Кэндис Проктор - Шепот небес

– Чем могу быть полезна? – спросила Женевьева, когда всадник спешился.

Он быстро повернулся к ней и снял касторовую шляпу.

– Госпожа Стржецкая?

– Да, я. – Женевьева улыбнулась. – Хотя, я уверена, ваша мать считает, что я недостойна того, чтобы ко мне обращались учтиво по имени или упоминали мой титул.

Молодой человек усмехнулся.

– Разрешите представиться, меня зовут Уоррик Корбетт.

– Я знаю.

Женевьева следила, правда, издалека, за тем, как взрослел и мужал ее племянник.

– Как я понимаю, вы моя тетя, – смущенно улыбаясь, промолвил Уоррик.

– Да.

Он предложил ей опереться на его руку.

– Я приехал, чтобы познакомиться с вами.

Женевьева взяла своего племянника под руку и пригласила войти в дом.

– Пройдемте на кухню, и я угощу вас прекрасным… – она хотела сказать «чаем», но, взглянув на Уоррика, закончила: – бренди.

В субботу, в день свадьбы, Джесси, встав с постели, выглянула в окно и увидела небо, затянутое дождевыми тучами. К тому же дул сильный ветер. Судя по всему, вскоре начнется дождь.

Набросив плащ, она вышла из дома, чтобы прогуляться по саду. Однако вскоре ей надоело ходить по ухоженным, прямым как стрела дорожкам, и она свернула в пейзажный парк, где располагался живописный пруд. Трава, покрытая утренней росой, намокла, и обутые в замшевые ботиночки ноги Джесси скользили. Ветер дул ей в лицо, и щеки девушки раскраснелись. Она дошла до каменной ограды семейного кладбища и, обернувшись, взглянула на дом. В утреннем тумане его фасады с башенками и шпилями выглядели призрачно.

У Джесси было тяжело на сердце. Она с горечью думала, что уже сегодня ее дом перестанет быть ей родным. У нее появится свой семейный очаг. Когда-то она полагала, что замужество изменит ее жизнь, но теперь Джесси сомневалась. Чтобы смириться с новыми жизненными обстоятельствами, ей будет необходимо найти в себе мужество измениться самой. Раньше Джесси полагала, что мужество необходимо лишь для совершения каких-то отчаянно-смелых поступков – вскарабкаться на отвесную скалу, преодолеть верхом высокую преграду или переплыть под парусом океан. Но теперь она знала, что мужество требуется просто для повседневной жизни, чтобы всегда оставаться самой собой в мире конформизма и приспособленчества.

Всю свою жизнь Джесси старалась быть образцовой послушной дочерью и во всем следовать воле родителей. Ей хотелось, чтобы ею гордились. Она и не подозревала, что женщина, которая старается не предать своих близких, в конце концов может предать саму себя. Она поклялась больше никогда не изменять себе. Но в то же время Джесси чувствовала свою ответственность перед Харрисоном. Она решила стать ему хорошей женой и попытаться сделать его счастливым. Но только не ценой утраты собственного «я».

Джесси гуляла по берегу пруда, глядя на его серую стальную воду, на поверхности которой ветер поднимал рябь. Подойдя к большой старой яблоне, она прислонилась к ее стволу и прислушалась к шелесту листвы. В воздухе пахло влажной землей и яблоневым цветом, который, впрочем, уже облетел.

Джесси выходила замуж за Харрисона, чтобы спасти любимого человека. Однако она не изменяла себе. Злая воля матери заставила ее так поступить. Джесси сделала свой выбор и решила добровольно принести себя в жертву своей любви. Трагедия состояла в том, что Джесси не могла оставаться рядом с любимым человеком.

Джесси знала, что боль в ее сердце никогда не утихнет, хотя со временем станет не такой острой. Закрыв глаза, она почувствовала, как из ее груди рвутся глухие рыдания. Но тут до ее слуха донесся звук торопливых шагов. Кто-то приближался к ней.

Сделав над собой усилие, она сдержала слезы и взглянула на аллею парка, по которой к ней спешил старый Том. Его лицо выражало беспокойство.

Джесси устремилась к нему навстречу. Полы ее длинного плаща развевались на ветру.

– Что случилось? – запыхавшись, спросила она.

Том не сразу ответил. Ему потребовалось время, чтобы отдышаться.

– Мне передали записку с борта «Агнес Энн», – наконец выговорил он, тяжело дыша. – Капитан Чейз опасается, что скоро начнется мощный шторм. Он принял решение выйти в море, пока не разразилась буря.

Джесси судорожно вцепилась в плечо старика.

– Он не может так поступить! Чейз обещал взять на борт Галлахера! Он сказал…

– Послушай меня, девочка. Чейз, как и обещал, вышлет шаланду, чтобы забрать Галлахера из бухты. Но только сегодня утром.

– Сегодня утром?! О Боже! А вдруг мы не успеем?!

– Должны успеть, – твердо уверил ее Том. – Надо только быстрее передать записку Галлахеру и тому парню, который работает в тюремной кухне. Сегодня подходящий день для побега. Ведь в церковь на церемонию бракосочетания придут капитан Бойд и многие его лейтенанты. Галлахеру будет легче бежать.

Запрокинув голову, Лукас взглянул на затянутое тучами небо. День выдался пасмурный и холодный, дул порывистый ветер, предвещая шторм. В тюрьме все дни сливались в один. Но Лукас помнил, что сегодня суббота, день свадьбы Джесси.

Он прогуливался по тюремному дворику вместе с другими заключенными и ждал условленного знака, чтобы бежать. Его тело напряженно вздрагивало, сердце гулко стучало в груди. Время от времени Лукас бросал взгляд на увенчанный крестом шпиль церкви, возвышавшийся над тюремными стенами.

Лукас не мог понять, почему Джесси решилась на брак с Харрисоном Тейтом. Долгими ночами, лежа в своей камере на соломенном тюфяке, он не смыкал глаз, терзаемый сомнениями. Может, Джесси сожалела о том, что вступила с ним в интимные отношения, и сейчас горько раскаивается, что совершила столь опрометчивый шаг? Он убеждал себя в том, что только полный дурак мог поверить в любовь Джесмонд Корбетт к грязному опустившемуся каторжнику, валяющемуся сейчас на заплеванном полу камеры. Порой ему казалось, что Джесси испытывает наконец-то радость и облегчение, что избавилась от него и вернулась к своему жениху.

Однако в глубине души Лукас верил в любовь Джесси.

Внезапно мысли Лукаса прервало завывание сирены – сигнал тревоги. Над стеной внутреннего дворика для прогулок заключенных поднимался столб черного дыма. По-видимому, во дворе тюрьмы начался пожар. Открыв массивную дверь, охранник выглянул наружу и чертыхнулся. Кухню объяло пламя.

– Черт возьми! – в сердцах воскликнул он и быстро повернулся к заключенным. – А ну берите ведра и быстро тушите пожар!

Каторжники выстроились в цепочку на центральном дворе тюрьмы. Но дверь во внутренний дворик для прогулок так и осталась открытой, и Лукас воспользовался ею.

Видя, что кругом царит суматоха, он схватил Лиса за руку и увлек его за собой.

– Давай быстро сюда!

Лис хотя и удивился неожиданной прыти своего приятеля, все же последовал за ним.

Как только они вновь оказались в опустевшем дворике для прогулок, через внешнюю стену кто-то перебросил веревки. Заключенные перелезли через каменную ограду и спрыгнули на землю. Однако при приземлении Лис подвернул ногу и громко охнул.

– Где лошади? – спросил Лукас поджидавшего их в безлюдном предместье у тюремной стены Чарли.

Мальчик махнул рукой в сторону зарослей акации.

– Там! Давайте быстрее! Лукас подхватил Лиса под руку.

– Ты сможешь быстро передвигаться?

– Постараюсь.

И он прихрамывая двинулся вперед, опираясь на плечо Лукаса. В зарослях кустарника их ждал старый Том с тремя лошадьми. Лис морщился от боли, стараясь не стонать.

– Встретимся в Бухте кораблекрушений, – бросил Лукас, обращаясь к своему другу по несчастью.

Лис с ужасом взглянул на серую в яблоках лошадь.

– Я не смогу править! – воскликнул он.

– Тебе не придется. Править будет Чарли. А теперь нам пора в путь!

Лукас вскочил на своего коня, но прежде чем пустить его галопом, взглянул на стоявшую на холме маленькую церковь. У Лукаса сжалось сердце. Церемония бракосочетания должна скоро начаться. Па крыльце храма стояли гости – дамы в ярких нарядах и джентльмены в цилиндрах и фраках.

Лукас представил, как он влетит на лошади на церковный двор, подхватит невесту и украдет ее прямо на глазах изумленной публики.

Однако это всего лишь мечты… Лукас не мог подвергать Джесси опасности. Он собирался плыть в Америку. Но что ждет его в чужих краях? И что он может предложить юной прекрасной девушке, привыкшей к роскоши и комфорту?

Если бы Джесси хотела бежать с ним, она ждала бы его сейчас здесь вместе с Томом. Нет, Джесси сделала правильный выбор. Она решила выйти замуж за Харрисона Тейта, брак с которым сулил ей спокойную безмятежную жизнь. Только сейчас Лукас понял, что в глубине души надеялся снова увидеть Джесси. Он втайне рассчитывал на то, что она согласится разделить его судьбу.

Лукас в последний раз бросил взгляд на стоявшую в отдалении церковь и уже собирался пришпорить коня, но тут раздался звук набатного колокола. В тюрьме, по-видимому, обнаружили пропажу двух заключенных и подняли тревогу.

– Черт побери! – выругался Лукас и пустил своего коня с места в карьер.

Жена священника церкви Святого Антония всегда держала наготове свободную комнату для невест, приезжающих из окрестных имений в город венчаться в маленьком храме. Здесь они переодевались и ждали прибытия своих женихов. Каменный дом священника довольно просторный. Из его окон открывался вид на угрюмые темные воды залива и качающиеся на волнах суда, стоявшие на якоре в бухте.

Джесмонд Корбетт в нижнем белье стояла у окна и смотрела на раскинувшийся внизу под холмом город. Свои волосы она тщательно причесала и украсила белыми розами и лентами, на ноги надела изящные атласные туфельки. Джесси видела расположенное вдали мрачное квадратное здание тюрьмы.

– Пора надевать свадебное платье, дитя мое, – напомнила ей Женевьева.

Джесси отошла от окна и бросила на тетю испытующий взгляд.