Наталья Нестерова - Школа для толстушек

Кроме водителя Олега, Тофик держал двух телохранителей. На тухлое мясо у многих руки чесались: бизнес сверхвыгодный – за бесплатно приобрел, выгодно продал.

Загородный коттедж Тофика находился рядом с домом Ксюши.

Олег курил у машины, когда к нему подошла симпатичная толстушка из соседнего дома.

– Вы шофер? – спросила Ксюша. – Мне требуются уроки вождения.

– Больше ничего не требуется? – грубо усмехнулся Олег. – Уроки массажа не желаете?

О недавно появившейся странной компании женщин и собак среди челяди поселка ходило много слухов. Говорили, будто одна из женщин вдова, ее мужа пришили компаньоны, но он бросил ее раньше, потому что она связалась с извращенками. Развестись не успел, и теперь все богатство досталось лесбиянкам. Мужиков они на порог не пускают, собак специально завели. Прижили ребенка, нигде не работают, наследства им на всю оставшуюся жизнь хватит.

К лесбиянкам Олег испытывал естественное мужское отвращение, поэтому смотрел на Ксюшу нахально и презрительно. Но она не замечала его грубости, даже не расслышала толком, что шофер ответил. Ксюша мысленно корила себя: ну почему ей нравятся только смазливые парни? Сначала Костик. Теперь этот – усмехается, а у нее сердце в пятках бьется. Сама ведь не писаная красавица, чтобы на эталонные образцы претендовать.

– Пойдемте, я покажу вам свою машину. – Ксюша развернулась и пошла к дому.

Олег двинул следом исключительно из спортивного интереса посмотреть вблизи на сексуальных уродок.

Он присвистнул, увидев «Мерседес» последней модели. Невольно захотелось покопаться в машине, испытать ее на ходу.

Когда они вернулись после небольшой поездки, на крыльцо вышла Поля.

– Здравствуйте, – приветствовала она Олега, – не хотите расстегаев с визигой и палтусом?

Она хотела добавить, что напекла много пирогов, Левочка рыбное не жалует, а собакам отдавать жалко. Но вовремя прикусила язык.

Олег на еде экономил, питался остатками с барского стола. И, в отличие от Левы, рыбу любил. Голодный желудок приказал ногам двигаться в дом.

При близком рассмотрении лесбиянки ничем не отличались от обычных женщин. Ребенок у них действительно один на всех. «Левочка сыночек» его зовут и обращаются с ним, будто пацан хрустальный. Вслед за расстегаями Олег отведал куриного супа с лапшой. Одновременно с поеданием и восхищением к вкуснотище он пытался определить, кто в этой семейке главный, выполняет, так сказать, мужскую функцию. Сначала ему показалось, что верховодит девушка, которая хочет научиться водить машину. Потом – что повариха. Но зашла третья, очкастенькая, и стала выговаривать:

– Куда делся факс, который мне из Мюнхена прислали? Он в гостиной на столе лежал.

– Ой, я на нем селедку разделывала! – всплеснула руками повариха.

– Безобразие! – возмутилась очкастая. – Важный документ! Они повторили мои опыты по делению клеток и прислали результаты.

«Эти тетки ребенка в пробирке вырастили», – сделал вывод Олег.

– А ты не разбрасывай документы по дому, – выступила на защиту хозяйка джипа.

– И что значит «селедка»? – кипятилась очкастая. – Кто ел селедку? Вы ели? – обратилась она к Олегу.

– Не ел я вашей селедки! – Он подавился вишневым желе, что подсунула повариха.

– Я Левочке форшмак на ужин сделала, – объяснила Поля, – с яблоком и сыром, новый рецепт.

Немного успокоившись, очкастая принялась виниться перед Олегом:

– Простите, от волнения я даже не поздоровалась. Меня зовут Ириной.

– Олег.

– Ксюша.

– Поля.

У Ирины глаза на лоб полезли – кормят человека, с которым не знакомы.

– Олег будет учить меня водить машину, – пояснила Ксюша.

– Не факт! – покачал он головой.

Его стали уговаривать в два голоса (Ксюша молчала): «Мы были бы вам признательны, нелепо испытывать проблемы с доставкой любой мелочи, когда есть машина; приходите кушать, от Левочки много остается, а собаки уже отказываются от своей пищи, разбаловались на деликатесах…»

В матриархате, понял Олег, царила полнейшая демократия и равноправие. Не будь эти женщины с отклонениями, он бы сказал, что они вполне сердечные и милые. Но связываться с извращенками? Ребята засмеют.

– Пятьдесят долларов в час, – назвал он несусветную цену, чтобы отвязаться.

– Хорошо, – быстро согласилась Ксюша. – Каждый день после обеда два часа. Устраивает?

Время Олегу подходило – Тофик с молодой женой на сиесту в спальню удалялся. И сто левых баксов в день Олег не мечтал заколачивать. За такие деньги можно и насмешки потерпеть.

Олег не любил работу инструктора. Для него обучать неумех вождению – как для академика в первый класс отправиться. Но после первых уроков с Ксюшей к материальной заинтересованности прибавилось удовольствие от общения со славной девушкой. Ксюша была, как говорится, свой парень: простая, без затей и женского кривляния. Она, конечно, скулила и тихо верещала в сложной дорожной обстановке, но делала это не жеманно-кокетливо, а точно ребенок на карусели.

Олег не монахом после развода жил. Девушкам он нравился и периодически откликался на их заигрывания. Но чувствовал себя при этом племенным быком – будь у него солома вместо мозгов, все равно бы глазки строили. Ксюша, что понятно, интереса к нему не испытывала. А жаль! Впервые в жизни Олег испытывал досаду, что его достоинства оставляют даму равнодушной.

Обычно они часок колесили по проселочным дорогам, потом делали небольшую передышку и выезжали на трассу. Во время одной из таких остановок Олег не удержался и спросил:

– Слушай, а вы не можете как нормальные женщины?

– Что? – удивилась Ксюша.

– Ну, с мужиками?

– Что с мужиками? – Она по-прежнему не понимала.

– Спать, сексом заниматься! – с вызовом, повысив голос, заявил Олег.

Огорошенная Ксюша слов не находила, только таращила глаза.

– Брось! – Олег досадливо махнул рукой. – Все знают, что вы лесбиянки.

– Кто-о-о? – Ксюша осмыслила и расхохоталась. Согнулась в поясе и от смеха всхлипывала: – Ой, не могу! Вот уроды! Ну сплетники!

Олег смотрел на нее дурак-дураком:

– Значит, вы как все? Нормальные в половом смысле?

– Естественно! – Ксюша вытерла набежавшие от хохота слезы. – Ирина и Поля замужем. Ирин муж, отец Левочки, в Америке сейчас. Мой благоверный в ящик сыграл – единственный хороший поступок с его стороны.

– Ксюш, ты, наверное, думаешь, я полный идиот?

– Частичный. – Она хитро подмигнула. – А ты давно женат?

Ксюша дала себе слово не влюбляться в Олега. Каждый день с утра и перед сном повторяла клятву, как молитву. Но что страшного, если она задаст вопрос по теме беседы?

Олег кратко поведал историю своей семейной жизни, рассказал о сыне, ровеснике Левы.

– У меня тоже дочка была, – горько вздохнула Ксюша. Она не собиралась делиться с Олегом сокровенным – нечаянно вырвалось. Слово за слово, и все ему выложила.

– Вот такая печальная история. – Она спрятала за спину дрожащие руки. – Давай сегодня на трассу не поедем? Садись сам за руль.

– Хочешь, я тебя покатаю? – предложил Олег. – Покажу, на что машина способна?

– Ладно, – кивнула Ксюша. – Ты не волнуйся, я тебе заплачу как обычно.

– Я и не волнуюсь, – буркнул Олег. Дернула его нелегкая выставить себя крохобором перед этой женщиной.

Ирина и Поля раньше Ксюши заметили, что ее отношения с Олегом теплее, чем дружба инструктора и ученика. За спиной у Ксюши подруги обсуждали кандидата в поклонники. Ирину настораживало, что он, во-первых, красив, а во-вторых, поверил глупым наветам на их счет. Полина отмечала положительные стороны – хороший аппетит. Мужчины, которые не проявляли интереса к еде, вызывали у Полины подозрение. Рискнули вызвать Ксюшу на откровенность: ты ему точно нравишься, а он тебе? В ответ получили гневную отповедь. Ксюша заявила, что таких, как она, у Олега в базарный день пучок на две копейки.

И пусть подруги себе не забивают голову и ей не морочат.

Три женщины, воспринимавшие свою нечаянную дружбу подарком небес, все-таки не чурались дамской слабости консолидироваться друг против друга. Ира и Поля объединялись, сплетничая о Ксюше и Олеге. В свою очередь, Поля и Ксюша отводили душу, критикуя неправильное воспитание Левы и сокрушаясь о роковой любви Ирины к подчиненному сотруднику Никите. Сама Ирина на этот счет отмалчивалась. Понятно – замужняя дама. Но сухую розу притащила и в вазу поставила. Символ, говорит, моего внутреннего мира. А из внешнего мира, из Америки, Марк каждые два дня звонит, торопит, не понимает, почему Ирина с визой тянет и с работы не увольняется, почему квартиру маклеры никак не продадут. Ирина оправдывается, но палец о палец не ударяет, к маклерам и не думала обращаться.

Ксюша и Ирина, пока Поля часами висела на телефоне, в соседней комнате строили планы ее воссоединения с Васей. Многочисленная Полина родня разделилась на две неравные группы. Сторону разлучницы Зойки заняла одна из младших сестер и молодая жена брата из средней возрастной группы. Остальные поддерживали Полю и бурно осуждали Васю не столько за факт измены, сколько за страшный навет, которым Вася мог бы Полю сглазить и накаркать ей смертельные болезни. Сестры и невестки, выполняя волю Полины, отказывались сообщить Васе местонахождение и телефон жены.

Ирина делилась сомнениями с Ксюшей: возможно, Поля уже и рада поговорить с Васей, но боится потерять лицо. В этой связи не будет ли разумным им самим обратиться к Васе и подсказать ему адрес.

Ксюша с Ириной не соглашалась. С ее точки зрения, вытребовать адрес или номер телефона – проще простого, не секрет атомной бомбы получить. Если Василий не появляется, значит, не очень хочет, не созрел.

Ксюша и Ирина услышали истошные вопли Полины из ванной и бросились к ней. Голая Поля крутилась перед зеркалом и испуганно причитала: