслабься и смотри в глаза. Я люблю тебя!

Таня дернулась от боли и закричала.

Мухаммед закрыл ей ладонью рот и прошептал:

– Мы вместе. Жена моя. Твоя верность в моих глазах. Смотри на меня.

Таня собрала все силы, все терпение. Она плакала и от боли, и от счастья. Потому что знала, за что страдает. Только не предполагала, что будет так больно… Но если путь к их счастью лежит через страдания, она готова терпеть их сколько нужно.

Они заснули втроем. Таня, с застывшей слезой в ухе, на плече Мухаммеда. И верный друг Мухаммеда Казбек. Уставший верный товарищ. Они сладко спали, как молодые здоровые воины после битвы. С трофеем, добытым в нелегком бою.

– Семь бед – один ответ! – шепотом отчиталась передо мной Татьяна по телефону. Поскольку я была ее прикрытием, мне нужно было знать, когда она собирается возвращаться домой. На часах девять утра. Ее звонок разбудил меня.

– Мухаммед еще спит, а его дядя куда-то ушел рано утром, – шептала в трубку подруга. – Знаешь, я хочу милого затащить в Бирюлево, ведь сегодня воскресенье, никаких дел нет…

– Хорошо, а что ты родителям скажешь? – поинтересовалась я.

Таня не долго думала:

– Скажу, что у тебя истерика и дважды вызывали «скорую», хотели увезти в больницу, но я пообещала твоей маме не оставлять тебя до понедельника. А в понедельник вместе в школу поехать. Нормально?

Я представлялась не в лучшем виде – какая-то психическая «ботанка». Но раз нужно, что для подруги не сделаешь.

– Тань, а если твои родители позвонят моей маме и предложат помощь? Может такое быть? Все-таки это аномалия – так переживать из-за экзаменов!

Таня не растерялась:

– Выдерни телефон из розетки. А если не получится, сама к телефону подходи. И рыдай все время. Попросят меня к телефону – скажи, что я в аптеку пошла за валидолом. У меня его бабушка сосет, когда ей с сердцем плохо.

– Ужас. Истеричка, сердечница и эгоистка. В каком свете ты меня перед родителями выставляешь? Это хоть стоит того? – Вопрос подразумевал длинный, захватывающий рассказ Тани о событиях прошедшей ночи.

Я услышала, как она улыбается.

– Да! Все было отпадно! Мы с ним всю ночь трахались, он сказал, что скоро свадьба! Казбек будет свидетелем.

– Ну поздравляю! Наконец-то! Сбылась твоя мечта! – обрадовалась я сенсационным событиям. – А кто такой Казбек?

– Да ты не знаешь, друг его из ДАСа… Я его тоже никогда не видела… Ты будешь у меня свидетельницей?

– Да подожди ты… А Мухаммед не догадался, что до него был карандаш «Горняк»? – любопытствовала я.

Таня подумала, потом легко ответила:

– Не-а! Все было супер! Потом расскажу!

– Ну подожди, расскажи еще, а вы предохранялись, вдруг ты залетишь, как Динара? – не отставала я.

– Не. Не залечу… Все нормально! – бодро развеяла опасения Татьяна. – Целую тебя, люблю весь мир! Я позже наберу.

Танька повесила трубку, а я так обрадовалась за нее, что чуть не прослезилась. Надо же… Так долго выхаживала этого Мухаммеда, не сомневалась, что все получится, – и получилось! Ведь никто из нас не верил, что она добьется своего. Сделал ей предложение. Обалдеть.

Мне ужасно хотелось с кем-нибудь поделиться. Но подружкам нельзя было звонить до понедельника. Тайна есть тайна. В понедельник всем расскажем, и будет фурор.

Таня снова вернулась в кровать, легла между спящими ребятами и ощутила невероятное блаженство. Она вспомнила ночь, неизведанные ранее ощущения. Та смиренная поза, которую она приняла, отдаваясь Казбеку, но принадлежа при этом Мухаммеду, была исполнена благочестия. Это было путешествие в ощущения, вкус, запах, прикосновения, которые наполнили ее сознание и вылились в гармонию души и тела. Теперь у нее была тайна, которую она не могла доверить даже подругам. Вряд ли они бы поняли, почему она счастлива.

Мухаммед спал на спине тихо-тихо. Словно просто прилег на секунду и вот-вот распахнет черные ресницы, одними губами ласково произнесет: «Доброе утро, любимая!»

Казбек спал, уткнувшись в свернутый плед. Третьей подушки в доме не нашлось, подложили что придется.

Татьяна решила, что хорошая жена не должна просыпаться рядом с мужем. Аккуратно вылезла с торца кровати, стараясь не задеть четыре хаотично разбросанные ноги, и пошла готовить завтрак.

Самое сложное – это первая фраза после пересыпа. Как себя вести после первой ночи любви? Да откуда ж ей знать?! Может, надо на шею броситься, а может, наоборот, сделать вид «как ни в чем не бывало». А может, по-простому, как в фильме: «Эй, мне кажется, прошлая ночь была жаркой, ты не находишь, babу?»

Нет, не годится. Как проститутка какая-то… А может, взять да уехать? Он проснется – а ее нет! Тогда он точно будет думать о ней и страдать. Но зачем ей это? Ведь у них уже все решено. Теперь они будут всегда вместе, и не нужно никаких уловок.

– Доброе утро, милый! – выглянула в прихожую Таня со сковородкой в руке. – Как тебе спалось?

Мухаммед хмуро посмотрел на нее и прошел в ванную. У него было похмелье, самочувствие не самое лучшее.

На кухню вышел зевающий Казбек.

– Ой, яичница с помидорами! Хочу! – Он сел за стол и взял в руки нож и вилку. Как Нептун.

– Сейчас Мухаммед выйдет из ванной, и будем завтракать, – с учительской интонацией проговорила Таня. – Имей терпение.