Альбом выпал из рук Анны, она рассеянно смотрела прямо перед собой.

– Кобра в каюте Чарли. Это Кастэрс послал ее, а не жрецы!

Тоби дотянулся до дневника, взял его у Анны, закрыл и отложил в сторону.

– Может быть. Но с другой стороны, в Египте еще водятся кобры.

– Да, но чтобы кобра оказалась на туристическом пароходе? В ящике стола в каюте туристического парохода?!

Он покачал головой.

– Я допускаю, что за этим стоит нечто большее, нежели простое совпадение.

Некоторое время они молчали, пристально всматриваясь в воду реки. Первой заговорила Анна.

– Слезы Исиды. Звучит романтично, не так ли? Впервые за все время я подумала: а что же именно может находиться внутри флакона? Конечно, я пыталась рассмотреть содержимое на свет, но ведь стекло флакона совершенно мутное. Понять, есть ли что-нибудь внутри, абсолютно невозможно.

– У вас научный склад ума? – Тоби лег на спину и закрыл руками глаза. Тени от пальмовых ветвей скакали по его лицу. – Когда вернетесь в Лондон, вы можете отнести флакон в Британский музей, рассказать ученым эту историю с самого начала и попросить их вскрыть флакон. Они могут это сделать в стерильных условиях и определить, что во флаконе находится, если вообще в нем что-то есть.

Анна мечтательно смотрела куда-то вдаль.

– Наука против романтики. Это, в какой-то степени, очень современная проблема. Почитаем еще?

Тоби взглянул на часы и отрицательно покачал головой.

– Я обещал Ибрагиму, что мы вернемся до заката. Он хотел приготовить нам ужин и после этого отправиться на берег к друзьям. Мы можем почитать позже. – Он нахмурился. – Ибрагим знает, что кобра магическая, так ведь? Вспомните его реакцию, когда мы спросили, лежит ли в сейфе флакон. Мы расскажем ему, как кобра попала в каюту?

Анна кивнула.

– Ибрагим очень мудрый. Я думаю, он кое-что смыслит в подобных вещах; гораздо больше, чем показывает. – Она вздрогнула. – Не знаю, плохо это или хорошо – выяснить, что кобру в каюту послал оккультист из девятнадцатого века или же сами жрецы за тысячи лет до этого.

– Я думаю, что на данном этапе такие технические тонкости не имеют особого значения. – Тоби ухмыльнулся. Он сел, поджав ноги. – Египет – загадочное место. Здесь прошлое переплетается с настоящим. Тот, кто знает, что нужно делать, может с легкостью вызвать из прошлого кого угодно – хоть змею, хоть жрецов. Вы сами говорили, что вчера у Серины почти получилось.

Анна кивнула. Она поджала колени к подбородку, задумчиво потирая их и глядя вдаль на кофейного цвета холмы.

– Пойдемте. – Тоби встал и протянул ей руку. – Давайте наймем лодку, пусть отвезет нас на пароход.

Она засмеялась. Ее развеселила мысль о том, с какой легкостью они могут «призвать» лодку. Анна смотрела, как Toби собирает их вещи и складывает в пакет.

– Значит, вы считаете, что все, что рассказала Серина, – правда?

– Да. – Он немного помолчал и нахмурил брови. – А вы?

Анна кивнула.

– Серина собирается провести еще один ритуал. На острове Филе. В храме Исиды. – Она вздрогнула. – Но Серина почти боится Энди.

– Как и все мы. – Внезапно Тоби помрачнел. – В ее случае это потому, что он запугивает ее и издевается над ней. На мой взгляд, здесь присутствуют некие фрейдистские мотивы, потому что Чарли живет вместе с Сериной, безо всякого сомнения, уважает ее, она ей нравится, и я подозреваю, что Серина говорила Чарли, и не один раз, какое, по ее мнению, дерьмо этот Энди! Анна, что вы собираетесь предпринять по поводу дневника, когда мы вернемся?

Она сняла шляпку от солнца и начала обмахивать ею лицо.

– Я не знаю. Мне не хотелось бы поднимать лишнего шума. Не хочу, чтобы вмешивалась полиция. Бог знает что может случиться, и я не уверена, что от этого будет какая-то польза. Энди станет все отрицать, скажет, что я дала ему дневник сама, или что-нибудь в этом духе, а доказать, что это так, будет очень трудно. Я стану запирать дневник или постоянно носить его с собой и, наверное, оставлю все как есть.

Тоби с удивлением уставился на нее.

– Анна, он пытался украсть вещь, которая может стоить тысячи фунтов!

– Я вернула дневник, – сказала она твердо. – И ему придется жить с тем фактом, что вы, я и Серина знаем: он вор. Он не будет знать, сказали ли мы об этом кому-нибудь еще. Ему придется поволноваться.

– И это все, что вы собираетесь делать? Наблюдать за тем, как он волнуется?

Она кивнула.

– Пока мы находимся в Египте, – да.

Он громко выдохнул и покачал головой.

– Ладно. Вам решать. Это ведь ваша вещь.

Они шли вниз по дорожке по направлению к причалам, почти у самого берега, уже стояло несколько маленьких лодок, а на самом причале туда-сюда сновали десятки мужчин и мальчишек, продававших сувениры и различные безделушки для туристов. Кое-как Анне и Тоби удалось протиснуться сквозь толпу и выбрать себе лодку. Тоби после непродолжительной торговли, сопровождавшейся энергичной жестикуляцией, договорился о цене, и лодочник согласился отвезти их обратно к «Белой цапле». Они залезли в лодку, отбиваясь от надоедливых торговцев, пытавшихся всучить им богов из пластика, головы Рамсеса, фигурки священных кошек. Они отстали только тогда, когда лодка отошла от пристани.

– Поначалу, как только мы приехали, меня эти торговцы просто выводили из себя, но потом я к ним привыкла. – Анна пожала плечами и повернулась спиной к острову и к людям, которые начинали осаду новой группы туристов. – Я уверена, что люди покупали бы больше, если бы им позволили все хорошенько рассмотреть. А так они просто спасаются бегством.

Тоби откинулся на спинку сиденья и внимательно смотрел на парус. Появилось какое-то подобие ветерка, потому что они подходили к «Белой цапле» на хорошей скорости, хотя парус на высокой мачте болтался как тряпка.

– У них хотя бы есть чувство юмора, и они добродушны. Мне нравятся здешние люди. – Он взглянул на человека у руля, который спас их от торговцев. Сейчас тот был занят своим делом и не обращал на них ни малейшего внимания. – Мне кажется, что торговцы прилипчивы, как мухи, только там, где много туристов. Очень может быть, что в остальных районах Египта по улицам можно пройтись, не опасаясь, что за тобой будет следовать целая толпа. В конце концов, на самом острове нас никто не преследовал, так ведь?

Они ужинали в одиночестве при свечах. Ибрагим приготовил свое коронное блюдо под названием мулухия, которое оказалось белым рисом, залитым супом из трав. За этим блюдом последовал жареный окунь с овощами. На десерт были поданы финики, мягкий сыр и египетский кофе. Только после того, как они заверили Ибрагима, что больше есть не в состоянии, тот пожелал им спокойной ночи и уехал на берег.

– Итак, – Тоби повернулся к Анне и улыбнулся, – в нашем распоряжении целый пароход.

Она кивнула.

– Не забывайте, что на борту еще и капитан.

– Но мы его не видим. Он – éminence grise.[13] – Тоби улыбался. – Может, его не существует вовсе. – Он посмотрел на Анну, и выражение его лица изменилось. Он о чем-то глубоко задумался.

Тоби направился на палубу и облокотился о леер. Анна подошла и встала рядом с ним. Они долго молчали. Она почувствовала, что в этот момент Тоби решает для себя, стоит и сказать Анне нечто очень важное. Она ждала. Прошло несколько минут, прежде чем Тоби заговорил.

– Что вам рассказал про меня Энди? – Он на нее не смотрел.

Анна прикусила губу, повернулась к Тоби. Она ответила не сразу.

– Мне кажется, что он считает, что вы замешаны в каком-то скандале. – Она пожала плечами. – По ряду причин я тогда не обратила внимания на его слова. И потом, мне показалось, что он на вас наговаривает.

Тоби поморщился.

– А почему вы меня сами не спросили, правда ли это?

Она в нерешительности молчала, глядя на его профиль.

– Потому что я не верила, надеялась, что это все неправда.

Тоби по-прежнему на нее не смотрел. Они опять надолго замолчали.

– Это правда. Анна, я не хочу, чтобы у нас были секреты друг от друга.

Она ждала, отчетливо понимая, что в ней зарождается и с каждой секундой растет любопытство. От волнения у нее пересохло во рту. Наконец она решилась спросить:

– Что произошло?

– Я убил человека.

И опять – молчание.

– За что?

Тоби крепко сжал челюсти.

– Он изнасиловал мою жену.

Анна закрыла глаза. Она с такой силой сжала поручень, что у нее побелели костяшки пальцев. Тоби, стоявший рядом, выпрямился. Он пристально вглядывался в темноту.

– Я ни о чем не жалею. Если бы я этого не сделал, этот подонок остался бы безнаказанным. Это был акт возмездия, который одобрили бы боги Древнего Египта.

Наступила тишина.

– Вас посадили в тюрьму?

– Да. За непредумышленное убийство.

– А что с вашей женой?

Она смотрела в темноте на его профиль.

– Моя жена умерла.

– Умерла?! – Анна была поражена.

– Она покончила с собой, когда я был в тюрьме. Государство решило наказать меня. Но оно ничего не сделало для того, чтобы наказать человека, который напал на мою жену и мучил ее. Ей просто не поверили. Когда я был в тюрьме, я не мог ей помочь. Она осталась одна и не смогла справиться с таким горем и позором. Она была беременна перед смертью. От него. У нее никого не осталось. У нее не стало семьи. Мой отец умер. Мать была за границей. Она не успела вернуться вовремя.

Тоби тяжело вздохнул, повернулся и пошел прочь от Анны. Он поднялся на верхнюю палубу.

Анна, увидев, как он скрылся в темноте, долго стояла там, где недавно рядом с ней был Тоби, и только потом пошла вслед за ним.

– Спасибо, что вы мне все рассказали.