Не будет ли прочтение этого файла осквернением возникшего между ними доверия? Все зависит от того, чем была для него прошлая ночь. Если это просто секс, тогда ни о каком нарушении доверия не может быть и речи. Секс и доверие не имеют друг к другу отношения, если только люди не связаны каким-либо соглашением. К примеру, узами брака. Или если их объединяют чувства. Любовь.

Ничто из этого не относилось к ним с Грейси. Ведь так? Они определенно не любят друг друга. И знакомы всего неделю. И никаких обязательств между ними не оговаривалось. Прошлая ночь была лишь…

Он все еще не знал, чем была для него прошлая ночь. И, черт возьми, возможно, отчет детектива лишь подтвердит то, что она честна и заслуживает доверия.

Прежде чем выдвинуть очередную догадку, Гаррисон нажал на ссылку.

Грейси постепенно, нехотя проснулась и, украдкой взглянув на часы возле кровати, вздрогнула, осознав, что уже почти одиннадцать утра. Она никогда не просыпалась так поздно. Но это естественно, ведь она никогда не проводила ночь так, как провела прошлую. Гаррисон Сейдж определенно прекрасный любовник. Она лениво потянулась и улыбнулась, почувствовав приятное напряжение в мышцах, в очередной раз с удивлением подумав о том, как стремительно и кардинально изменились их отношения. Нет, она не жаловалась, напротив, ей нравился такой поворот событий. Очень нравился.

Всему виной танцы. Она сладко вздохнула. Или, быть может, милое, задумчивое выражение лица Гаррисона, с каким он вчера перебирал вещи отца. Или то, как начал подбадривать Роксану к концу девятого иннинга и искренне радовался победе «Рокетс». Или их разговор по душам еще там, на бирже, или те первые минуты в библиотеке, когда он очаровал ее против желания. Эти голубые, голубые глаза, обворожительная улыбка. Раненая душа. Как могла она не пасть перед чарами такого мужчины?

Злоба и неприязнь, которую выказывал Гаррисон с момента их первой встречи, лишь следствие пережитого горя и боли. Причиной холодности был страх, что она бессовестно и жестоко воспользуется его семьей. Если бы ситуация была прямо противоположной, она потеряла отца и чувствовала, что Гаррисон может нести угрозу ее семье, она, должно быть, вела бы себя так же. Им просто нужно было время, чтобы узнать друг друга, понять и научиться доверять. Все, что происходило до прошлой ночи, теперь не имело никакого значения. Все изменилось. Им не было бы так хорошо вместе, если бы они все еще не знали друг друга, не понимали и не доверяли. Если бы были равнодушны друг к другу.

А Грейси неравнодушна к Гаррисону. Он для нее очень, очень важен.

Она чуть поежилась и, надев халат, прошла через всю комнату к нему. Он что-то читал на экране своего телефона.

– Доброе утро.

Он развернулся так молниеносно, словно она выстрелила из дробовика. А когда она увидела его лицо, по телу пробежал тревожный холод. Он выглядел так, будто утро это явно не доброе.

– Что случилось?

Какое-то время он смотрел на нее, точно подбирал слова. Наконец, сделав над собой усилие, поднялся и, вытянувшись в струнку, скрестил на груди руки, будто старался таким образом отгородиться от нее.

– Всего два слова. Уилсон Браун.

Сердце Грейси буквально замерло при упоминании отца Девона. Как, черт возьми, Гаррисон узнал о нем? Более того, что именно узнал?

– Это отец Девона. Я уже говорила, все, что было между нами с Девоном, давно в прошлом. Кажется, тебя это не волновало. Какое отношение ко всему этому имеет Уилсон?

Гаррисон всмотрелся в нее более пристально, словно ожидал другой реакции.

– Меня это не волновало, пока я думал, что Девон Браун был лишь твоим приятелем, оставшимся в прошлом.

– Он и остался в прошлом. – Вместе с множеством прочих подробностей, о которых Грейси предпочитала не думать, не вспоминать, не говорить.

– Приятель, у которого ты пыталась вымогать деньги. Много денег.

Ее будто окатило ледяной грязной водой. Она закрыла глаза, стараясь не поддаться этому ощущению, но стало только хуже. Так вот, значит, что ему известно об Уилсоне. То же, что слышали другие люди. То, что сам Уилсон хотел, чтобы было услышано.

Она открыла глаза и стойко встретила взгляд Гаррисона.

– Это неправда. – Она удивилась, насколько спокойно это сказала.

– Частный детектив сообщил мне об этом.

Ах да, детектив, нанятый его адвокатом, чтобы доказать, что она жестокая хищница, соблазнившая старика и присвоившая его огромное состояние. Детектив, который, она уверена, не представляет угрозы, так как ее жизнь – открытая книга. Стоило бы догадаться, что он доберется до Девона с его семейством. Проблема в том, что он, несомненно, прочитал измененную версию этой истории, ведь Уилсон Браун хорошо позаботился о том, чтобы никто и никогда не услышал оригинального варианта. Она вздохнула.

– И конечно, вы сразу же без малейших колебаний поверили всему, что говорят вам люди, не так ли?

Обвинение возымело должный эффект. Он сдвинул брови, менее уверенный в себе.

– У него нет причин лгать.

– Возможно, он не лжет, и у него просто неверные сведения.

У Грейси получилось бы посеять сомнения в свою пользу. Она не любила делать скоропалительные выводы, к чему, очевидно, склонны многие люди. Возможно, Уилсон Браун заплатил детективу немалые деньги, чтобы тот сохранил в секрете правду.

Выражение лица Гаррисона снова изменилось, словно до этого он не мог и предположить, что сыщик ошибся.

– Этот парень не совершает ошибок. Он один из лучших в своем деле.

Да, так же как и Уилсон Браун. По крайней мере, когда нужно заставить людей молчать или запятнать чью-либо репутацию.

– Что тебе сказал твой детектив?

Гаррисон снова засомневался, прежде чем ответить.

– Он обстоятельно побеседовал с Уилсоном Брауном о твоих отношениях с его сыном, выслал мне копии сообщений, которые тот отправлял тебе по электронной почте. Из этих писем видно, что ты пыталась шантажировать его семью, требуя шестизначные суммы взамен на молчание о сомнительном насилии, которое якобы проявил Девон. История, которую ты выдумала, надеясь извлечь выгоду из своего положения.

Первая часть рассказа не удивила ее. Отец Девона всегда делал так, чтобы его сообщения были туманны. На самом деле он старался подкупить Грейси взамен на отказ от показаний, чтобы с его сына было снято обвинение. Речь шла о деньгах, от которых Грейси отказалась. Удивило другое. Гаррисон поверил в то, что она способна на подобную ложь ради кругленькой суммы. Если после всего, что уже произошло между ними, после волшебной ночи, он снова думал о ней самое худшее, предав все это так легко и быстро, то…

– Эта история не выдумка. Девон пытался изнасиловать мою подругу на вечеринке. Слава богу, я пришла до того, как это произошло, иначе его обвинили бы в этом, и тогда его отцу пришлось бы скрывать уже совсем другую историю.

Она замолчала, дав ему время осознать услышанное. Судя по тому, как изменилось выражение лица Гаррисона, это сработало. В какой-то степени. И Грейси рассказала оставшуюся часть истории.

– Девон успел жестоко избить ее, я отвезла ее в больницу, где она подала заявление в полицию, рассказав, что произошло. Я подтвердила ее рассказ. А потом Уилсон Браун пытался подкупить нас обеих, чтобы мы замолчали и сделали вид, будто ничего никогда не было. А твой детектив видел его письма к моей подруге?

– Нет. Он был заинтересован в сведениях, касающихся тебя лично.

– Тогда у тебя должны быть копии моих сообщений в ответ на письма отца Девона, не так ли? – Она заранее знала ответ. Если бы он прочел их, этого разговора не было, и он знал бы всю историю.

Гаррисон неуверенно заговорил:

– Он работает над этим. Твоя прежняя провайдерская служба не выдает их без специального разрешения. Уилсон Браун добровольно предоставил нам свои.

– Конечно. Он был чрезвычайно осторожен в выборе слов, когда писал сообщения мне и моей подруге. Жаль, мы с ней не имели при себе тайных записывающих устройств, когда он говорил с нами лично. Он же позаботился о том, чтобы дискредитировать нас.

Брауны одна из старейших и самых почитаемых семей в Цинциннати. У них было больше денег и власти, чем у всех богов Олимпа. Люди вроде них всегда уверены, что весь мир в их распоряжении, и не считаются с такими мелочами, как правда, если она каким-то образом может повлиять на их далекоидущие перспективы или угрожать их планам.

И Грейси вдруг поняла, что Гаррисон такой же. Давно решил, что она не заслуживает доверия и заботится только о себе. И, несмотря на все то, что им пришлось пережить вместе в последнее время, при первой же возможности вернулся к своему первоначальному мнению. Если бы его чувства к ней составляли хотя бы крупицу того, что испытывала к нему она, он никогда не стал, просто не смог бы даже подозревать ее в том, в чем обвинял сейчас. Он бы доверился ей, зная точно, какова она на самом деле. Он же повел себя иначе, как только появился кто-то из племени ему подобных.

– Ты не веришь мне, ведь так?

Его лицо не выдавало никаких эмоций. И вероятно, это сказало Грейси обо всем, что хотелось знать. Если он не верит в ее искренность, и последние дни не изменили мнения о ней… Если прошлая ночь ничего для него не значит…

– Я не знаю, чему верить.

Да. Теперь Грейси точно услышала все, что хотела.

– Ты скорее поверишь частному сыщику, который провел расследование очень поверхностно, чем мне. Ты скорее поверишь Уилсону Брауну, человеку, с которым даже никогда не встречался, чем мне.

– Я не говорил этого.

Она сделала глубокий вдох, медленно выдохнула.

– Нет, ты сказал это.

Как она могла думать, что он изменился, влюблен в нее? В женщину, которой нельзя доверять и которой есть дело лишь до самой себя.

– Я думаю, тебе лучше уйти.

– Но…

– Прямо сейчас, Гаррисон.

Он неохотно собрал вещи и пошел в ванную переодеться, а когда снова вышел, Грейси стояла на том же месте, скрестив руки на груди, ощущая нестерпимый холод. Гаррисон остановился возле нее с таким видом, будто хотел что-то сказать. Она, молча, указала ему на дверь и повернулась спиной. Но когда услышала, как щелкнула щеколда, окликнула его через плечо, единственный и последний раз: